Конец 90-х и начало 2000-х годов в большинстве африканских стран связаны с вооруженными конфликтами и кровопролитными междоусобными войнами, в ходе которых тысячи людей погибли или потеряли средства к существованию. На этом фоне, отмечается в отчетах «Международной амнистии», были особенно ощутимы «ужасающие» нарушения прав человека, в том числе и в первую очередь безнаказанные нарушения права на жизнь.

В 1999 году смертные приговоры выносились в 18 странах Африки и в 6 странах проводились казни осужденных. В 2002 году применение этой меры наказания, казалось бы, заметно сократилось – казни были зафиксированы лишь в трех странах (в Нигерии, Уганде и Судане), а смертные приговоры выносились уже в 14 странах континента. Однако именно в 2002 году в 17 странах правительственные силы начали проводить внесудебные казни, в результате которых множество людей «исчезло». Особенно широкое распространение получили пытки и нарушения прав человека; многочисленные вооруженные группы убивали и похищали гражданских лиц во имя достижения политических целей.

В 2003 году повсеместные вооруженные конфликты на континенте продолжались, сопровождаясь преследованием правозащитников и женщин, ограниченным доступом к правосудию представителей обособленных социальных групп. Безнаказанность преступных нарушений прав человека, незаконная торговля оружием и природными ресурсами, нежелание правительства многих африканских стран создавать открытую политическую систему – все это приводило к ущемлению гражданских, политических, социальных и культурных прав людей. При этом больше других страдали женщины и дети, беженцы и перемещенные лица, носители ВИЧ и больные СПИДом, люди малообразованные и малообеспеченные.

Повсеместная нищета, высокий уровень неграмотности и вопиющее материальное неравенство для большинства жителей региона оставались основными препятствиями для получения доступа к правосудию и достойного образа жизни. Как отмечается в отчете «Международной амнистии» за 2003 год, политическое противостояние, ожесточенная борьба за власть и ресурсы, а также дискриминация привели к экономической и политической изоляции огромной части населения континента. В результате наиболее уязвимые группы населения во все большей степени теряли возможность достижения минимальных стандартов жизни.

Африка оставалась регионом с самым большим числом ВИЧ-инфицированных; в некоторых странах носители вируса составляли до 40 % населения. Страдания и гибель людей принимали катастрофические масштабы, а способность африканского общества к устойчивому развитию оказалась под угрозой.

Особенно часто с дискриминацией в административной и правовой сфере сталкивались женщины, наиболее остро ощущавшие двойные стандарты ответственности в таких случаях, как внебрачные связи или аборты, которые в странах, тяготеющих к шариатскому праву, рассматривались как умышленное убийство, что влекло за собой возможность вынесения смертного приговора или применения других жестоких наказаний. В условиях вооруженных конфликтов и вынужденного переселения женщины подвергались сексуальному насилию и оставались самой уязвимой группой населения.

Основным документом на Африканском континенте в сфере защиты прав человека является Африканская хартия прав человека и народов, принятая в июне 1981 года (вступила в силу с 1988 г.). Она является обязательной для всех ратифицировавших ее членов Организации африканского единства. Эта хартия не содержит положений, непосредственно касающихся применения смертной казни, но в ее ст. 4 записано: «Человеческая жизнь неприкосновенна. Каждый имеет право на уважение его жизни и целостности его личности. Никто не может быть произвольно лишен этого права».

Мировая тенденция к отмене смертной казни не обошла Африканский континент стороной; еще в 90-х годах в целом ряде стран этого региона она была законодательным путем отменена либо не применялась на практике. К середине 2005 года смертная казнь была отменена de jure в 13 странах и еще в 20 странах она не применялась de facto. В итоге почти половина из 53 африканских стран уже отказалась от казни осужденных.

К концу 2004 года появилась возможность еще большего прогресса в этом направлении в связи с деятельностью межрегиональных правительственных организаций (одна из них – Экономическое содружество государств Западной Африки). Отсюда и отмеченное выше снижение числа стран, применявших смертную казнь. Вместе с тем в тюрьмах ряда стран еще содержалось значительное число осужденных к этой мере наказания, а в Нигерии и других странах суды нередко выносили смертные приговоры на основе норм шариатского права.

Правительства ряда стран хотя и подтверждали приверженность делу защиты и укрепления прав человека, однако не выполняли своих обещаний, система правосудия оставалась крайне слабой или же практически отсутствовала, процветали коррупция и незаконная добыча полезных ископаемых, основные права большинства жителей региона по-прежнему серьезно ущемлялись.

