VI

Только тут, на виду у неприятеля, на сан-джиованнских полях, выстраивалась подходившая, измученная непосильным переходом русская пехота. Люди не могли отдышаться, все были мокрехоньки, точно не бежали по шоссе, а шли вброд через реку. Этот последний переход от Страделлы до Сан-Джиованни был самым мучительным.

К Сан-Джиованни прибежали наиболее сильные. Полки были чрезвычайно жидки - роты насчитывали треть состава.

Суворов велел пехоте выстраиваться против флангов неприятеля. Горчакову дано правое крыло, Багратиону - левое. Австрийцев он оставлял в центре.

Ударить одновременно по всей линии.

Суворов въехал на холм, посмотрел в трубу вперед, на деревню Сармату, занятую французами. Австрийские мундиры белели у деревни Фонтана-Прадоза на фоне зеленых виноградников, но сливались с белыми оградами садов. Глядел направо, на маленькую, в пять домиков, деревню Карамело.

К Александру Васильевичу подъехал Багратион. Он тихо сказал:

– Ваше сиятельство, в ротах нет и по сорока человек. Придется повременить.

– А у Макдональда нет и по двадцати. С богом!

Багратион поскакал к войскам.

Не прошло и получаса, как вся линия союзников, с музыкой и барабанным боем, с развернутыми знаменами, кинулась в атаку.

Где-то грянула задорная русская песня:

И я селезня любила,

Я касатова хвалила,

Я кафтан ему купила…

Суворов, не обращая внимания на визг пуль, поехал к пехоте.

– Вперед, ребятушки, коли! - подбадривал он.

Французы держались упорно: обороняться помогала пересеченная местность. Но во фланги и тыл врага ворвались казаки, которых неаполитанская армия видела еще впервые. Французы побежали. Деревню Сармата вновь заняли австрийцы. Левое крыло французов отступало за реку Тидоне. Синие мундиры бросились в воду.

К союзникам каждую минуту подходили подкрепления. Вечерело. Жара спадала. Становилось немного легче.

Еще натиск, и за левым неприятельским крылом начало поспешно отходить и правое: боялись, чтобы Суворов не отрезал.

Все французы убирались за реку.

Преследовать сбитого неприятеля было невозможно: лошади, как и люди, едва таскали ноги. Кроме того, целые эскадроны должны были спешиваться и вести коней в поводу - через заборы и канавы.

Суворов поздравлял войска с победой.

– Ну что ж, поедем отдыхать. Хороший у вас там унтеркунфт, папа-Мелас?-весело спросил он.

Меласу это не понравилось. Он знал, что Суворов не любит, презирает слово "унтеркунфт".

– В Сан-Джиованни есть хорошие дома,- уклончиво ответил папа-Мелас.