37
Февраль 1939 года. Перу.
Вилла «Андское Гнездовье» в окрестностях Анданачи.
Прежде чем взойти на крыльцо, доктор Микейрос оглянулся. Оранди остановился в трех шагах от него, и, казалось, решал: идти ему дальше или не стоит.
— Слушайте меня внимательно, доктор Микейрос, — негромко молвил он. — Вы уверены, что в эти минуты доктор Кодар действительно отдыхает?
— Абсолютно. Впрочем, это его дело.
— Как сказать, — мрачно проворчал Оранди.
— Вы знакомы и не желаете встречаться под одной крышей? Будьте уверены, мы с сеньорой Оливейрой помирим вас. Разве что он действительно не тот, за кого себя выдает?..
— Куда выходит окно его комнаты? — спросил пришелец, явно игнорируя все вопросы Микейроса.
— На противоположную сторону. Она — на втором этаже. Оттуда хорошо видны все плиты, — а доктору Кодару хотелось видеть их из окна.
— Вот как? Из окна?
— А еще оттуда открываются две улочки нашего городка. Наикрасивейшая его часть. Чудесный, скажу вам, вид.
Доктор Микейрос и сам был достаточно крепкого сложения, но, стоя рядом с Оранди, почти физически ощущал и силу его мышц, и силу воли. «Впрочем, вряд ли Кодар уступит этому пришельцу в силе», — подумал обладатель «Андского Гнездовья», и это сравнение как-то сразу успокоило его. Или, по крайней мере, приглушило опасения.
— Пейзажи меня не интересуют, — молвил Оранди.
Микейрос развел руками мол, дело ваше. А немного помолчав, все же спросил:
— Что же вас в таком случае интересует?
— Теперь уже только ваш гость.
— Слишком откровенно, — с явным сожалением признал Собиратель Священных Плит, давая понять, что своим откровением пришелец лишь усложнил и его, и свое собственное положение.
— Это потому, что у нас нет времени на дипломатические игрища. Сделайте так, чтобы какое-то время доктор Кодар о моем существовании не знал. Отведите мне комнатку на первом этаже и прикажите госпоже Оливейре молчать. Доктору Кодару я представлюсь сам. Когда придет время, — добавил он, немного помолчав. — Можете оказать мне такую услугу?
— Разумеется, — поспешно ответил Микейрос. — Отдохнете в комнатке, которая рядом с гостиной и где к вашим услугам кровать и электрокамин… Устроит?
— Вполне. Постойте, так у вас даже есть электричество?
— Телефон — тоже. Напрямую к ближайшему городскому дому всего два километра. И чуть больше, если добираться пусть даже совершенно отвратительной горной дорогой.
— Кабель проложен по склону?
Микейрос вновь с удивлением взглянул на Оранди. Вопросы пришельца вызывали у него недоумение, а сама манера вести разговор — не придерживаясь никакой видимой логики и постоянно отвлекаясь на какие-то мелочи, способна была вызвать раздражение у кого угодно. Тем не менее Обладатель Священных Плит мужественно объяснил:
— Последние метров двести — в каменной нише, высеченной в скальном грунте. — Возможно, Микейрос и не вникал бы в такие подробности, но ведь интересно же было знать, почему такая сугубо техническая деталь заинтересовала этого странника. — Это имеет какое-то значение?
— О предмете, интересующем меня, я привык знать все, — жестко ответил странник. — От давних привычек отказаться трудно — знаете это по себе.
«Намек, что ли?» — озадаченно подумал доктор.
— Тогда уж скажите, — совсем тихо проговорил Микейрос, пропуская Оранди мимо себя в открытую дверь, — кроме вас, сюда может пожаловать еще кто-либо? Для меня это тоже очень важно.
Теперь уже настала очередь Оранди озабоченно взглянуть на хозяина «Андского Гнездовья». Предусмотрительность Микейроса начала импонировать ему.
— Вообще-то может. Мне нравится ваша догадливость.
— Напрасно. Должна настораживать.
— Нас трое. Мои товарищи здесь неподалеку. Однако ночевать будут в городке. Да успокойтесь, сеньор Микейрос, ни я, ни мои друзья не доставят вам никаких неприятностей.
— Мы с вами — в горах, — хрипло ответил Микейрос, которого заверения пришельца ничуть не успокоили. — У гор свои обычаи и свои законы.
— Мы будем придерживаться самых гуманных из них.
— Этого требует репутация любого порядочного человека, — пожал плечами хозяин. И, уже пропуская пришельца в угловую комнатку, поинтересовался: — Почему же ваши люди укрылись у подножия? Ждут, чем завершится ваш визит; им приказано ждать сигнала?
— Они будут действовать, исходя из обстоятельств. Так будет точнее.
В комнатке было только самое необходимое: стол, стул, кровать, тумбочка — все это грубо сработанное из какого-то коричневатого дерева, породу которого знал только мебельщик. Сам Микейрос в этой комнатке всегда чувствовал себя, как в номере скромного альпийского приюта. То же самое ощутил, очевидно, и его гость.
— Да, а как я должен вести себя с этим доктором Кодаром, или кто он там в действительности? — спросил он Оранди. — Откровенно говоря, я не понимаю, что происходит и в какую игру вы меня втягиваете. Но все же хотелось бы получить ваш совет.
— Держитесь с ним так, будто нашей с вами встречи не было и вы ни о чем не догадываетесь.
— Вот как? Я должен чувствовать себя заговорщиком в собственном доме?
— Вы хотели услышать совет — и вы его получили. Кодар не должен замечать, что вы насторожены или начали относиться к нему с… определенной предвзятостью.
— Ни черта не понимаю. Может, лучше будет, если я воспользуюсь телефоном?
— Вы, конечно, склонны вызвать полицию?
— Самое время.
— И этим только все испортили бы.
— Что именно? — холодно уточнил Микейрос. — Вашу игру?
— Вообще все. От таких людей, как я или доктор Кодар, полиции вряд ли удастся добиться чего-либо важного для нее. Тем более что мы — иностранные граждане, а никаких фактов, компрометирующих Кодара, у вас нет.
— Создается впечатление, что, опасаясь сеньора Кодара, вы, тем не менее, кровно заинтересованы в его безопасности.
— Ничего удивительного. Для меня этот человек представляет намного больший интерес, нежели для местной полиции. И нужен он мне здесь, в горах, а не где-то там, в полицейском участке.
Выслушав его, Микейрос какое-то время задумчиво молчал. Продолжать этот диалог не имело смысла. Похоже, что все, что пришелец мог сказать по поводу доктора Кодара, он уже сказал.
Микейрос снял с полки и положил на стол перед Оранди ключ от комнатки и, уже выходя, задумчиво произнес:
— Всю свою жизнь я посвятил науке. Только науке. Хочу, чтобы вы это знали. И вы, и сеньор Кодар. Независимо от того, кто вы в действительности и с какими намерениями прибыли сюда.
— Постараюсь помнить об этом, — почтительно склонил голову Оранди.