В ряде стран Африки смертная казнь, как только что отмечалось, была отменена; власти ряда других стран продолжали придерживаться фактического моратория на казни. В Сьерра-Леоне, например, Комиссия по вопросам примирения рекомендовала властям немедленно отменить все законы, предусматривающие наказание в виде смертной казни. В Нигерии Национальная группа по изучению проблемы смертной казни призвала правительство ввести мораторий на исполнение смертных приговоров и заменить эту меру наказания пожизненным заключением для тех осужденных, апелляции которых были отклонены.

Вместе с этими обнадеживающими инициативами сохранение и широкое применение смертной казни в ряде стран региона оставались реальностью. Только в Судане, например, к концу 2004 года к смертной казни приговорили несколько сотен человек. Широкое применение этой меры отмечалось в Бурунди, Экваториальной Гвинее, Кении, Нигерии, Судане и Сомали.

При обсуждении в Генеральной Ассамблее ООН вопроса о смертной казни названные мусульманские страны Африки, как и страны Ближнего Востока, издавна составляют костяк жесткой оппозиции.

Уголовное право Нигерии, в том числе подход к проблеме смертной казни, формировалось в сложных и специфических условиях. Часть населения страны – в основном в южных и западных штатах – имеет древние обычаи и традиции; другая часть, проживающая в северных и восточных штатах, издавна следовала установкам исламского права. В середине 80-х годов XX века Нигерия занимала одно из первых мест в мире по масштабам применения смертной казни, когда в стране ежегодно казнили более 300 человек. Позднее число казней значительно уменьшилось, хотя Нигерия по-прежнему входила в категорию стран, наиболее активно применяющих эту меру наказания.

В начале 80-х годов – еще при гражданском правлении – Нигерия представляла собой федерацию, состоящую из 21 штата, в каждом из которых были собственное правительство, законодательство и судебная система. Затем наступил 15-летний период правления сменяющих друг друга правительств военных, издавших ряд декретов, по которым вводились специальные военные трибуналы и увеличивалось число преступлений, наказуемых смертной казнью.

Так, по Декрету о специальном трибунале и Декрету о подделке денег в 1985 году были созданы специальные суды с правом вынесения смертных приговоров за 17 преступлений, наказуемых ранее лишением свободы (в том числе за торговлю наркотиками, незаконную продажу нефтепродуктов и подделку денег). Декрет № 1 1986 года об измене и других государственных преступлениях исключал возможность апелляции в вышестоящий суд и предусматривал лишь право подачи прошения о помиловании перед Правящим Советом вооруженных сил. Большинство казненных в те годы осуждались трибуналами по делам об ограблении и публично расстреливались.

Начало XX века для 100-миллионной страны связано, прежде всего, с освобождением от диктатуры военных и переходом к более цивилизованным формам государственного управления, с медленными, но все же заметными демократическими преобразованиями огромной страны.

В конце мая 1999 года, сразу после свержения военной диктатуры, президент страны Олусегун Обасанджо, который сам был приговорен к смертной казни и несколько лет провел в камере смертников, первым делом заявил о несоответствии Конституции таких норм шариата, как ампутация конечностей (в основном за кражу) и смертная казнь путем обезглавливания или забивания камнями. Через день после его прихода к власти было объявлено об отмене более 30 военных декретов, в том числе резко ограничивавших права граждан, ранее гарантированные Конституцией 1979 года, о прекращении деятельности военных трибуналов и восстановлении юрисдикции гражданских судов для рассмотрения уголовных дел.

Это, однако, не означало, что процессы смены власти на всей территории страны будут проходить безболезненно. Власти северных, преимущественно мусульманских, штатов, на которые приходится 80 % территории страны, проигнорировали отрицательное отношение президента страны к смертной казни и поспешили ввести у себя исламское законодательство и шариатские суды. Отношения между христианами и мусульманами сразу же обострились, грозя вылиться в открытое и вооруженное противостояние, что, впрочем, вскоре и произошло. В Замфаре и еще нескольких северных штатах страны возникла наиболее серьезная угроза демократическим преобразованиям и перспективам соблюдения прав граждан в связи с расширением юрисдикции шариатских судов, действовавших на основе норм исламского права и назначавших жестокие телесные наказания (от порки до ампутации).

Восстановление элементарного правопорядка и законности началось, как отмечалось, с отмены военных декретов 1984 и 1986 годов, закреплявших всесилие специальных военных трибуналов, и восстановления юрисдикции региональных и апелляционных судов, в задачу которых, помимо всего прочего, входил пересмотр приговоров, вынесенных специальными военными трибуналами многочисленным противникам военной диктатуры.

По данным «Международной амнистии», с 1986 по 1998 год на основании приговоров трибунала были казнены 79 осужденных и брошены в тюрьмы тысячи «узников совести»; в начале 1999 года, перед сменой военного режима, были казнены еще 11 человек. Всего за годы военного правления – с 1970 по 1999 год – в Нигерии казнили свыше 2600 человек, большинство из которых были осуждены специальными военными трибуналами.

