Глава восемнадцатая
Тридцать сребреников

Тесс поползла прочь от двери. Позади нее замерла Софи, прижимающая руки к груди лежащей у нее на коленях Агаты. Кровь, впитавшись в тонкую ткань, сочилась между пальцев. Лицо Агаты стало желтовато-бледным, она тяжело, с посвистом дышала. Когда она увидела механических людей, ее глаза расширились, и она попробовала оттолкнуть от себя Софи, но та крепко вцепилась в ее платье и, казалось, даже не замечала слабых попыток кухарки освободиться.

— Софи! — По лестнице загрохотали шаги, и в вестибюль ввалился Томас. Лицо его было белым как мел. В руке сверкал массивный меч. Тесс видела этот клинок и раньше.

За Томасом бежала Джессамина, вооруженная своим смертоносным пестрым зонтиком, а позади нее Натаниэль, выглядевший до крайности перепуганным.

— Что, спрашивается… — Томас замолчал, переводя взгляд от Софи, Тесс и Агаты к двери и назад. Автоматы остановились. Они выстроились в ряд у дверного проема и не пытались идти дальше. Руки механических людей теперь беспомощно болтались вдоль туловищ, отчего они напоминали марионеток с перерезанными нитками. Глаз у них не было, но все равно казалось, будто они смотрят вдаль.

— Агата! — В крике Софи уже не было ничего человеческого.

Женщина была все еще жива, ее глаза оставались широко открытыми, но взгляд потух. Руки расслабились и опустились на пол.

Тесс каким-то чудом заставила себя повернуться спиной к автоматам и положила руку на плечо Софи, но та оттолкнула ее, а потом жалобно захныкала. Тесс с отчаянием посмотрела назад. Механические люди пока не двигались, но как долго это могло продолжаться

— Софи, пожалуйста! — Нат был бледен, дышал тяжело. Его безумный взгляд метался по залу, то и дело останавливаясь на автоматах. Он выглядел так, словно каждое мгновение готов был сорваться с места и кинуться прочь.

Джессамина лишь раз взглянула на него, и взгляд ее был преисполнен удивления и… презрения.

— Убери ее, — приказала она Томасу, кивнув на Софи. — Она тебя послушается.

Томас покосился на Джессамину, а потом наклонился и мягко, но твердо вытащил руку Софи из руки Агаты и поставил девушку на ноги. Она тут же вцепилась в его пиджак. Ее руки были по локоть испачканы кровью, словно она только что поработала на скотобойне. Передник был разорван пополам, на нем отпечатались кровавые следы ладоней.

— Мисс Ловлесс, — сказал Томас низким голосом, свободной рукой прижимая к себе Софи. — Берите Софи, мисс Грей — и бегом в Святилище…

— Нет, — раздался из-за спины Тесс тягучий, манерный голос. — Я так не думаю. Берите служанку и идите куда угодно. А вот мисс Грей останется здесь. Так же как и ее брат.

Голос этот был до боли знакомым. Очень медленно Тесс обернулась.

Перед застывшими автоматами стоял мужчина, появившийся в вестибюле словно бы по волшебству. Тесс отметила, что в облике его снова не было ничего примечательного. Он разве что снял шляпу, и теперь его седые волосы тускло поблескивали в колдовском свете. Мортмэйн.

Он улыбался. Но не так, как улыбался раньше, с приветливой жизнерадостностью. Его губы теперь растягивала неприятная, торжествующая улыбка.

— Натаниэль Грей, — заговорил он, — поздравляю. Все получилось просто превосходно. Признаю, я не мог до конца поверить в удачу, но ты выдержал испытание. Все твои прошлые оплошности забыты. Я горжусь тобой.

Тесс обернулась, чтобы посмотреть на брата, но Нат, казалось, забыл о ней. Он смотрел на Мортмэйна, и лицо его выражало одновременно и страх, и обожание. Медленно Натаниэль пошел вперед. Тесс протянула было руку, чтобы остановить его, но брат раздраженно оттолкнул ее и встал прямо перед Мортмэйном.

С криком он упал на колени и сжал перед собой руки, словно в мольбе.

— Единственное мое желание — служить вам, Магистр, — сказал он прерывающимся голосом.

Миссис Дарк все еще смеялась.

— В чем дело? — в замешательстве проговорил Джем, повысив голос, чтобы перекричать разошедшуюся колдунью. — О чем ты там говоришь?

— Де Куинси никакой не Магистр, — глумливо произнесла она. — Он всего лишь глупый вампир, ничуть не лучше других тупых кровососов. Магистр здорово одурачил вас. Вы даже понятия не имеете, кто он такой и с чем вам предстоит столкнуться. Считайте, что вы уже мертвы, мои дорогие. Я сейчас говорю с мертвецами.

Для Уилла это уже было слишком. С рычанием он рванул к лестнице, размахивая перед собой клинком серафима. Джем крикнул, призывая друга остановиться, но было слишком поздно. Госпожа Дарк, оскалившись, зашипела, словно кобра, и бросила отрубленную голову сестры в Уилла. С воплем отвращения тот увернулся, но чародейка получила возможность проскочить мимо. Она метнулась в сторону и растворилась среди ночных теней.

Голова госпожи Блэк тем временем скатилась по ступеньке и остановилась у ног Уилла. Он посмотрел вниз и вздрогнул. Один ее глаз был закрыт землистым веком, серый распухший язык вывалился изо рта. Создавалось стойкое ощущение того, что она искоса смотрит на Уилла.

— Меня сейчас стошнит, — объявил Джем.

— У нас нет на это времени… — решительно заявил Уилл. — А ну-ка подвинься.

