Из окна, у которого сидел Брек Хан-Хезит, высадочная аппарель аэропорта просматривалась отлично. Там собрались механики, таможенники, служащие авиакомпании – разношерстная толпа, которая всегда встречает пассажиров, выходящих из космического корабля. И полицейские тут же – ударный отряд и старающиеся не слишком бросаться в глаза снайперы.

Брек мгновенно пришел к мрачному, но неизбежному заключению: его-то они и поджидают. Слишком уж серьезно подготовились для приема обычного рейса. Во всем шаттле только он один мог привлечь к себе подобное нежелательное внимание.

Для настоящего Профессионала думать – значит действовать. Иногда одно следует за другим почти в ту же секунду. Все еще оценивая силы встречающей делегации, Брек поднялся с сиденья. Пассажиры топтались в проходе, доставали с полок чемоданы и пальто. Брек проскользнул сквозь толпу с привычной легкостью тени. Подошел к двери пилотской кабины, и его правая рука быстрым, едва уловимым движением вставила твердый, как алмаз, инструмент между дверью и косяком. Быстрый поворот – и замок взломан, толчок левой рукой – и дверь легко отворилась. Он вошел; дверь за ним закрылась снова.

В шаттле, доставившем пассажиров с орбитальной станции, пилот был всего один. Он обернулся, приоткрыв рот, чтобы задать какой-то вопрос, и тут рука Брека рванулась вперед. Крепкие пальцы с силой сдавили шею пилота. Тот охнул и без чувств сполз на пол. Еще чуть-чуть, и он был бы мертв.

Быстрыми, ловкими движениями Брек раздел его и натянул летную форму поверх своего плотно облегающего костюма. Форма сидела туговато, но для беглого взгляда это было почти незаметно. Брек оттащил пилота подальше, чтобы его никто не увидел, и открыл дверь.

Из салона как раз выходили последние пассажиры. Лихо заломив на голове краденую фуражку, Брек сбежал по трапу и направился к зданию управления полетами. Никто не попытался его остановить, и с каждым шагом он все дальше удалялся от лучевых ружей.

– Эй, вы… пилот… стойте!

Возглас настиг Брека уже у самого заграждения. Он обернулся: к нему неуклюже топал полицейский с ружьем на изготовку.

– Нам велено всех подряд проверять… – И тут у него в глазах мелькнула догадка. – Да вы никакой не пилот – вы и есть тот самый…

Брек Хан-Хезит ждал, не двигаясь. Он еще надеялся – вдруг все же удастся каким-то образом избежать неизбежного. Но у полицейского был приказ. Он резко остановился, вскинул ружье. За миг до того, как из ствола должен был вырваться огонь, рука Брека метнулась вперед. Нож из рукава скользнул в ладонь и вылетел навстречу полицейскому, воткнувшись в горло.

Не успел труп упасть на землю, как Брек пошел дальше и смешался с толпой людей в форме, выходивших из здания управления полетами. Тревожная сирена могла взреветь в любую секунду – до тех пор нужно выбраться. Он слегка прибавил шагу, рискуя привлечь к себе внимание, но не желая упустить своего шанса.

Брек уже подошел к выходу, и тут тревожные сирены истерически взвыли. Дверь захлопнулась, когда до нее оставалось меньше фута. Эта досадная неудача никак не отразилась на его невозмутимой манере. Негласный девиз Профессии: не важно, промахнулся ты на полшага или на целый парсек.

У первого же такси в ряду работал двигатель. Когда завыла тревога, водитель вздрогнул от неожиданности. Брек сел в машину и, не дожидаясь расспросов, пояснил:

– Опять контрабандиста поймали. Должно быть, пытался от полиции убежать.

Объяснение было вполне правдоподобное, водителю и в голову не пришло сомневаться в словах пилота. Он вырулил на шоссе, и Брек сказал, куда ехать.

Из первого такси Брек вышел, не удалившись и на милю от аэропорта, и пересел в другое. Так постепенно он запутал след и растворился среди пятнадцатимиллионного населения Ангвиса, столицы Дабха IV.

Антур Даас был человеком предусмотрительным и осторожным. Недаром он достиг такого высокого положения. Глава «Коммунального энергообеспечения» владел самым большим трастовым фондом на планете и не собирался сдавать позиций. Только у Дааса были ключи от внутренних офисов. Утром все служащие дождались шефа в приемной и почтительно встали, когда его массивная фигура показалась в дверях. Он ответил коротким кивком и открыл дверь.

Там все разошлись по разным коридорам, а Даас, тяжело ступая, двинулся прямо. Пять секретарей следовали за ним. Его ключи щелкнули в замках еще четырех дверей, и наконец он набрал шифр на кодовом замке своего личного кабинета. Секретари расселись по рабочим местам, и он вошел в кабинет один.

За огромным столом стояло кресло, специально сделанное под его двухметровую стопятидесятикилограммовую фигуру. Брек Хан-Хезит почти затерялся в этом массивном сооружении, обтянутом кожей ручной выделки.

– Входите, Даас, – произнес он, – и закройте за собой дверь.

Рука Антура Дааса дернулась к оружию, но на полпути остановилась. Мозг сработал быстрее: он сообразил, что направлять пистолет на сидящего в кресле – чистейшее безумие.

– Вы, должно быть, тот, за кем мы посылали, – сказал Даас. – Во всей системе не найдется человека, способного проникнуть в этот кабинет, не подняв тревоги. Хотя, должен сказать, я не в восторге от вашей манеры вламываться ко мне в офис.

Брек жестом предложил толстяку сесть в его собственное кресло, а сам переместился в другое, у стены напротив.

– Я и сам предпочел бы нанести визит днем – у меня почти два часа ушло на то, чтобы пробраться в этот кабинет, – но выбора мне не оставили. – Он секунду помолчал и бросил в лицо Антуру Даасу: – Сколько человек знали, что я лечу сюда, и кто из них сообщил в полицию?

– В полицию?! – воскликнул Даас. – Это невозможно!

– Это факт, и нам от него никуда не деться. Полицейские ждали мой корабль в аэропорту, у них было описание моей внешности – и меня там чуть не убили. Теперь я желаю услышать подробный рассказ о том, что происходит на этой планете и для чего меня наняли. Мне это необходимо для оценки ситуации, чтобы можно было приступить к работе.

– Нет. – Лицо Дааса побледнело под слоем загара. – Никакой работы не будет – все отменяется. Приношу извинения за то, что вам пришлось добираться сюда.

Брек видел, что собеседник откровенно трусит.

– Поздно идти на попятную. – В его голосе послышалась стальная нотка. – Чем раньше вы это поймете, тем лучше для вас. Подписав контракт с Профессионалами, вы взяли на себя обязательства, так же как и мы. Наши контракты нерасторжимы. Они всегда выполняются. Ни одна сторона не может выйти из дела, пока не выполнено задание.