Конституция Нигерии, принятая в 1999 году, сохранила смертную казнь «в отношении осужденных, признанных судом виновными в совершении преступления» (ст. 33-1). Уголовное законодательство, в систему которого входят Уголовный кодекс Северных штатов 1959 года и Уголовный кодекс 1961 года, действующий в Южной Нигерии, а также принятое после 1999 года новое шариатское законодательство предусматривают наказание в виде смертной казни за такие преступления, как заговор против власти, убийство, вооруженный грабеж, поджог, повреждение нефтепровода, электрического и телефонного кабеля, а также за торговлю нефтепродуктами без лицензии.

В 2000 году спорадические вспышки межобщинного насилия и столкновения на религиозной почве между христианами и мусульманами уносили жизни многих сотен людей. Большая часть таких конфликтов была связана с активизацией деятельности шариатских судов в северных и восточных штатах страны и их стремлением к расширению своей юрисдикции (в Кадуне, Гомбе, Нигере и других штатах).

Правительство страны предпринимало немало усилий для нормализации положения в сфере защиты прав человека. Еще в апреле 2000 года Верховный суд Нигерии постановил, что положения Африканской хартии прав человека и соответствующих международных договоров являются приоритетными для национального законодательства. Однако в ряде регионов возглавляемые клерикалами местные власти игнорировали эти усилия. Более того, в северных штатах страны были приняты новые законы, закреплявшие жестокие и унижающие человеческое достоинство публичные телесные наказания. Преследуемые в этих штатах правозащитные организации сообщали о фактах ампутации конечностей и публичной порки за такие правонарушения, как курение марихуаны, азартные игры, внебрачные половые связи или, например, поездку женщины на заднем сиденье мототакси.

Центральные власти не смогли признать такого рода законы противоречащими Конституции и лишь рекомендовали жителям северных штатов обжаловать решения шариатских судов в высших судебных органах вплоть до Верховного суда страны. Между тем вынесенные приговоры, как правило, приводились в исполнение немедленно после их оглашения; кроме того, обвиняемые фактически не имели ни адвокатов, ни возможности обращения с апелляцией.

В 2000 году в связи с призывом ООН к мораторию на исполнение смертных приговоров и отмене смертной казни в Нигерии впервые за долгие годы не было ни одного смертного приговора и ни одной казни. В январе по случаю Миллениума президент страны объявил об амнистии всех смертников, на основании которой осужденные к смертной казни, содержавшиеся в тюрьмах в течение 20 и более лет, подлежали освобождению, а тем, кто находился в ожидании казни менее указанного срока, смертная казнь заменялась пожизненным заключением. На этом фоне диссонансом звучало одновременно внесенное правительством страны предложение восстановить смертную казнь за саботаж и повреждение трубопроводных сетей.

К концу 2001 года население Нигерии выросло почти до 120 млн человек. В стране продолжались межобщинные и религиозные столкновения, уносящие жизнь многих людей и вынуждающие десятки тысяч людей покидать свое местожительство. Особенно ощутимыми были столкновения на религиозной почве между христианами и мусульманами в штатах Кадуна, Кано и Джое. Безнаказанность сил безопасности привела к жестоким расправам и внесудебным казням более 130 человек. Возрожденные в юго-восточной части страны «комитеты бдительности» продолжали практику незаконных задержаний людей, пыток и убийств; члены политически активных групп и правозащитники подвергались жестокому преследованию.

В 2001 году региональные судебные власти утвердили четыре смертных приговора и еще 24 таких приговора находились на рассмотрении в Верховном суде страны (большинство осужденных обвинялись в убийствах, многие из которых были совершены более 10 лет назад). Из четырех утвержденных смертных приговоров три были вынесены местными судами северных штатов на основании нового уголовного и уголовно-процессуального законодательства, основу которого составило шариатское право.

Новое законодательство, за три года распространившееся в 12 северных штатах страны, сделало обязательным назначение смертной казни за супружескую измену и на неограниченной основе расширило возможность ее применения за гомосексуализм и другие сексуальные правонарушения. Реформирование законов в северных штатах привело к тому, что шариатские суды de facto оказались встроенными в судебную систему Нигерии и получили право вынесения смертных приговоров, хотя изначально планировалось, что компетенция этих судов будет ограничена главным образом рассмотрением гражданских дел.

В 2002 году в Нигерии был казнен один осужденный, которого шариатский суд штата Качина приговорил к смертной казни за убийство; пять человек были приговорены к смертной казни такими же местными шариатскими судами в северных штатах Кадуна, Джигава и Нигер за сексуальные преступления, и еще трем осужденным смертные приговоры вынесли высшие суды в штатах Качина, Кано и Сокото. Кроме того, Верховный суд страны 27 мая 2002 года утвердил смертные приговоры в отношении четырех осужденных, вынесенные в 1999 году высшим судом штата Абия.