И он сломя голову рванул следом за миссис Дарк. Ногой отбросив в сторону отрубленную голову чародейки, Джем последовал за другом.

— Магистр?.. — безучастно повторила Тесс. «Но это невозможно. Магистр — де Куинси, — лихорадочно думала она. — Те существа на мосту сказали, что служат ему. Нат сказал…» Она с ужасом посмотрела на брата: — Нат?

Но, обратившись к брату, она привлекла к себе внимание Магистра. Он оглядел ее с ног до головы оценивающим взглядом и усмехнулся.

— Захватите изменяющую форму, — приказал он механическим существам. — Она не должна опять уйти.

— Нат! — закричала Тесс, но брат даже не повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Внезапно ожившие механические люди, треща и щелкая, двинулись к Тесс. Один из них схватил ее. Его металлические руки сжали ее поперек груди, не давая вздохнуть.

Мортмэйн холодно улыбнулся:

— Не сердитесь на вашего брата, мисс Грей. Он действительно умнее, чем я считал. Именно он предложил выманить из Академии Карстаирса и Херондэйла, рассказав им какую-нибудь невероятно глупую историю, а потом беспрепятственно пройти сюда.

— Что происходит? — Голос Джессамины дрожал, она переводила взгляд с Ната на Тесс, потом на Мортмэйна и обратно. — Не понимаю. Кто это, Нат? Почему ты встал перед ним на колени?

— Это Магистр, — объяснил Натаниэль. — И если бы у вас было хоть немного ума, вы бы тоже опустились на колени.

Джессамина с недоверием посмотрела на Мортмэйна.

— Это что, де Куинси?

Глаза Ната вспыхнули злым огнем.

— Де Куинси — жалкий раб. Он служит Магистру. Впрочем, немногие знают, кто такой Магистр на самом деле. И я один из немногих, я избранный.

— Избранный, а ползаешь на коленях? Ну-ну, — презрительно фыркнула Джессамина.

Нат покраснел от гнева и вскочил на ноги. Он что-то закричал Джессамине, но Тесс едва ли его слышала. Автомат так сильно сжимал свои стальные объятия, что она уже начала задыхаться. Перед глазами у нее плыли темные пятна. Словно сквозь вату Тесс слышала, как Мортмэйн приказал механическому человеку ослабить хватку, но он не повиновался. Тесс цеплялась за металлические руки слабеющими пальцами и случайно схватила что-то маленькое и металлическое, что-то, что трепетало у нее шее, словно бабочка. И с каждой секундой цепочка на ее шее двигалась все сильнее и сильнее. Тесс удалось опустить голову, затуманенным взглядом она посмотрела вниз и с изумлением увидела, что механический ангел каким-то невероятным образом оказался поверх ее платья. Он подскочил вверх, поднимаясь по цепочке к ее голове. Его глаза пылали. Впервые она увидела, что его металлические крылья раскрыты. Они сияли так ярко, что глазам было больно, и были острыми, словно бритва. Ангел метнулся вперед и хлестнул крыльями по голове металлического человека. Во все стороны посыпались искры. Ангельские крылья вошли в металлическую голову с той же легкостью, с какой горячий нож входит в масло.

Искры обожгли шею Тесс, однако она не обратила на это ни малейшего внимания, так как стальные объятия механического человека ослабли. Она вырвалась, а автомат, покачиваясь, повернулся вокруг своей оси и задергался, нелепо размахивая руками. Сейчас он напоминал Тесс старый рисунок, который она видела в детстве: сердитый джентльмен в саду отмахивается от пчел. Мортмэйн заметил происходящее слишком поздно и закричал. Другие механические люди качнулись и стали наступать на Тесс. Она испуганно огляделась, но крошечного ангела не было видно. Он исчез.

— Тесс! С дороги! — Холодные пальцы схватили ее за запястье. Это была Джессамина.

Она оттолкнула Тесс и заслонила ее своим телом, в то время как Томас, выпустив Софи, встал рядом с ней. Джессамина еще раз подтолкнула Тесс к лестнице и двинулась вперед, крутя перед собой пестрый зонтик. Ее лицо было преисполнено решимости. Но первый удар нанес именно Томас. Сделав длинный выпад, он пробил грудь существа, которое, широко разведя руки, наступало на него. Человек-машина, громко затрещав, качнулся назад. Фонтан красных искр, словно кровь, вырвался из его груди.

Джессамина засмеялась и взмахнула пестрым зонтиком. Его край, крутанувшись, разрубил ноги двух других автоматов, и те повалились вперед, шлепнувшись на пол и забившись, словно выброшенная из воды рыба.

Мортмэйн разозлился уже не на шутку:

— Что за черт! Вы… — Он ткнул пальцами в автоматы, у одного из которых на конце руки было приварено что-то вроде металлической трубки. — Избавьтесь от нее. От этой сумеречной охотницы.

Существо судорожно подняло руку. Из трубки вылетела красная молния. Она ударила Джессамину прямо в грудь, и девушка отлетела назад. Зонтик вылетел из ее руки, когда она рухнула на пол. Тело выгнулось, глаза широко раскрылись и остекленели.

Натаниэль, который все это время держался рядом с Мортмэйном, подальше от сражающихся, засмеялся.

