Действие третье

Сцена первая
Бал

Выход первый

Я баронессу жду, не знаю:
Приедет ли – мне, право, было б жаль
За вас.

Я вас не понимаю,

Вы ждете баронессу Штраль?
Она уехала!..

Куда? зачем – давно ли?

В деревню, нынче утром.

Боже мой!..
Каким же случаем? ужель из доброй воли?

Фантазия! – романы!.. хоть рукой
Махни!

Вы знаете, князь Звездич проигрался.

Напротив, выиграл – да видно, не путем,
И получил пощечину.

Стрелялся?

Нет, не хотел.

Каким же подлецом
Он показал себя!..

Отныне незнаком
Я больше с ним.

И я! – какой поступок скверный.

Он будет здесь?

Нет, не решится, верно.

Вот он!

Теперь мы с ней от всех удалены,
Не будет случая другого.

Я должен вам сказать два слова,
И выслушать вы их должны.

Должна?

Для вашего же счастья.

Какое странное участье.

Да, странно, потому, что вы виной
Моей погибели: но мне вас жаль… я вижу,
Что поражен я тою же рукой,
Которая убьет вас; – не унижу
Себя ничтожной местью никогда –
Но слушайте и будьте осторожны:
Ваш муж злодей, бездушный и безбожный,
И я предчувствую, что вам грозит беда.
Прощайте же навек, злодей не обнаружен,
И наказать его теперь я не могу, –
Но день придет, – я подожду…
Возьмите ваш браслет, он больше мне не нужен.

Князь, вы сошли с ума, – на вас
Теперь сердиться было б стыдно.

Прощайте навсегда – прошу в последний раз…

Куда ж вы едете, далеко очень, видно;
Конечно, не в луну?

Нет, ближе: на Кавказ (уходя).

Почти все съехались, и здесь нам будет тесно,
Прошу вас в залу, господа!
Mesdames, пожалуйте туда.

Выход второй

Я сомневался? я? а это всем известно;
Намеки колкие со всех сторон
Преследуют меня… я жалок им, смешон!
И где плоды моих усилий?
И где та власть, с которою порой
Казнил толпу я словом, остротой?..
Две женщины ее убили!
Одна из них… О, я ее люблю,
Люблю – и так неистово обманут…
Нет, людям я ее не уступлю…
И нас судить они не станут…
Я сам свершу свой страшный суд…
Я казнь ей отыщу – моя ж пусть будет тут.

Она умрет, жить вместе с нею доле
Я не могу… Жить розно?

Решено:
Она умрет – я прежней твердой воле
Не изменю! Ей, видно, суждено
Во цвете лет погибнуть, быть любимой
Таким, как я, злодеем, и любить
Другого… это ясно!.. как же можно жить
Ей после этого!.. ты, бог незримый,
Но бог всевидящий – возьми ее, возьми;
Как свой залог тебе ее вручаю –
Прости ее, благослови –
Но я не бог, и не прощаю!..

Тому назад лет десять, я вступал
Еще на поприще разврата;
Раз, в ночь одну, я всё до капли проиграл,
Тогда я знал уж цену злата,
Но цену жизни я не знал;
Я был в отчаяньи – ушел и яду
Купил – и возвратился вновь
К игорному столу – в груди кипела кровь.
В одной руке держал я лимонаду
Стакан – в другой – четверку пик:
Последний рубль в кармане дожидался
С заветным порошком – риск, право, был велик;
Но счастье вынесло – и в час я отыгрался!
С тех пор хранил я этот порошок,
Среди волнений жизни трудной,
Как талисман таинственный и чудный,
Хранил на черный день, и день тот недалек.

Выход третий

 

Не худо бы немного отдохнуть.

Так жарко здесь, что я растаю.

Настасья Павловна споет нам что-нибудь.

Романсов новых, право, я не знаю.
А старые наскучили самой.

Ах, в самом деле, спой же, Нина, спой.

Ты так мила, что, верно, не заставишь
Себя просить напрасно целый час.

Но слушать со вниманьем мой приказ.
Хоть этим наказаньем вас,
Авось, исправишь!

«Когда печаль слезой невольной
Промчится по глазам твоим,
Мне видеть и понять не больно,
Что ты несчастлива с другим.

Незримый червь незримо гложет
Жизнь беззащитную твою,
И что ж? я рад, – что он не может
Тебя любить, как я люблю.

Но если счастие случайно
Блеснет в лучах твоих очей,
Тогда я мучусь горько, тайно,
И целый ад в груди моей».

Выход четвертый

 

Что ж, продолжайте.

Я конец совсем
Забыла.

Если вам угодно,
То я напомню.

Нет, зачем?

Мне нездоровится.

Во всякой песни модной
Всегда слова такие есть,
Которых женщина не может произнесть

К тому же слишком прям и наш язык природный
И к женским прихотям доселе не привык.