– Чепуха! – взорвался Даас. – Я каждый день заключаю и расторгаю контракты. Этот контракт аннулирован.

Даас даже не заметил, как его собеседник оказался рядом. Мгновением раньше Брек сидел в кресле, а сейчас Дааса пронзило острой болью. Только через секунду он понял, что его голова самым неудобным образом запрокинута, а в глазное яблоко упирается нож. Рука, вцепившаяся в волосы, оттянула затылок еще ниже, перед глазами встало бесстрастное лицо Брека.

– Этот контракт не из тех, которые можно аннулировать. Контракты, с которыми вы имеете дело каждый день, ничего не стоят, они не важнее бумаги, на которой отпечатаны. Контракт с Профессионалами – совсем иное дело. Это дело чести. Честь остается, даже если человек убит. Пока обе стороны живы, контракт действителен. Разрываете контракт – обрываете свою жизнь. Решайте, и без промедления. Нож войдет в мозг, и вы умрете на месте…

Глаз Антура Дааса, в который упиралось острие, обжигало болью, и неумолимое нажатие вырвало из его уст единственно возможный ответ:

– Контракт действителен. Все, уберите нож!

Брек снова сидел в кресле, клинок исчез в невидимых ножнах. Даас потер ноющую шею и попытался вернуть утраченное хладнокровие.

– Стоило побольше узнать о Профессионалах, – сухо сказал Брек. – Тогда вы избежали бы этих неприятностей.

– Я знаю о вас вполне достаточно, – проворчал толстяк. – Наемные убийцы, готовы на что угодно ради своей репутации. Берете за работу дорого и, пожалуй, умеете побольше, чем другие, но все равно бандиты есть бандиты.

– Вот тут вы не правы. Многие совершили такую же ошибку, и мало кто остался в живых, чтобы об этом рассказать. Нашу планету не зря назвали Убежищем. Столетия назад она именно таковым и была. Вращавшаяся вокруг тусклого солнца, скрытая за туманностью Угольный Мешок, она стала идеальной базой для космических пиратов и прочих головорезов. Там скрывалось несчетное количество банд. Повинуясь необходимости, они установили между собой хрупкий мир. Вы, конечно, слышали о воровской чести. Вот из нее и берет истоки Профессия. По самой своей природе эти банды нуждались в третьей стороне, которая могла бы вести переговоры, заключать соглашения и коммерческие сделки. Так появились Профессионалы. Команда людей, готовых выполнить любое задание за оговоренную плату и не отступающих ни при каких обстоятельствах, пока дело не сделано.

Теперь Убежище – цивилизованная планета, хотя наше социальное устройство – одно из самых необычных в известной нам Вселенной. За ним стоят Профессионалы. Бо́льшую часть заказов мы выполняем у себя дома, хотя отдельные специалисты высочайшей квалификации, включая меня, трудятся и в других местах. Наши услуги стоят дорого, и мы гарантируем результат.

Помимо того что это дает нашей планете приток ценной валюты, многие из нас видят в этой работе свою миссию. Возможность нести более высокую, с нашей точки зрения, форму морали в иные миры.

Даас подавил дрожь и попытался понять по лицу худощавого убийцы, шутит он или говорит серьезно.

– Как видите, – заключил Брек, – контракт будет выполнен в любом случае, даже если у вас пропала охота. Переходите к деталям.

Прежде чем отвечать, Даас принял успокоительное и запил стаканом бренди. Собеседнику не предложил.

– Насколько я понимаю, другого выхода нет, – сказал он. – Придется идти до конца. Вы должны выяснить, как Оталми это делает, какими ресурсами он располагает…

– Погодите, – перебил Брек. – Мне нужно знать все с самого начала. Кто такой Оталми?

– Бывший шеф тайной полиции. Он занимал этот пост лет десять, не меньше, и никому до него дела не было. А потом пошли странные вещи. Его людей начали назначать на высокие должности, в верхах стали ему покровительствовать. Восемь месяцев назад случился дворцовый переворот, а когда пыль улеглась, оказалось, что он теперь и есть глава государства. На нас пыталась напасть более сильная держава, так ее порвали в клочья. Мне докладывали, что у него там сидели шпионы на самом верху, – это была массовая измена! Похоже, по такой схеме он и действует.

Оталми – один из самых неприятных людей, каких я только встречал. Мозги у него имеются, в этом ему не откажешь, но к власти он мог пробиться разве что с помощью тайной полиции. Достаточно его узнать, чтобы возненавидеть. Однако же все новые и новые люди переходят на его сторону. Люди, в которых невозможно было усомниться. Мы подозревали, что их подменили биороботами или взяли под гипнотический контроль. Но это не так. Пленных исследовали буквально до последней клеточки и ничего не нашли. Им просто нравился этот человек, и они хотели на него работать. Их сознание не было повреждено.

Вот поэтому мы и подписали контракт с Профессионалами. Я и еще двое собрали деньги. Мы будем следующими, мы это знаем – если ничего не предпринять.

Брек слушал и бесшумно прохаживался по кабинету. Потом остановился у окна и посмотрел на раскинувшийся далеко внизу город Ангвис.

– Те двое. Кроме них, никто не знал, что я прилетаю?

– Нет. О существовании контракта было известно только нам троим. Но на этих людей можно положиться. Никто из них не стал бы болтать, если только…

– Вот именно. Если только не переметнулись, как многие до них. Предлагаю начать с того, чтобы вызвать их сюда и устранить предателя.

Первым вошел Трайн-Секци. Открыв дверь, он сразу увидел Брека, который сидел в ярко освещенном кресле. Но он не мог видеть искусственный дополнительный мозг, вмонтированный над глазами чужака. Этот мозг чутко следил за Трайн-Секци, отмечал и фиксировал каждый жест. Любое необычное движение было бы немедленно замечено.

Бизнесмен несколько секунд разглядывал человека в кресле, а затем повернулся к Даасу, сидевшему за столом:

– Зачем вы меня позвали?

– Профессионалы прислали своего человека, – согласно инструкции произнес Даас. – Он прибыл сегодня ночью.

Сразу восемь различных признаков указало на то, что Трайн-Секци почувствовал облегчение. Тело расслабилось, напряжение в руках исчезло. Брек все это отметил и угадал мысли бизнесмена еще до того, как тот заговорил.

Секретарша доложила, что явился Сайр Праймол. Третий человек, посвященный в тайну. Не успела она умолкнуть, как дверь открылась и Праймол вошел.

