Ни с Жуковским, ни с Вяземским Пушкин в то время не откровенничал. По словам самой княгини (в записи П. А. Бартенева), с нею «он был откровеннее, чем с князем. Он прибегал к ней и рассказывал свое положение относительно Геккерна». (Пушкин в воспоминаниях. Т. 2. С. 163).
