Глава 1

«…– Оставайтесь с нами на радиоволне Дыбнинска. А сейчас о погоде. Какой прогноз на этот жаркий июльский день? Все население города ждет, когда же в наши широты придет долгожданный дождь, но, увы, синоптикам порадовать нас пока нечем. Завтра, восемнадцатого июля, температура воздуха днем плюс тридцать восемь градусов. Небо ясное, и по-прежнему без осадков. Как утверждает статистика, нынешнее лето самое жаркое за последние двадцать лет. Изменится ли ситуация в ближайшие дни? И чем грозят городу столь аномальные температуры? Специально для вас в эфире специалист по аномальным погодным явлениям, профессор кафедры геоэкологии и природопользования географического факультета Дыбнинского государственного университета Анохин Иван Николаевич. Добрый день, Иван Николаевич. Радиослушатели хотят знать: стала ли экстремальная погода последних дней следствием глобального потепления?

– Добрый день. Не могу не согласиться со статистикой. Высокая температура воздуха, которая на протяжении вот уже двадцати восьми дней стабильно держится на отметке тридцать шесть – тридцать восемь градусов, действительно является аномальной для нашего региона. Такое повышение температуры отмечалось лишь дважды…»

Дежурный охранник городской больницы номер два выключил радио. Двенадцать часов пополудни. Слушать научную белиберду в удушающей жаре микроскопической комнаты пропускного пункта было выше его сил. Невыносимо хотелось пить. Охранник заглянул в холодильник. Как назло, все запасы воды истощились. «И как это меня угораздило за четыре часа выпить почти четыре литра?» – подумал он.

В этот момент у ворот завизжали тормоза подъехавшей машины. Охранник выглянул в окно, желая посмотреть на лихача, и вдруг услышал:

– Помогите, помогите! Сюда, скорее!!! Да помогите же кто-нибудь!!!

Молодая женщина, выскочившая из машины, мчалась к пропускному пункту. Он выглянул из будки и вяло поинтересовался:

– Что случилось, гражданочка?

– Врача! Срочно врача! Моему мужу плохо, – хватая его за рукав рубашки, взмолилась женщина.

– Успокойтесь, гражданочка, тут всем плохо, на то она и больница. Сейчас вызову вам врача. Да отпустите вы мой рукав! – силился вырваться из цепких рук женщины охранник. – Возвращайтесь к мужу и ждите.

– Быстрее, прошу вас, – поторопила она и наконец отпустила его.

– Надо быстрее, идите сами. Третий корпус, приемное отделение. Ваш муж в состоянии передвигаться самостоятельно?

– Не знаю! Я не уверена.

– Ну до машины-то он сам добрался? – пробурчал охранник.

– С трудом. Я ему помогала. У него озноб, температура высокая.

– Поступим так: я вызову санитаров с каталкой, а вы идите им навстречу. Так оно быстрее получится, – желая поскорее избавиться от присутствия взволнованной особы, предложил он.

Женщина послушно побежала к машине, а охранник зашел в будку и по селектору связался с приемным покоем.

– Привет, Васильна, тут у центрального входа посетительница нервная, врача требует. Ты санитаров с каталкой пришли, заодно предупреди там кого следует. – Выслушав ответ, он посмотрел в окно и добавил: – Поторопись, Васильна, похоже, мужику совсем плохо.

Отключив связь, охранник вышел на крыльцо, раздумывая, предложить ли помощь молодой женщине или предоставить возможность справляться самостоятельно. Пока он размышлял, женщина пыталась уговорить мужа выйти из машины. Судя по всему, получалось у нее не слишком ловко. То ли мужик ее сопротивлялся, то ли и вправду идти не мог.

– Чего дебоширишь? – произнес охранник, приближаясь к машине. – Супруга твоя добра тебе желает. Вот и в больницу привезла. Давай, дружок, выходи. Сейчас санитары подоспеют.

Он заглянул в салон автомобиля и в ужасе отшатнулся, натолкнувшись на взгляд мужчины. Его глаза не выражали ничего, но не это напугало охранника. Белки глаз, вместо своего обычного цвета, были ярко-фиолетовыми, точно перезрелая слива. Желание помогать мгновенно пропало. «Еще заразу какую подхватишь», – оправдываясь перед самим собой, подумал он и поспешил к своему посту, выглядывая санитаров.

Тем временем женщине каким-то чудом удалось вытащить мужа из салона. Перекинув руку через плечо, она поволокла его к шлагбауму, перегораживающему въезд на больничную территорию. Каждый шаг давался ей с большим трудом. Муж мешком повис у нее на плечах, не в силах сделать и шага самостоятельно. Пожалев женщину, охранник подхватил-таки его с другой стороны, приговаривая:

– Сюда, правее. В калиточку-то оно сподручнее будет.

Вдвоем они кое-как дотащили мужчину до калитки. Боком втиснувшись в узкий проем, охранник втянул его за собой и в сердцах выругался:

– Ну и тяжелый, зараза! Вы что, его свинцом набили, что ли?

Женщина не отреагировала на выпад. Тихим шепотом она уговаривала то ли его, то ли себя:

– Ничего, все будет хорошо. Осталось совсем чуть-чуть.

