Захват

Хуже занятия, чем ожидание, себе придумать трудно. Секунды растягиваются в минуты, минуты – в часы, часы – в вечность. Жорик понимал, что зря с таким нетерпением ждет звонка портье – любовники могли встретиться завтра и послезавтра, – но ничего с собой поделать не мог. Он нервничал, томился, не находил себе места. Сашка, Надька и Женька, видя состояние Привольнова, его раздражительность, с расспросами не приставали. Тихонько сидели в комнате, разглядывали картинки в журналах, смотрели телевизор. Жорик же подыскать себе занятия никак не мог. Он повалялся на диване у телевизора, однако смысл происходящего на экране до него никак не доходил, мысли были далеко, и он, чтобы отвлечься, взялся за ремонт расшатавшихся ручек на дверях на балкон и в ванную комнату. Он чувствовал себя вялым, инструмент валился из рук. С грехом пополам закончил с ремонтом и отправился на кухню готовить обед. Сварил борщ. После обеда завалился в маленькой комнатке с книжкой на кровать. Роман попался неинтересный, и Жорик, прочитав несколько страниц, заснул.

Проспал глубоким сном до вечера. Проснулся хмурым, разбитым. Угрюмо посмотрел на мобильник. Неужели эта чертова коробочка, напичканная электроникой, никогда не зазвонит? Зазвонила. Минут через пятнадцать после того, как Привольнов, умывшись, вышел из ванной.

– Алло, – сказала портье в трубку.

Привольнов внутренне напрягся.

– Я вас слушаю.

– Прибыли, – заявила та и дала отбой.

Сонливость, апатию как рукой сняло. Жорик почувствовал необычайный прилив сил и жажду деятельности. Он тут же набрал номер телефона Дементьева.

– Мирослав, – сказал он, силясь унять возникшую от волнения дрожь в голосе. – Где вы сейчас находитесь?

Волнение Жорика передалось и банкиру.

– На работе, гм, гм, – кашлянул он, как человек, у которого вдруг запершило в горле. – Но собираюсь уже идти домой.

– Мы можем с вами встретиться?

– Конечно. Говорите, куда подъехать.

Жорик объяснил.

– Хорошо, скоро буду. Выходите минут через пять на улицу.

В трубке раздались короткие гудки. Привольнов встал с дивана, объявил детям, что ненадолго отлучится, потом оделся и вышел за дверь.

На улице зарядивший с обеда дождь нудно барабанил по листьям деревьев, обитым кое-где жестью подоконникам дома, железным крышам гаражей-ракушек. Было ужасно холодно. Привольнов раскрыл зонт, огибая лужи, направился к центральной дороге. Встал под козырьком магазина с красочно разукрашенной витриной. Ждать пришлось недолго. Несколько минут спустя подъехал черный автомобиль марки «Вольво» и остановился неподалеку от остановки у бордюра. Сидевший за рулем человек пригнулся, махнул рукой. Жорик перебежал тротуар и нырнул в машину.

Мирослав был, как обычно, при параде – одет в темный костюм, белую рубашку и галстук. Его имидж преуспевающего бизнесмена вполне соответствовал классу автомобиля – такой же крутой, как и его хозяин.

– Заждались? – спросил Дементьев, протягивая Привольнову для пожатия руку.

– Да нет, я только что подошел, – Жорик ответил на рукопожатие и потряс зонтом, стряхивая с него влагу на пол автомобиля.

– Куда едем?

– Гостиница «Дворянское гнездо». Слыхали про такую?

Мирослав включил ближний свет – становилось темно – и, плавно выжимая педаль акселератора, стал выворачивать руль.

– О да. Через десять минут будем на месте. Зачем мы туда едем? – спросил он с любопытством, выводя машину на крайнюю левую полосу движения.

Жорик решил до поры до времени не раскрывать всех своих карт.

– Ничего определенного пока сказать не могу, боюсь спугнуть удачу. Но я очень надеюсь на то, что мы с вами именно в гостинице узнаем имя убийцы и вора.

– Даже так? – удивился Мирослав. – Если это случится, я буду очень вам признателен.

«Посмотрим, будешь ли ты мне признателен, – невесело подумал Жорик, – когда узнаешь, какого рода сюрприз тебя в гостинице ожидает».

– Кстати, никто в вашу банковскую компьютерную систему так и не вломился?

– Тьфу, тьфу, нет.

– Значит, у нас есть шанс заполучить сегодня еще и диск, – объявил Привольнов.

– Серьезно? – Дементьев скосил на собеседника радостно сверкнувшие глаза. – То-то жена моя обрадуется! Нам так надоело жить в нервозной обстановке.

– Между прочим, как она поживает? – пользуясь представившимся случаем выяснить кое-что о Вике, поинтересовался Жорик.

– Спасибо, нормально. Иногда занимается ребенком ну и, – губы банкира тронула усмешка, – собой, разумеется.

– А сейчас где она?