Вот он-то и был тот самый предатель. Когда увидел Брека, глаза едва заметно расширились. Он не остановился, с беспечным видом сунул руку в карман. Брек дождался, когда он выхватит пистолет, и только тогда вынул свой и выстрелил в руку.

Прежде чем осмотреть раненого, Брек осторожно закрыл дверь.

– Заставьте его говорить, – сказал Даас. – Пусть расскажет, почему перешел на другую сторону.

Бреку было достаточно одного взгляда на исказившееся лицо:

– От него мы ничего не узнаем. – Он покачал головой. – Мертв. Яд, по всей видимости. Похоже, был у него в зубной капсуле, раз так быстро сработал.

Трайн-Секци рухнул в кресло и хриплым голосом заказал себе спиртного из бара. Даас присоединился к заказу. Брек уже мысленно планировал следующий шаг:

– У вас найдется хороший косметический хирург?

– В этом же здании, – кивнул Антур Даас. – Один из лучших. Я позвоню и потребую убрать всех из операционной, чтобы вас никто не опознал. В организации наверняка есть и другие шпионы. Если уж до Праймола добрались, можно ожидать чего угодно.

Персональный лифт Дааса поднял Брека на больничный этаж. Даас показывал дорогу, и их шаги разносились эхом по всему коридору. Табличка на двери гласила: «Доктор Адлан Гриф». Они вошли.

Доктор Гриф оказалась молодой и весьма привлекательной женщиной. На миг Брек засомневался: красота и молодость, на его взгляд, мало соответствовали требованиям профессии. Эта мысль ушла так же быстро, как и появилась. Ему и не такие странности случалось видеть, когда он работал по другим контрактам.

– Ждите, когда я с вами свяжусь, – сказал он Даасу. – Я это сделаю, как только у меня появятся сколько-нибудь важные новости. А пока примите все возможные меры, чтобы в дальнейшем обезопасить нас от шпионов.

– Вы тот самый человек, которого разыскивает полиция, – отметила доктор Гриф, дождавшись, когда Даас выйдет.

– Тот самый. – Брек улыбнулся. – А вы тот человек, который помешает полиции меня найти. Сделайте мне скулы пониже и поуже. Челюсть хотелось бы расширить, а…

– Минутку, мистер безымянный преступник, – оборвала его Адлан Гриф. – Я здесь доктор, и я сама решу, что и как менять. А теперь идемте.

Она встала, и Брек откровенно залюбовался ее полными бедрами, девически тонкой талией и высокой грудью. Она слегка покраснела под этим пристальным взглядом. Когда Гриф поравнялась с Бреком, он остановил ее, подняв раскрытую ладонь. Наклонился к ней, так что их лица почти соприкоснулись.

– Я понимаю, что вы доктор, Адлан. Но лицо-то мое. Скулы у меня металлические и нижняя часть подбородка тоже. В носу и ушах пластиковые вставки. Я знаю, где они находятся и как это можно без труда изменить, что уже и делалось раньше. Как по-вашему, могу я помочь?

Его близость и глубокий голос заставили ее на миг утратить сдержанность. Он отметил, что с пятнами румянца на щеках она еще привлекательнее.

– Можете… Называйте меня, пожалуйста, доктор Гриф, – только и сказала она.

– Слушаюсь, доктор, – с улыбкой ответил он и пошел за ней в операционную.

Она приступила к работе, используя лишь хирургические аппараты и местную анестезию. Брек понаблюдал за ее умелыми действиями в зеркале и остался доволен. У нее была легкая, уверенная рука. Когда Гриф закончила, у него было новое лицо.

– Отличная работа, доктор Гриф, – поблагодарил он, пока она накладывала ему на лицо регенерационные аппликаторы. – Пожалуй, лучшая из всех, что я видел.

– Разумеется, – сухо отозвалась она.

Когда она оперировала, к ней вернулась уверенность, и в голосе уже звучала насмешливая нотка. Доктор вышла, и в ее походке чувствовалось больше женского, чем профессионального.

Под мягким воздействием аппликаторов Брек задремал. Последние мысли были приятными. В его работе неожиданно обнаружились симпатичные стороны.

В полночь он проснулся, оделся в темноте и вышел из здания – незамеченный и неузнанный.

Здание Бюро внутренней безопасности стояло в окружении товарных складов – островок света в море неосвещенных домов. БВБ. Тайная полиция. Главный штаб мятежа под руководством Оталми, прибравшего к рукам бразды правления. Каков бы ни был секрет, ключ к нему – в этом здании.

Стоя в темном дверном проеме, Брек наблюдал, как подъезжают и уезжают неосвещенные автомобили, как входят и выходят люди в черной форме. На его лице была кривая улыбка, неразличимая во мраке. Случалось ему биться над трудными задачками, но эта словно сама просилась, чтобы он за нее взялся.

Многие считали, что Профессионалы лишены человеческих чувств. Это была ошибка, за которую приходилось дорого платить. Своей молниеносной реакцией и сдержанной манерой он был обязан тренировкам. Но не только поэтому действовал столь эффективно – он знал, как мыслят и чувствуют другие люди. Его собственные эмоции никуда не делись, просто годы практики приучили тщательно их контролировать. В частности, никуда не делся страх – на мгновение Брек ощутил его холодок. «С надпочечниками все в порядке», – подумал он и снова улыбнулся.

Через час наступил удобный момент, которого ждал Брек. Сотрудник БВБ, один – и пешком. Он прошел мимо, Брек выскользнул из проема и двинулся следом. Когда они свернули за угол, внезапный бесшумный удар свалил полицейского с ног.

Оставив связанного, с кляпом во рту, в запертом складе, Брек двинулся к ярко освещенному зданию БВБ. «Еще одна форма, – подумал он. – Уже вторая, украденная за сегодняшний день. Как и в большинстве культур, где власть сосредоточена в одних руках, здесь обожают форму. Она вызывает уважение – в гораздо большей степени, чем тот, кто ее носит». Слегка размахивая руками, держа спину прямо, он поднялся по ступенькам крыльца в здание полиции. В первый миг открывшееся перед ним зрелище вызвало недоумение – длинный холл, полный людей в мундирах. Потом мозг стал вычленять отдельные секции: «Пропускной пункт на входе… узел связи… прием рапортов… пост охраны…»

Неподалеку от узла связи он заметил то, что искал, – место, где можно спокойно посидеть. Три ряда скамеек возле пропускного пункта на выходе, там ждали человек тридцать сотрудников. Кто читал, кто разговаривал, а некоторые просто спали. Связные – что ж, сейчас к ним прибавится новичок. Сделав круг, чтобы подойти к скамейкам сзади, Брек приблизился прогулочным шагом и сел.