На дорожке, ведущей к центральному входу, показались санитары. Охранник призывно помахал им рукой, а мужчина, минуту назад безвольно висящий на его плечах, закричал и начал вырываться.

Какой-то малыш, проходящий с матерью мимо кованого забора больницы, вдруг громко воскликнул, указывая на него пальцем:

– Мама, смотри, на дяде радуга! Я тоже хочу радугу!

Мать бросила взгляд за забор, громко охнула и, схватив в охапку малыша, помчалась прочь. Охранник тоже посмотрел на мужчину и невольно ослабил хватку. Тот воспользовался внезапной свободой, рванулся из последних сил и, сделав два неверных шага, рухнул на асфальт. Тело его сотрясали конвульсии. Кожа ежесекундно меняла цвет, переходя от ярко-красного к зеленовато-коричневому, затем становилась лимонно-желтой, а через мгновение превращалась в лиловый. Казалось, процесс этот будет длиться вечно. И подбежавшие санитары, и охранник, и даже молодая женщина, которая привезла странного пациента, замерли в немом молчании не в силах оторвать взгляд от происходящего.

Первой очнулась женщина. Она бросилась к мужу, на ходу напускаясь на санитаров:

– Чего же вы стоите, не видите, ему совсем плохо! Скорее врача! Ну же, поторапливайтесь!

Санитары подхватили извивающееся тело, уложили на каталку и быстро покатили к зданию больницы. Женщина бежала рядом, держа мужа за руку. Охранник остался один посреди дороги, не в силах сдвинуться с места.

Вкатив тележку в приемный покой, один из санитаров закричал во все горло:

– Скорее, Соболева сюда! У нас человек умирает!

На его крик из ординаторской выскочил молодой врач. Подбежав к санитарам, взглянул на больного и присвистнул:

– Его что, краской облили?

– Хорош зубоскалить, Соболев, – в панике заорал второй санитар. – В реанимацию, срочно, мужик кончается!

Услышав последние слова, женщина выпустила руку мужа и упала в обморок, но санитары даже внимания на это не обратили. Подгоняя Соболева, они покатили каталку в реанимационную палату. До Соболева наконец дошло, что санитары не шутят.

– Васильна, подмогу вызывай, один я не справлюсь, – крикнул он и скрылся в операционной.

Дэн медленно двигался по ярко освещенному коридору, размышляя, для чего так срочно понадобился Боссу. Не прошло и суток, как он успешно завершил очередное дело, и вполне законно рассчитывал на заслуженную передышку. Но в понятия Босса не входил такой простой термин, как «выходной». Не говоря уж об отпуске. Полчаса назад секретарша Босса связалась с Дэном и передала приказ: срочно прибыть в Отдел. Готовность номер один. Для Дэна это означало, что о тихом скромном ужине у экрана телевизора можно забыть. Прощай, свиная отбивная, приправленная шафрановым соусом! Прощай, научно-популярный сериал «Как устроена Вселенная»! Прощай, тишина и покой холостяцкой квартиры! Что ожидает Дэна вместо этих скромных радостей жизни?

Собираясь в Отдел, Дэн оделся по-походному и прихватил с собой неизменную спортивную сумку с самым необходимым. Раз уж объявили готовность номер один, заехать домой для того, чтобы собраться и переодеться, возможности не будет. Перед кабинетом Босса он приостановился, в последний раз вдохнул воздух свободы и, громко постучав, толкнул дверь.

– Вызывали? – кивком головы здороваясь с хозяином кабинета, задал Дэн риторический вопрос.

– Ты опоздал на полторы минуты, – вместо приветствия проворчал Босс. – Проблемы с передвижением? Быть может, мы поторопились, и тебе удобнее пользоваться общественным транспортом?

Он намекал на новенький «БМВ», совсем недавно выделенный Дэну от хозяйских щедрот. В вопросах времени Босс был щепетилен до безобразия. Любое нарушение временны́х рамок приводило его в бешенство, а любимой поговоркой была: «Порядок бережет время». Об отношении Босса к своему и чужому времени в Отделе ходили целые легенды, но Дэн считал, что это всего-навсего бзик человека, наделенного неограниченной властью. Хотя относился к этому бзику с уважением, стараясь не опаздывать и «не будить лихо». Вот и сейчас, не ощущая за собой какой-либо вины, но желая успокоить Босса, Дэн отчитался:

– Звонок о прибытии получил в одиннадцать сорок. На сборы – четыре с половиной минуты. Дорога – двадцать две минуты при скорости восемьдесят. Парковка – две с половиной минуты. Подъем на этаж – еще две с половиной минуты. Лифт не работает. Итого: тридцать одна минута и тридцать секунд. Сейчас двенадцать часов двенадцать минут. Полминуты на разговор.

– Объяснения принимаются. Лифт я не учел, – одними глазами улыбнулся Босс. – Присаживайся, Данила, разговор будет долгим.

Бросив сумку в угол, Дэн уселся в кресло напротив карты, занимающей две трети стены. Сенсорный экран мерцал синим светом, указывая на то, что данное чудо техники готово к использованию. По опыту он знал, что все мало-мальски серьезные беседы Босс начинал с изучения местности, в которой агентам предстояло работать. Устремив взгляд на экран, Дэн приготовился слушать. Обойдя стол, Босс приблизился к карте, ткнул в нужную точку и принялся вводить его в курс дела.

