7. НОВЫЕ ЗНАКОМСТВА

После этих воскресных похождений Поллианна попала под пристальный надзор. Теперь ей никуда, кроме школы, не разрешали ходить без сопровождения Мэри или самой миссис Кэрью. Поллианну это мало огорчало, ведь она любила и миссис Кэрью, и Мэри, ей было приятно проводить время с ними обеими. И они, в свою очередь, не жалели для девочки своего времени. Миссис Кэрью, с тех пор как она пережила страх, что с Поллианной случилась беда, а потом радость, что никакой беды не случилось, дала себе слово посвятить себя воспитанию странного ребенка.

Теперь Поллианна вместе с миссис Кэрью бывала на концертах и вечерах, посещала Публичную библиотеку и Художественный музей, а Мэри брала ее с собой на удивительные экскурсии по Бостону, в ратушу и в Старую Южную церковь.

Как ни любила Поллианна кататься на автомобиле, но трамвай с некоторых пор полюбился ей больше, и это в один прекрасный день заметила, к своему удивлению, миссис Кэрью.

— Мы поедем на трамвае? — нетерпеливо вопрошала Поллианна.

— Нет, нас повезет Перкинс, — ответила миссис Кэрью и удивленно спросила, заметив на личике девочки гримасу разочарования: — Ты же ведь так любила машину, в чем дело?

— Да нет… Я же все понимаю: машина дешевле трамвая.

— Машина дешевле? — недоуменно воскликнула миссис Кэрью.

— Ну да! — стала объяснять Поллианна. — Ведь за трамвай надо платить пять центов, а машина наша, она нам ничего не стоит. И я вообще-то люблю машину, — тараторила она, не давая миссис Кэрью вставить слово, — но просто в трамвае всегда так много людей, и мне очень интересно бывает их рассматривать. А Вы любите рассматривать людей, когда их много?

— Пожалуй, я бы этого о себе не могла сказать, Поллианна! — как обычно сухо отозвалась миссис Кэрью.

Дня через два миссис Кэрью услышала от Мэри нечто об отношении Поллианны к трамваям.

— Это просто удивительно, — говорила Мэри, — как люди к ней тянутся. Это даже помимо нее. Она просто выглядит радостной — и это к ней привлекает. Помню, однажды трамвай был набит битком. Взрослые ссорились, дети кричали. А через пять минут их было не узнать. Хоть и в темноте, но все стояли довольные и веселые. Иногда достаточно Поллианне кому-то сказать «спасибо», и сразу все спешат уступить нам место. Или иногда она улыбнется собачке или малышу. И вот все собачки виляют хвостами ей навстречу, а малыши улыбаются и лезут к ней на руки. Вообще такое впечатление, что ее уже знает весь Бостон.

— Да, очень может быть, — прошептала миссис Кэрью, не желая поддерживать разговор.

Октябрь месяц выдался в этом году просто удивительный. Стояли теплые золотые дни. И взрослым становилось все труднее поспевать за Поллианной. Миссис Кэрью по временам начинала бранить Мэри за то, что та потакает всем прихотям и фантазиям этого ребенка.

Но разумеется, и она понимала, что удерживать девочку дома в такие изумительные октябрьские вечера попросту грешно. И ее даже стали отпускать ненадолго в Общественный сад. Она была, с одной стороны, свободна, а с другой, связана по рукам и ногам запретами и обещаниями.

Ей не велено было разговаривать с незнакомыми людьми, играть с чужими детьми или выходить хотя бы на шаг за территорию парка. Мэри объяснила ей, что из парка надо выходить на Арлингтон-стрит, а с Арлингтон-стрит переходить на Федеративную авеню. И, как только стрелка на башенных часах подойдет к половине пятого, Поллианна должна была идти домой.

