Глава 19
ДВА ПИСЬМА
В конце июня Поллианне пришло письмо от Деллы Уэтерби.
"Я пишу, чтобы попросить тебя об одолжении, — говорилось в нем. — Надеюсь, ты можешь указать мне какую-нибудь тихую семью в Белдингсвилле, которая согласится взять к себе на лето мою сестру. Постояльцев будет трое: сама миссис Кэрью, ее секретарша и приемный сын Джейми. (Ты. ведь помнишь Джейми?) Они не хотят жить в обычной гостинице или большом частном пансионе. Моя сестра переутомилась, и доктор посоветовал ей поехать куда-нибудь в сельскую местность для перемены обстановки и полноценного отдыха. Он предложил в качестве возможных мест Вермонт и Нью-Гемпшир, и мы сразу же подумали о Белдингсвилле и о тебе и решили узнать, не сможешь ли ты. порекомендовать нам подходящую семью. Я обещала Рут, что напишу тебе и спрошу. Они хотели бы приехать сразу, в начале июля, если можно. Надеюсь, я не очень обременю тебя просьбой. Сообщи нам по возможности скорее, знаешь ли ты такой дом. Ответ, пожалуйста, вышли мне сюда. Моя сестра сейчас здесь, в нашем санатории, проходит курс лечения.
Надеясь на благоприятный ответ, остаюсь искренне твоя,
Делла Уэтерби".
Дочитав письмо, Поллианна несколько минут сидела, слегка нахмурясь и мысленно перебирая все белдингсвиллские семьи в поисках возможного пристанища для своих старых друзей. Затем ее мысли неожиданно приняли новый оборот, и с радостным возгласом она бросилась в гостиную, где сидела тетка.
— Тетечка, тетечка! У меня чудеснейшая идея! Я же говорила тебе, что-нибудь непременно случится и у меня разовьется какой-нибудь замечательный талант. Ну вот, талант есть! Развился прямо сейчас! Слушай! Я получила письмо от мисс Уэтерби, сестры миссис Кэрью — я жила у нее в Бостоне одну зиму, помнишь? — и они хотят провести лето в сельской местности, и мисс Уэтерби написала, чтобы спросить, не знаю ли я подходящего места, где они могли бы остановиться. Понимаешь, они не хотят жить в гостинице или пансионе. И сначала я не знала, а теперь знаю… Знаю, тетя Полли! Угадай, где это!
— Детка! — воскликнула миссис Чилтон. — Как ты тараторишь! Можно подумать, что ты десятилетняя девчушка, а не взрослая девушка… Ну, что такое? О чем ты говоришь?
— О том, где могут остановиться миссис Кэрью и Джейми. Я придумала! — продолжала весело щебетать Поллианна.
— Ну неужели? И что же из того? Я-то тут при чем, детка? — равнодушно отозвалась миссис Чилтон.
— Да они же могут остановиться у нас! Я собираюсь принять их здесь, тетечка!
— Поллианна! — Миссис Чилтон в ужасе выпрямилась и взглянула на нее.
— Ну, тетечка, пожалуйста, не говори «нет»… Пожалуйста! — упрашивала Поллианна. — Разве ты не понимаешь? Это счастливый случай, случай, которого я ждала, и он свалился мне прямо в руки! Мы прекрасно можем это устроить. Места у нас полно, а готовить и заниматься хозяйством я вполне могу, ты же знаешь. Только теперь это принесет деньги, так как они хорошо заплатят, я знаю. И приедут они с радостью, я уверена. Их будет трое — с ними еще секретарша.
— Но, Поллианна! Я не могу! Превратить этот дом в пансион? Дом Харрингтонов — в обычный пансион? Нет, Поллианна, я не могу, не могу!
— Но он не был бы обычным пансионом. Он был бы необычным! И к тому же они наши друзья. Это было бы все равно, что пригласить друзей погостить у нас. Только эти гости стали бы платить, так что одновременно мы зарабатывали бы деньги… деньги, которые нам нужны, тетечка, деньги, которые нам нужны ! — подчеркнула она.
Тень уязвленной гордости пробежала по лицу Полли Чилтон. С тихим стоном она откинулась в кресле.
— Но как ты устроишь это, детка? Ты же не можешь делать всю работу одна!
— Нет, конечно нет, — весело подхватила Поллианна. (Теперь она чувствовала твердую почву под ногами. Было ясно, что ее дело выиграно.) — О, я могла бы готовить и следить за всем, что им нужно, а чтобы справиться с остальной работой, можно пригласить одну из младших сестер Ненси. Миссис Дурджин, как и сейчас, занималась бы стиркой.
— Но, Поллианна, я плохо себя чувствую… совсем плохо. Я мало чем могу помочь.
— Разумеется. И тебе совершенно незачем это делать! — с высокомерным видом заявила Поллианна. — Ах тетечка, все будет замечательно Это так хорошо, что даже не верится… чтобы деньги вот так сами упали мне в руки!
