10
Бессонные ночи, которые я провел в Мурманске, показались мне утомительными и чересчур долгими. Впрочем, это было не удивительно, если учесть, сколько лет я находился вдали от родного города. Мои мысли в хаотичном порядке проносились в голове. Я постоянно думал о смерти Оксаны Шуваловой. Зачастую, вспоминая Северодвинск, невольно думал об Альбине Назаровой и при этом сразу начинал ворочаться в постели, повторяя одну и ту же фразу:
– Никогда змею не сравнивают с женщиной, но в каждой из представительниц прекраснейшей половины человечества всегда можно обнаружить что-то змеиное!
Возможно, я сильно заблуждался и виной моей бессонницы были вовсе не женщины, а стодолларовые банкноты, которые мертвым грузом лежали в моей спортивной сумке. Время неумолимо двигалось вперед, а я так и не мог найти им достойное применение. Неудивительно, что, услышав звонкую трель мобильного телефона, я несказанно обрадовался, хотя и был немало удивлен.
«Оставил визитку Беркуту и продиктовал новый номер своего телефона Павлу Егоровичу, – машинально прикинул я. – Больше звонить некому!»
– Алло! Слушаю вас… – произнес я стандартную фразу.
В глубине души я все еще надеялся на то, что меня потревожил либо хозяин «Золотой нивы», либо мой боевой товарищ. В том и ином случае этот звонок вызвал во мне некоторые трепетные чувства.
– Михаил Николаевич, как ваше здоровье? – спросили грубым баритоном.
Это был незнакомый мужской голос, и я ни на секунду не сомневался, что слышал его впервые.
– Если мне не изменяет память, то мы с вами не знакомы? – произнес я с нахлынувшим раздражением.
– Верно, Михаил Николаевич! Вы наблюдательный человек. Мы действительно с вами никогда не встречались.
Это был все тот же отвратительный голос.
– Что вам угодно? Откуда вы узнали номер моего телефона?
Я с трудом сдерживал вспышку гнева. Надеялся переговорить с Беркутом или Ершовым, а тут бесцеремонно вклинился этот тип! Мне хотелось послать его ко всем чертям и отключить мобильник.
– Я следователь Октябрьского района.
Меня сразу передернуло от этих слов.
«Если бы меня заподозрили в убийстве Анабеллы и оперативникам так быстро удалось выйти на мой след, то мне бы не стали звонить по телефону, – прикинул я. – Скорее всего хотят выяснить причину избиения Скрипача и его приблатненных дружков».
Я сомневался, что наркоманы заявили на меня в полицию, поэтому сразу заподозрил все слышащих и все видящих сердобольных соседей. В любом случае я был уверен, что теперь начнется протяженный и занудный разговор по поводу моего нелицеприятного поведения. В эту минуту я искренне сожалел о том, что включил обратную связь мобильного телефона.
– Живу в Ленинском районе! – грубо ответил я, давая понять, что не имею ни малейшего желания продолжать наш разговор.
– Знаю! У меня есть к вам несколько вопросов…
– Сегодня воскресенье, и я думаю, что есть смысл подождать хотя бы до понедельника, – резко ответил я, но при этом все ж таки постарался ничем не выдать свое раздражение.
– Придерживаюсь иного мнения.
– Если вы именно тот человек, за которого себя выдаете, то вам должно быть известно, что я ни в каких криминальных структурах не задействован. К тому же не намерен тратить личное время на пустые разговоры! – не выдержав его беспрецедентного натиска, все-таки вспылил я, будучи уверенным, что у этого следователя нет на меня никакого компромата.
– Даже так?
На том конце связи наступила затянувшаяся пауза.
– Михаил Николаевич! Я в курсе того, что вы много времени провели за пределами нашего города. Никогда не были под следствием. Также знаю, что вы бывший боевой офицер. Имеете государственные награды…
– Прошу меня извинить, но я очень занят! – наплевав на все правила приличия, сказал я.
– Минуточку, Михаил Николаевич! Я бы не стал вас тревожить, но все дело в том, что в одном из подвалов города мы нашли вашу записную книжку.
– Вы уверены, что она принадлежит именно мне, а не кому-нибудь другому?
– В кожаном переплете. На первой странице указаны ваши инициалы и домашний адрес.
– Разумеется, там вы обнаружили номер моего телефона. Или я не прав?
– Верно.
– В таком случае буду очень признателен, если вы мне ее вернете! Хотя смею заметить, она не нужна мне до такой степени, чтобы ради нее идти в полицию. Она совершенно новая. Там нет ни одной существенной записи. Тем более что уже давно научился всю нужную для меня информацию хранить в собственной голове.
– Вас не интересует, почему она оказалась в столь злачном месте?
– Я мог потерять ее где угодно.
– Даже в подвальном помещении? – спросил следователь, нарушив ход моих мыслей.
– Почему бы и нет? Может, я намерен открыть какое-нибудь производство по пошиву женского белья. Возможно, займусь изготовлением памятных сувениров, используя минералы Кольского полуострова. В любом случае, насколько успел заметить, стало модным благоустраивать подобные площади.
– Насчет того, что у вас нет криминального прошлого, разумеется, я достаточно хорошо осведомлен. Иначе не стал бы разговаривать с вами по телефону. А вот по поводу записной книжки я хотел бы с вами встретиться. Вы не могли бы зайти в райотдел?
Я решил незамедлительно согласиться с этим предложением, иначе не смог бы заставить следователя положить телефонную трубку.
– Приду в любое время, – пообещал я.
– Жду вас через полтора часа.
– К чему такая поспешность? Может, лучше завтра или на днях?
– У вас были провалы памяти? – вместо ответа спросил следователь.
– С какой стати? – в свою очередь переспросил я.