В 2002 году смертные приговоры (речь шла о наказании путем забивания камнями), вынесенные шариатским судом Сафии Хуссейни и Амине Лаваль за рождение ребенка вне брака, вызвали протест широкой мировой общественности и, в конечном итоге, были отменены. Однако законы шариата по-прежнему позволяют применять смертную казнь за внебрачные половые отношения, за кражу наказывать ампутацией конечностей, а за употребление алкоголя – бичеванием.

В 2003 году апелляционные суды отменили четыре смертных приговора судов северных штатов, вынесенные в 1999 году на основе законов шариата, осуждающих поступки, именуемые «зина». В одном из штатов это понятие подразумевает половое сношение, «на которое у нарушителя отсутствуют сексуальные права» и в обстоятельствах, «когда противозаконность деяния не вызывает сомнений».

Подобные формулировки позволяли нарушать права женщин и мужчин на неприкосновенность частной жизни. На практике они нередко лишали женщин возможности отстаивать свои права в суде. Процессы, проходившие в рамках нового шариатского законодательства, были большей частью несправедливыми: представителям беднейших и самых уязвимых слоев населения отказывалось в праве на защиту.

В течение года смертные приговоры в стране хотя и выносились, но не приводились в исполнение. Новый шариатский Уголовный кодекс изменил наказание для мусульман, осужденных за «зину», с бичевания на обязательную высшую меру и, как уже отмечалось, наделил шариатские суды полномочиями выносить смертные приговоры.

В ноябре президент инициировал парламентские дебаты по вопросу о применении высшей меры наказания, в результате которых была создана специальная группа по выработке рекомендаций относительно конституционного статуса смертной казни.

Согласно данным «Международной амнистии», с 1999 по 2003 год в Нигерии было вынесено не менее 33 смертных приговоров. Однако более полными и достоверными представляются сведения международных организаций – Prison Rehabilitation и Welfare Action, – подтвержденные национальной организацией защиты прав человека, согласно которым к середине 2003 года в тюрьмах страны ожидали исполнения смертных приговоров 487 человек, в том числе 11 женщин. Эти данные в целом согласуются и с официальной статистикой: по данным национального управления тюрем, на 20 января 2004 года насчитывалось 448 осужденных, приговоренных к смертной казни.

В течение 2004 года смертные приговоры выносились как гражданскими, так и шариатскими судами, однако ни один из них не приводился в исполнение. В октябре созданная год назад Национальная группа по изучению проблемы смертной казни опубликовала доклад по итогам своей работы и рекомендовала ввести в стране мораторий на исполнение смертных приговоров до тех пор, пока судебная система не сможет гарантировать проведение справедливого суда и соблюдение всех процессуальных норм.

Между тем практика применения смертной казни в 2005 году, по сути, не изменилась. В северных штатах шариатские суды вынесли четыре смертных приговора, из которых один был отменен по решению апелляционного суда, а остальные, как и ранее вынесенные приговоры, в исполнение не приводились. Процессы в шариатских судах, по заключению экспертов международных организаций, отличались вопиющей несправедливостью и абсолютным бесправием подсудимых из незащищенных слоев населения.

Правительство так и не обнародовало свое решение по рекомендациям, сделанным Национальной группой, изучавшей проблему смертной казни. Более того, в июле 2005 года Комитет Национальной конференции политических реформ, обсуждавший проект новой конституции страны, рекомендовал расширить сферу смертной казни, распространив ее на несовершеннолетних в случаях совершения «тяжких преступлений, как, например, вооруженное ограбление и следование культам». Одновременно комиссия, созданная в 2004 году президентом страны для изучения положения осужденных к смертной казни, рекомендовала привести вынесенные приговоры в исполнение с тем, чтобы «разгрузить» нигерийские тюрьмы.

В последующие годы ситуация практически не изменилась. В 2008 году, например, в Нигерии было вынесено, по меньшей мере, 40 смертных приговоров. Таким образом, общее число лиц, ожидающих исполнения смертного приговора, достигло 735, включая 11 женщин. Многие из них не получили доступа к справедливой судебной процедуре. По данным «Международной амнистии», 140 осужденных ожидают исполнения смертного приговора более 10 лет, а некоторые – более 20 лет. Примерно 80 осужденным было отказано в праве на апелляцию, так как они были приговорены в период до 1999 года Трибуналом по делам, касающимся насильственных ограблений и применения огнестрельного оружия. Примерно 40 осужденных-смертников в момент совершения преступления были моложе 18 лет и не могли быть приговорены к смертной казни.