Ненависть, охватившая Тесс в эту минуту, была настолько сильна, что девушка сама себе удивилась. Ей захотелось броситься на Ната, вонзить ногти в его лицо, пинать его, пока тот не закричит от боли. Она прекрасно знала, что большего не потребуется. Нат всегда был трусом, особенно если дело доходило до боли. Она устремилась вперед, но существа, сражавшиеся с Джессаминой, уже двинулись в ее сторону. Томас вышел вперед, чтобы загородить девушку своим телом. Выглядел он при этом устрашающе — огромный, злой, весь в поту, с всклокоченными волосами и длинной кровоточащей раной, протянувшейся поперек его груди. Он великолепно орудовал мечом, нанося широкие рубящие удары. Казалось, еще чуть-чуть — и он нарежет своих противников на крошечные кусочки. Однако автоматы не уступали ему ни в ловкости, ни в силе. Ловко уворачиваясь от ударов, они продолжали наступать. Томас бросил дикий взгляд через плечо на Тесс:

— Мисс Грей! Немедленно уведите Софи!

Тесс колебалась. Она не хотела бежать. Больше всего на свете ей сейчас хотелось остаться и сражаться за свою жизнь и свою свободу. Но Софи… Девушка явно была не в себе от пережитого ужаса. Она прижималась к стене, словно стараясь слиться с нею, ее дикий взор блуждал по залу.

— Софи! — закричал Томас, и Тесс вдруг поняла, что он на самом деле всем сердцем любит Софи. — Во имя всего святого! Уходите!

— Нет! — закричал Мортмэйн, поворачиваясь к механическому существу, которое сразило Джессамину.

В то время как автомат снова стал поднимать руку, Тесс схватила Софи за руку и потянула к лестнице. Язык красного пламени ударил в стену в метре от них, оставив на камне черный след. Тесс завопила, но не остановилась, продолжая тащить Софи вверх по лестнице. За ними тянулся запах гари и… смерти.

Уилл промчался через сводчатый проход, который отделял холл от комнаты… и затормозил. Джем был уже там, оглядываясь в замешательстве. В комнате никого не было, хотя из нее вел только один выход и они не смогли бы не заметить миссис Дарк, если бы той пришло в голову убежать дальше.

Вероятно, когда-то это была столовая. Стены украшали многочисленные портреты в массивных золотых рамах, однако холсты по большей части были разорваны до такой степени, что было невозможно понять, кто именно на них нарисован. Большая хрустальная люстра стала прибежищем для десятка пауков — плотная серая паутина клочками свисала с рожков и легко покачивалась на ветру. Должно быть, когда-то под ней стоял обеденный стол, однако сейчас был лишь мраморный пол с начертанными на нем магическими знаками — пятиконечной звездой внутри круга и квадрата со статуей с искривленным телом и когтистыми руками. На голове у существа торчали острые рожки. При первом же взгляде на знаки и статую становилось понятно, что миссис Дарк занималась здесь некромантией.

Подтверждали эту догадку многочисленные предметы, используемые в темномагических ритуалах, валявшиеся вдоль стен: кости, перья, полосы кожи. Кое-где даже попадались лужи странной черной крови, пузырящейся, словно шампанское. Еще там были пустые клетки, валяющиеся на боку, и низкий столик, на котором колдунья разложила окровавленные ножи и расставила каменные чаши, наполненные неприятными на вид темными жидкостями.

В пяти углах пентаграммы были начертаны руны и письмена, при взгляде на которые у Уилла заболели глаза. Эти руны уж совершенно точно были не из Серой книги — великой книги, в которой рассказывалось о тайнах мира и рождении новой жизни. Эти же знаки навевали мысли о смерти и разрушении.

— Джем, она не создавала связующие чары, — сказал Уилл. — Она занималась ритуалами некромантии.

— Вероятно, она пробовала воскресить сестру.

— Да, и больше ничего не делала. — Уилла мучило ужасное подозрение. — Здесь нет ничего по-настоящему опасного.

Джем не отвечал. Он пристально всматривался в дальний угол комнаты.

— Там кот, — сказал он наконец низким шепотом. — В одной из тех клеток.

Уилл поглядел туда, куда указывал его друг. Действительно, в одной из крошечных клеток, валявшихся у самой стены, сидел толстый серый кот.

— И?..

— Он все еще живой.

— Это всего лишь кот, Джеймс. У нас есть заботы поважнее…

Но Джем уже направился к клетке. Подхватив ее за железное кольцо, он поднял ее на уровень глаз. Кот оказался персом, с плоской мордой и желтыми глазами, которые недоброжелательно разглядывали Джема. Внезапно кот выгнул спину и громко зашипел, уставившись на пентаграмму. Джем посмотрел в ту сторону и замер.

— Уилл, — позвал он взволнованно. — Взгляни. Статуя в середине пентаграммы двигалась. Она поднялась, выпрямилась и стала в два раза больше против первоначального размера. Ее глаза пылали адским пламенем. В комнате отчетливо запахло серой. И только когда отродье улыбнулось всеми своими зубастыми пастями, располагавшимися в три ряда, Уилл осознал, что перед ним не статуя, а живое существо с твердой и серой, похожей на камень, кожей. Самый настоящий демон.

Уилл, быстро пригнувшись, отступил и инстинктивно рубанул клинком воздух, не ожидая, впрочем, что удар достигнет цели. Так и вышло. Пролетев мимо пентаграммы, клинок ударился о невидимую преграду и со звоном упал на мраморный пол.

— Глупцы, вы решили напасть на меня здесь? — Голос демона был высоким и тонким. — Можете призвать хоть Самого Хозяина Неба, но и Он вам не поможет! Даже сонмы ангелов со всей своей мощью не смогут переступить этот круг!

— Миссис Дарк, — заскрежетал зубами Уилл.

— Наконец-то вы узнали меня. Впрочем, никто и не ожидал, что сумеречные охотники станут блистать умом. — Демон обнажил зеленоватые клыки. — Это моя истинная форма. Предполагаю, вы такого не ожидали.

— Да уж, это что-то новенькое… — согласился Уилл. — Раньше вы, признаться честно, выглядели не очень… а теперь… эти рожки вам очень идут.