– Видишь этот городок? Местечко на первый взгляд ничем не примечательное. Рядовой административный центр с населением чуть меньше двухсот тысяч. Выживает городок за счет энергетической и электротехнической промышленности. Хотя в нем имеется и ряд других конкурентоспособных предприятий. Расположен городок в равнинной, местами заболоченной местности. Через него проходит условная граница зоны смешанных лесов и тайги. Но это так, к сведению. Главная проблема, как ты можешь видеть, в близости к столице. Вот эта-то близость, в свете происходящих в городке событий, и тревожит вышестоящие чины.

Босс сделал паузу, ожидая комментариев или вопросов со стороны Дэна, но тот предусмотрительно молчал. Одобрительно кивнув, Босс продолжил повествование. Одним движением увеличив масштаб карты, он обозначил проблемный район красным цветом и сообщил:

– За последние сутки в этом районе зафиксировано более тридцати обращений граждан в восемь медицинских учреждений с идентичными симптомами. Этиологию заболевания не удалось установить ни в одном из них. Между тем симптомы впечатляют. В первую очередь повышается температура, причем граничит она с предельной для жизнеобеспечения. Состояние больного сопровождается судорогами, лихорадкой, в отдельных случаях – бредом. Пока ничего необычного, верно?

По опыту Дэн знал, что самое существенное, то, ради чего его, Дэна, вызвали в этот кабинет, Босс оставит на десерт. Тактика у него такая. Начнет рассказывать про леса хвойные, про заводы да про фабрики, а потом – бац, и выдаст такое, что не только в Большой советской энциклопедии не найдешь, а и в брокгаузской не сыщешь. А она, между прочим, хранит истории, собранные более чем за двести лет. И каждый раз самое интересное начиналось как раз после заверений Босса, что пока, мол, ничего необычного. Поэтому Дэн внутренне подобрался, готовый услышать нечто экстраординарное. «Дальше, дальше-то что?» – мысленно подгонял он Босса. Словно прочитав эти мысли, Босс продолжил, пристально глядя на своего подчиненного:

– А дальше вот что: каждый из тех, кто обратился за медицинской помощью, умер до того, как его успел осмотреть врач. И еще один интересный факт. Кожный покров всех пострадавших был расцвечен всеми красками цветового спектра.

– Что показало вскрытие? – выдал свою заинтересованность Дэн.

– А вот этот вопрос вы будете выяснять на месте. Впрочем, как и другие вопросы, которые у вас непременно возникнут, – отчеканил Босс, удовлетворенный интересом, появившимся в глазах Дэна.

– Вы собираетесь поручить это дело нам с Сегментом? – взволновался Дэн. – Но, послушайте, ведь он…

Договорить Босс не дал.

– Отставить клички! – энергично взмахнул он рукой. – Здесь вам не пивная, чтобы уважаемых людей принижать до уровня дворовых собак. Но вопрос твой имеет под собой почву, с этим я спорить не стану. По поводу твоего напарника, Сергея Менторова, вопрос уже решен, и ты не хуже меня знаешь, что в Отделе для него работы больше нет. Последнее медицинское обследование подтвердило диагноз. Опухоль растет и сдавать свои позиции не собирается. Сергею необходим серьезный курс лечения. Как долго продлится лечение – неизвестно. Да и впоследствии возможность его использования как полноценного работника весьма сомнительна. Ты не хуже меня знаешь правила.

– Тогда что вы имели в виду, говоря это свое «вы»? – насторожился Дэн.

– Говоря «вы», я имел в виду твоего нового напарника, с которым тебе с этого дня предстоит работать. Не скрою, агент молодой, неопытный. Из нового пополнения. Но, надеюсь, для тебя это проблемой не будет. Ты со своим опытом, она со своей интуицией, думаю, прекрасно сработаетесь.

– Она?! Вы сказали, «она»? – не веря своим ушам, переспросил Дэн. – Нет, только не это! Послушайте, я ведь неплохо справлялся один, пока Сегмент отлеживался в госпитале. Взять хотя бы последнее задание. Ведь я же справился! И справился в одиночку! Так зачем же мне этот балласт в виде непонятно откуда взявшейся барышни?

– Отставить пререкания! С каких это пор в МОЕМ кабинете установлено новое правило, позволяющее сотрудникам Отдела оспаривать МОИ решения? – вкрадчиво, почти шепотом, проговорил Босс. – Судя по вашей реакции, МОЕ мнение о ВАШИХ гениальных способностях не столь высоко, как ваше. Или мне напомнить вам о том, что случается с агентами, начинающими переоценивать собственное значение при выполнении ОБЩЕГО дела? Загляните на досуге в медицинский справочник и почитайте симптоматику такого милого термина, как «мания величия». Настоятельно рекомендую.

«Стоп, Данила, задний ход! Вкрадчивый голос, обращение на «вы». Ты, парень, явно перешел границы дозволенного, – осадил сам себя Дэн, – так и с работы вылететь недолго. И уж кому, как не тебе, знать: Босс своих решений не меняет. А все потому, что каждое решение вынашивает, как хорошая мать долгожданного младенца».