Вы правы; как дикарь, свободе лишь послушный,
Не гнется гордый наш язык,
Зато уж мы как гнемся добродушно.

Там жарко, отдохнуть я сяду в стороне! (Мужу)
Мой ангел, принеси мороженого мне.

Смерть, помоги.

Мне что-то грустно, скучно;
Конечно, ждет меня беда.

Предчувствиям я верю иногда.

Возьми, от скуки вот лекарство.

Да это прохладит (ест).

О, как не прохладить?

Здесь ныне скучно.

Как же быть?
Чтоб не скучать с людьми – то надо приучить
Себя смотреть на глупость и коварство!
Вот всё, на чем вертится свет!

Ты прав! ужасно!..

Да, ужасно!

Душ непорочных нету…

Нет.
Я думал, что нашел одну, и то напрасно.

Что говоришь ты?

Я сказал,
Что в свете лишь одну такую отыскал я.
…Тебя.

Ты бледен.

Много танцовал.

Опомнись, mon ami! ты с места не вставал.

Так верно, потому, что мало танцовал я!

Возьми, поставь на стол.

Всё, всё!
Ни капли не оставить мне! жестоко!

Шаг сделан роковой, назад идти далеко,
Но пусть никто не гибнет за нее.

Как ты неловок.

Ничего, я болен;
Поедем поскорей домой.

Поедем, но скажи мне, милый мой:
Ты нынче пасмурен! ты мною недоволен?

Нет, нынче я доволен был тобой.

Я чуть не сжалился, – и было тут мгновенье,
Когда хотел я броситься вперед…

Нет, пусть свершается судьбы определенье,
А действовать потом настанет мой черед.

Сцена вторая

Выход первый

 

Сударыня, вы что-то бледны стали.

Я нездорова.

Вы устали.

Мой муж меня пугает, отчего,
Не знаю! он молчит, и странен взгляд его.

Мне что-то дурно; верно от корсета –
Скажи, к лицу была сегодня я одета?

Ты права, я бледна, как смерть бледна;
Но в Петербурге кто не бледен, право?
Одна лишь старая княжна,
И то – румяны! свет лукавый!

Брось где-нибудь и дай мне шаль.

Как новый вальс хорош! в каком-то упоеньи
Кружилась я быстрей – и чудное стремленье
Меня и мысль мою невольно мчало вдаль,
И сердце сжалося; не то, чтобы печаль,
Не то, чтоб радость – Саша, дай мне книжку.
Как этот князь мне надоел опять –
А право, жаль безумного мальчишку!
Что говорил он тут… злодей и наказать…
Кавказ… беда… вот бред.

Прикажете убрать?

Оставь.

Прикажете идти?

Ступай.

Иди же

Выход второй

 

Она тебе уж больше не нужна.

Ты здесь?

Я здесь!

Я, кажется, больна,
И голова в огне – поди сюда поближе,
Дай руку – чувствуешь, как вся горит она?
Зачем я там мороженое ела,
Я, верно, простудилася тогда.
Не правда ли?

Мороженое? да…

Мой милый! я с тобой поговорить хотела!
Ты изменился с некоторых пор,
Уж прежних ласк я от тебя не вижу,
Отрывист голос твой, и холоден твой взор.
И всё за маскерад – о, я их ненавижу;
Я заклялася в них не ездить никогда.

Не мудрено! теперь без них уж можно!

Что значит поступить хоть раз неосторожно.

Неосторожно! о!

И в этом вся беда.

Обдумать всё заране надо было.

О, если бы я нрав заране знала твой,
То верно б не была твоей женой;
Терзать тебя, страдать самой –
Как это весело и мило!

И то: к чему тебе моя любовь!

Какая тут любовь? на что мне жизнь такая?

Ты права! что такое жизнь? жизнь вещь пустая.
Покуда в сердце быстро льется кровь,
Всё в мире нам и радость и отрада.
Пройдут года желаний и страстей,
И всё вокруг темней, темней!
Что жизнь? давно известная шарада
Для упражнения детей;
Где первое – рожденье! где второе –
Ужасный ряд забот и муки тайных ран,
Где смерть – последнее, а целое – обман!

Здесь что-то жжет.

Пройдет! пустое!
Молчи и слушай: я сказал,
Что жизнь лишь дорога, пока она прекрасна,
А долго ль!.. жизнь как бал –
Кружишься – весело, кругом всё светло, ясно…
Вернулся лишь домой, наряд измятый снял –
И всё забыл, и только что устал.
Но в юных летах лучше с ней проститься,
Пока душа привычкой не сроднится
С ее бездушной пустотой;
Мгновенно в мир перелететь другой,
Покуда ум былым еще не тяготится;
Покуда с смертию легка еще борьба –
Но это счастие не всем дает судьба.