— И кто же ты такая? — Джем поставил клетку с котом на пол у своих ног. — Я думал, ты и твоя сестра — чародеи.

— Моя сестра и была чародейкой, — прошипело существо. — Я же — демон, меняющий форму. Совсем как ваша драгоценная Тесс. Но, в отличие от нее, я не могу стать тем, в кого превращаюсь. Я не могу касаться разума живых ли, мертвых ли. Так что я была не нужна Магистру. — В ее голосе прозвучала затаенная обида. — Он лишь хотел, чтобы мы с сестрой всему научили эту проклятую девчонку, которая ему так приглянулась. И мы сделали то, что он просил. Мы знаем все об изменениях, и мы поделились с ней своими знаниями… Но она оказалась такой неблагодарной!

— Это, вероятно, очень тебя расстроило, — совершенно спокойно заметил Джем. — Тесс научилась изменять форму и даже не поблагодарила вас.

Уилл открыл было рот, но, поймав на себе предупреждающий взгляд Джема, решил все же помолчать.

— Она так ничего не поняла. А ведь ей выпала такая честь, такая честь. Она бы прославилась в веках. — Желтые глаза демона горели. — Когда она сбежала, гнев Магистра пал на нас. Мы разочаровали его. Он… Он хотел нас убить.

Тварь чуть качнулась вперед в сторону Джема. Или ему это только показалось?

— То есть де Куинси собирался убить вас обеих?

— Сколько раз вам говорить, что де Куинси — не Магистр? Магистр… — Тут демон зарычал. — Вы пробуете обмануть меня, маленькие негодяи, но ваша уловка не сработает.

Джем пожал плечами:

— Ты не сможешь торчать в этой пентаграмме вечно, Дарк. В конечном счете до тебя доберется Анклав. Мы возьмем тебя измором. А когда ты станешь нашей… ты же знаешь, как Анклав расправляется с теми, кто нарушает Закон.

Госпожа Дарк зашипела.

— Возможно, Магистр оставил меня, — проворчала она. — Но я все еще боюсь его больше, чем вас и всего вашего Анклава.

«Больше, чем Анклава… Она и в самом деле боится, иначе не стала бы говорить таких вещей, — подумал Уилл. — Джем сказал ей правду: сумеречные охотники найдут этот дом и доберутся до нее. Но похоже, эта перспектива пугает ее меньше, чем гнев Магистра». Уилл по своему опыту знал: если кто-то не выказывает страх в ситуациях, когда страх естествен, то причиной такого поведения крайне редко становится врожденная храбрость. Скорее всего, этот человек или существо из Нижнего мира, или просто знает то, чего не знаете вы.

— Если ты не хочешь рассказать нам, кто такой Магистр, — продолжал Уилл, и в голосе его послышались стальные нотки, — возможно, ты хотя бы сможешь ответить на простой вопрос. Аксель Мортмэйн — Магистр?

Демон завопил, затем захлопал костистыми руками по ртам и сник, припав к земле, хотя глаза его по-прежнему горели алым огнем.

— Магистр… Он решит, что это я вам обо всем рассказал. Теперь он никогда не простит меня…

— Мортмэйн? — повторил пораженный Джем. — Но ведь он предупредил нас… О господи! — Несколько секунд он молчал, не в силах вымолвить ни слова. — Я вижу…

Уилл понял, что друг его пришел к тем же неутешительным выводам, что и он сам несколькими минутами ранее. Он, вероятно, догадался бы первым — Уилл всегда считал, что Джем самостоятельнее и умнее его, — если бы так истово не верил в людей и в лучшие человеческие качества.

— Мортмэйн солгал нам и о Темных сестрах, и о связующих чарах, — размышлял он вслух. — Фактически, это Мортмэйн убедил Шарлотту, что де Куинси — Магистр. Если бы не он, мы бы сами никогда не заподозрили вампира. Но почему?

— Де Куинси — мерзкая тварь, — закричала госпожа Дарк, все еще прячущаяся внутри пентаграммы. Она, казалось, решила, что больше нет смысла покрывать Магистра. — Он не повиновался Мортмэйну, сам хотел стать Магистром. За это он должен быть наказан! Жестоко наказан!

Пристальный взгляд Уилла встретился с взглядом Джема. Уилл мог поспорить, что они оба думали об одном и том же.

— Мортмэйн постарался очернить конкурента в глазах сумеречных охотников, — начал Джем. — Де Куинси стал прекрасным козлом отпущения.

— Он мог спрятать чертежи механических людей в библиотеке де Куинси без ведома хозяина дома, — согласился Уилл. — Де Куинси не признал себя хозяином армии автоматов, хотя он, очевидно, был знаком с этим замыслом. Кстати, Мортмэйн мог приказать механическим людям, которые напали на вас с Тесс на мосту, сказать, что они работают на вампира. И судя по всему, именно он оставил печать де Куинси на теле служанки, встретившей нас в Темном доме. Он сделал все возможное, чтобы отвести от себя подозрения.

— Но Мортмэйн не единственный, кто указал на де Куинси, — заметил Джем, и голос его звучал устало. — Натаниэль Грей… Брат Тесс. Когда два столь разных человека сообщают одну и ту же информацию…

— Они работают вместе, — перебил его Уилл, и на мгновение он почувствовал какое-то странное удовлетворение, которое, впрочем, быстро исчезло. Он не любил Ната Грея, ему претило видеть, как Тесс возится с ним, словно с безгрешным младенцем. Себя же он презирал за собственную ревность — слишком уж сильно волновала его Тесс. Конечно, приятно лишний раз убедиться в своей правоте, но какую цену им придется за это заплатить?

Миссис Дарк рассмеялась высоким, похожим на скулеж, смехом.