К краденой форме была прицеплена небольшая сумка. Брек открыл ее и стал заинтересованно разглядывать стандартный набор. Одновременно наблюдал за окружавшими его людьми, чтобы не пропустить, если вдруг кто-то заинтересуется его особой. Только один из полицейских посмотрел в сторону Брека – среагировал на движение. Едва взглянул и тут же отвел глаза. Брек выждал, убедился, что никому нет до него дела, и только тогда снова занялся осмотром помещения.

Он сразу заметил, что приемная надежно изолирована от остального здания. Во все стороны вели двери, каждая находилась под охраной – как живой, так и электронной. Изучив их по очереди, он пришел к заключению, что наиболее интересна дверь в тюремный блок. Охранники входили и выходили оттуда довольно часто, и партии арестантов тоже. Одеты тюремные охранники были в точности как и он. Когда в главный вход ввели новую группу спотыкающихся, перепуганных людей в штатском, он небрежно двинулся навстречу. Возглавляло и замыкало колонну по одному охраннику. Брек прошел параллельно колонне арестованных, пока они не скрыли его от замыкающего. Когда эти люди приблизились к дверям тюрьмы, охранников стало трое.

Все оказалось проще простого. Никто из конвоиров его ни о чем не спросил, арестованные – тем более. Когда они проходили через дверь, стоявший возле нее полицейский кивнул, и Брек кивнул в ответ. Все вошли, и дверь за ними с лязгом захлопнулась. Длинный коридор с металлическими стенами тянулся вдаль. В конце его была еще одна дверь.

Первый охранник что-то крикнул, и дверь распахнулась. Проходя, конвоир коснулся привинченной рядом красной пластинки. Брек вталкивал в дверь арестованных и подозрительно поглядывал на пластинку. Никаких признаков, по которым можно догадаться, для чего она служит. Он решил не обращать внимания. Твердой поступью вошел в дверь.

Полицейский, стоявший с той стороны, остановил его:

– Эй, капрал! А палец кто прикладывать будет? – Он махнул рукой в сторону пластинки.

У Брека было два выхода: свалить полицейского и побежать или приложить палец к пластинке. Никакой результат второго варианта не мог оказаться хуже, чем нападение на полицейского. Может, ничего и не случится. И он выбрал этот путь.

Все эти наблюдения, размышления и выводы заняли ровно столько времени, сколько понадобилось, чтобы обернуться к пластинке.

– Виноват, – сказал он. – Забыл просто.

Он прижал палец к пластинке, и тревожные сирены пронзили огромное здание из конца в конец.

Полицейский встрепенулся, вскинул пистолет, держа палец на спусковом крючке. Но все же случившееся было для него неожиданностью, а для Брека – нет. Эта разница в скорости реакции – на микроскопическую долю секунды – решила дело. Они выстрелили почти одновременно, но пуля полицейского ушла в потолок, не причинив вреда, – он был уже мертв, когда нажимал на спуск. Дверь за спиной Брека захлопнулась, замок сработал автоматически.

«У них есть мои отпечатки пальцев, – подумал он, – должно быть, в шаттле сняли. И похоже, меня ждали здесь, раз так быстро подняли тревогу. Как же теперь выбраться?»

Еще раздумывая над этим, он кувырком ушел в сторону. Вспышка ударила туда, где он только что стоял. Его ответный выстрел убил полицейского. Брек вжался в пол и оглядел помещение, готовясь драться дальше.

Он находился в конце комнаты, больше похожей на коридор, ведущий к металлической двери. Та была наверняка заперта на замок. Не меньше дюжины арестованных успели войти, прежде чем она захлопнулась. Двое лежали на полу, раненные в перестрелке. Их стоны заглушал истошный вой сирен.

Это был тупик. Несмотря на всю подготовку, Брек не знал, что делать; на лбу выступила испарина, ладонь, сжимавшая рукоятку пистолета, тоже увлажнилась. Он тщательно вытер ее о форменные брюки и усилием воли взял тело под контроль. Выход из ситуации есть, нужно только его найти.

К правому бедру прижималась плоская коробочка с мини-гранатами. Брек вытащил ее и тут краем глаза заметил какое-то еле уловимое шевеление на стене. Открылась прорезь, в нее просунулся ствол. Не успел стрелок прицелиться, как Брек метнул в стену гранату величиной с горошину. Раздался громкий хлопок, образовалось плотное облако дыма. Ствол рыскал в слепящем дыму, пули летели наугад.

После второй гранаты, брошенной в другой конец помещения, видимость пропала окончательно. Неразличимый в дыму, Брек отполз к дальней стене и стал продвигаться вперед по сантиметру, пока его пальцы не наткнулись на одну из запертых дверей. Плотно прижавшись к ней, он осторожно простукал, пока не определил то место, где скрывался автоматический замок. Еще одна граната выкатилась из коробочки на ладонь. Она была на липучке, которая сразу приклеилась к металлической поверхности. Брек сдвинул ногтем запал с полуторасекундной задержкой и бросился на пол.

Взрыв был оглушительный, совершенно не соответствующий размеру гранаты. Дверь, пробитая и покореженная, распахнулась. По коридору ползли струи дыма. Двое полицейских бежали к открытому проему, стреляя в темноту. Брек вырубил обоих и выскочил из комнаты.

Удача была на его стороне. Дверь, которую он взорвал, вела, как оказалось, в офисную часть здания. Несколько ночных ламп отбрасывало длинные тени вдоль пустого коридора. Брек бежал, не стараясь приглушать шаги, пока не убрался подальше от места взрыва.

Когда сирены внезапно смолкли, Брек понял: началась облава. Он замер и напряженно вслушался. Справа доносился тяжелый топот бегущих ног. Неслышно, будто струйка дыма, он скользнул в противоположном направлении. Стараясь не приближаться к дверям, чтобы автоматика не засекла его местоположение, шел так быстро, как только мог.

Свернув за угол, он едва не столкнулся лоб в лоб с полицейским. Тот, должно быть, услышал его шаги, поскольку стоял с пистолетом на изготовку, и выстрелил, едва Брек показался из-за угла. Жизнь Бреку Профессионалу спасло только то, что он моментально бросился на полицейского. Уже в прыжке нарвался на пулю, она чиркнула по спине. Тут же его тело врезалось в противника, у того из рук вылетело оружие.

Полицейский был хорошо обученным бойцом, но со змеиной быстротой Профессионала тягаться не мог. Первый же его удар был с легкостью отбит, затем сильная рука сжала его руку, будто тисками, и заломила за спину. Он охнул от боли. Брек ослабил нажим, но держал крепко.

– Не кричать и не дергаться, – предупредил он. – А теперь веди меня в кабинет Оталми самым коротким путем.

С этими словами он выпустил на ладонь нож и приставил его к горлу противника. Быстрым извилистым движением нож прошелся по шее. Лезвие лишь слегка рассекло кожу, но ощущение было такое, будто горло перерезали. Полицейский содрогнулся и попытался отодвинуться.