Федеральное правительство проигнорировало рекомендации Президентской комиссии по реформе системы судопроизводства (2007 г.) о принятии моратория. В июле 2008 года Палата представителей забаллотировала проект закона об отмене смертной казни (обязательной) применительно к Акту о насильственных ограблениях и применении огнестрельного оружия и замене ее пожизненным заключением. К началу 2009 года большинство заключенных, о предстоящем освобождении которых власти объявили еще в мае 2007 года, все еще находились в камерах смертников. Тем не менее сообщений о казнях не поступало.

Куда более драматичная ситуация к началу XX века сложилась в Сомали. Вооруженное противостояние политических группировок внутри страны – печальное наследие 80-х и начала 90-х годов прошлого века. С момента фактического распада государства в 1991 году в стране отсутствовали национальное правительство и административный аппарат, армия, полиция и судебная система.

Номинально признанное ООН и рядом стран Переходное национальное правительство, установленное в октябре 2000 года по решению Международной конференции в Джибути, контролировало лишь небольшую часть столицы (Могадишо) и юг страны; остальные районы находились под контролем лидеров различных вооруженных группировок. Сотни людей были убиты или искалечены в результате непрекращающихся столкновений между клановыми вооруженными группировками, с одной стороны, и между правительственными силами и различными политическими группировками – с другой. Некоторые из этих группировок постепенно стали входить в ряды еще только формировавшейся армии и полиции. Крайне слабому федеральному правительству противостояли провозгласившие свою независимость Сомалиленд и Пунтленд, представляющие наибольшую часть территории страны.

В июне 2001 года в Сомалиленде была принята Конституция, закрепляющая независимость страны от переходного федерального правительства и режима, пришедшего к власти в Пунтленде.

С самого начала 2000-х годов во многих районах страны, независимо от того, под чьим фактическим контролем они находились, шел процесс создания и внедрения шариатских судов в еще только зарождающуюся судебную систему, которая не отвечала минимальным стандартам правосудия и не обладала ни реальной компетенцией, ни необходимой квалификацией. В этих условиях ничем не ограниченные шариатские суды свободно и весьма часто выносили смертные приговоры, которые немедленно приводились в исполнение. Гражданские суды более или менее регулярно действовали лишь в Сомалиленде. В Пунтленде, как и во всей остальной части страны, шариатские суды продолжали выносить смертные приговоры, а также решения об ампутации конечностей у осужденных.

В 2003 году в центральной и южной части Сомали по-прежнему шли вооруженные столкновения между различными группировками; тысячи людей бежали от войны и преступлений, от многочисленных случаев похищения людей и реальной угрозы жизни (в июле – только за один месяц – было убито 530 человек и 185 – похищены).

В августе 2003 года переходное национальное правительство продлило срок своих трехлетних полномочий. Единственным мирным регионом бывшей Республики Сомали, где сохранялись правительство, демократические институты и правовая система, был самопровозглашенный Сомалиленд. В апреле здесь прошли многопартийные выборы президента; республика продолжала добиваться международного признания, отказываясь рассматривать вопрос о вхождении в состав федерального государства. Ее отношения с Пунтлендом оставались крайне напряженными из-за того, что обе стороны претендовали на восточные районы страны, сильно пострадавшие от засухи и нехватки продовольствия.

У гроза региональной и мировой безопасности, вызванная 12-летним распадом государства и бесконечными вооруженными столкновениями различных группировок на юге страны, вынудила Совет Безопасности ООН призвать все стороны конфликта срочно сосредоточиться на мирных переговорах, прекратить насилие и нарушения прав человека, а также участие детей в боевых действиях, которое практиковали и федеральное правительство, и все группировки.

Понятно, что в таких условиях во всей южной части страны не могло существовать сколь-либо действенной системы отправления правосудия, которая могла бы установить власть закона и обеспечить защиту прав и интересов людей; федеральные власти и лидеры вооруженных группировок отказывались защищать население. Многочисленные преступления, совершаемые членами разных вооруженных формирований, оставались безнаказанными. В нескольких районах юга страны на местном уровне продолжали действовать шариатские суды, решения которых не имели ничего общего со стандартами справедливости. Клановые группировки и суды защищали лишь членов своего клана, оставляя невооруженных жителей общин (особенно меньшинств) без защиты.

В 2004 году длившиеся два года переговоры в Кении привели к установлению нового федерального правительства. В соглашение по пятилетнему периоду (Хартию) вошли даже гарантии соблюдения прав человека, однако в реальной жизни о действии таких гарантий говорить не приходилось. Тысячи граждан покинули страну или стали вынужденными переселенцами. На юге страны законы по-прежнему не действовали, насилие над женщинами принимало все более крупные масштабы. Сомалиленд и Пунтленд продолжали периодически вести бои за пограничные восточные территории.