— Нат Грей, — выплюнула она. — Шавка Магистра. Гнусный подлец продал свою родную сестру Мортмэйну. И сделал это за тридцать сребреников. На самом деле он просто хотел потешить свое самолюбие. Я никогда не обращалась бы так с собственной сестрой. И вы еще говорите, что демоны злы, а люди — слабы и нуждаются в защите от нас! — Ее смех теперь превратился в визгливое кудахтанье.

Но Уилл уже не обращал внимания на демона. Его мысли стремительно неслись вперед. «Боже, Натаниэль обманул нас. Он выдумал историю про де Куинси от начала и до конца. Он просто хотел направить Анклав по ложному следу. Но почему же тогда как только из Академии ушли Шарлотта и Генри, туда явился Мортмэйн? Чтобы избавиться от нас, Джема и меня, — подумал Уилл, его лицо почернело от бессильной злобы и отчаяния. — Нат не мог знать, что мы не поедем с Шарлоттой и Генри. Он должен был импровизировать, когда понял, что мы остались. Тут-то на сцену и вышел Мортмэйн. Они с Натаниэлем сговорились с самого начала А вот теперь Тесс осталась с ним в Академии…»

Уилл почувствовал, как страх ледяной рукой сдавил сердце.

Ему захотелось развернуться и со всех ног броситься назад, в Академию, а там уже припереть Натаниэля к стенке и выбить и него всю правду. Но в первую очередь он был сумеречным охотником и должен был выполнить свой долг до конца. Уилл повернулся к миссис Дарк:

— И каков же план? Что найдет Анклав, когда достигнет площади Карлетон? Мортмэйн хочет устроить резню? Отвечай! — закричал он, но от страха голос его дрогнул. — Или клянусь тебе, клянусь именем Ангела, который мне покровительствует, когда ты попадешь в руки Анклава, то будешь долго молить о смерти! Что он задумал?! Что?!!

Желтые глаза госпожи Дарк вспыхнули.

— Ты хочешь знать, что нужно Магистру? — прошипела она.

— Он презирает нефилимов, но это всем известно. Так чего же он хочет?

— Тесс, — тут же подсказал Джем. — Но она в безопасности в Академии, и даже его механическая армия не сможет попасть внутрь. Даже без нас там…

Но госпожа Дарк, не слушая юношу, продолжала елейным голосом:

— Были времена, когда я была в фаворе у Магистра. И однажды он обсуждал со мной план захвата Академии. Он планировал омыть руки механических существ кровью сумеречных охотников. Это позволило бы ему открыть двери.

— Кровь сумеречных охотников? — эхом отозвался Уилл. — Но…

— Уилл. — Джем прижал руки к груди, как раз там, куда механический человек ранил его. — Моя кровь.

Мгновение Уилл стоял совершенно неподвижно, прожигая взглядом своего друга, а потом без слов рванул к выходу из столовой. Джем задержался только для того, чтобы схватить клетку с котом. Когда они достигли входных дверей, те захлопнулись прямо перед их носом, и юношам пришлось резко затормозить. Он обернулся и посмотрел на Джема. Его лицо было искажено отчаянием.

Миссис Дарк, все еще сидевшая в центре пентаграммы, взвыла от смеха.

— Нефилим… — задыхалась она. — Глупый, глупый нефилим. Ну и где же теперь твой Ангел?

И тут задняя стена холла вспыхнула. Огонь метнулся к потолку, набросился на шторы, закрывающие окна. Во все стороны полетели пылающие искры. Нечего было и думать о том, чтобы потушить это дьявольское пламя сине-зеленого цвета. По дому пополз омерзительный, удушливый запах — запах демона. Кот обезумел от страха, он снова и снова бросался на прутья клетки и выл.

Уилл обнажил клинок серафима и закричал:

— Анаэль!

Клинок буквально взорвался вспышкой света, но госпожа Дарк лишь зашлась в очередном приступе смеха.

— Когда Магистр увидит ваши обугленные трупы, он простит меня! — закричала она. — Тогда он позовет меня назад!

Ее смех стал громче, пронзительнее, ужаснее. По холлу и комнатам полз едкий дым. Джем прижал рукав ко рту и проговорил, задыхаясь:

— Убей ее. Убей ее, и огонь потухнет.

Уилл, вцепившись в рукоять клинка, прорычал в ответ:

— Неужели не понимаешь? Если бы я мог, я бы давно это сделал. Но ее защищает пентаграмма. Мне не пробиться.

— Знаю. — Джем на секунду задумался. — Но ведь пентаграмму можно стереть, Уилл.

За годы тесной дружбы Уилл научился понимать Джема с полуслова. Он бросился назад, поднял горящий клинок, прицелился и метнул его… но не в демона, а в толстую металлическую цепь, на которой держалась массивная люстра. Клинок прошел сквозь цепь, словно нож сквозь бумагу. Раздался бьющий по нервам скрежет. Демон успел только закричать, прежде чем массивная люстра, словно комета с хвостом из искареженного металла и битого хрусталя, обрушилась на него. Уилл прикрыл рукой глаза и отвернулся, поскольку осколки посыпались дождем. Пол под ногами качнулся, словно земля пошла ходуном.

Когда все стихло, Уилл открыл глаза. Люстра лежала на полу, похожая на огромный корабль, потерпевший крушение и лежащий теперь на дне моря. В воздухе висело облако пыли. Из-под груды разбитого стекла и искореженного металла по мраморному полу протянулся ручеек зеленовато-черной крови…

Огонь исчез. Джем, все еще сжимая в руках клетку с котом, внимательно разглядывал обломки. Его и без того бледные волосы припорошило белой пылью, щеки почернели от золы.

