15
Забвения устрашилась не только Гудрун Шауц, но и управляющий банком, где Уилт хранил деньги.
Управляющий весьма беспокойно провел день в обществе инспектора Флинта. Флинт без конца доказывал ему, что государственные интересы требуют от него не звонить жене, не отменять обед с ней, не общаться с сотрудниками и клиентами банка, которые явились по предварительной договоренности.
Управляющий считал такое недоверие оскорбительным, а присутствие Флинта чрезвычайно губительным для своей репутации честного финансиста.
- Что, черт возьми, подумают мои люди, видя, как я целый день сижу взаперти с тремя проклятыми полицейскими…
Управляющий отбросил прочь банкирскую обходительность и стал изъясняться более доходчиво. Он был в бешенстве от необходимости выбирать: либо мочиться в ведерко, позаимствованное у сторожа, либо идти в туалет под унизительным конвоем полицейского.
- Дожили, черт возьми, уже нельзя сбегать пописать без помощи жандармов!
- Это вы верно заметили, - согласился Флинт. - Только я выполняю приказ, и если в Отделе по борьбе с терроризмом говорят, что это дело государственной важности, то сомневаться тут нечего.
- Не понимаю, почему не дать мне облегчиться в спокойной обстановке «является делом государственной важности» - спросил управляющий. - Я буду жаловаться в Министерство внутренних дел!
- Вот и хорошо, - буркнул Флинт. У него у самого было достаточно поводов злиться. Участие в операции Отдела по борьбе с терроризмом сильно подрывало его личную значимость и авторитет. Вдобавок бесило то, что всю кашу опять заварил Уилт. «Как же этот гад умеет портить мне жизнь», - думал инспектор. Зазвонил телефон.
- Я отвечу, если не возражаете - сказал инспектор и поднял трубку.
- Сэр, на проводе мистер Филдройд из Центрального инвестиционного управления, - сообщила телефонистка. Флинт посмотрел на управляющего.
- Какой-то тип по имени Филдройд. Знаете такого?
- Филдройд?! Конечно, знаю!
- Доверять ему можно?
- О Боже, можно ли Филдройду доверять? Он же руководит всей инвестиционной политикой нашего банка.
- Всякие там акции, сертификаты? - уточнил Флинт. Он уже как-то пролетел с акциями австралийских алюминиевых рудников и никак не мог это забыть. - Тогда этому типу нельзя доверять ни на грош.
То же самое, только в более мягких выражениях он сказал телефонистке. Далекое урчание в трубке наводило на мысль, что мистер Филдройд тоже все слышал.
- Мистер Филдройд желает знать, с кем говорит, - сказала телефонистка.
- Тогда передайте мистеру Филдройду, это инспектор Флинт из фенландской полиции, и еще: пусть поменьше трепится, если не хочет неприятностей.
Флинт положил трубку на рычаг и повернулся к управляющему. У того был весьма жалкий вид.
- В чем дело? - поинтересовался Флинт.
- В чем дело? Абсолютно ни в чем. Теперь благодаря вам Инвестиционное управление уверено, что я замешан в чем-то серьезном…
- И правильно! Подсиропили вы мне с Уилтом, нечего сказать, - огрызнулся Флинт. - Если хотите знать, все уилтовские выходки заранее продуманная игра на публику!
- Но, насколько я знаю, мистер Уилт - невинная жертва…
- Хо-хо, невинная, как старая шлюха! В тот день, когда этот черт станет невинной жертвой, я с удовольствием подам в отставку.
- Что ж, вы весьма красноречиво излагаете свои мысли, - заметил управляющий.
Но Флинт был слишком занят своими мыслями и не ответил на это замечание. Он вспомнил то ужасное время, когда днями и ночами выяснял у Уилта, куда девалась миссис Уилт. До сих пор Флинта прошибал холодный пот, случись ему перед рассветом вспомнить ту гнусную выходку Уилта. И тогда Флинт клялся себе, что обязательно застукает этого гаденыша на настоящем криминале. Как раз сегодня есть отличная возможность отыграться за все, вернее была, пока не вмешался Отдел по борьбе с терроризмом. Они-то вынуждены действовать по ситуации, а вот Флинт на их месте пропустил бы мимо ушей всю эту туфту насчет немки-квартирантки и взял бы Уилта под стражу, обвинив в хранении похищенных денег. А где он их взял - совершенно наплевать. Но когда Флинт в пять часов покинул банк и явился к себе в участок, оказалось, что Уилт говорил правду. Невероятно, но факт!