Система «правосудия» складывалась из официальных судов, местных шариатских судов и неформальных трибуналов, создаваемых вооруженными группировками; все они продолжали выносить смертные приговоры, которые немедленно приводились в исполнение. В то же время в соответствии с исламскими законами по ряду дел об убийствах виновные откупались от ответственности, выплачивая родственникам убитых материальную компенсацию.

В 2005 году ситуация в Сомали практически не изменилась. Тысячи людей, опасаясь за свою жизнь, покинули страну либо были насильственно переселены. На юге страны по-прежнему царило полнейшее беззаконие. По сообщениям международных экспертов, даже в более демократичном Сомалиленде проводились незаконные аресты и несправедливые судебные процессы. В центральных и южных районах страны ни законы, ни судебная система практически не действовали. Лишь в нескольких районах Сомали на местном уровне функционировали шариатские суды, которые, как и прежде, не соблюдали общепризнанные стандарты правосудия.

В Сомалиленде только в ноябре 2005 года восемь человек были приговорены к смертной казни за убийство сотрудников иностранных гуманитарных миссий.

В 2006 году из-за вооруженных столкновений между «Союзом исламских судов» и коалицией столичных кланов продолжилось бегство из страны тысячи мирных граждан. В июне «Союз исламских судов» захватил столицу, а затем и большую часть южных и центральных районов страны. Однако в декабре в результате нового конфликта с федеральным правительством «Союз исламских судов» потерпел поражение. Формально власть вновь перешла в руки переходного правительства, которому все также противостояли независимые власти Пунтленда и Сомалиленда.

В центральных и южных районах страны судебная система, которая хотя бы в минимальной степени соответствовала стандартам правосудия, так и не была создана. Действовавшие на местном уровне шариатские суды не признавали права обвиняемых на защиту и помощь адвоката и придерживались наиболее жесткого толкования норм шариата, касающихся преступлений против морали и правил ношения одежды. Нарушителей этих норм подвергали порке и другим жестоким и унизительным наказаниям.

Несмотря на повсеместные протесты против применения смертной казни, исламские суды, особенно на юге страны и в Сомалиленде, продолжали выносить смертные приговоры. По распространенной исламской традиции («дня») смертные приговоры в результате возмещения ущерба отменялись, если члены семьи убитого соглашались на получение компенсации от семьи убийцы.

В мае 2006 года в столице страны Могадишу О. Хусейн был публично казнен 16-летним сыном убитого. Исламский суд приговорил убийцу к закалыванию ножом – способу казни, аналогичному убийству. Спустя месяц еще три осужденных были публично казнены ополченцами исламских судов. Кроме того, по данным правозащитников, казни подверглись еще не менее семи человек.

Исламское право было введено в Судане еще в 1983 году и после небольшого перерыва вновь стало действовать с 1989 года. Суды шариата не действовали лишь на юге страны, где большинство жителей являются христианами.

С 1991 года в Судане применяется Уголовный кодекс, который предусматривает смертную казнь за такие государственные преступления, как подрыв конституционного строя; разжигание войны против государства и шпионаж (ст. 50–53 УК). Причем если в большинстве африканских стран уголовное законодательство, воспринявшее, наряду с общим правом, идеи и принципы романо-германской системы права, смертная казнь за государственные преступления предусмотрена в качестве обязательного наказания, то в Судане эти деяния влекут применение смертной казни только на основе использования альтернативных мер, где чаще других применяется пожизненное заключение.

Кроме названных государственных преступлений УК Судана предусматривает возможность назначения смертной казни за преступления против морали (супружеская измена, гомосексуализм и т. п.); вероотступничество; хищения, совершенные должностными лицами; нарушение законов, регулирующих валютное обращение; умышленное убийство; грабеж; употребление алкоголя; клеветнические обвинения, касающиеся утраты девственности.

Смертные приговоры приводятся в исполнение через повешение, забивание камнями или способом, которым воспользовался убийца. Уголовный кодекс, основанный на интерпретации шариата, относит к числу способов казни еще распятие на кресте, а также ампутацию конечностей (предшествующую казни).

Как и в ряде других африканских стран, начало XX века Судан встретил в обстановке почти 20-летней гражданской войны, которая унесла жизни более 2 млн человек. Еще 4,5 млн человек стали вынужденными переселенцами, десятки тысяч людей остались без крова, более 500 тыс. жителей бежали за границу, чтобы укрыться от невиданного разгула грабежей, насилия и убийств.

Непрекращающиеся кровопролитные столкновения между правительственными силами, Армией освобождения суданского народа (АОСН) и другими вооруженными группами привели страну на грань катастрофы. Самое тяжелое положение в начале 2000-х годов сложилось в Дарфуре, на западе Судана, где правительственные войска бомбили деревни, а поддерживаемые правительством вооруженные группировки убивали мирных жителей и поджигали деревни в богатых нефтью районах. Около 600 тыс. человек из Дарфура стали вынужденными переселенцами, десятки тысяч бежали в соседний Чад. Сотни тысяч беженцев и внутренних переселенцев с юга и других районов боевых действий находились в лагерях вдоль границы и на севере страны.