— Отлично сработано, Уилл, — заключил он в конце концов.

Уилл ничего не ответил. На разговоры не было времени. Он бросился к двери, которая в этот раз легко отворилась, стоило лишь чуть надавить на нее, и стрелой вылетел во двор.

Тесс и Софи вместе летели по лестницам Академии, пока горничная не выдохнула:

— Здесь! Вот эта дверь!

Тесс распахнула ее, не останавливаясь, и беглянки ворвались в следующий коридор. Софи дернулась, освобождая из захвата Тесс, и кинулась назад, закрывать дверь. Задвинув засов, она на мгновение остановилась и прислонилась спиной к дверной створке. Дышала она с трудом, лицо раскраснелось от слез и быстрого бега.

— Мисс Джессамина, — шептала она. — Как вы думаете…

— Не знаю, — отрезала Тесс. — Но ты слышала Томаса. Мы должны добраться до Святилища, Софи. Только там мы будем в безопасности. — «И Томас хочет, чтобы я проследила за тобой, не дала тебе попасть в беду», — подумала она, а вслух сказала: — Ты должна показать, куда идти. Я не смогу найти дорогу одна.

Софи кивнула и выпрямилась. В полной тишине она провела Тесс лабиринтом лестниц и коридоров, пока они не достигли того самого, по которому Тесс шла на встречу с Камиллой Белкурт. Вытащив из держателя на стене лампу, Софи зажгла ее, и они поспешили дальше по коридору, пока не достигли наконец больших железных дверей с вензелем CS. И тут вдруг Софи встала как вкопанная и что есть силы закусила губу, пытаясь снова не разрыдаться.

— Ключ! — прошептала она. — Я забыла, черт возьми… простите меня… ключ, мисс!

Тесс почувствовала, как ее охватывает ярость, но она не могла себе позволить сейчас гневную вспышку, потому постаралась успокоиться как можно быстрее. Тем более что на руках Софи только что умерла ее подруга. Едва ли можно было обвинить ее в излишней забывчивости.

— Ты знаешь, где он? Софи кивнула.

— Я сейчас принесу. Ждите здесь, мисс.

Она развернулась и поспешно ушла по боковому коридору. Тесс смотрела ей вслед, пока белая шапочка и блузка не растворились среди теней. Девушка осталась одна в темноте. Единственный свет в коридоре пробивался из щели под дверью Святилища. Тесс прижалась к стене в самом, как ей казалось, темном углу, ничего так не желая, как слиться с каменной кладкой. Перед глазами ее, сменяя друг друга, проплывали жуткие картины: она все еще видела кровь, льющуюся из груди Агаты, окровавленные руки Софи, слышала смех Ната, когда упала Джессамина..

И тут снова раздался тот самый смех, резкий и звонкий, которого она теперь так боялась.

Уверенная, что ей показалось, Тесс повернулась и встала теперь спиной к дверям Святилища. Перед ней на том месте, где мгновение назад никого не было, теперь кто-то стоял…. Кто-то с прямыми светлыми волосами и кривой, дикой улыбкой… Кто-то с длинным тонким ножом в правой руке.

Нат!

— Моя Тесси, — протянул он. — Это было впечатляюще. Не думал, что ты и служанка бегаете так быстро. — Он покрутил нож, словно бы в задумчивости. — К сожалению для тебя, мой повелитель наделил меня некоторыми… умениями. Я могу двигаться быстрее, чем ты можешь вообразить себе, — ухмыльнулся он. — Вероятно, намного быстрее тебя, если судить по тому, сколько тебе потребовалось времени, чтобы сюда добраться.

— Нат, — голос Тесс дрожал, — еще не поздно. Ты можешь это остановить.

— Остановить что? — Нат посмотрел на нее впервые с тех пор, как встал на колени перед Мортмэйном. — И отказаться от власти и знания? Отказаться от звания помощника самого могущественного человека в Лондоне? Я был бы дураком, если бы поступил так, как ты просишь, маленькая моя сестричка.

— Помощник? А где был твой повелитель, когда де Куинси собирался выпить твою кровь?

— Я разочаровал его, — вздохнул Нат. — Ты разочаровала его. Ты удрала от Темных сестер, зная, что это будет стоить мне жизни. Твоя сестринская любовь не так уж и сильна, Тесси.

— Я позволяла Темным сестрам мучить меня ради тебя, Нат. Я все делала для тебя. А ты… Ты позволил мне поверить, что де Куинси и есть Магистр. Все деяния, что ты приписывал де Куинси, совершил на самом деле Мортмэйн. Именно он хотел меня заполучить. Он — тот, кто нанял Темных сестер. Ты рассказал о де Куинси лишь для того, чтобы спровадить Анклав из Академии.

Нат ухмылялся:

— Разве не помнишь, тетя Генриетта имела обыкновение говорить, что «мудрость, которая приходит слишком поздно, вряд ли является мудростью»?

— И что найдет Анклав, когда прибудет на место, которое ты назвал логовом де Куинси? Ничего? Пустой сожженный дом, руины? — Она начала отступать, пока не ударилась спиной о холодные железные двери.

Нат медленно шел к ней, глаза его сверкали так же, как и нож в руке.

— А вот и нет. Эта часть моего рассказа была правдой. Иначе Анклав слишком быстро понял бы, что его одурачили. Лучше пусть займутся делом, вычистят тайное логово де Куинси. Это их надолго займет. — Он пожал плечами. — Кстати, именно ты подсказала мне идею свалить всю вину на вампира. Знаешь ли, после всего, что случилось, его смерть была лишь вопросом времени. Нефилимы сосредоточили все свое внимание на нем и оставили Мортмэйна в покое. Я придумал прекрасный план. Отослал Анклав подальше от Академии и уничтожил де Куинси. Убил двух зайцев одним выстрелом.