– Не надо… хватит! – выдавил он. – Я проведу. Поверьте…

Верить ему Брек не собирался, но без проводника обойтись не мог. А парень, кажется, достаточно напуган. Может, и приведет куда надо, не заманит в ловушку. Когда тебя ищут все до последнего человека в этом огромном здании, лучше действовать как угодно, чем просто ждать. Они пошли по коридору.

Огромная панель отодвинулась от одного прикосновения полицейского. За ней был спиральный лифт, он штопором уходил куда-то вверх. Они вошли в кабину. Вокруг никого не было видно. Лифт равномерно подрагивал, унося их ввысь.

– На каком этаже кабинет Оталми? – спросил Брек, заметив цифры, медленно проплывавшие перед ними.

– На последнем. Номер восемьдесят пять.

Брек ткнул в основание шеи рукояткой ножа, и проводник упал без чувств. Проку от него больше не было, он мог только помешать Профессионалу.

На двадцать шестом этаже в лифт шагнул еще один полицейский, и Брек уложил его бесчувственное тело рядом с первым. Больше никаких происшествий не случилось, и на верхнем этаже он ударом ноги распахнул дверь и вытащил обоих охранников из лифта.

Брек побежал по коридору, бросая взгляды на каждую дверь. Одна была много больше остальных и богато украшена. Он влетел в нее и пригнулся, держа пистолет наготове.

Это был кабинет Оталми, но пустой.

Брек упал на пол, перекатился в сторону, и тут раздался смех. Комната была по-прежнему пуста, но на телеэкране появился человек – толстый, уродливый, с цепким взглядом, крививший лицо в злобной ухмылке.

– Наконец-то, – проговорил человек на экране, – Профессионал наш пожаловал. Когда мне доложили, что ты выскочил из первой ловушки, я уехал из города. Вернусь, как только с тобой будет благополучно покончено, – и ждать этого уже недол…

Выстрел разнес вдребезги и экран, и скрытый за ним механизм. Урод не мог быть никем иным, как Оталми. Весь этот разговор нужен был ему только для того, чтобы отвлечь Брека, пока не прибегут полицейские. Выстрел в экран прервал его речь и уничтожил трубку сканера. Остается маленький шанс уйти, если полицейские не знают, где искать Профессионала.

Выйдя в коридор, Брек заставил себя постоять неподвижно и сориентироваться. С того момента, как вошел в здание, он столько раз менял направления, что теперь не знал, куда идти. Один за другим восстанавливал в памяти повороты, пока не понял, где находится. Его мозг напряженно работал, в ушах звучал визг приближающегося лифта. Сдерживать панику становилось все труднее. Но торопиться нельзя. Времени хватит только на одно решение. Если оно окажется ошибочным – ему конец.

Пробежав по коридору, он влетел в дверь – кажется, ту самую, что ему нужна, – и услышал, как сзади открылась дверь лифта. Когда он повернулся и оглядел комнату, на секунду его охватила паника. Здесь не было окон. Зато имелась дверь в стене напротив, и он бросился туда. За ней находилась еще одна комната, с огромным окном. Стекло было впаяно в раму, и Брек высадил его пулями. Внизу, в нескольких сотнях футов, лежала крыша другого здания.

У Профессионалов имеются особые приспособления. Их эффективность, разумеется, зависит от того, в чьих руках они находятся. Брек предпочитал полагаться на собственные рефлексы, но и ему не раз пригодились эти изобретения. Сейчас, похоже, именно такой случай.

Осторожно, но быстро он отстегнул и вытащил «паука» – плоский черный прибор чуть больше ладони; на одном конце петлеобразная рукоять, на другом – тонкий наконечник с отверстием. Он нажал кнопку, и из отверстия показалась нить.

Первые несколько ярдов нити были покрыты клейким веществом, совсем как у паутины. Осторожно, чтобы не задеть себя, Брек обмотал ею оконную раму. В «пауке» прятался резервуар с жидким пластиком, который выделялся из тонкого отверстия при нажатии. Жидкость моментально застывала в почти невидимую нить исключительной прочности.

Осторожно держа прибор подальше от себя, Брек встал на подоконник. Крепко ухватившись левой рукой, спустился из окна и повис на пальцах. Затем с необычайной осторожностью подался в сторону, держась теперь одной правой рукой. Нить натянулась, но выдержала. Разжав левую, он качнулся над черной бездной и повис на волокне, которое было тоньше самой тонкой нитки.

Начав равномерно спускаться, он передвинул регулятор на последнее деление. Громко зажужжал насос, и нить стала разматываться с максимальной скоростью – почти ярд в секунду. Бесшумно и неуклонно он падал в темноту.

Спуск был похож на страшный сон. Рука скоро занемела, и Брек осторожно перехватил прибор другой рукой. Дважды на пути попались освещенные окна, приходилось откачиваться по длинной дуге в сторону, отчего нить натягивалась еще сильнее. И с каждой секундой напряжение росло. Это только вопрос времени, когда враги заметят разбитое окно. А потом заметят и Брека – и перережут нить!

Изменить ситуацию он был не в силах, а потому заставил себя не думать об этом. Стена ярд за ярдом убегала вверх.

Внезапный рывок за ручку был первым признаком того, что его способ побега раскрыт. Он испытал мрачное удовольствие при мысли, что тот, кто пытался вырвать у него нить, наверняка изрезал себе ладонь. Волокно такое тонкое, что остротой может поспорить с любым ножом.

Тьма внизу оставалась все такой же непроглядной. Он не знал, где крыша соседнего здания – в десяти футах под ним или в ста. У него всего несколько секунд, пока кому-нибудь не придет в голову самое простое – перебить нить выстрелом.

Едва он об этом подумал, как над ним что-то беззвучно вспыхнуло и паутина лопнула. Он изо всех сил отшвырнул «паука» как можно дальше, чтобы не запутаться в падающей нитке. Расслабил тело, согнул ноги в коленях и приготовился к удару.

Чувство времени на этот раз его подвело. Показалось, что падение длится бесконечно. А потом его едва не размазало по крыше. Пластиковые плитки прогнулись, одна треснула под его весом. Не самая мягкая посадка, однако могло быть и хуже. Ушиб силен, но, кажется, кости целы.

Брек кое-как высвободил ногу и захромал к выходу. Он ни в коей мере не может считать себя в безопасности, пока не уберется на достаточное расстояние от здания БВБ.

Когда он спрыгнул на землю, люди в форме уже выбегали толпой из ближайших дверей. Одна полицейская машина как раз остановилась у обочины, водитель выбирался из нее. Брек выстрелил первым и переступил через дымящийся труп. Бронированный корпус машины принял на себя предназначенные беглецу пули. Опасность миновала. Пока организовали погоню, он был уже далеко.