В этих условиях о нормальной ситуации в сфере отправления правосудия говорить не приходилось. Дела об обвинениях в общеуголовных преступлениях, как правило, рассматривались в упрощенном (суммарном) порядке, а судебные процессы были несовместимы с нормами справедливого суда, не говоря уже о том, что обвиняемым отказывалось в праве на помощь адвокатов. Обстановке беззакония и жестокости во многом способствовала практика созданных в 2001 году для борьбы с «бандитизмом» специальных военных судов, для которых упрощенное судопроизводство и применение наиболее жестоких наказаний (особенно в Дарфуре) стали нормой.

Если в 2001 году здесь было вынесено 26 смертных приговоров и казнены трое осужденных, то уже в 2002 году число таких приговоров и казней резко возросло. Только в Дарфуре из всех 120 смертных приговоров специальные военные суды вынесли 90; по этим приговорам 40 человек были казнены. Кроме того, множество людей были осуждены за «нарушения общественного порядка» к порке и ампутациям конечностей (включая одновременную ампутацию руки и ноги); такие приговоры подлежали немедленному исполнению.

В начале 2003 года кризис в Дарфуре обострился после того, как Армия освобождения Судана и Движение за справедливость и равноправие совершили нападение на правительственные формирования. В ответ финансируемые правительством отряды кочевников («Джандживид») стали нападать на местное население, убивать мирных жителей и разрушать деревни, оставляя тысячи людей без крова. Правительственные силы, в свою очередь, продолжали бомбить Дарфур, принося новые жертвы и бедствия. В этих условиях по решениям специальных военных судов казнили 10 осужденных и было вынесено более 100 смертных приговоров.

В 2004 году масштабы насилия в стране не изменились. Вновь число убитых исчислялось тысячами, десятки тысяч лишились крова, невиданный размах приняли факты массовых похищений и изнасилований женщин; правительственные силы, «Джандживид» и другие вооруженные группировки казнили тысячи невинных людей.

К концу года около 1,8 млн вынужденных переселенцев оставались в лагерях на территории Дарфура и других провинций Судана, еще 200 тыс. беженцев укрывались в Чаде. В этот период в стране было вынесено не менее 100 смертных приговоров, часть из которых приведена в исполнение; десятки людей осуждены специальными судами, рассматривавшими обвинения в упрощенном порядке. За целый ряд преступлений, таких как внебрачные связи, несоответствие одежды принятым нормам, самогоноварение и торговля алкоголем и чаем без лицензии, суды назначали унизительные и жестокие наказания в виде ампутации конечностей и бичевания.

В 2005 году новое правительство национального единства после подписания соглашения о мире отменило чрезвычайное положение, введенное с 1989 года, однако оно продолжало действовать на востоке страны и в Дарфуре. Временная Конституция, принятая в июле 2005 года, содержала ряд положений, направленных на защиту прав человека, однако она сохранила смертную казнь, в том числе для несовершеннолетних.

В 2006 году, несмотря на подписанное мирное соглашение по Дарфуру, ополченцы «Джандживида» и другие группировки продолжили нападения на мирное население Дарфура и приграничных районов Чада, в результате чего были убиты сотни гражданских лиц и 300 тыс. человек пополнили ряды вынужденных переселенцев. К этому добавились и удары авиации правительственных войск. Миссия Африканского союза не смогла остановить многочисленные убийства, грабежи, насилие и, как следствие, бегство гражданского населения из районов конфликта.

В этих условиях ситуация с отправлением правосудия в Судане не изменилась, хотя по нескольким политическим делам, грозившим применением смертной казни, апелляционные инстанции все же вынесли оправдательные решения. Суды разных инстанций вынесли десятки смертных приговоров и, по данным «Международной амнистии», 65 человек были казнены.

В большинстве процессов права обвиняемых и защиты по-прежнему серьезно нарушались или вовсе не соблюдались, а показания, полученные под пытками, принимались в качестве доказательств. За менее опасные правонарушения, как, например, самогоноварение или супружеская измена, виновные подвергались унизительным и жестоким телесным наказаниям.

В 2008 году в Судане был казнен, по крайней мере, один осужденный, а еще 60 осужденным были вынесены смертные приговоры. Недавно созданные в стране суды по борьбе с терроризмом приговорили к смерти 50 предполагаемых членов «Движения за справедливость и равенство», признанных виновными в участии в вооруженном нападении на столицу в мае 2008 года.