Еще одним уникальным свойством Босса было умение улавливать малейшие изменения настроения и мыслей своих подчиненных. Эта его способность действовать как рентген, ультразвук и детектор лжи в одном флаконе была еще одной темой для нескончаемых историй о «Легендарном Боссе», переходящих из уст в уста во все времена существования Отдела.

Вот и сейчас, для того чтобы понять, какой эффект произвели его слова на агента, ему хватило всего лишь взгляда. Удовлетворенный реакцией Дэна, Босс сказал спокойно, уже чисто для проформы:

– Значит так, Данила, ты правила наши знаешь: либо работаешь в паре, либо не работаешь совсем. Выбирай. У тебя ровно четыре минуты.

– Почему не пять? – попытался разрядить обстановку Дэн.

– Потому что минуту ты уже потерял, заставив меня объяснять тебе прописные истины! – вновь повышая голос, произнес Босс.

После этого в кабинете повисло тягостное молчание. «Хоть бы муха зажужжала! И как это у него получается? Вроде и выбор дал, а сразу понятно, что выбора никакого и нет», – вздыхая, подумал Дэн. Но мух в кабинете Босса отродясь не водилось, и помощи ждать было неоткуда. На исходе четвертой минуты в дверь кабинета постучали. Босс выразительно взглянул на Дэна и громко произнес:

– Входите, не заперто!

Дверь приоткрылась, и в кабинет вплыла симпатичная особа. «Фигурка, что надо!» – отметил про себя Дэн.

– Я не опоздала? Секретарь назначила на двенадцать пятьдесят, – отрапортовала она.

– Заходите, Мария, вы пришли вовремя, – взглянув на часы, ответил Босс.

«Так вот почему четыре минуты! – сообразил Дэн. – Ну, Босс, ну, хитрец! Просчитал все до секунды!» Он восхищенно взглянул на Босса, а тот, крякнув в кулак, представил посетительницу:

– Познакомься, Данила, твоя новая напарница, Мария. Суть дела тебе ясна? Вот и прекрасно. Выдвигаетесь немедленно. По дороге введешь напарницу в курс дела. Все подробности здесь, – протянул он пластиковую папку. – Надеюсь, вы сработаетесь. – И тут же уселся на свое место, раскрыл объемный журнал, густо исписанный мелким почерком, недвусмысленно давая понять, что аудиенция на этом окончена.

Симпатичная особа удивленно переводила взгляд с пожилого мужчины на молодого, не зная, как следует себя вести в подобной ситуации. Дэн поднялся со своего места, подхватил спортивную сумку, сиротливо лежащую в углу, и скомандовал:

– Пойдем, время не терпит.

После этого, не оборачиваясь, покинул кабинет. Спустя несколько минут он удовлетворенно улыбнулся, услышав за спиной торопливый перестук каблучков. Мария безропотно следовала за ним.

Лифт по-прежнему не работал. «Лучше б в Отделе порядок навел», – подумал про себя Дэн, направляясь к лестнице. Перескакивая сразу через несколько ступенек, он помчался вниз, не особо заботясь о том, успевает ли за ним его новая напарница. «Ничего. В следующий раз будет думать, прежде чем каблуки напяливать. Ей тут не подиум, красоваться не перед кем», – ворчал он про себя. Да и как было не ворчать. Подставил его Босс, перед всем Отделом подставил! За всю историю существования Отдела не было прецедента, чтобы агентом назначали какую-то сопливую девчонку, по крайней мере Дэн о таком ни разу не слышал. Естественно, в штате Отдела работали женщины, но они занимались вполне подобающим для их пола делом – бумажной конторской работой, на которую у мужчин не хватает ни времени, ни терпения, ни желания. А тут, на тебе, агент! И что прикажете с ней делать? Пинеточки для младенцев вязать или дамские журналы рассматривать?

Оказавшись на парковке, Дэн уселся за руль, завел мотор и, не дожидаясь появления напарницы, выехал со стоянки. Мария появилась в дверях в тот момент, когда он уже выруливал на центральную дорогу. Остановилась на крыльце, сложила руку козырьком, загораживая глаза от слепящего солнечного света, и высматривала его. Притормозив, он посигналил и махнул ей рукой. Уезжать без напарницы Дэн не собирался. Босс, конечно, мужик мировой, но своеволия не одобряет, а ссориться с ним было не в интересах Дэна. Мария поспешила к автомобилю. Перегнувшись через спинку кресла, он распахнул заднюю дверь, давая понять, что на переднем сиденье ему попутчица не нужна. Остановившись возле машины, Мария многозначительно взглянула на него, игнорируя открытую дверь, прошла мимо и уселась там, где ее не ждали. Демонстративно хлопнув дверью, она скомандовала:

– Можем ехать!

«А девушка-то с характером, – подумал Дэн. – Ну-ну, посмотрим, кто кого!» Выйдя из машины, он аккуратно закрыл заднюю дверь, вернулся на водительское место, не говоря ни слова, завел мотор и поехал к выезду из города.

Минут десять ехали молча. Первой не выдержала Мария. Покосившись в сторону Дэна, она заявила, ни к кому не обращаясь:

– Нужно заскочить ко мне домой. Переодеться и собрать вещи.