Бросив полицейскую машину, он короткими перебежками вернулся в здание «Коммунального энергообеспечения».

Только теперь, оказавшись за массивными надежными стенами, Брек позволил себе поддаться усталости. Она была почти непреодолимой. Пришлось на минуту прислониться к стене и дождаться, когда пройдет дрожь. Затем медленно, спотыкаясь, он направился в операционную доктора Адлан Гриф.

Когда Брек распахнул дверь, Адлан сидела за столом. Она подняла голову и улыбнулась.

– Рада вашему благополучному возвращению. Входите, – махнула она свободной рукой.

На долю секунды три пальца на ее поднятой руке – средний, безымянный и мизинец – прижались к ладони, а большой оттопырился. Известный уже много столетий знак, и по сей день означающий «пистолет». Другой мог бы не заметить этого мимолетного жеста или не понять его смысла. Адлан рассчитывала на молниеносную реакцию Профессионала и не ошиблась.

Брек не пошел дальше, а вместо этого с силой врезался всем телом в полуоткрытую дверь. Больше в этом кабинете спрятаться было негде. Раздался тяжелый удар и дикий крик.

Пока прятавшийся не опомнился, Брек заглянул за дверь.

Антур Даас поднимал пистолет, выпавший у него из руки. Брек врезал ему сбоку по голове и с мрачным удовлетворением увидел, как толстяк сполз на пол.

– Что это значит? – спросил Брек.

– Ума не приложу. Он пришел около часа назад и спрятался за дверью. Сказал, что застрелит меня, если я только попробую вас предупредить.

– Зачем же вы предупреждали? Он ваш начальник. Разве вы не должны выполнять его приказы?

– А вы разве не рады, что я не выполнила? – невесело хмыкнула она. – Я не послушалась, потому что он какой-то… не такой. Ведь я сама обследовала тех, кто перешел на сторону Оталми. И он сейчас вел себя очень похоже. В конце концов, вы единственный, кто может нам помочь, если мы еще собираемся воевать.

Она встала и подошла взглянуть на лежавшего без сознания человека.

– Мной двигал, пожалуй, еще и научный интерес, – добавила она. – Вчера Даас был на одной стороне, сегодня уже на другой. Так, может быть, теперь наконец удастся узнать, как это делается.

Она повернулась к Бреку – улыбающаяся, взволнованная. Это был ученый как он есть – и женщина как она есть. Почти невольно он шагнул вперед и обнял ее. К усталости человека, чудом ушедшего от гибели, примешивалась благодарность за то, что ему спасли жизнь. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она запрокинула голову и улыбнулась. Когда его тело настойчиво прижалось к ней, она крепко обхватила его руками. Ее ладони больно задели рану на плече, но он этого даже не ощутил – все заслонило совсем иное чувство.

Он не сразу вспомнил, что надо бы запереть дверь. Адлан перевязала ему рану, а потом помогла перетащить огромное тело Антура Дааса в операционную.

Пока они все отмывали и надевали стерильные халаты, Адлан изложила свою версию:

– Эти люди, которые вдруг ни с того ни с сего переметнулись на сторону Оталми, – их не могли подменить. В физическом смысле они остались совершенно теми же, что и прежде. Изменилось их отношение к человеку, которого они до сих пор ненавидели. Это может означать только одно: на мозг было оказано какое-то воздействие. Но раньше я проводила исследования через несколько дней после случившегося, а теперь у нас есть Даас. С ним перемена произошла в течение последних суток.

Она говорила, а руки уверенно бегали по кнопкам настройки комплексного управления вспомогательных аппаратов. Голова Антура Дааса была чисто выбрита и вытерта насухо. За анестезиологическим аппаратом и белыми занавесками его было почти не видно. Торчала только розовая макушка. Адлан установила в нужную позицию микроскоп дальнего действия и всмотрелась в окуляр.

Почти сразу же она ахнула и поправила фокус. Когда врач подняла голову, на лице была улыбка.

– Погляди. Найти оказалось куда легче, чем я ожидала. Я, правда, догадывалась, где следует искать.

Брек смотрел в микроскоп, все еще ничего не понимая.

– Похоже на проволочку, вживленную в скальп, – заметил он.

– Погоди минутку, сейчас поймешь.

Адлан протерла нужное место анестетиком и сделала микроскопическим скальпелем крохотный надрез. Еще несколько секунд искала подходящий инструмент. Наконец выбрала нужный, с острым крючком на конце, похожий на инструмент дантиста, только уменьшенный во много раз. С чрезвычайной осторожностью подцепила им проволочную петельку. Только один раз отвлеклась, чтобы вытереть кровь, мешавшую смотреть. Крючок вошел в петлю, и Адлан уверенным движением потянула за нее.

Из-под кожи вышла длинная тонкая проволока. На конце у нее была крошечная трубка, не толще карандашного грифеля.

– Вижу, – сказал Брек, – но яснее не становится. Что это за штуковина?

Адлан открыла рот, чтобы ответить, но в тот же миг за дверью раздался грохот.

– Другой выход есть? – быстро спросил Брек.

Она сунула трубочку в карман, все такая же спокойная и уверенная.

– Только аварийная капсула. Машина, на которой можно спуститься в подвал.

– Будем надеяться, о ней не знают, – проговорил Брек, пока они бежали к люку.

Он открыл люк. Готовая к работе капсула была обшита защитными подушками, и места там едва хватало на одного. Пока Адлан открывала рот, чтобы возразить, Брек уже схватил ее железной рукой и втолкнул в капсулу. На долю секунды перед ним мелькнуло ее испуганное лицо, он нажал кнопку и захлопнул люк. Капсула со стремительно удаляющимся ревом понеслась вниз.

Пока она возвращалась, огромная толпа полицейских, высадив дверь, ввалилась в комнату. Когда капсула приглашающе распахнула двери, Брек пытался подняться с пола. В капсулу вскочил полицейский сержант. Назад он вернулся мертвым.

Брек к тому времени уже потерял сознание.

Открыв глаза, он обнаружил себя привязанным к специальному креслу для допросов. Напротив, в другом конце комнаты, небрежно развалившись, сидел повелитель планеты Дабх IV.

– Очень рад знакомству, – проговорил Оталми. – Мне всегда было любопытно, что это за Профессионалы такие. Очень рад убедиться, что вы ничем не отличаетесь от прочих людей. Может быть, вы чуть получше – так и быть, признаю. Но со мной вам не тягаться.

Шеф тайной полиции был маленького роста, толстый и безобразный. Сидел и прихорашивался, как райская птичка. Просто невероятное самомнение. Глядя на эти мясистые мокрые губы и холодные желтые глаза, Брек понял, что смерть неизбежна.

