Скорцени решительно поднялся с постели и начал лихорадочно одеваться.

На что он решился и куда торопится — об этом Лилия спросить не решилась. Одно она прекрасно знала: Скорцени принадлежит к тем редкостным людям, которые никогда попусту не угрожают.

— Прекрати, Отто, — чисто по-женски укорила его Лилия. — Оставь в покое одежду и вернись под одеяло.

— По вашей вине, Фройнштаг, из-за вашего идиотского каприза, мы потеряли время, терять которое не имели права.

— Не так уж и зря мы теряли его, наше время, — игриво возразила Лилия.

— Слушайте, Фройнштаг, игры кончились, — с напускной суровостью предупредил девушку Скорцени. — Ваши капризы меня совершенно не интересуют. На каждый мой вопрос отвечайте четко и ясно. — Он оставил в покое одежду и присел у ног девушки. — Катарина хорошо знакома с Паскуали-ной Ленерт?

— Я ведь уже сказала.

Скорцени задумчиво помассажировал свои шрамы.

— Они знакомы настолько, что Катарина считает ее своей подругой?

— Достаточно для того, чтобы при необходимости Паскуа-лина имела право добиваться встречи с ней, — вас это интересует, Скорцени? Только с самого начала учтите: «папесса» достаточно нелюдима.

— Где она сейчас?

— В папском дворце, естественно.

— Я о Катарине.

— Здесь, на вилле. В соседнем корпусе. С подругами. Развлекают архитектора. Или ваших коршунов, штурмбаннфюрер.

— Чудесно. Вы сейчас же разыщите ее и приведете сюда.

— Ночью?

— Сейчас же, унтерштурмфюрер Фройнштаг.

— Яволь.

— Так-то лучше, — неожиданно закончил разговор Скорцени, наблюдая, как Лилия поспешно, по-солдатски, одевается. — Кстати, вам не кажется, Фройнштаг, что только что вы получили ответ на вопрос, который так мучил вас? А конкретнее: хотел бы я иметь женщину, подобную Паскуалине.

— Вы страшный человек, Скорцени.

— Я всего лишь диверсант, унтерштурмфюрер Фройнштаг. Профессиональный диверсант. Как ваш любимец Пачелли — профессиональный святоша. И требую, чтобы вы четко отделяли сантименты от долга, а чувства — от служебных обязанностей. Всегда. Даже в постели.

— Особенно в постели, — не могла отказать себе в удовольствии Фройнштаг.