– Исключено, – отрезал Дэн.

– Но я не могу ехать вот так, без подготовки.

– Привыкай. У нас всегда все без подготовки, – ухмыльнувшись, произнес он, и, не сдержавшись, подколол: – Это тебе не в конторе сидеть, бумажки перекладывать.

– Слушай, чего ты раскомандовался? Насколько я поняла, мы равноправные партнеры! Никто тебя старшим не назначал, а если тебе не нравится мое присутствие – пожалуйся Боссу. Быть может, он назначит тебе кого-то более опытного. В штанах, – ехидно проговорила Мария. – Ведь в этом основная проблема, не так ли? Твое мужское эго просто не может вынести мысли, что агентом назначили женщину! Даже если бы меня поставили в пару с кем-то другим, тебя все равно это возмущало бы. Скажешь, я не права?

Не поворачивая головы, Дэн примирительно объяснил, мысленно соглашаясь с ее доводами:

– Была объявлена «готовность номер один». Это значит, что ни на какие заезды домой времени не выделено. К тому же Босс приказал выдвигаться немедленно. Так что ничего личного, я просто выполняю приказ.

После этого в машине повисла тишина. На этот раз первым молчание прервал Дэн. Бросив напарнице папку, которую ему вручил Босс, он произнес:

– До Дыбнинска осталось часа полтора, надо материалы изучить. Предлагаю следующее: читаешь вслух все подряд, потом обсуждаем ситуацию и составляем план действий на ближайшее время. Возражения есть?

Не притрагиваясь к папке, Мария молчала. Поерзав на сиденье, Дэн снова обратился к ней:

– Так и будешь молчать? Между прочим, как ты точно подметила, мы – равноправные партнеры, и, если не успеем изучить материалы дела, вина ляжет на обоих. Сама понимаешь, что я не могу одновременно и машину вести, и бумаги рассматривать. Так что хватит дуться, предлагаю перемирие. Даже дикие животные соблюдают его во время засухи, а мы чем хуже? Так как, напарница, мир? – и протянул ей руку.

– Договорились, напарник, – пожимая ее, произнесла Маша. – Приступим к насущным проблемам?

Дэн кивнул и сосредоточился на дороге.

Информации в папке было негусто. Указаны адреса больниц, в которых зафиксированы обращения больных с интересующими агентов симптомами. Фамилии, возраст, пол пострадавших. Их семейное положение и адреса, по которым они проживали. Профессии и места работы. Точное время обращения и время смерти. Ну, и симптомы. Тут очевидцы не поскупились на описание. Какие только эпитеты не использовали они, чтобы наиболее точно воспроизвести картину увиденного. На деле же все показания сводились к одному. У человека, внезапно подвергшегося странному недугу, повышалась температура тела. Длилось это состояние от нескольких минут до нескольких часов. Затем, на фоне высокой температуры, начинался озноб, переходящий в лихорадку. И наконец, конвульсии повергали больного на землю, при этом начинали происходить изменения цвета кожного покрова, и через несколько минут больной умирал.

– Странно, почему здесь не описано, что показало вскрытие? И почему нет ни одного бланка с результатами лабораторных исследований? Ведь должны же были местные врачи хотя бы попытаться выяснить причину болезни, – копаясь в бумагах в поисках недостающих сведений, недоумевала Маша.

– Думаю, Босс сделал это намеренно, – предположил Дэн. – Чтобы не испортить картину, так сказать.

– Чем же она испортится? Мы ведь все равно в первую очередь начнем бумаги изучать.

– Как сказать. Я например, собираюсь первым делом осмотреть тела погибших, а уж потом думать, нужны мне эти бумажки или нет.

– Что за новости? Сначала нужно попытаться установить диагноз. Вдруг это всего лишь необычное течение известной болезни? Или какая-то инфекция, занесенная в наши широты из африканских или азиатских стран? – горячилась Маша. – А мы будем просто глазеть на трупы, любуясь их окраской?

– Просвети меня, просто Маша, каково твое образование? Быть может, ты доктор наук, профессор медицины? Или, на худой конец, практикующий врач широкого профиля? – вкрадчиво спросил Дэн.

– По образованию я психолог, – коротко ответила она, догадываясь, к чему клонит напарник.

– Ах, психолог! Вот и прекрасно. Объясни мне, Маша, с точки зрения психологии, почему опытнейший руководитель, у которого за плечами годы секретной службы, причем безупречной службы, отправляет на задание, связанное с элементарной установкой диагноза массового заболевания, психолога и журналиста? Неужели ты думаешь, что в конторе не нашлось дипломированных медиков и нас послали от безысходности?

– Ничего такого я не думаю. Просто мне кажется, что нужно проверить все версии, вот и все.

– Уверяю тебя, версию классического заболевания проверили без нас. Не трать на это время. И вообще, заруби себе на носу: раз в ход пустили секретный отдел, значит, дело нечисто! Вот эту нечистую пакость мы и должны вычислить.

– Что ты имеешь в виду? – переспросила Маша.

– Все что угодно! Нам предстоит выбрать одну из тысячи самых необычных и необъяснимых с точки зрения здравого смысла версий. Найти ей доказательства, а главное – предотвратить последствия.