– Наверное, вы слишком много выпили, когда расположились с друзьями в подвале?
Его нелепые вопросы начали действовать мне на нервы.
– Ни в коем случае не намерен вам нагрубить, – сказал я, пытаясь остаться предельно сдержанным, – но не стоит всех людей сравнивать с уголовниками и прочими отбросами нашего общества! Как и всякий нормальный человек, я имею право находиться там, где пожелаю. В тот день, когда я мог обронить эту злосчастную записную книжку, у меня было паршивое настроение. Я похоронил женщину, которая многие годы была моим единственным другом.
– Примите мои соболезнования!
– Благодарю вас.
– И все-таки, Михаил Николаевич, возвращаясь к нашему разговору… – следователь в очередной раз выдержал затянувшуюся паузу. – Вам предложили выпить и вы не отказались?
– К вашему сведению, я вообще не пьющий человек! В тот вечер я ужинал в ресторане гостиницы «Полярные зори». Ради приличия, чтобы не обижать официантку, заказал коньяк, но даже к нему не притронулся. Но если допустить, что я все ж таки выпил… Мне предложили… Я предложил… Какая разница?
– Значит, договорились? Встретимся у меня в кабинете через полтора часа. Я предупрежу дежурного офицера, и он приготовит вам пропуск. Скажите, что вы к Токареву.
Судя по голосу и манере навязывать собственную волю, я предположил, что ему было где-то лет двадцать пять – тридцать, но не более того.
– Легко запомнить, товарищ Токарев…
– Валерий Павлович!
– Ну, так вот, уважаемый Валерий Павлович… Я не обязан перед вами отчитываться, где и с кем провожу свободное время. Это мое сугубо личное дело! К тому же записную книжку у меня могли украсть. Вытащить из кармана вместо портмоне.
Я машинально взглянул в зеркало. Мое лицо было каким-то чужим. Оно приняло независимое и холодное выражение.
– Безусловно, вы можете проводить время там, где вам заблагорассудится! Между прочим могу вам заметить, что те люди, с которыми вы распивали водку, пытались подсыпать вам клофелин. А возможно, по неграмотности неверно рассчитали дозу, недооценив особенности вашего крепкого организма…
– У меня ничего не пропало, – отмахнулся я. – Мне надоело постоянно перед вами оправдываться и доказывать, что уже давно не употребляю спиртные напитки.
– Считайте, что вам крупно повезло!
– Даже если я к вам приду, это все равно ничего не изменит. Я не стану давать никаких показаний и уж тем более не стану ни на кого заявлять!
Я постарался говорить обычным спокойным голосом, но чувствовал, что мои нервы были напряжены до предела. В любую секунду я мог сорваться и нагрубить этому дотошному человеку.
– А если я вам скажу, что один из тех людей, с которыми вы встречались, зверски убит?!
Мне показалось, что я сунул пальцы в розетку. У меня на лбу появилась испарина. Я не рассчитывал, что его слова станут схожи с крученым ударом в челюсть.
– Там присутствовал сильно заросший бродяга, – продолжил Токарев. – С густой бородой… Алло! Михаил Николаевич! Вы меня слушаете?
– Да. Я у телефона…
– Вы хорошо знали этих людей или у вас с ними была случайная встреча?
– Я не пойму, о ком вы говорите?
– Надеюсь, вы что-нибудь запомнили? Рост, внешность, особые приметы…
Я нахмурился, немного подумал и угрюмо ответил:
– Вот что, Валерий Палыч! Я имею способность к логическому рассуждению. Нетрудно догадаться, что убийство, про которое вы говорите, произошло в подвале какого-то жилого здания…
– Так точно…
– В этом же подвале была обнаружена моя записная книжка?
– Вот именно!
– Я совершенно серьезно и в последний раз вам повторяю: я не был ни в одном из подвалов города. У меня действительно было муторно на душе. Зашел в ресторан поужинать. Выбрал в дальнем углу уютный столик и заказал коньяк.
– Много?
– Мне принесли графин, в котором было не менее двухсот грамм.
– На одного?
– Да.
– В каком ресторане вы были?
– Я уже говорил. В ресторане гостиницы «Полярные зори»…
– Один из лучших ресторанов в городе.
– Я могу себе это позволить! Мне незачем заходить не только в грязные заброшенные подвалы, но и в низкосортные забегаловки.
– В котором часу вы были в ресторане?
– С девятнадцати и до позднего вечера.
– А если точнее?
– Думаю, где-то до двадцати трех. Не помню… Вернее сказать, не обратил внимания…
– К вам кто-нибудь подсаживался?
– Мужчина… Но он не имеет к вашему делу никакого отношения!
– Почему вы так уверены?
– Он повздорил с женой и решил немного расслабиться. Сначала я угощал его коньяком, а потом он сам заказал еще бутылку водки. Кончилось тем, что мне пришлось вызвать такси и отвезти его домой.
– Вы запомнили адрес?
– Чисто визуально.
– Вы довели его до квартиры или оставили на улице возле подъезда?
– Сдал, как говорится, из рук в руки! Так что никакого клофелина он мне подсыпать не мог. Я не только с ним намучился, но в придачу разбил стекло на своих швейцарских часах.
– Как это случилось?
– Не знаю. Заметил уже утром, когда решил принять холодный душ и снял их с руки.
– У того мужчины, который подсел за ваш столик, а потом до потери сознания распивал спиртные напитки, случайно, не было густой черной бороды?
– Это был гладко выбритый человек с небольшой залысиной на голове.
– Поймите правильно, Михаил Николаевич, мне важно знать каждую мелочь. Я почему-то склонен вам верить.
– До скорой встречи, Валерий Палыч! Приду, как договорились… – сказал я и решительно отключил мобильник.