— Упали тебе в руки! Как бы не так! Тебе еще многое предстоит узнать в жизни, Поллианна, и, среди прочего, то, что отдыхающие не бросают своих денег никому в руки, не проследив при этом очень внимательно за тем, чтобы получить за них с избытком. Когда ты принесешь и уберешь, и испечешь, и сваришь, так что будешь валиться с ног от усталости и почти вгонишь себя в могилу, пытаясь обеспечить все от свежеснесенных яиц до хорошей погоды, ты вспомнишь мои слова.
— Хорошо, я вспомню, — засмеялась Поллианна. — Но я не стану волноваться заранее, а побегу и поскорее напишу мисс Уэтерби, чтобы, когда Джимми Бин зайдет сегодня после обеда, можно было попросить его занести письмо на почту.
Миссис Чилтон беспокойно пошевелилась в кресле:
— Поллианна, я хочу, чтобы ты называла этого молодого человека как положено. От этого «Бин» меня в дрожь бросает. Его фамилия теперь Пендлетон, насколько я понимаю.
— Да, это так, — согласилась Поллианна. — Но я очень часто об этом забываю, а иногда даже называю его «Бином» прямо в лицо, и это, конечно, безобразие, ведь он усыновлен по всем правилам… Но, знаешь, я так взволнована! — заключила она и, пританцовывая, выбежала из комнаты. Когда в четыре часа пришел Джимми, письмо уже было готово. Поллианна все еще трепетала от возбуждения и, не теряя времени, принялась рассказывать гостю, в чем дело.
— И к тому же мне ужасно хочется снова с ними встретиться! — воскликнула она, сообщив о своих планах. — Я ни разу с той зимы не видела никого из них. Помнишь, я рассказывала тебе о Джейми? Ведь рассказывала?
— Да, ты рассказывала. — В голосе молодого человека был оттенок принужденности.
— Ну, разве не замечательно, если они смогут приехать?
— Хм, не знаю, можно ли сказать, что это так уж замечательно, — уклончиво ответил он.
— Не замечательно, что у меня есть такая возможность выручить тетю Полли, пусть даже ненадолго? Да конечно же, Джимми, это замечательно!
— Но мне кажется, что это будет довольно тяжело… для тебя. — Джимми вскинул голову с явным раздражением.
— Да, конечно, в некоторых отношениях… Но я буду так рада деньгам, которые зарабатываю, что все мои мысли будут только об этом. Вот, видишь, Джимми, — вздохнула она, — какая я корыстная.
Ответа не, было. Прошла долгая минута молчания, затем, немного неожиданно, молодой человек спросил:
— Скажи-ка, сколько лет теперь этому Джейми?
Поллианна взглянула на него с веселой улыбкой:
— О, я помню… Тебе всегда не нравилось его имя. — Ее глаза лукаво блеснули. — Но не беда! Теперь он усыновлен и, я думаю, взял фамилию Кэрью. Так что ты можешь называть его просто «Кэрью».
— Но это не ответ на вопрос, сколько ему лет, — холодно напомнил Джимми.
— Этого, вероятно, никто точно не знает. Даже он сам не может сказать, но я думаю, что он примерно твоего возраста. Интересно, какой он теперь. Во всяком случае я спросила обо всем в этом письме.
— О, вот как! — Джимми взглянул на письмо, которое держал в руке, и слегка щелкнул по нему с немного недоброжелательным чувством. Он думал о том, как ему хотелось бы обронить это письмо, разорвать, отдать кому-нибудь, выбросить, сделать с ним что угодно, но только не отправлять.
Джимми прекрасно знал, что ревнует и всегда ревновал к этому юноше, чье имя было так похоже и вместе с тем непохоже на его собственное. Не то чтобы он был влюблен в Поллианну, сердито уверял он себя. Он, разумеется, не был влюблен. Просто ему не хотелось, чтобы этот чужак с девчоночьим именем приехал в Белдингсвилл и вечно торчал поблизости, мешая им хорошо проводить время вдвоем. Он чуть не сказал об этом Поллианне, но что-то заставило его промолчать, а вскоре он ушел, унося с собой письмо. То, что Джимми не обронил его, не разорвал, никому не отдал и не выбросил, стало очевидно несколько дней спустя, так как Поллианна получила ответное письмо, которое быстро отправила ей обрадованная мисс Уэтерби. И когда Джимми пришел в следующий раз, это письмо было прочитано ему вслух — или, точнее, часть письма, поскольку Поллианна предварила, чтение следующим замечанием:
— В начале она, конечно, пишет, как они будут рады приехать и все такое. Это я читать не буду. Но остальное, мне кажется, тебе будет интересно услышать, ведь я уже столько рассказывала тебе о них. Да и сам ты довольно скоро с ними познакомишься. Я очень надеюсь, Джимми, что ты поможешь мне сделать так, чтобы им было весело и приятно здесь.