– Я поступлю с тобой великодушно. – Оталми улыбнулся и стал еще больше похож на злобного карлика. – Ответишь на мои вопросы – отпущу на свободу.

– Не трудись так глупо врать. – Брек откашлялся и плюнул Оталми прямо в лицо. – От меня ты ничего не узнаешь.

В его голосе не слышалось никакой похвальбы, это была простая констатация факта.

Вытирая лицо платком, Оталми был бледен от бешенства. Потом он с неописуемой бранью бросился на Брека и стал молотить его по лицу костистым кулаком. Брек не пытался уклониться, только глаза закрыл. Натолкнувшись на такое безразличие, злоба Оталми поутихла, и вскоре он прекратил бессмысленное избиение. Тяжело дыша, отступил и потряс окровавленным кулаком перед разбитым лицом Брека:

– Ты за это заплатишь! И еще как заплатишь! Пытать я тебя не буду: физическая боль – это пустяки. Сейчас узнаешь мой маленький секрет, тот самый, за которым охотился. Ты станешь моим человеком, моим рабом и с радостью исполнишь все, что я прикажу. А потом я отправлю тебя назад, в твой мир, чтобы уничтожить и его, и всех твоих друзей. Но не тебя самого – я хочу, чтобы ты жил и помнил о содеянном.

Эти слова скользили мимо сознания Брека, почти не задевая его. Он был занят единственной оставшейся ему важной задачей – как быстрее покончить с собой. Ни на секунду он не усомнился в силе и власти стоявшего перед ним злобного человечка.

Полицейские свое дело знали и шанса Бреку не оставили. Кресло вкатили на электрическую тележку. Один полицейский управлял, второй шел рядом. Тележка ехала все дальше вглубь огромного здания. Прикованный к креслу за руки, ноги и шею, Брек вынужден был сидеть неподвижно. На нем была все та же краденая полицейская форма, но почему-то он себе казался совершенно голым. Там, где были спрятаны инструменты, больше ничего не ощущалось, – должно быть, все нашли. На миг появилась надежда, что Оталми будет рядом, когда станут открывать коробку с гранатами. Там нужно ввести комбинацию цифр, одну из двадцати трех возможных. Любая из двадцати двух оставшихся взорвет все содержимое коробки разом.

В лифт, затем дальше по коридору. Дорогу он не запоминал – ему ведь по ней не возвращаться. Двери открывались и закрывались, сверху бил яркий свет. Стены были стерильно-белыми. Каталка въехала в последнюю дверь и остановилась. Это была, несомненно, операционная.

Все, конец. Брек это понимал. Устройство, которое Адлан извлекла из головы Антура Дааса, было вживлено хирургическим путем. Вероятно, в этой самой комнате. Теперь то же проделают и с Бреком, и он не сможет ничего предпринять. Ни умереть, ни еще как-то помешать Оталми.

Кресло опустили на пол возле операционного стола, и вокруг столпились полицейские. Сейчас будет момент, когда пленника отстегнут от кресла перед тем, как привяжут к столу. Полицейские знают об этом не хуже его, они уже начеку. Но это последний шанс, и Брек его не упустит.

Пока один из полицейских, нагнувшись, возился с механизмом кресла, Брек окинул комнату взглядом. Дверь заперта, значит снаружи никто не войдет. Врач уже в помещении, он ждет, когда подготовят пациента. Медсестра стоит спиной, склонившись над столиком с инструментами. Восемь против одного.

Двое полицейских расстегнули оковы. Брек не сопротивлялся, когда его подняли на ноги, – выжидал наилучшего момента. Быстроту его реакций подхлестывало понимание: сейчас или никогда. Пока он наблюдал за охранниками, до него не сразу дошло, что медсестра повернулась к ним лицом.

С лучевым пистолетом в руках. И это была не медсестра, а доктор Адлан.

Брек не тратил время на поиски объяснения – сразу перешел к действию. Он видел, как Адлан направила пистолет на полицейского справа от него. Едва она нажала на курок, он рванулся. Из ствола вылетела плотная струя огня, и двое полицейских погибли на месте. В то же мгновение Брек бросился на оставшихся. Это была короткая, ожесточенная борьба с заранее предрешенным исходом. Брек схватился с четырьмя полицейскими, чтобы те не смогли взяться за оружие. Один из них вырвался. Не успел он вытащить пистолет из кобуры, как был убит. Адлан невозмутимо стояла подле клубка дерущихся, целилась и ждала благоприятного момента, чтобы выстрелить.

Локоть Брека врезался полицейскому под челюсть, и тот упал. Пистолет выплюнул струю огня, и теперь на полу лежал труп.

Адлан подошла ближе и застрелила еще одного, а Брек тем временем сломал другому шею.

Безупречно чистая операционная теперь походила на скотобойню: остывающие тела, кровь ручьями на белом полу. Брек взглянул на хирурга – тот так и стоял у операционного стола. Во время схватки он ни разу не шелохнулся.

– А с ним что? – спросил Брек, кивнув в его сторону.

– Это наш друг, – сказала Адлан. – Доктор Тирфор. Хотя он и служит у Оталми цирковым тюленем, но все же впустил меня сюда. Когда я поняла, что полицейские тебя схватили, сразу побежала к нему – решила, что только так смогу помочь. Он один из лучших нейрохирургов в Ангвисе. Я догадалась, что тебя привезут к нему.

Доктор Тирфор не пытался вставить слово в разговор. Глаза у него были опущены, он слегка дрожал. Брек окинул его беглым взглядом и принял решение.

– Займитесь моим лицом, – велел он. – А потом уйдем отсюда тем же путем, каким ты пришла. Вряд ли у нас много времени.

Адлан и доктор Тирфор вдвоем наскоро обработали повреждения. Раны торопливо залатали, обесцвеченные синяки исчезли под тонким слоем искусственной кожи.

Форменная куртка Брека уже никуда не годилась – рваная, вся в крови. Не теряя времени, он скинул ее и натянул другую, забрав ее у полицейского со сломанной шеей. Горсть острых как бритва скальпелей сунул в боковой карман.

– Идем.

Доктор Тирфор, ни слова не говоря, повел их по извилистым коридорам и спиральным лестницам, уходящим глубоко под землю. Минуя полицейских, Брек сжимал в руке скальпель, однако все прошло гладко. Последняя автоматическая дверь вела в гараж. Заспанный человек за пультом управления, зевая, поглядел на них.

– За машиной своей пришли, док? – спросил он наконец.

Доктор Тирфор кивнул, и оператор набрал цифровой код на панели. Через минуту спустился лифт, и машина подкатила к пропускному пункту.