О, нет, я жить хочу.

К чему?

Евгений,
Я мучусь, я больна.

А мало ли мучений,
Которые сильней, ужаснее твоих.

Пошли за доктором.

Жизнь – вечность, смерть –
лишь миг!

Но я – я жить хочу!

И сколько утешений
Там мучеников ждет.

Но я молю:
Пошли за доктором скорее.

Не пошлю.

Конечно, шутишь ты – но так шутить безбожно:
Я умереть могу – пошли скорей.

Что ж? разве умереть вам невозможно
Без доктора?

Но ты злодей,
Евгений – я жена твоя.

Да! знаю – знаю!

О, сжалься! пламень разлился
В моей груди, я умираю.

Так скоро? Нет еще.

Осталось полчаса.

О, ты меня не любишь!

А за что же
Тебя любить – за то ль, что целый ад
Мне в грудь ты бросила? о, нет, я рад, я рад
Твоим страданьям; боже, боже!
И ты, ты смеешь требовать любви!
А мало я любил тебя, скажи?
А этой нежности ты знала ль цену?
А много ли хотел я от любви твоей?
Улыбку нежную, приветный взгляд очей –
И что ж нашел: коварство и измену.
Возможно ли! меня продать! –
Меня за поцелуй глупца… меня, который
По слову первому был душу рад отдать,
Мне изменить? мне? и так скоро!..

О, если бы вину свою сама
Я знала, – то…

Молчи, иль я сойду с ума!
Когда же эти муки перестанут!

Браслет мой – князь нашел, – потом
Каким-нибудь клеветником
Ты был обманут.

Так, я был обманут!
Довольно, я ошибся!.. возмечтал,
Что я могу быть счастлив… думал снова
Любить и веровать… но час судьбы настал,
И всё прошло, как бред больного!
Быть может, я б успел небесные мечты
Осуществить, предавшися надежде,
И в сердце б оживил всё, что цвело в нем прежде –
Ты не хотела, ты!
Плачь! плачь – но что такое, Нина,
Что слезы женские? вода!
Я ж плакал? я, мужчина!
От злобы, ревности, мученья и стыда
Я плакал – да!
А ты не знаешь, что такое значит,
Когда мужчина – плачет!
О! в этот миг к нему не подходи:
Смерть у него в руках – и ад в его груди.

Творец небесный, пощади!
Не слышит он, но ты всё слышишь – ты всё знаешь,
И ты меня, всесильный, оправдаешь!

Остановись – хоть перед ним не лги!

Нет, я не лгу – я не нарушу
Его святыни ложною мольбой,
Ему я предаю страдальческую душу;
Он, твой судья, защитник будет мой.

Теперь молиться время, Нина:
Ты умереть должна чрез несколько минут –
И тайной для людей останется кончина
Твоя, и нас рассудит только божий суд.

Как? умереть! теперь, сейчас – нет, быть не может.

Я знал заранее, что это вас встревожит.

Смерть, смерть! он прав – в груди огонь – весь ад…

Да, я тебе на бале подал яд.

Не верю, невозможно – нет, ты надо мною

Смеешься… ты не изверг… нет! в душе твоей
Есть искра доброты… с холодностью такою
Меня ты не погубишь в цвете дней –
Не отворачивайся так, Евгений,
Не продолжай моих мучений,
Спаси меня, рассей мой страх…
Взгляни сюда…

О! смерть в твоих глазах!

Да, ты умрешь – и я останусь тут
Один, один… года пройдут,
Умру – и буду всё один! Ужасно!
Но ты! не бойся: мир прекрасный
Тебе откроется и ангелы возьмут
Тебя в небесный свой приют.

Да, я тебя люблю, люблю… я всё забвенью,
Что было, предал, есть граница мщенью,
И вот она: смотри, убийца твой
Здесь, как дитя, рыдает над тобой…

Сюда, сюда… на помощь!.. умираю –
Яд, яд – не слышат… понимаю,
Ты осторожен… никого… нейдут…
Но помни! есть небесный суд,
И я тебя, убийца, проклинаю.

Проклятие! что пользы проклинать?
Я проклят богом.

Бедное созданье,
Ей не по силам наказанье.

Бледна!

Но все черты спокойны, не видать
В них ни раскаянья, ни угрызений…
Ужель?

Прощай, Евгений!
Я умираю, но невинна… ты злодей…

Нет, нет – не говори, тебе уж не поможет
Ни ложь, ни хитрость… говори скорей:
Я был обманут… так шутить не может
Сам ад любовию моей.
Молчишь? о! месть тебя достойна…
Но это не поможет; ты умрешь…
И будет для людей всё тайно – будь спокойна!..

Теперь мне всё равно… я всё ж
Невинна перед богом.

Ложь.

Отправить