ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ

1 Мы подошли к окраине обвала,
Где груда скал под нашею пятой
Еще страшней пучину открывала.

4 И тут от вони едкой и густой,
Навстречу нам из пропасти валившей,
Мой вождь и я укрылись за плитой

7 Большой гробницы, с надписью, гласившей:
"Здесь папа Анастасий заточен,
Вослед Фотину правый путь забывший".

10 "Не торопись ступать на этот склон,
Чтоб к запаху привыкло обонянье;
Потом мешать уже не будет он".

13 Так спутник мой. "Заполни ожиданье,
Чтоб не пропало время", – я сказал.
И он в ответ: «То и мое желанье».

16 "Мой сын, посередине этих скал, -
Так начал он, – лежат, как три ступени,
Три круга, меньше тех, что ты видал.

19 Во всех толпятся проклятые тени;
Чтобы потом лишь посмотреть на них,
Узнай их грех и образ их мучений.

22 В неправде, вредоносной для других,
Цель всякой злобы, небу неугодной;
Обман и сила – вот орудья злых.

25 Обман, порок, лишь человеку сродный,
Гнусней Творцу; он заполняет дно
И пыткою казнится безысходной.

28 Насилье в первый круг заключено,
Который на три пояса дробится,
Затем что видом тройственно оно,

31 Творцу, себе и ближнему чинится
Насилье, им самим и их вещам,
Как ты, внимая, можешь убедиться.

34 Насилье ближний терпит или сам,
Чрез смерть и раны, или подвергаясь
Пожарам, притесненьям, грабежам.

37 Убийцы, те, кто ранит, озлобляясь,
Громилы и разбойники идут
Во внешний пояс, в нем распределяясь.

40 Иные сами смерть себе несут
И своему добру; зато так больно
Себя же в среднем поясе клянут

43 Те, кто ваш мир отринул своевольно,
Кто возлюбил игру и мотовство
И плакал там, где мог бы жить привольно.

46 Насильем оскорбляют божество,
Хуля его и сердцем отрицая,
Презрев любовь Творца и естество.

49 За это пояс, вьющийся вдоль края,
Клеймит огнем Каорсу и Содом
И тех, кто ропщет, бога отвергая.

52 Обман, который всем сердцам знаком,
Приносит вред и тем, кто доверяет,
И тем, кто не доверился ни в чем.

55 Последний способ связь любви ломает,
Но только лишь естественную связь;
И казнь второго круга тех терзает,

58 Кто лицемерит, льстит, берет таясь,
Волшбу, подлог, торг должностью церковной,
Мздоимцев, сведен и другую грязь.

61 А первый способ, разрушая кровный
Союз любви, вдобавок не щадит
Союз доверья, высший и духовный.

64 И самый малый круг, в котором Дит
Воздвиг престол и где ядро вселенной,
Предавшего навеки поглотит".

67 И я: "Учитель, в речи совершенной
Ты образ бездны предо мной явил
И рассказал, кто в ней томится пленный.

70 Но молви: те, кого объемлет ил,
И хлещет дождь, и мечет вихрь ненастный,
И те, что спорят из последних сил,

73 Зачем они не в этот город красный
Заключены, когда их проклял бог?
А если нет, зачем они несчастны?"

76 И он сказал на это: "Как ты мог
Так отступить от здравого сужденья?
И где твой ум блуждает без дорог?

79 Ужели ты не помнишь изреченья
Из Этики, что пагубней всего
Три ненавистных небесам влеченья:

82 Несдержность, злоба, буйное скотство?
И что несдержность – меньший грех пред богом
И он не так карает за него?

85 Обдумав это в размышленьи строгом
И вспомнив тех, чье место вне стены
И кто наказан за ее порогом,

88 Поймешь, зачем они отделены
От этих злых и почему их муки
Божественным судом облегчены".

91 "О свет, которым зорок близорукий,
Ты учишь так, что я готов любить
Неведенье не менее науки.

94 Вернись, – сказал я, – чтобы разъяснить,
В чем ростовщик чернит своим пороком
Любовь Творца; распутай эту нить".

97 И он: "Для тех, кто дорожит уроком,
Не раз философ повторил слова,
Что естеству являются истоком

100 Премудрость и искусство божества.
И в Физике прочтешь, и не в исходе,
А только лишь перелистав едва:

103 Искусство смертных следует природе,
Как ученик ее, за пядью пядь;
Оно есть божий внук, в известном роде.

106 Им и природой, как ты должен знать
Из книги Бытия, господне слово
Велело людям жить и процветать.

109 А ростовщик, сойдя с пути благого,
И самою природой пренебрег,
И спутником ее, ища другого.

112 Но нам пора; прошел немалый срок;
Блеснули Рыбы над чертой востока,
И Воз уже совсем над Кавром лег,

115 А к спуску нам идти еще далеко".

Отправить