Региональный анализ мировой практики применения смертной казни свидетельствует об определенных особенностях, а главное, о принципиально различных тенденциях, которые в конце XX – начале XXI века сложились в указанных регионах и государствах.

Если говорить, например, о Центральной Азии, то следует признать, что к 2007–2008 годам страны этого региона, в конечном итоге, практически отменили смертную казнь (по крайней мере, в мирное время).

Принципиально иная ситуация складывается в странах Юго-Восточной Азии, которая была и по-прежнему остается регионом, лидирующим и по числу смертных приговоров, и по числу казней. По масштабам и интенсивности применения высшей меры наказания страны этого региона следует разделить на три группы.

В первую группу входят Китай, Сингапур, Таиланд и Вьетнам, которые при всех различиях политической и экономической ситуации, уголовной политики, законодательства и судебной практики все же отличаются наиболее широким и интенсивным применением этой меры наказания.

Вторую группу стран в этом регионе образуют Индия, Япония, Южная Корея и Филиппины, где смертная казнь, по крайней мере в последние 15 лет, традиционно применялась лишь в единичных случаях и в основном носила символический характер. При этом если в Южной Корее ее существование, судя по всему, подошло к концу, то на Филиппинах эта мера наказания уже полностью отменена.

Наконец, к третьей группе следует отнести стоящий во многих отношениях особняком Пакистан. Это и географическое положение страны, и весьма широкая сфера применения смертной казни в законодательстве и в судебной практике, и высокая интенсивность применения этой меры, но, главное, особое место и роль, которые в этой единственной в регионе мусульманской стране принадлежат исламскому праву и традициям шариата.

Последнее обстоятельство принципиально сближает Пакистан с Ираном и Саудовской Аравией, которые издавна отличаются наличием параллельных систем юстиции и максимально широким применением смертной казни. В этих трех странах, формально представляющих различные регионы, процессы исламизации общественной жизни, законодательства и отправления правосудия, по сути, носят тотальный характер. Широкое применение смертной казни – одно из следствий и неотъемлемая часть этих процессов, инструмент сохранения политической власти и идеологической экспансии, запугивания «неверных» и насаждения страха в обществе.

Ислам отвергает иные (немусульманские) формы организации общественной жизни, отвергает их с реакционных позиций, защищая архаичные, чаще всего варварские, порядки. Усилия фундаменталистов – воинствующих идеологов ислама – направлены на то, чтобы расширить применение норм шариата, ввести его в те сферы жизни, откуда он был исключен. В конечном итоге исламизация всего уклада жизни в этих странах является одним из главных средств решения острых политических и социальных проблем, служит целям подавления демократических свобод.

Легализация шариатской системы законодательства и юстиции – это варваризация общественной жизни, это движение в прошлое, которому ненавистны ценности демократического развития, правящие сегодня в цивилизованном мире. По сути, речь, как уже отмечалось, идет о войне против ценностей, чуждых исламу. В этой системе есть два принципиальных положения, с которыми ислам не может мириться. Во-первых, разделение религии и государства, которое в других странах позволило восторжествовать демократии. А ислам, как уже отмечалось, хочет править всем – государством, религией, семьей. Вторая важнейшая ценность – права человека, которые включают равенство мужчин и женщин, что для ислама вообще недопустимо. Именно поэтому в исламских странах наиболее жестоко преследуют женщин и правозащитников, а богохульство и нарушения морали нередко караются куда более жестоко, чем убийство. Поэтому борьба за отмену смертной казни, в конечном итоге, одно из средств противостояния возрождению варварских обычаев и традиций.

Куда более пестрая и неоднородная картина складывается сегодня в странах Африки. Смертная казнь почти в половине стран этого региона либо полностью отменена, либо фактически не применяется. Другую, во многом типичную ситуацию представляют рассмотренные здесь страны Восточной Африки – Нигерия, Сомали и Судан. При довольно внушительной разнице в уровне экономического и демократического развития между Нигерией, с одной стороны, и Сомали и Суданом – с другой, эти страны объединяют непрекращающиеся межобщинные и религиозные конфликты, преимущественно мусульманское население, следующее обычаям и установкам ислама, повсеместная нищета и неграмотность, крайне слабая или практически отсутствующая в условиях гражданской войны судебная система, где доступ к правосудию крайне ограничен, а дискриминация в административной и правовой сферах особенно тяжело сказывается на положении женщин. Общим фактором является также стремление местных властей ко все большей исламизации повседневной жизни при помощи повсеместной легализации и встраивания в судебную систему шариатских судов, наиболее широко применяющих смертную казнь и другие жестокие наказания.

При всех различиях, присущих большинству стран Юго-Восточной Азии, Африки и Ближнего Востока, именно здесь сконцентрированы основные очаги активного сопротивления мировому движению за отмену смертной казни.