ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Круг восьмой. – Седьмой ров (окончание)
12. Ты свой же корень в скверне превзошла. – Существовало предание, что Пистойя основана в I в. до н. э. остатками разбитого войска Катилины, людьми «свирепыми и жестокими друг с другом и с другими» (Дж. Виллани, «Хроника», I, 32).
15. Тот, кто в Фивах пал с вершины града – то есть Капаней (см. прим. А., XIV, 46).
19. Маремма – болотистое и нездоровое прибрежье Тирренского моря, разделяющееся на Тосканскую и Римскую Маремму (см. прим. А., XIII, 8).
21. Наш облик – то есть человеческое туловище.
25-33. Как сын бога Вулкана. У Вергилия (Эн., VIII, 193-267) это получеловек – полузверь, изрыгающий дым и пламя, кровожадный убийца. Данте превращает его в кентавра. Как, обитавший в пещере Авентинского холма, похитил у Геркулеса (Геракла) четырех быков и четырех телиц из Герионова стада (см. прим. А., XVII, 1-27) и, чтобы запутать следы, втащил их за хвосты в свою пещеру. Геркулес обнаружил кражу и убил его.
28. Он с братьями теперь шагает врозь – потому что остальные кентавры стерегут насильников в первом поясе седьмого круга (А., XII, 55-75).
35. Три духа. – Как выяснится из дальнейшего, это Аньелло (Аньель) Брунеллески (ст. 67), Буозо Донати (ст. 141) и Пуччо деи Галигаи (ст. 148). Вскоре появятся еще двое: Чанфа Донати (ст. 43, 50) и Франческо Кавальканти (ст. 83, 151). Все они – представители знатных флорентийских фамилий.
50. Шестиногий змей. – Это превращенный Чанфа Донати (ст. 43), которого поджидали трое остальных. Он обхватывает Аньелло Брунеллески и сливается с ним в единое чудовище.
73. Четыре отрасли – передние лапы шестиногого змея Чанфы и руки Аньеля.
83. Змееныш лютый – Франческо Кавальканти (см. прим. ст. 35 и ст. 151). Он жалит Буозо (ст. 141) и меняется с ним обликом: Франческо превращается в человека, а Буозо – в змея.
84-86. Туда, где плод... питается – то есть в пуп.
94-96. Лукан да смолкнет... – Лукан рассказывает («Фарсалия», IX, 761-804), как в Ливийской пустыне воины Катона (А., XIV, 14 и прим.) гибли от ядовитых змей. Сабелл, ужаленный «сепсом», растаял, как воск, а Насидий от ужала «престера» так вздулся, что на нем лопнули латы, и труп его разросся в безобразную громаду.
97-99. Кадм, основатель Фив, был обращен в змея (Метам., IV, 563-602). Нимфа Аретуза, преследуемая речным богом Алфеем, была превращена Дианою в подземный ручей (Метам., V, 572-641).
140. Сказал другому – то есть оставшемуся нетронутым хромому Пуччо (ст. 148).
143. Седьмая свалка – воры, заполняющие седьмой ров.
151. Другой был тот, по ком в Гавилле стонут. – Другой, превратившийся из «змееныша лютого» (ст. 83) снова в человека, оказался Франческо Кавальканти, которого убили жители посада Гавилле в долине Арно, за что его родичи учинили над ними кровавую расправу. Поэтому по нем в Гавилле стонут.