– На шейпинг пошла, по-моему. Я особо ее делами не интересуюсь.

А напрасно, чуть не сказал Жорик, однако сдержался. Не его это дело, банкиров уму-разуму учить.

Автомобиль подъехал к знакомой гостинице и остановился на стоянке. Стало совсем темно. Дождь усилился. За его пеленой освещенное желтоватым загадочным светом здание «Дворянского гнезда» казалось расплывчатым, загадочным, висящим в невесомости во тьме.

– Нам предстоит сделать ряд акробатических этюдов, причем с наружной стороны гостиницы, – сказал Привольнов. – Как у вас обстоят дела с физической подготовкой?

– Да не особо, – неуверенно ответил банкир.

Жорик помолчал, прикидывая что-то в уме, потом махнул рукой.

– Ладно, там видно будет. Пойдем?

Дементьев глянул за окно и поежился.

– Может быть, подождем, когда дождь стихнет?

– Да нет, дождь нам только на руку. – Привольнов открыл дверцу машины, хотел выйти, однако задержался. – И вот еще что, Мирослав. То, что вы сейчас увидите в гостинице, наверняка вас шокирует. Но я вас очень прошу, что бы вы ни увидели, держать себя в руках, для блага вашего же дела.

Жорик вышел из машины и раскрыл зонт. Выбрался из автомобиля и Мирослав. Он был ужасно заинтригован словами Привольнова. Однако Жорик не дал ему возможности продолжить разговор. Он резко повернулся и зашагал к забору гостиницы. Мирославу ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

В заборе, состоящем из выложенных из кирпича столбов и черных чугунных решеток между ними, была калитка. Она оказалась закрытой на засов. Привольнов просунул меж железных прутьев руку, отодвинул задвижку и толкнул калитку. В гостиничном дворе с тех пор, как Привольнов разглядывал его через окно номера, произошли изменения. Цветы на клумбах были убраны, сами клумбы посыпаны песком. Поверх него уже успели нападать пожелтевшие листья.

Жорик прошел к тому балкону на первом этаже, что находился в углу здания, и остановился, поджидая Дементьева. Банкир спешил, прикрываясь от дождя зонтом, прыгая через лужи. Когда подошел, открыл было рот, но Привольнов приложил палец к губам, призывая молчать.

Дождь перешел в ливень. Тугие, холодные струи неистово хлестали по земле, крыше гостиницы. Водосточные желоба и трубы не справлялись с потоками грохочущей воды, она, переливаясь через край, сплошным потоком стекала с крыши и с шелестом падала на асфальтовую дорожку. Ливень – это хорошо. Его шум поглотит все звуки, которые ненароком произведут Привольнов и Дементьев, пробираясь в гостиницу, а следовательно, позволит им появиться в номере внезапно.

До балкона было метра два с половиной высоты. Для дальнейших действий зонт будет только помехой. Жорик сложил его и бросил на пол балкона. Одежда Привольнова сразу промокла. Бог с ней, высохнет. Жорик поднял голову. Не обращая внимания на хлещущие в лицо потоки воды, подпрыгнул, ухватился за прутья перил, легко подтянулся и, закинув ногу на пол балкона, встал во весь рост. Хотя окно и дверь балкона были плотно затянуты шторами, за ними угадывался тусклый свет ночника. Птички были в клетке. Привольнов перемахнул перила, перегнулся через них и протянул банкиру руку. Тот стоял в нерешительности. Жорик знаками подбодрил его и нетерпеливо тряхнул рукой. Дементьев наконец решился. Сложил зонтик, швырнул его на балкон и подпрыгнул. Привольнов вовремя поймал руку Мирослава в свою и потянул. Тяжел и неловок был банкир. Он барахтался в воздухе, будто подвешенная сороконожка, потом догадался схватиться свободной рукой за балясину перил и стал помогать Жорику. Мокрые руки скользили, однако Привольнов, несмотря ни на что, с силой тянул Дементьева. Когда его грудь оказалась выше уровня пола балкона, Жорик схватил Мирослава за шкирку и рывком втянул его на балкон. Тяжело дыша, банкир перевалился через перила.

Привольнов дождался, когда у спутника восстановится дыхание, потом шагнул к двери и осторожно потянул за нее. Как Жорик и рассчитывал, дверь поддалась. Он заранее позаботился о возможном проникновении в комнату через балкон: специально утром вошел в номер и открыл на двери запоры. Дверь открылась бесшумно. Знаком приказав Мирославу оставаться на месте, он скользнул внутрь. В комнате раздавались вздохи, сладострастные стоны. Жорик нашел в портьерах щель и заглянул в нее. Нехорошо, конечно, подглядывать, но что делать, если для пользы дела нужно.