«Как же он гордится собой», — с отвращением подумала Тесс. Больше всего ей хотелось плюнуть брату в лицо, но она понимала, что такое поведение не приведет ни к чему хорошему. Ей надо было попытаться заговорить ему зубы и придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации.

— Конечно, ты одурачил нас, — согласилась она, в душе ненавидя себя за это. — Но что же в рассказанной тобой истории правда?

— Правды в ней немного, если ты действительно хочешь знать. Однако в основе самой лучшей лжи всегда лежит частичка правды, — хвастал он. — Я прибыл в Лондон, собираясь шантажировать Мортмэйна — хотел пригрозить, что, если он не даст мне денег, газеты узнают о его занятиях оккультизмом. Огласка ему и в самом деле не нужна. Он же хотел взглянуть на меня, потому что знал: у наших родителей родился ребенок с уникальным даром. Вот только какой это был ребенок? Он полагал, что способностью изменять форму обладал я. — Нат усмехнулся. — Вначале он был недоволен, так как хотел, чтобы на моем месте была девочка.

— Но почему? Зачем я ему?

Нат пожал плечами:

— Не знаю. Да меня это и не волнует. Он пообещал сделать меня своим учеником, если я приведу тебя к нему и если у тебя действительно окажется тот самый дар, о котором он так много говорил. После того как ты сбежала, он наказал меня и отдал де Куинси. Когда ты оказалась здесь, в сердце цитадели нефилимов, у меня появился второй шанс, и я вновь предложил Магистру свою помощь.

— Ты связался с ним, уже находясь здесь? — Тесс чувствовала тошноту. — Ты обо всем ему рассказал? Ты сознательно предал нас? Но ты ведь мог остаться! Ты был бы здесь в безопасности!

— Ну уж нет, я не собираюсь влачить столь жалкое существование. Я, к сожалению, родился обычным человеком, слабым, презренным. Но теперь у меня появился уникальный шанс стать учеником Мортмэйна, его правой рукой, когда он станет управлять Британской империей.

— Господи, а ведь ты сошел с ума, — вздохнула Тесс. — Все это звучит так страшно и так нелепо…

— Вот увидишь, что я прав. Через год Мортмэйн въедет в Букингемский дворец. Империя преклонит перед ним колени.

— Но тебя рядом с ним не будет. Я видела, как он смотрел на тебя. Ты не ученик, ты инструмент, который он использует до поры до времени. Когда он получит то, что хочет, он избавится от тебя, как избавляются от мусора.

Нат еще крепче сжал нож:

— Это неправда.

— Правда, — уверенно сказала Тесс. — Тетя всегда говорила, что ты слишком доверчив. Поэтому тебе всегда не везло в игре, Нат. Ты сам отъявленный лгун, но ты никогда не можешь понять, когда лгут тебе. Тетя говорила..

— Тетя Генриетта… — Нат мягко рассмеялся. — Так печально, что она умерла. А помнишь, незадолго до смерти я послал ей коробку конфет? Ты, моя дорогая, никогда не любила сладкое, в отличие от нашей дорогой тетушки. Я все отлично рассчитал.

У Тесс голова пошла кругом. Сейчас она мечтала об одном: упасть замертво на месте и больше не видеть брата, не слышать, что он говорит.

— Нат… ты не мог… тетя Генриетта любила тебя!

— Ты понятия не имеешь, на что я на самом деле способен, Тесс. Ты вообще обо мне ничего не знаешь. — Он говорил быстро, глаза его горели лихорадочным огнем. — Ты всегда считала меня дураком. Глупеньким маленьким мальчиком, которого нужно оберегать и защищать. Так легко обмануть тебя и воспользоваться твоей доверчивостью. Я слышал, как вы с тетей обсуждали меня. Я знаю, вы не верили, что из меня может получиться что-то стоящее. Вы бы никогда не стали гордиться мной. Но теперь все по-другому. Теперь все по-другому! — прорычал он.

— Ты стал убийцей. И ты думаешь, я должна после этого гордиться тобой? Да мне стыдно, что я твоя сестра.

— Моя сестра? Никакая ты мне не сестра. Ты даже не человек. Ты вещь. Когда Мортмэйн рассказал, кто ты на самом деле, ты для меня умерла. Нет у меня никакой сестры.

— Тогда почему ты продолжаешь звать меня Тесси? — спросила девушка голосом таким тихим, что сама еле расслышала слова.

Он мгновение смотрел на нее в замешательстве, но для нее это мгновение превратилось в вечность. Как же ей было тяжело. Она уже привыкла думать, что брат — это все, что у нее осталось в мире… Но нет, на самом деле она была одинока. Так разве же ее сердце сможет вынести такое предательство? Что-то шевельнулось за плечом Ната, и Тесс задалась вопросом: видит ли она то, что происходит, на самом деле или ей все только кажется?

— Я не называл тебя «Тесси», — пробормотал Нат, и голос его звучал почти расстроенно.

Чувство невыносимой печали охватило ее.

— Ты мой брат, Нат. Ты всегда будешь моим братом. Он прищурился. На мгновение в Тесс вспыхнула безумная надежда: а что, если он услышал ее, если решил изменить свои намерения?

— Когда ты станешь принадлежать Мортмэйну, он будет моим должником до конца жизни. Поскольку я единственный человек, который смог осуществить его мечту.

