ПОЛ АСТАТТИ
Когда взволнованный Рики, утирая обильную испарину со лба, ввалился в офис Пола, с порога разродившись путаным объяснением по поводу своего внезапного визита, Астатти, невозмутимо куривший сигарету, уяснил суть происходящего мгновенно и отстраненно, уже готовый к подобному повороту событий, и лишь негромко спросил перепуганного, жалкого придурка:
– Значит, ты подарил мне эту вещицу как некий сувенир, безделицу и – не более того, так? Подумай, это важно.
Рики усердно затряс взлохмаченной головой.
– Очень хорошо, свободен.
– Пол, но чтобы не было обид… И вообще сомнительных разговоров… Я не какой-нибудь там стукач, Пол…
– Успокойся. Претензий никаких. Я все понимаю… Но денег я тебе за эту штуку, как ты понимаешь…
– Да плевать мне на эти гроши!
– Свободен.
Плешивый человек, вошедший в кабинет вслед за Рики, полез в карман, достав из него свое удостоверение, но Пол даже не удосужился взглянуть на документы, отчетливо понимая, что пожаловал к нему не полицейский, а парень из ЦРУ или же из Агентства национальной безопасности, а уж эти ребятки имеют в своем арсенале любые бумажки и способны представиться кем угодно.
– Смешная проблема, – улыбнулся он, предлагая посетителю присесть в кресло. – Вам нужен этот кусочек металла? Ради бога. – Он полез в стол, достав оттуда пластину. Небрежно бросил ее на инкрустированную слоновой костью поверхность столешницы. – Только поясните мне, отчего такой оглушительный трам-тара-рам? И вообще, что в этой вещице выдающегося?
– Это, – доверительно понизил голос незваный посетитель, – образец облицовочного материала для… Ну, в общем, для использования его в целях сугубо закрытых… Вы умный человек, надеюсь, и понимаете, о чем идет речь…
– Ага, – с глубокомысленным уважением кивнул Астатти.
«Новый тип кафеля», – подумалось ему не без ехидны.
– Поэтому… сами понимаете, – повторил плешивый с ноткой извинения.
– Более вопросов не имею! – поднял вверх руки Астатти. – Все ясно: государственная тайна… Хотите что-либо выпить?
– Нет-нет. – Гость поднялся, запихнув пластину в карман брюк.
– А я уже хотел и выкинуть этот хлам, – виновато улыбнулся Астатти. – Хорошо, не успел…
– Я благодарю вас за сотрудничество, – торжественно изрек ответственный государственный служащий. – И за взаимопонимание.
– Ну, что вы… – протянул Астатти укоризненно. – Я же гражданин своей страны, а потому сознаю…
– Даже не верится… – посетитель взялся за витую бронзу дверной ручки, – что столь сознательный гражданин пять раз находился под следствием… Наверняка всякий раз – по недоразумению.
– Истинно так, – согласился Астатти печально.
Дверь закрылась.
Пол, откинувшись на спинку кресла, уставился, беззвучно смеясь, в потолок.
Что же… Он явно не ошибся, взявшись за это дельце, явно… И визит сюда человека из спецслужб – наглядное тому доказательство. Доказательство номер два. Первое же он получил сегодня утром, узнав от своего осведомителя из береговой пограничной службы, что один из катеров с офицерами ЦРУ на борту отправился на поиски загадочного острова, ничего, правда, на том месте, где острову быть надлежало, не обнаружив.
Итак. Остается прикинуть козыри. Информацию с пластины, продублировав, стерли, и, таким образом, конкуренты останутся с носом. А информация интересная, и пусть покуда не расшифрована ее текстовая часть, однако из тех картинок, что ему принесли, ясна суть, заключающаяся в вычисленных будущих катаклизмах этой планеты… Кто вот только вычислял их? Дискета, как уверяют эксперты, создана действительно по неизвестной, наверняка военной технологии…
Сенсация с элементом едва ли не фантастики… Впрочем, какой бы увлекательной фантастика ни была, в сторону ее… Есть факт. Абсолютно реальный. Истоки факта, вероятно, выяснятся впоследствии, и пока отвлекаться на них явно не стоит.
Итак. Спецслужба перехватила дискету Брауна, и теперь она абсолютно недосягаема. А вот две другие – в Москве, а потому вопрос стоит так: кто окажется шустрее…
Адрес русского Пол раздобыл самостоятельно: покуда дедок дожевывал свой чизбургер в забегаловке, проворные мальчики осмотрели его машину, обнаружив в ней записную книжку и пачку фотографий, благодаря чему установочные данные на некоего Алекса Михеева отныне известны.
Пол прикусил губу, не без досады сознавая, что дело осложнено двумя обстоятельствами. Во-первых, просто неслыханную расторопность проявляют спецслужбы, а значит, информация с имеющейся у них дискеты расшифрована и оценена по заслугам. Спрут зашевелил всеми своими щупальцами, а там, в далекой Москве, у него щупальца наверняка самые длинные, гибкие и сильные… Хорошо натренированные в схватке с главным противником. Во-вторых, ему, Полу, придется вступить в конфронтацию с государством, чего он благоразумно не позволял себе никогда.
Единственное, что оправдывает риск такого противостояния, – его, Пола, вера в возможности мафии – самого совершенного социального механизма, чьей частью он, знающий механизм буквально с младенчества, является. А заключается преимущество мафии перед государственными структурами в быстроте и целесообразности решений, в безмерно большей ответственности и заинтересованности исполнительных звеньев, а кроме того, в полном пренебрежении законами любых общественных формаций…
Он открыл ящик стола, достав из него конверт, полученный сегодня из туристической фирмы. Самолет «TWA» вылетал в Нью-Йорк через три часа. Пора было собирать чемодан.