В освещенной слабым светом ночника комнате в кровати находились двое. Мужчина лежал на спине, держась руками за прутья спинки кровати. Его лица не было видно, оно утопало в пуховой подушке. Сверху на мужчине сидела Вика. Нет, наверное, надобности говорить о том, что оба были абсолютно голые. Хотя нет, на Вике были черные чулки и поясок, что, конечно же, придавало ей еще больше сексуальности. Привольнов видел влюбленных в профиль. Вуайеризмом он не страдал, но тем не менее не сразу смог оторвать взгляд от представшей перед ним картины. Посмотреть было на что. Молодая женщина была само совершенство. Тяжелая грудь, округлый идеальной формы зад, плоский живот, изящные линии подогнутых по себя ног могли свести с ума любого.

Закинув руки за голову, молодая женщина двигалась вверх-вниз. Ее спина и поясница изгибались, грудь вздымалась, из нее вырывались сладострастные стоны. Мужчина убрал руки со спинки кровати, положил их на груди женщины и стал мять в ладонях. Потом его руки соскользнули к талии, повторяя контуры тела, прошлись по заду, по наружной поверхности бедер, внутренней. Любовники были так увлечены друг другом, что даже не обратили внимания на то, что дверь открылась, и в комнату ворвался холод и шум дождя.

Жорик оторвался от созерцания эротической сцены, выскользнул на балкон и прикрыл дверь.

– Мирослав, – сказал он тихо. – Мне очень неприятно вам говорить, но в номере гостиницы находится ваша жена.

Дементьев был настолько ошарашен известием, что со стороны могло показаться, будто он воспринял его совершенно спокойно. У него лишь слегка округлились глаза.

– Что? – спросил он и шагнул было к двери, однако Привольнов преградил ему путь.

– Погодите, ваша жена там не одна. Если хотите, я войду первым.

И без слов Жорика Мирослав уже понял, что Вика в номере не одна. Он, скорее всего, еще раньше по загадочному поведению Жорика догадался, что его ожидает в гостинице, и был готов к подобному обороту событий. Он молча отстранил Привольнова, распахнул дверь и, шатаясь от охватившей вдруг все тело слабости, ступил в номер. Жорик вошел следом. Банкиру было дурно, рушилось его семейное счастье, его жизнь, однако он нашел в себе силы мужественно встретить беду. Он отодвинул портьеру и уставился на кровать. Сцена была восхитительной. Еще бы! Что может быть восхитительней двух красивых обнаженных тел, слившихся в любовном экстазе. Сцена, бесспорно, восхитительная, если в ней не участвует твоя жена.

Парочка наконец-то обратила внимание на присутствие в комнате постороннего. Вика повернула голову. Хотя у двери и было темновато, она тотчас признала мужа, вскрикнула, повалилась на кровать и спрятала лицо в ладонях.

– Ну зачем же! – с горькой иронией сказал Мирослав. – Ты великолепно смотришься в роли наездницы.

В этот момент лежавший в кровати мужчина резко повернулся к стене и скинул с тумбочки ночник. Он с грохотом упал на пол. Комната тотчас погрузилась во тьму.

– О черт! – воскликнул Жорик, поворотом ручки запер дверь и, оттолкнув банкира, ворвался в комнату.

Он скорее почувствовал, чем увидел метнувшегося от кровати человека, кинулся ему наперерез и выставил ногу. Беглец споткнулся о нее, раздался грохот. Падая, он зацепил стул. Привольнов склонился, зашарил в темноте руками, поймал незнакомца за ногу, получил удар пяткой в лицо и разжал пальцы.

– Включи свет, Вика! – потребовал Мирослав, однако молодая женщина не послушалась его. Слышался шелест одежды, она поспешно одевалась в темноте.

Беглеца Жорик упустил. Шарить по стенам, искать выключатель времени не было. Привольнов уловил обострившимся вдруг слухом еле слышный скрип открываемой в соседнюю комнату двери, бросился к ней. Дверь оказалась распахнутой. Раздался звук открываемого окна – в комнату ворвался шум ливня и холод. На фоне окна ясно обозначился силуэт мужского тела. Жорик подбежал к незнакомцу в тот момент, когда он, закинув ногу за окно, попытался выбраться на улицу. Привольнов схватил беглеца за голову и, рванув на себя, втащил назад в номер. Одежда, которую держал в руках человек, рассыпалась по полу. Оба повалились на нее. Завязалась борьба. Незнакомец отчаянно сопротивлялся. Но каким бы крепким ни был барахтавшийся под Жориком человек, справиться с бывшим спецназовцем ему не удалось. Привольнов скрутил ему руку и, схватив за волосы, прижал лицом к полу.

Вспыхнул свет, Жорик глянул в сторону двери. Возле нее стоял бледный Мирослав. Банкир пребывал в шоке и смотрел перед собой невидящим взглядом. Не скоро он оправится от нанесенного женой удара.

– Кто это? – спросил Дементьев.

– Убийца и вор, – Привольнов оторвал от пола голову мужчины и повернул ее лицом к банкиру. – Крохин Богдан Николаевич.

Мирослав несколько мгновений смотрел на человека, разрушившего его семейное счастье, потом повернулся и вышел прочь из комнаты.