– Лично я считаю, что любому, самому на первый взгляд невероятному событию обязательно найдется вполне обычное объяснение.

– Ты так считаешь? Ну-ну! Посмотрим, что ты запоешь через полгодика. Когда-то и я придерживался подобного мнения, да, к счастью, быстро понял, что на свете может существовать что угодно. Не пройдет и года, как ты изменишь свое отношение к этому вопросу и перестанешь искать рациональное зерно в том, что этого зерна не имеет. Дела, слова, мысли, ситуации, события, выходящие за рамки здравого смысла, можно понять и распутать, лишь отключив этот самый здравый смысл и поверив, что перед тобой стоит задача познать непознанное.

– Этого не будет никогда! – самоуверенно заявила Маша.

Возражать Дэн не стал, предпочитая завершить дискуссию. Тем более что на горизонте замаячил конечный пункт назначения. Указатель, приютившийся на краю дороги, скромно сообщал: «Дыбнинск – 5 км».

Въехав в Дыбнинск, автомобиль покатил по улице Крестовой, которая, согласно данным навигатора, должна была привести агентов к проспекту Мира. На этом самом проспекте находился штаб Дыбнинского муниципального управления. Там Дэна и Машу ожидал начальник управления полковник полиции Матюшин Геннадий Валентинович. Ему в обязанности было вменено взять под личный контроль пребывание агентов в городе и оказывать им всевозможную помощь. Кроме того, он же должен был давать распоряжения по размещению гостей из «дружественного» ведомства.

Через десять минут нахождения в городе Дэн осторожно спросил:

– Тебе ничего не кажется странным? По-моему, на улицах как-то уж слишком малолюдно, ты не находишь?

– Что тут странного? – пожала плечами Маша. – Городок небольшой, провинциальный. В населенных пунктах с низкой численностью населения просто нет такого числа жителей, чтобы заполнять улицы круглосуточно. Еще и четырех нет, основная масса горожан сейчас работает, вот и все странности.

– И старики, которые должны сейчас сидеть на лавочках возле своих домов, тоже на работе? И школьники, у которых законные каникулы в самом разгаре? И мамаши, которым сейчас самое время выгуливать младенцев? Удивительно работящий народ в этом Дыбнинске! – сердясь, произнес Дэн.

– Ой, смотри, вон мужчина идет, видишь? А ты говорил, никого нет, – торжествующе указала Маша на мужчину, показавшегося в отдалении.

– Первый за десять минут поездки, – прокомментировал Дэн.

– Ну, на машинах же люди передвигаются, – не сдавалась Маша. – Вон и автобус ходит.

От автобусной остановки действительно отъезжал микроавтобус «Газель» с табличкой на боковом стекле, указывающей маршрут следования. Кроме водителя, в микроавтобусе никого не было. Дэн покачал головой, недовольный реакцией напарницы на происходящее.

Когда машина свернула на проспект Мира, ситуация изменилась. Стали чаще попадаться прохожие. Детская спортивная площадка, встретившаяся на пути, оглашалась криками подростков, гоняющих мяч. У подъездов двух– и трехэтажных домов, сменивших одноэтажные строения, то тут, то там попадались старички и старушки, одиноко сидящие на скамеечках. «Вроде все в порядке. Что-то ты накручиваешь себя раньше времени. Видно, и правда с народом здесь негусто, а тебе сразу всякая ерунда мерещится», – мысленно упрекнул сам себя Дэн. Он медленно вел машину, вглядываясь в номера домов, пытаясь определить, правильное ли выбрал направление, когда на дорогу выбежала молоденькая девушка, почти подросток. Она энергично замахала руками и буквально свалилась под колеса машины. Дэн резко ударил по тормозам и, выскочив из машины, бросился к девушке:

– Сдурела?! Чего под колеса лезешь? Жить надоело?

– Папочка! Пожалуйста, мой папочка! – запричитала девушка и стала тянуть Дэна в сторону от дороги.

– Что случилось? – вступила в разговор Маша, поспешившая на помощь напарнику.

Девушка посмотрела на нее невидящим взглядом и снова принялась тянуть Дэна за руку. Тот схватил ее за плечи, тряхнул что есть силы и требовательно произнес:

– Успокойся! Ты можешь толком объяснить, что стряслось? Ну же, приходи в себя, иначе я не смогу тебе помочь! Ты меня слышишь?

С трудом взяв себя в руки, девушка заговорила чуть более связно:

– Помогите, там мой папочка! Ему плохо. Очень плохо!

– Где он? Показать можешь?

Кивнув, девушка бросилась в подъезд пятиэтажного дома, стоящего вдоль дороги. Дэн и Маша поспешили за ней. Взбежав на третий этаж, они вошли в квартиру.

– Почему темно-то так, – ни к кому не обращаясь, произнес Дэн.

– Где девушка? – спросила Маша.

Их голоса прозвучали одновременно. Больше в квартире не было слышно ни звука. Дэн заглянул в дверной проем. Окно, занавешенное плотным одеялом, едва пропускало свет. Щелкнув выключателем, он убедился, что комната пуста.

– Ау, где вы, отзовитесь! – позвала Маша.