Поллианна часто теперь ходила в сад. Иногда ее туда приглашали с собой подруги по школе. Но чаще она ходила одна. Несмотря на жесткие ограничения, она все-таки радовалась этим прогулкам. Она могла рассматривать людей, хотя и не заговаривала теперь с ними, зато собеседниками девочки стали белки, голуби и воробьи, которых она подкармливала зернышками и орешками, захваченными из дома.

Поллианне очень хотелось увидеть тех, с кем она познакомилась в первый день — мужчину, который радовался, что у него есть руки и глаза, и хорошенькую девушку, которая отказалась пойти куда-то с красивым молодым человеком. Но она больше не повстречала их. Зато какой-то мальчик в инвалидной коляске постоянно катался по аллее, и Поллианна мечтала с ним познакомиться. Он тоже кормил белок и птиц и до того их приручил, что голуби садились ему на голову и на плечи, а белки вытаскивали у него из карманов орехи. Но Поллианна, издалека наблюдая за ним, отметила одну странную вещь: хотя мальчик с наслаждением проводит птичий банкет, провиант его иссякает в первые же минуты. Почему-то он всегда приносит мало еды и из-за этого очень расстраивается. Поллианне показалось, что это странно.

Когда мальчик не играл с белками и птицами, он почти все время читал. Он очень много читал. В коляске у него всегда лежало несколько зачитанных книг и два-три журнала. Поллианна привыкла встречать этого мальчика всегда в одном и том же месте, и ее удивляло, как ему удается добираться туда.

И вот в один прекрасный день она открыла эту тайну. Однажды в день школьного праздника она пришла в сад до полудня и увидела, как какой-то курносый мальчишка с волосами песочного цвета, везет на коляске читателя-инвалида по одной из тропинок. Она пристальнее всмотрелась в обладателя песочной шевелюры и с радостным возгласом побежала к нему.

— Ой, это ты! Я тебя знаю. Только я не знаю, как тебя зовут. Ты ведь нашел меня. Помнишь? Как я тебе рада! Мне надо сказать тебе «спасибо»!

— Ах, ты та маленькая пропажа с авеню! — ухмыльнулся мальчишка. — Ты что, опять потерялась?

— Нет, нет! — восклицала Поллианна, пританцовывая на месте от неудержимой радости. — Я теперь не могу потеряться, потому что мне не велят выходить из сада. И еще мне не разрешают ни с кем разговаривать. Но с тобой я могу — ты же знакомый. И с ним я теперь тоже могла бы, если ты меня ему представишь! — говорила она, глядя с лучезарной улыбкой на маленького инвалида и сгорая от нетерпения.

Песочный сразу стал тормошить за плечо своего спутника.

— Слышишь, ты! Сейчас я тебя начну представлять. — И он принял важную позу. — Мадам, это мой друг, сэр Джеймс, лорд аллеи Мэрфи, а также… — но мальчик в кресле прервал его разглагольствования:

— Замолчи, Джерри, перестань нести вздор! — А потом он с сияющим лицом обратился к Поллианне: — Я тебя уже много раз тут видел. Я наблюдаю, как ты кормишь птичек и белок. Ты столько всего им приносишь! Ты щедра, как озерный Ланселот. Наверно, даже леди Ровена не устроила бы такого богатого пира для Джиневры.

Поллианна в недоумении глядела на обоих друзей. Пегий мальчишка несколько раз повернул коляску и поставил в прежнее положение. Потом он повернулся и зашагал прочь. Однако он успел еще обернуться и крикнуть Поллианне:

— Ты не подумай, крошка, что он сумасшедший или пьяный! Он всем своим дружкам надавал имен из книг. — Продавец газет широким жестом указал на пушистых и пернатых «друзей», отовсюду стекавшихся и слетавшихся на тропинку. — Он весь свой обед отдает им, а сам питается одними книжками. Ладно, Джеймс, поздравляю с хорошим знакомством. Пока.