- Осада??? - не поверил он дежурному сержанту. - Осада уилтовского дома на Веллингтон-роуд?!
- А вон там сидит доказательство, сэр, - сержант махнул в сторону кабинета.
Флинт заглянул туда. В кабинете, словно памятник материнству, сидела Ева и смотрела прямо перед собой. Телом здесь, а душою, наверное, там, с девчонками на Веллингтон-роуд. Флинт отвернулся и в который раз подумал, какая такая сила свела вместе его, эту бабу и это ничтожество Уилта? И почему это триединство - источник сплошных неприятностей? Для Флинта эта парочка всегда оставалась загадкой. Что общего может быть между женщиной, которая, по словам самого же Уилта, «расползается как на дрожжах», и мужчиной, чье буйное воображение порождает дьявольские фантазии на тему убийства, изнасилования и прочие ужасы.
Да, наслушался он тогда, во время допросов. У самого Флинта брак был счастливый, по общепринятым меркам. И он этим вполне удовольствовался и больше ничего не желал. Поэтому брачный союз Уилтов казался ему чем-то не менее странным, чем, например, тот ясень, с которого падают дубовые листья!
И действительно, в том, как сидела Ева в кабинете, было что-то ботаническое, неподвижно-безмолвное. И инспектор Флинт сочувственно покачал головой.
- Бедняжка, она просто в шоке, - пробормотал Флинт и заторопился прочь. Он хотел выяснить, что все-таки творится на Веллингтон-роуд.
Однако Флинт, как всегда, поставил неверный диагноз. Ева не была в шоке. Она давно поняла, что упрашивать полицейских отпустить ее домой бесполезно. И теперь с пугающим спокойствием думала о вещах более конкретных. Где-то там в надвигающихся сумерках ее дети томятся в лапах убийц, а Генри уже, наверное, мертв. Ее никто не остановит, она пойдет и спасет их. Что потом - неизвестно, а сейчас в ней закипала ярость.
- Может, позвать кого-нибудь из ваших подруг? - предложила женщина-полицейский. - Или проводить вас к ним?
Ева покачала головой. Она не нуждалась в сочувствии, ей хватало сил, чтоб в одиночку справиться со своим горем.
Затем явилась какая-то дама - работник социального обеспечения при благотворительном общежитии.
- Мы подыскали вам милую теплую комнатушку, - произнесла дама фальшиво-веселым тоном, рассчитанным на то, чтоб побольнее уязвить измордованных женушек.
- О ночных рубашках, зубных щетках можете не беспокоиться. Вас снабдят всем необходимым.
Пусть только попробуют, подумала Ева, а вслух поблагодарила полицейского, проследовала в машину социальной службы и потом послушно сидела рядом с дамой всю дорогу. Та беспрерывно болтала, расспрашивала о близняшках, сколько им лет, трудно ли воспитывать сразу четырех девочек, и постоянно уверяла Еву, что ничего страшного не произошло. Как будто к ней сам собой вернется тот счастливый и привычный мир, который сегодня рухнул, словно карточный домик. Банальные фразы бесили Еву и придавали ей еще больше отчаянной решимости. Ни одна тупая бездетная бабенка в жизни не поймет, что чувствуешь, когда твоим детям угрожает опасность. Нет! Еву не заставить спокойно сидеть и ожидать неизвестно чего. На углу Дилл-роуд и Персиммон-стрит она заметила снаружи газетного киоска плакат, гласивший: «Последние новости об осаде террористов».
- Я хочу газету, - потребовала Ева, и дама затормозила.
- Вы все равно не узнаете там ничего нового, - заметила она.
- Знаю, я просто хочу посмотреть. - Ева открыла дверцу, но женщина ее остановила.
- Вы лучше посидите здесь, а я сбегаю. Журнальчик какой-нибудь купить?