– Когда вернусь – неизвестно, – выйдя из кабинета, сообщил он секретарше. – Телефон у меня с собой, так что на связи я круглосуточно.
Садясь в машину, он закурил сигару, с досадой подумав о долгом перелете на Восточное побережье и о жестком федеральном законе, категорически курение на внутренних рейсах воспрещающем.
Ладно, он потерпит. Лишь бы был толк в главном… В этой большой игре с неясной, но интригующей перспективой…
В аэропорту Кеннеди его встретил Борис.
Этого человека – еврея, эмигрировавшего в США еще в начале семидесятых годов из России, Пол знал с наилучшей стороны, имея в виду профессиональные качества данного индивидуума. В отличие от многих своих соотечественников, трудно и кропотливо начавших добывать свой американский хлеб на черной работе, Борис, битый уголовник, сразу же занялся изготовлением фальшивых долларов, контрабандой бриллиантов из Южной Африки и различного рода мошенничествами, быстро найдя подступы к итальянской мафии и впоследствии успешно с ней сотрудничая.
Борис стремительно эволюционировал в незнакомой ему криминальной среде, переходя от примитивной уголовщины к хитросплетениям крупных экономических махинаций, и именно с Полом они обстряпали большую бензиновую аферу, чья суть сводилась к закупке и продаже горючего без уплаты налогов через цепочки подставных компаний. После отмывали деньги через рестораны и казино в Атлантик-Сити, вывозили в Германию редкоземельные металлы военными самолетами еще стоявшей там русской армии…
Ныне Борис, открыв совместно с компаньонами, своими бывшими дружками из уже развалившегося СССР, филиал крупного русского банка в Нью-Йорке, пребывал в статусе весьма состоятельного, респектабельного американца и в сомнительных мероприятиях не участвовал, твердо обосновавшись в крупном легальном бизнесе.
За ужином в японском ресторанчике в Манхэттене, поддевая мельхиоровой вилочкой рулончик сырого мяса тунца, туго обернутый нежной пленочкой рыбьей кожицы и увенчанный горкой зернистой черной икры, Пол, искоса посматривая на Бориса, неторопливо пригублявшего пиво с опрокинутой в высокий бокал мензуркой с горячим саке, говорил:
– Собственно, вопрос стоит об элементарной услуге с твоей стороны… Дело в том, что недавно на Гавайях побывал один русский… Так, простой парень, какой-то инженер… Оказал услугу в Москве одному старичку, попавшему в неловкое положение, тот его пригласил, оплатив билет…
– Инженер? – с иронией переспросил Борис.
– Ну да… По моим сведениям, – поправился Пол осторожно. – И дело в том, что увез этот парень кое-какие сувениры, которые я хотел бы возвратить обратно…
– Он что-то украл?
– Ну, типа того… Вообще-то он безобидный Малый… кажется. – Пол замолчал, выжидая паузу.
– Ну, я понял, – сказал Борис. – Что за сувениры?
– Да не забивай себе голову, – поморщился Пол. – Я пошлю своего человека в Россию, и он решит проблему. А может, кстати, съезжу туда и сам, тем более никогда не был на твоей загадочной родине… Мне просто потребуются профессиональные помощники и база, вот и все.
– А как же дела?
– Мне нужен телефон и факс, вот и все дела, – ответил Астатти. – И абсолютно плевать, в какой точке земного шара я нахожусь.
– А чего же тогда ты прилетел в Нью-Йорк? Для подобного разговора тебе бы хватило именно что телефонного звонка…
– Ну, а пожать твою честную, твердую руку? – широко улыбнулся Астатти. – Выпить с тобой японского пивка?
– Хм, – ощерил в перекошенной улыбке свои благоприобретенные фарфоровые зубы Борис, напомнив Полу того, прежнего уголовника с гнилыми редкими корешками, некогда выступавшими из бледных, разъеденных пародонтозом десен. – Ты не меняешься, Паша. Все такой же… Хитренький, вкрадчивый…
– А ты – меняешься, – заметил Пол. – И еще как! Я помню то время, когда ты объяснялся со мной десятком слов и системой дикарских жестов. А сегодня… у тебя просто классический бруклинский акцент. А уж внешность, манеры… Просто букет метаморфоз!
– Спасибо. – Борис наклонил голову, обильно тронутую тусклой, будто в перхоти, сединой. – Что сказать тебе, Паша? Твой парень может вылетать в Москву уже сейчас. Дам ему в распоряжение бригаду экстра-класса. И дело сделает, и поживет, как король.
– Ну, а в Нью-Йорк я приехал вот почему, – начал Пол, размазывая по губам теплое, приторное саке. – У моих партнеров избыток наличных долларов. А ваши русские банки, насколько я в курсе, закупают их тоннами…
– И до тебя только что дошло, как тут нагреться? – покровительственно хохотнул Борис.
– Ну, ведь друзья-то не подскажут, – разочарованно вздохнул Астатти. – Имеют карманные банки, а вот чтобы предложить старым товарищам заработать денег…
– Не прибедняйся. Греешься там на своих Гавайях… Хотя бы пригласил в гости, обсудили бы, лежи на пляже, горячие темы…
– Хорошо, завтра летим.
– Да куда там завтра… – обреченно махнул рукой Борис. – Дел – не продохнуть!
Астатти одним коротким глотком осушил наперсток с рисовой водкой. Кажется, ему удалось выдать второстепенную тему разговора о наличных деньгах за основную.
По крайней мере, в это ему очень хотелось поверить.