На ее призыв из ванной комнаты выглянула голова девушки. Она приложила палец к губам и поманила Машу к себе, прошептав:

– Тише, прошу вас. Кажется, он заснул.

Дэн отстранил девушку, прошел в ванную комнату. Там, на ватном одеяле, постеленном прямо в ванне, лежал мужчина лет сорока, не подававший признаков жизни.

– Включите свет, – попросил Дэн. – Мне необходимо его осмотреть.

– Нет, нет! Свет включать нельзя! Папочка запретил, – воспротивилась девушка.

– Что за бред вы несете! – возмутился Дэн. – Здесь же не видно ничего. Я даже не могу определить, дышит ли он.

– Спокойно, Дэн, позволь, я посмотрю, – попросила Маша, отстраняя его и приступая к осмотру.

Он недовольно поморщился, но место уступил. Пощупав пульс, Маша убедилась в том, что мужчина жив. Дыхание едва прослушивалось. Кожа горела, как при солнечном ожоге.

– Давно он так лежит? В смысле, давно ему плохо стало? – повернулась она к девушке.

– Со вчерашнего дня. Он пришел с работы, как обычно. Веселый и здоровый. Даже ужин сам приготовил. А часа через два начал на недомогание жаловаться. Он вообще-то терпеливый, зря панику разводить не любит. Температуру померил, попросил жаропонижающее дать. Я на кухню пошла, слышу, из комнаты крик. Бросилась обратно, а он в угол забился и кричит: «Окно, закрой окно, больно!» Я шторы задернула, а он не успокаивается. Давай, говорит, чем-нибудь окно завесим, глаза жжет. Я подумала, что у него бред от высокой температуры начался. Спорить не стала, кое-как одеяло на карниз пристроила. Хотела в «Скорую» звонить, а папа успокоился, вроде как в себя пришел. Не торопись, говорит, к утру оклемаюсь. На диван лег, задремал даже. Ну, и я спать пошла. Утром проснулась, первым делом в его комнату зашла. Смотрю, там никого. Ну, думаю, получше стало, на работу ушел. В ванную захожу, а он там. Одеяло постелил, улегся и дрожит весь. Я спросила, зачем он туда забрался, а он говорит: «В комнате спать невозможно, кожа горит». Я снова про «Скорую» заговорила, он отказался, само пройдет, говорит, лучше на работу позвони, предупреди, что пару дней отлежаться возьму. А потом совсем плохо стало. В ознобе колотит, температура выше сорока поднялась, лекарства не помогают. – Девушка замолчала, переводя дух.

– Не надо было его мнения насчет больницы спрашивать. Вызвали бы «Скорую» тайно от отца, глядишь, врачам бы удалось уговорить его на госпитализацию. Разве можно в таком состоянии человека без медицинской помощи оставлять? – отругала девушку Маша, продолжая осмотр.

Та смущенно опустила голову и прошептала:

– Папа телефон разбил. Специально, чтобы я врачей не смогла вызвать. И выходить мне не позволял.

– Как же вы тогда вырвались? – продолжала допытываться Маша.

– Отключился он, я и убежала.

– Получается, сколько времени он уже без сознания? – начал подсчитывать Дэн, – В квартире мы уже минуты четыре. Плюс две минуты на дорогу от машины до квартиры. Да пока она нас увидела, наверняка время прошло.

– Так, математик, примеры решать будешь после. А сейчас «Скорую» вызывай, будем госпитализировать больного, – прервала Маша выкладки Дэна и отправилась на кухню. Дэн поспешно занял ее место, проделав кое-какие нехитрые манипуляции, и последовал за ней.

– Похоже, наш вариант? – высказал он предположение.

– С чего бы это? Из-за температуры? – скептически покачала головой Маша.

– А ты глаза его видела?

– Ну, кожа ведь нормального цвета, – снова возразила она. – Думаю, у него обычная пневмония. А может быть, на солнце перегрелся.

– Ну-ну, пневмония! – промычал Дэн.

– Может, не нужно в больницу? – робко вклинилась в их беседу девушка, следуя по пятам за Дэном. – Может, раз уснул, ему уже лучше?

– Как вас зовут? – повернувшись к девушке, спросила Маша.

– Арина, – представилась девушка. – Папа называет меня Иночка с одним «н», как уменьшительное от Арины.

– Послушайте, Арина, отец ваш не спит, он в глубоком обмороке. Думаю, обморок длится не меньше десяти минут, а в таком случае необходима срочная медицинская помощь, понимаете? Разве не об этом вы нас просили несколько минут назад?

Пока Маша уговаривала Арину, Дэн перешел в комнату и набрал номер «неотложки». С трудом дозвонившись до станции «Скорой помощи», он обрисовал ситуацию и сообщил адрес, предварительно уточнив его у хозяйки квартиры. Выслушав ответ, сунул телефон в карман и, вернувшись к Маше, сообщил в пустоту:

– Они не приедут. Все машины на выезде. По крайней мере, сказали так. Остается одно: повезем сами. Арина, соберите для отца кое-какую одежду, и поехали.

Арина ушла в комнату, а Дэн и Маша принялись готовить больного к транспортировке. Маша взяла его за ноги, Дэн подхватил под плечи.

– Поднимаем рывком. На раз, два, три, – напомнил он.