- Только газету.
Дама вышла из машины и направилась к киоску, с горечью думая о том, что некоторые даже в такой ужасной ситуации не отказываются от удовольствия увидеть свое имя в прессе. Через три минуты она вернулась, открыла машину и… никого внутри не обнаружила. Ева Уилт словно растворилась в ночи.
К тому времени, как инспектор Флинт миновал кварталы Фаррингтон-авеню в сопровождении бойца спецподразделения и садами добрался до узла связи, он уже начал сомневаться, что происходящее - дело рук Уилта. Но если это Уилт, то на этот раз он зашел слишком далеко. Бронетранспортер на дороге и прожектора вокруг дома свидетельствовали о серьезности намерений сил правопорядка.
Позади дома миссис Де Фракас, в оранжерее, солдаты собирали какое-то странное оборудование.
- Параболическое подслушивающее устройство, ППУ сокращенно, - объяснил оператop. - Вот сейчас наладим и услышим даже, как тараканы по углам пердят!
- Вот это да! А я и знать не знал, что тараканы пердеть умеют… - удивился Флинт. - Век живи, век учись!
- Мы будем слушать не тараканов, а этих ублюдков. Узнаем, где конкретно они засели.
Флинт прошел дальше в гостиную. Там сидели Мистерсон и майор и слушали советника по международной террористической идеологии, который анализировал записи.
- Лично я считаю, - разглагольствовал советник, профессор Маерлис, - что Народная Альтернативная Армия является подразделением или ответвлением отряда Народно-Освободительной Армии. Есть все основания так считать.
Флинт присел в уголке и с удовольствием отметил, что Мистерсон и майор так же, как и он, ничего не понимают.
- Вы хотите сказать, они фактически составные части одной и той же организации? - уточнил Мистерсон.
- Не совсем так, - со вкусом возразил профессор, - на основе противоречий, прозвучавших в их заявлениях, я лишь делаю предположение, что у них сильные разногласия по вопросам тактики. Но в то же время в основе взглядов обеих групп лежат общие идеологические представления. Однако из-за молекулярного характера структуры их организаций возможность установления принадлежности одного террориста к группе другим, принадлежащим к той же группе, но другой ее ячейке, представляется мне крайне проблематичной.
- Да тут вся эта чертова история крайне проблематична, - проворчал Мистерсон. - Пока мы имеем два заявления. Сначала от полукастрированного немца, потом от ирландского астматика, затем какой-то мексиканец требует реактивный самолет и шесть миллионов дукатов, затем поступает встречная заявка от немца на семь миллионов и наконец нас по чем зря обкладывает какой-то араб, не говоря уже о долгих выяснениях, кто израильский агент ЦРУ и кто за что борется.
- Удивляюсь, как вообще можно говорить о свободе, держа в заложниках маленьких детишек и старуху? - спросил майор.
- Позвольте с вами не согласиться, - ответил профессор. - С точки зрения неогегельянской постмарксистской политфилософии личная свобода не идет ни в какое сравнение со свободой всего общества в целом. Поэтому отряды Народно-Освободительной Армии, ощущая себя в авангарде борьбы за всеобщую свободу и равенство, могут пренебрегать нравственными нормами, которые определяют границы дозволенного среди лакеев империализма, фашизма и неоколониализма.
- Слушай, старик, - сердито прищурился майор, стаскивая огромный парик «под Анджелу Дэвис», - ты вообще-то сам за кого?
- Я только излагаю теорию. Если вам необходим более точный анализ… - взволнованно начал профессор, но его перебил начальник военно-психологической службы. Он как раз исследовал аудиограммы голосов террористов.
- На основе анализа распределения речевых акцентов мы пришли к выводу, что люди, удерживающие Гудрун Шауц, находятся в более взвинченном эмоциональном состоянии, по сравнению с двумя другими террористами, - объявил он. - Думаю, нам необходимо несколько снизить уровень их эмоциональной напряженности.
- То есть, по-вашему, Шауц могут пристрелить? - спросил Мистерсон. Психолог кивнул.
