Известно, что несчастия легче переносятся сообща, к несчастьям же люди причисляют и скуку, а потому и сходятся, чтобы скучать вместе. Как любовь к жизни является, в сущности, лишь страхом смерти, так и общительность людей не есть прирожденный инстинкт, покоится не на любви к обществу, а на страхе перед одиночеством, в общении с другими люди вовсе не ищут удовольствия, а просто стараются избежать пугающей их пустоты и тягости одиночества, однообразия их самосознания, ради того, чтобы уйти от этого, они готовы довольствоваться даже плохим обществом и мирятся с неизбежно связанными с ним тягостями и принуждениями. Но если возьмет верх отвращение ко всему этому, создается привычка к одиночеству, благодаря чему сгладится первоначальное неприятное впечатление от него, о чем сказано выше, тогда человек может отлично обходиться один, не скучая по обществу, это возможно потому, что потребность в последнем — не первична и поэтому еще, что одиночество само по себе дает немало выгод.