— О, вот как!
— Стоит ли язвить только потому, что тебе не нравится его имя? — с притворной суровостью упрекнула Поллианна. — Он понравится тебе, я уверена, когда вы познакомитесь поближе, а миссис Кэрью ты полюбишь .
— Неужели? — с раздражением отозвался Джимми. — Ну, это в самом деле серьезная перспектива. Будем надеяться, что, если это произойдет, эта дама окажется так любезна, что ответит взаимностью.
— Разумеется, — заулыбалась Поллианна. — Теперь слушай, я прочитаю тебе про нее. Это письмо от ее сестры Деллы… мисс Уэтерби, она работает в санатории доктора Эймса.
"Ты просишь меня рассказать тебе «все обо всех». Это грандиозная задача, но я постараюсь сделать все, что смогу. Начать с того, что ты, как я полагаю, обнаружишь, что моя сестра очень изменилась. Новые интересы, которые вошли в ее жизнь за последние шесть лет, совершили настоящее чудо. Правда, сейчас она немного похудела и переутомлена, но хороший отдых скоро все исправит, и ты увидишь, какой она выглядит молодой, цветущей и счастливой. Заметь, пожалуйста, я сказала «счастливой». Хотя, конечно, для тебя это значит не так много, как для меня, ведь ты была слишком мала, чтобы вполне осознать, какой несчастной чувствовала она себя, когда ты впервые увидела ее в тот год в Бостоне. Тогда жизнь была для нее мрачной и тоскливой, а теперь полна интереса и радости.
Прежде всего у нее есть Джейми, и когда ты увидишь их вместе, тебе и без слов будет ясно, кем он стал для нее. Конечно, мы ничуть не ближе к разгадке и по-прежнему не знаем, настоящий он Джейми или нет, но моя сестра любит его теперь как собственного сына и усыновила его по всем правилам, как тебе, я полагаю, уже известно.
Затем у нее есть ее девушки. Помнишь Сейди Дин, продавщицу? Так вот, заинтересовавшись ею и пытаясь помочь ей зажить счастливее, моя сестра постепенно расширяла область приложения своих усилий, и теперь десятки девушек считают ее своим лучшим и незаменимым добрым ангелом. Она основала в соответствии с новыми принципами общежитие для работающих девушек. Конечно, она не одна, вместе с ней этим занимаются еще несколько богатых и влиятельных мужчин и женщин, но она возглавляет все дело и не колеблясь всегда отдает себя целиком всем и каждой из девушек. Можешь вообразить, какое это нервное напряжение. Ее главная опора и правая рука — ее секретарша, та самая Сейди Дин. Ты найдешь, что она тоже изменилась, хотя это все та же, прежняя Сейди. Что же касается Джейми… бедный Джейми! Величайшее горе его жизни — он никогда не сможет нормально ходить. Одно время все мы надеялись на лучшее. Он пробыл в санатории доктора Эймса около года, и его состояние улучшилось до такой степени, что теперь он может ходить на костылях. Бедный мальчик всегда будет инвалидом, насколько это касается его ног, но никогда — во всех других отношениях. Почему-то, когда узнаешь его поближе, редко думаешь о нем как о калеке — его душа так свободна! Я не могу объяснить это, но ты поймешь, что я имею в виду, когда увидишь его. И он сохранил, в удивительной степени, свой прежний мальчишеский энтузиазм и радость жизни. Одно — и, как я полагаю, только одно могло бы совершенно угасить этот бодрый дух и ввергнуть его в полнейшее отчаяние, если бы он узнал, что он не Джейми Кент, наш племянник. Он так долго размышлял об этом и так горячо желал оказаться тем самым Джейми, что по-настоящему поверил: он и есть племянник; но даже если это не так, я надеюсь, он никогда об этом не узнает".
— Вот все, что она пишет о них, — объявила Поллианна, сворачивая мелко исписанные листки. — Разве не интересно?
— В самом деле! — На этот раз в голосе Джимми была искренность. Он вдруг задумался о том, что значат для него его собственные здоровые ноги. Он даже на минуту почувствовал, что готов согласиться, чтобы этому бедному хромому юноше была уделена часть внимания Поллианны, если, конечно, он не окажется столь самонадеян, чтобы требовать слишком много этого внимания! — Бедному малому приходится тяжело, ничего не скажешь.
— Тяжело! Ты-то, Джимми, ничего не знаешь об этом, но я знаю! — Поллианна задыхалась от волнения. — Я тоже одно время не могла ходить. Я знаю , что это такое!
— Да, конечно, конечно. — Юноша нахмурился и беспокойно заерзал в кресле.
Глядя в полное сочувствия лицо Поллианны и ее наполнившиеся слезами глаза, Джимми вдруг все же засомневался, действительно ли он готов примириться с приездом в Белдингсвилл этого Джейми… если у Поллианны такой вид, когда она всего лишь думает о нем.