- Вообще-то ситуация довольно необычная. Мы сейчас столкнулись со странными отклонениями от обычной модели речевой реакции. И я должен признать, что в данной ситуации эта дамочка наиболее вероятный претендент получить пулю в лоб.
- В таком случае снимаю с себя всю ответственность, - заявил майор. - Она уже давно напрашивается.
- Э-э, нет. Так дело не пойдет, - вмешался Мистерсон. - У меня указание держать ситуацию под контролем, а если они начнут убивать заложников, то все полетит к чертовой бабушке.
- Ага! - воскликнул профессор. - Очень любопытно с точки зрения диалектики. Видите ли, концепция терроризма как прогрессивной движущей силы в мировой истории требует обострения классовой борьбы и поляризации политических мнений. Теперь, исходя из принципа прагматизма, можно заключить, что преимущество на стороне четвертого отряда НОА, а не наоборот.
- А теперь еще раз, и помедленней, - попросил майор, нахмурившись. Профессор милостиво кивнул.
- Попросту говоря, с политической точки зрения гораздо выгоднее убить этих ребятишек, чем фрейлейн Шауц.
- Это твое личное мнение! - сказал майор, хватаясь за рукоятку револьвера. - Но если не хочешь серьезно нарваться, больше его здесь не высказывай!
- Но я же только с точки зрения политической поляризации, - занервничал профессор: - Лишь немногих беспокоит судьба фрейлейн Шауц. А вот убийство четырех маленьких детей, к тому же однояйцевых близнецов, произведет весьма сильное впечатление.
- Спасибо, спасибо, профессор, - поспешно сказал Мистерсон и, прежде чем до майоpa дошел зловещий смысл последнего заявления, выдворил из кабинета советника по международной террористической идеологии.
- Вот такие умники испоганили страну, - зло сказал майор. - Его послушаешь, так получается, какие бы гадости ни делались, все к лучшему.
- А вот результаты изучения аудиограммы показывают, что все заявления Народной Альтернативной Армии сделаны одним и тем же человеком, - сообщил психолог.
- Одним и тем же? - не поверил своим ушам Мистерсон. - Вот уж чего не сказал бы. Скорей всего там полдюжины умалишенных чревовещателей.
- Точно. Вот поэтому мы считаем необходимым снизить уровень их эмоциональной напряженности. Не исключено, что мы имеем дело со случаем раздвоения личности. Я еще раз прокручу запись, и вы, возможно, сами увидите…
- А это обязательно? Может быть… Но сержант уже врубил магнитофон, и комната опять наполнилась картавым рычанием и визгом. Вдруг почти уже задремавший инспектор Флинт вскочил на ноги.
- Я так и знал!!! - радостно завопил он. - Я знал!!! Я знал, что так будет!!!
- Что знали?! - поинтересовался Мистер-сон.
- Это Уилт устроил весь бардак! Доказательство - эти кассеты!
- Вы уверены, инспектор?
- Больше чем уверен! Уверен на сто процентов. Я узнал бы голос этого гада, изображай он хоть рожающего эскимоса.
- Думаю, до этого не дойдет, - успокоил его психолог. - Значит, вы утверждаете, что знаете человека, чей голос сейчас слышали?
- Еще бы не знать этого ублюдка! Сколько он мне крови испортил… А теперь он за вас взялся.
- Конечно, поверить вам очень сложно, - покачал головой Мистерсон. - Ведь более безобидного человека, чем Уилт, и представить себе невозможно…
- Еще как возможно! - с чувством сказал Флинт.
- Но его же накачали по уши перед тем, как запустить в дом, - вспомнил майор.
- Накачали? Чем? - спросил психолог.
- Понятия не имею. Какое-то зелье для тех, кто, чуть что, сразу кладет в штаны: например, с минерами эта дрянь творит чудеса.
- Однако в данном случае она натворила что-то не то, - озабоченно пробормотал психолог. - И несомненно стала причиной всех этих интереснейших заявлений по телефону. Возможно, это случай непреднамеренной химической стимуляции шизофрении.
- Я б на вашем месте особенно не реагировал на «химическую стимуляцию», - посоветовал Флинт. - Уилт и сам по себе придурок еще тот. Сто против одного, что эту кашу заварил он.