Но на счет три отец Арины так и остался лежать в ванне.

– Ничего себе он весит, а с виду и не скажешь! – отдуваясь, пораженно произнес Дэн. – Килограммов двести двадцать! Да, любопытный пациент. Еще попыточка, а, Мария?

Внезапно мужчина пришел в сознание. Губы его зашевелились, но звука слышно не было. Дэн наклонился над больным, почти касаясь ухом лица, стараясь расслышать, что тот говорит.

– Больно. Горю, – только и смог разобрать он.

– Не волнуйтесь. Все будет хорошо, – постарался успокоить больного Дэн. – Сейчас поедем в больницу. Там вас осмотрит врач, пропишет лекарства, уколы, и все пройдет.

Правда, сам он в положительном исходе сильно сомневался. Слегка приподняв руку, мужчина махнул Дэну, требуя, чтобы тот снова наклонился, и из последних сил шевеля губами, произнес:

– Дочку дома не оставляйте. Помираю. К тетке, в Троицк. Деньги. Иночка знает. – Он тяжело дышал, глаза закрылись.

– Не волнуйся, отец, я прослежу, чтобы Арина попала в Троицк, – пообещал Дэн. – О деньгах не думай. Береги силы, нам с тобой еще на первый этаж топать.

На лице мужчины проскользнуло некое подобие улыбки. Одними губами он прошептал слова благодарности. Дэн решил действовать, пока больной еще в сознании, и сказал:

– Давай, отец, цепляйся за меня, будем выкарабкиваться из твоего панциря. – Перекинул ноги мужчины через край ванны, руку положил себе на плечо и рванул больного вверх.

На этот раз, хоть и с трудом, мужчина встал на ноги. Маша подхватила его с другой стороны, и черепашьими шагами процессия двинулась к выходу. Преодолев порог, больной начал падать. Видимо, остатки сил на этом окончательно иссякли. Тогда Дэн перекинул его через плечо и стал медленно спускаться по ступеням, отдуваясь на каждом шагу. Арина забежала вперед и беспрестанно спрашивала одно и то же:

– А папочке не больно? А вы его не уроните?

Дэн терпеливо отвечал, заверяя девушку, что ронять ее отца не собирается. Подъездная дверь показалась ему самой лучшей наградой, какую он только получал во времена славной спортивной молодости.

– Ариша, ты дверь придержи, чтоб твой папка не ударился ненароком, – натужно сипя, проговорил он и, доковыляв до скамейки, осторожно скинул ношу. Потирая затекшую спину, обернулся к Маше, намереваясь усадить ее за руль:

– В боковом кармане ключи. Заводи мотор и подгоняй как можно ближе. Боюсь, после совершенного спуска я надолго вышел из строя, а мне его еще в салон тащить.

Маша спорить не стала. Протягивая руку в направлении скамейки, она молча смотрела на что-то поверх плеча напарника, и глаза ее при этом выражали ужас. Дэн начал поворачиваться. В этот момент за спиной раздался душераздирающий вопль. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, Дэн застыл как вкопанный. Все его внимание было приковано к больному. Кожа мужчины приобрела кроваво-красный оттенок, волосы на голове шевелились, на лице застыла маска боли, тело трясло, как при эпилептическом припадке. А дальше стало происходить то, что так красочно описывали другие очевидцы. Буквально за несколько секунд кожа больного отразила все цвета спектра, затем несколько секунд передышки, и снова волны цвета. При всем при этом больной издавал ужасные крики. Слышать их было невыносимо. Дэн рванул Машу за руку, выводя из ступора, и вполголоса произнес:

– Планы меняются. Пора воспользоваться служебным положением. Я звоню Матюшину, пусть присылает «неотложку», а ты уводи девочку. – Видя, что Маша не реагирует, он прикрикнул: – Ну, живо! Не видишь, девчонке совсем плохо!

Взглянув на Арину, Маша поняла, что та вот-вот потеряет сознание, и поспешила ей на помощь.

– Куда ее? – на ходу спросила она.

– Обратно в квартиру. Как Матюшин прибудет, я вас вызову, – набирая номер, пообещал Дэн.

– А ты что будешь делать? – внезапно остановившись, испуганно спросила Маша.

– Попытаюсь уложить его на газон, а то он сейчас себя покалечит. Да иди уже! За меня не беспокойся, – поняв сомнения напарницы, успокоил ее Дэн. – И не из таких передряг выкручивался.

Маша подхватила девушку и увела в подъезд. Та не сопротивлялась, видно, события последних суток оказались ей не по силам. Дэн дождался, пока они скроются из виду, набрал номер полковника, коротко представился и тут же потребовал:

– Срочно реанимационную машину с бригадой на проспект Мира, дом двадцать. Похоже, тут наш клиент.

Выслушав ответ, он отключил телефон. Пришло время заняться подопечным. Подобраться к нему оказалось не так-то просто. Еще пару минут назад мужчина с трудом поднимал кисть, а теперь отчаянно отбивался от любых попыток приблизиться к его телу. Дэн решил действовать с тыла. Зайдя за скамейку, изловчился, обхватил сопротивляющегося мужчину за пояс и волоком потащил его на газон. Поднять больного второй раз сил у него уже не было.