Ее сердце разбилось, разлетелось в груди на тысячи крошечных осколков. Что-то снова пошевелилось за плечом Ната, и тени беспокойно забегали по стенам. «Там действительно кто-то есть. Это не игра воображения», — подумала Тесс. Кто-то или что-то медленно двигалось по коридору прямо к ним. «Софи», — решила девушка. Тесс всей душой надеялась, что горничная догадается убежать прежде, чем Нат бросится на нее с ножом.

— Иди сюда, — позвал Нат. — Нет никакой причины поднимать шум. Магистр не собирается обижать тебя…

— Ты не можешь знать этого наверняка, — заметила Тесс.

Человек, шедший по коридору, уже почти вплотную приблизился к Натаниэлю. В руке он сжимал что-то белое, что-то, что тускло мерцало в неверном свете фонаря. Тесс изо всех старалась не смотреть в ту сторону, не отводить взгляда от лица брата.

— Я уверен. — В голосе Натаниэля прозвучало нетерпение. — Я же не дурак, Тесс.

Человек пошевелился. Мерцающий предмет взлетел в воздух и обрушился на голову Натаниэля. Он качнулся и рухнул на пол, лицом вниз. Нож выпал из его руки, кровь испачкала белокурые волосы.

И тут она поняла, кто это был. Джессамина! Лицо ее было искажено злобной гримасой. В руках она все еще сжимала остов разбитой лампы.

— Возможно, он и не дурак, — она презрительно пнула лежащего у ее ног Ната носком туфли, — но и не слишком умный.

Тесс смотрела на девушку, не веря своим глазам.

— Джессамина?

Мисс Ловлесс подняла голову. Вырез ее платья был порван, волосы выбились из прически, на правой щеке темнел огромный синяк. Она бросила лампу, которой еще раз ударила Ната по голове, и сказала:

— Я в порядке, если это то, что тебя интересует. В конце концов, они явились не за мной.

— Мисс Грей! Мисс Ловлесс! — Это была Софи, запыхавшаяся от бега по лестнице. В одной руке она держала длинный железный ключ от дверей Святилища. Подойдя ближе, горничная чуть было не споткнулась о Ната и посмотрела на него, открыв рот от изумления.

— С ним все в порядке?

— Да кого это волнует? — резко ответила Джессамина и нагнулась, чтобы подобрать нож, который обронил Нат. — Тем более после всей этой лжи! Подумать только, он лгал мне! Я ведь действительно думала… — Она запнулась. — Теперь это не имеет значения… — Джессамина выпрямилась и повернулась к Софи, высоко задрав подбородок: — Ну что ты там стоишь, Софи? Давай же войдем в Святилище прежде, чем сюда явится еще кто-нибудь.

Уилл выскочил из особняка и бросился вниз по ступенькам. Джем не отставал от него ни на шаг. Они промчались по залитой лунным светом лужайке и выскочили на улицу. Их экипаж стоял там, где они его и оставили — рядом с высокой каменной стеной. Джем расслабился, увидев, что лошади не испугались поднявшегося в доме шума. Впрочем, они уже давно служили сумеречным охотником и видели в своей жизни многое.

— Уилл. — Джем остановился возле друга, пытаясь тайком перевести дыхание. — Мы должны вернуться в Академию как можно скорее.

— Совершенно с тобой согласен. — Уилл бросил на Джема внимательный взгляд.

Джем поежился. Неужели на его лице снова проступили лихорадочные пятна и Уилл догадался, что ему сейчас приходится нелегко? «Лекарство», большую дозу которого он принял перед тем, как покинуть Академию, переставало действовать медленно, но верно. В другое время Джем бы сильно забеспокоился, но сейчас ему было не до этого.

— Думаешь, Мортмэйн ждал, что мы убьем госпожу Дарк? — спросил он. Не то чтобы ему это на самом деле было очень интересно, просто он надеялся таким образом выиграть несколько мгновений, чтобы перевести дух.

— Думаю, он надеялся, что мы поубиваем друг друга, — ответил Уилл почти рассеянно. — Идеальный выход для него. Ясно одно: он хотел избавиться от де Куинси, убив его руками нефилимов. — Уилл вытащил из внутреннего кармана складной нож и с удовлетворением посмотрел на него. — Одна лошадь скачет намного быстрее, чем движется экипаж.

Джем лишь крепче сжал клетку. Серый кот смотрел из-за прутьев на мир широко открытыми желтыми глазами. Взгляд его был полон неподдельного интереса.

— Пожалуйста, скажи, что ты не собираешься делать то, о чем я думаю, Уилл.

Одним быстрым движением Уилл открыл нож и взялся за упряжь:

— Нельзя терять время, Джем. К тому же Ксанфос может везти экипаж и в одиночку, тем более если ты будешь единственным пассажиром.

Джем пошел за Уиллом, но клетка была слишком тяжелая, а он сам — слишком истощен, потому друга он нагнал с трудом.

— Зачем тебе нож? Ты же не собираешься убивать лошадей?

— Конечно нет. — Уилл принялся перерезать сбрую, удерживавшую Балдиоса. Он всегда чувствовал особенную привязанность именно к этой лошади.

— Ах, — вздохнул Джем, — я вижу. Хочешь уехать на этой лошади подобно Дику Турпину и оставить меня здесь. Ты сошел с ума?

— Кто-то должен позаботиться о коте. — Подпруга и постромки упали, и Уилл вскочил на Балдиоса.

— Но… — Сильно встревоженный Джем уже успел залезть в экипаж и теперь откинулся на спинку сиденья. — Уилл, ты не мог бы…

Было слишком поздно. Уилл вонзил пятки в бока лошади. Балдиос попятилась и заржала, Уилл решительно вцепился в поводья… Джем мог поклясться, что его приятель усмехался. Затем лошадь повернула и поскакала прочь. Уже через несколько мгновений она скрылась в ночи, унося своего наездника в неизвестность.