- Но вы же не станете утверждать, что мистер Уилт по собственной инициативе сдал своих детей кучке международных террористов? - возразил Мистерсон. - Когда мы с ним беседовали, он казался нам искренне удивленным и встревоженным.
- То, что вам казалось, и то, что есть на самом деле, - далеко не одно и то же. И еще я скажу: человек, который додумался напялить платье своей жены на надувную куклу и залить ее тридцатью тоннами бетона…
- Простите, сэр, - вмешался сержант, - из полицейского участка докладывают: миссис Уилт сделала ноги.
Все четверо в отчаянии уставились на него.
- Что сделала? - тупо переспросил Мистерсон.
- Скрылась из-под стражи, сэр. Никто не знает, куда она подевалась.
- Правильно, - сказал Флинт. - Так и должно быть.
- Что правильно? Что должно быть? - Мистерсон чувствовал, что тупеет.
- Это их стиль, сэр. Через часок-другой нам позвонят и скажут, что видели, как она села на пароходик и уплыла черт знает куда. Но все это будет вранье.
Мистерсон, словно полоумный, уставился на него.
- Так где же здесь стиль? О Боже…
- Не волнуйтесь, еще успеете. Уилт себя обязательно покажет, уж поверьте. Я в жизни не встречал такого хитроумного прохвоста. У него всегда найдется способ превратить самую заурядную ситуацию в сущий дурдом.
- Но должно же быть хоть какое-то объяснение его выходкам?
Флинт рассмеялся ему в лицо.
- Объяснение?! Выходкам Генри Уилта??? И не надейтесь! Можете сами придумать хоть тысячу, хоть десять тысяч объяснений, а он вам в конце концов преподнесет такое, что вам и в страшном сне не снилось. Уилт почти то же самое, что «Эрни».
- Эрни? - удивился Мистерсон. - Это еще кто такой?
- Это такой дурацкий компьютер для определения номеров выигрышных облигаций. Из целого моря чисел выбирает случайные. И Уилт такой же. Надеюсь, понимаете?
- Ничего не хочу понимать, - ответил Мистерсон. - Я-то собрался руководить самой простой, обычной осадой террористов, а здесь какой-то сумасшедший дом.
- Кстати, - заметил психолог, - необходимо снова выйти на связь с обитателями верхнего этажа. Кто бы там ни был, он находится в чрезвычайно сильном нервном возбуждении. Этой Шауц может угрожать серьезная опасность.
- Не «может», а уже угрожает, - поправил Флинт.
- Ну, хорошо. Думаю, стоит рискнуть, - вздохнул Мистерсон. - Сержант, вызывайте вертолет, и пусть захватят полевой телефон.
- Сэр, будут ли распоряжения относительно миссис Уилт?
- По этому вопросу - к инспектору. Он, кажется, спец по этой семейке. Что за женщина миссис Уилт? Только не надо мне говорить, что она под стать своему муженьку.
- Я об этом не сказал. Единственное - она очень сильная женщина, - ответил Флинт.
- Тогда что она намерена предпринять? Она же неспроста удрала из полиции, наверное, составила в уме какой-то план?
- Я очень хорошо знаю Уилта и, честно говоря, сомневаюсь, что у нее вообще есть ум. Любая другая женщина уже давно бы угодила в психушку при таком муженьке.
- Так, может, она психопатка?
- Нет, сэр, - ответил Флинт. - Я хочу сказать - она женщина без нервов.
- Это ценная информация. Итак, у нас имеется банда вооруженных до зубов террористов, кретин Уилт и сорвавшаяся с цепи баба, толстокожая, как носорог. Случай свел их вместе, и мы оказались в заднице… Значит, так, сержант, объявите розыск миссис Уилт и позаботьтесь, чтоб ее поймали, пока никто больше не пострадал.
Мистерсон подошел к окну и взглянул на дом Уилтов. В ярких лучах прожекторов он выделялся на фоне неба, словно памятник безмятежной и нудной жизни среднего класса Англии. Даже майор не удержался и сказал:
- Да, идиллия.
Однако идиллия продолжалась недолго. Где-то совсем близко раздались несколько диких воплей. Это вопили близняшки Уилта.