Поллианна глядела ему вслед, оставаясь в недоумении. Потом мальчик в коляске обратился к ней с улыбкой:

— Не обращай внимание на то, что болтает Джерри. Он может задразнить человека до слез, а потом отдаст ему последнее. Вы что, знакомы? Он не сказал мне, как тебя зовут.

— Я Поллианна Уиттиер. Я заблудилась, а он меня нашел и отвел домой.

— Да, это на него похоже. Представляешь себе, он каждый день отвозит меня сюда.

Взгляд Поллианны засветился состраданием:

— Ты совсем не можешь ходить, сэр Джеймс?

Мальчик весело рассмеялся:

— Сэр Джеймс! Джерри в своем репертуаре. Какой я сэр?

В глазах Поллианны отразилось разочарование:

— Не сэр? А что ты лорд — это он сказал неправду?

— Конечно же!

— Да? А я думала ты как маленький лорд Фаунтлерой!

Тут мальчик просиял от радости:

— Ты знаешь, кто такой маленький лорд Фаунтлерой? И знаешь про сэра Ланселота, про Святой Грааль, про короля Артура, рыцарей Круглого стола, леди Ровену, Айвенго и всех других? Ты все это знаешь?

Поллианна неуверенно покачала головой:

— Боюсь, что я не знаю всех, про кого ты сказал. Это все герои книг?

Мальчик кивнул:

— Мне тут дают эти книги. Я их перечитываю по много раз. И всегда как будто читаю впервые. А некоторые книги мои собственные. Они были папины… Ну ты, плутовка! — обратился он к пушистой белочке, которая прыгнула к нему на колени и принялась шарить в кармане брюк. — Они, наверно, съедят меня, если я не принесу им обеда. Послушайте, друзья, что скажет вам ваш великодушный Ланселот!

После этих слов мальчик извлек откуда-то картонный ящичек, видимо, на потребу своим маленьким нетерпеливым питомцам. Вокруг сразу же послышалось воркование, щебетание и чирикание. Тут же были и пушистые подружки: одна белочка сидела на ветке соседнего дерева, другая на земле у ног Поллианны, а третья прыгнула на ручку инвалидного кресла.

Из ящичка были извлечены несколько орешков, маленькая булочка и пончик. На пончик он взглянул с тоской, словно ему жалко было с ним расставаться.

— Скажи, а ты что-то принесла сегодня?

— Конечно, очень много! — ответила Поллианна и раскрыла свой бумажный пакетик.

— Ну тогда я, пожалуй, и сам сегодня пообедаю! — с радостью воскликнул мальчик, убирая пончик обратно.

Поллианна, не поняв смысла его действий, весело принялась расточать собственные припасы. Банкет был в разгаре.

Какой удивительный час провела она в саду! Пожалуй, подобное она испытывала впервые в жизни, потому что ей попался собеседник, еще более разговорчивый, чем она, и, несомненно, более сведущий. Этот странный подросток знал невероятное количество разных чудесных историй о храбрых рыцарях, прекрасных дамах, сражениях и турнирах. При этом он так живо все это описывал, что Поллианна воочию представляла себе доблестные деяния, рыцарей, одетых в доспехи, дам в украшенных драгоценностями платьях и головных уборах, и даже голуби, воробьи и белочки как будто преображались в романтических героев.

Про «Женскую помощь» Поллианна и думать забыла. Даже об утешительной игре ей некогда было сегодня вспомнить. Раскрасневшаяся и сияющая, она слушала удивительные истории и не подозревала о том, как торжествует в душе он сам, получивший наконец после стольких дней одиночества и тоски достойную собеседницу и слушательницу.

Как только часы на башне пробили полдень, Поллианна побежала скорее домой и только дорогой вспомнила, что она ведь так и не спросила, как зовут этого удивительного мальчика.

— Я, правда, знаю, что он сэр Джеймс. Пока этого достаточно. А завтра я узнаю о нем все поподробнее, — успокоила она себя.