– Давайте пропуска.

Он протянул руку… а потом он сидел, ошеломленный, и таращился, не веря глазам, на блестящий металлический предмет, проткнувший его кисть насквозь, и на медленно стекающие капли крови.

– Видишь, как просто? – Наклонившись ближе, Брек приставил второй скальпель к его лицу. – Я могу воткнуть его в сердце – это не труднее, чем в руку. И воткну, если что-то сделаешь не так.

Оператор был не дурак и не трус, но эта внезапная жестокость ввергла его в полнейшую растерянность, на что и делался расчет. Раненый смог только кивнуть, не сводя глаз с кровоточащей ладони.

– А теперь, – приказал Брек, – медленно повернись и здоровой рукой покажи, как открываются ворота или что там еще, чтобы нам выбраться отсюда.

Дрожа от пережитого ужаса и боли, оператор показал на кнопку. Брек наклонился, чтобы прочитать надпись под ней: «Снятие блокировки – выезд». Похоже, она самая.

– Нажми. Если произойдет что-то не то – тебе конец.

Похоже, кнопка была правильная. Брек подождал несколько секунд, а затем оглушил оператора ударом по затылку. Через мгновение Брек уже сидел в машине, и они катили по наклонному выезду, Адлан – за рулем. Последний поворот – и впереди тяжелые ворота. Запертые.

Адлан не притормозила, так и ехала на них. Должно быть, при приближении автомобиля сработала автоматика – дверь медленно открылась. Вскоре они оказались на свободе.

Отъехав подальше от здания полиции, они оставили машину на дороге вместе с доктором Тирфором. Тот вцепился в руку Адлан и впервые заговорил:

– Не бросайте меня. Помните, вы обещали. Я сделал все, как вы просили: провел вас в здание и помог уйти. Теперь дайте антидот. Яды-однодневки крайне опасны. У нас был уговор… вы обещали.

– Какой антидот, доктор? – Адлан улыбнулась, глядя на перепуганного Тирфора. – О чем вы?

– Не шутите со мной, – взмолился доктор Тирфор. – Та инъекция, что вы мне сделали… яд. Я не хочу умирать…

– Это была дистиллированная вода, доктор. Действует не хуже яда, когда у человека совесть нечиста. А теперь не отнимайте у нас время и постарайтесь убраться подальше. Оталми наверняка будет охотиться за вами, так же как и за нами.

Доктор хрипло выругался, автомобиль рванул вперед и пропал из виду. Брек взглянул на Адлан с еще большим уважением. Эта женщина была достойна восхищения Профессионала. Он молча пошел за ней. Она остановила такси-робота и назвала адрес.

Пересекая спящий город, они молчали. Уже почти светало, на небе блеснул первый луч зеленого солнца. Они укрылись за каким-то монументальным строением из белого камня.

– Это университет, – прервала молчание Адлан, – и в нем работают друзья. Правительство было коррумпировано еще до того, как Оталми пришел к власти. Мы создали организацию, преимущественно из научных работников, чтобы законными путями выступать против угнетения. Теперь, разумеется, врагом стал Оталми. Здесь мы в безопасности.

У Адлан были ключи, и она знала, куда идти. В этот ранний час они никого не встретили. Доктор провела Брека в физическую лабораторию, а оттуда в помещение, где стоял гигантский атомный реактор.

Когда она отпирала замок на двери, Брек не остановил ее, но не мог не спросить:

– Если зрение меня не подводит, на двери висят таблички: «Осторожно, радиация» и «Не входить». Есть о чем беспокоиться?

– Не особенно. В том-то и вся прелесть этого укрытия. Настоящий реактор на десять футов ниже, а тут осталось место для совершенно безопасной комнатки. Уверена, нас никто не потревожит.

Они вошли, и Адлан заперла тяжелую дверь. Это было длинное помещение с голыми бетонными стенами и минимумом мебели. Брек рухнул на койку и впервые за многие часы позволил себе расслабиться.

– Если не возражаешь, я хотел бы узнать, что ты нашла у Антура Дааса в голове? Похоже, это и есть ключ к проблеме.

– Именно так, – подтвердила она, усаживаясь рядом. – И это настолько очевидно, что хочется дать себе пинка за недогадливость. Это устройство – всего-навсего микроскопический радиоприемник с антенной. Он принимает записанное на пленку сообщение, которое повторяется снова и снова. Прежде чем ехать за доктором Тирфором, я завернула домой и прослушала. Вот оно: «Оталми мой друг… мой лучший друг… Я готов на все ради Оталми… я предан Оталми…»

– Все равно непонятно. Как такая чепуха может кого-то убедить?

– В этом-то и опасность. Убедить она может кого угодно – если знать, куда ее поместить. Сообщение поступает напрямую в мозг, в центр мотивации. Раньше его называли «эго». Часто говорят, что человек не рациональное животное, а рационализирующее. Так было всегда. Сначала нам чего-то хочется, а потом мы находим обоснования своим желаниям. Эта машинка меняет точку зрения человека. Внушает его эго, то есть бессознательному, симпатию к тирану – а сознание находит объяснение этой перемене. Мощное оружие, с ним почти невозможно бороться.

– А мы не будем с ним бороться, мы его уничтожим. И условия моего контракта будут выполнены.

Пока Брек говорил, Адлан положила голову ему на плечо. Таким естественным было это превращение из ученого в женщину. Он коснулся рукой ее мягких волос и почувствовал тепло бедра, прижавшегося к нему. Без единого слова их губы соприкоснулись.

Они спали, пока не восстановили силы, затем приготовили грандиозный завтрак. Адлан переговорила с кем-то по телефону и узнала, что в поисках беглецов уже весь город перевернули вверх дном. Ни один из них не возражал против этого вынужденного заточения. Только через четыре дня они задумались о том, чтобы покинуть укрытие.

– Ну вот, – сказала Адлан, нажав кнопку завершения разговора, – активные поиски прекратились, теперь можно выбираться из города. Но что мы будем делать? Что мы можем сделать – вдвоем против всего мира?

– У меня есть идея. Стоит попробовать, если только ты не придумала чего-нибудь получше.

– Ну, значит, у тебя на одну идею больше, чем у меня. Я слушаю.

– Думаю, только логика может привести нас к Оталми. Этот мир изуродовали хуже некуда, но он еще не совсем лишен адекватности. Прежде всего – мы знаем, что существует машина, транслирующая сообщение, которое ловят эти приемнички.

Адлан кивнула.

– Наверняка есть еще и какие-то вспомогательные приемо-передающие устройства, которые принимают сигнал и ретранслируют. Но их можно не учитывать. Головой ручаюсь, главный передатчик один, и он находится не в этом городе.

– Пока что все ясно, – сказала Адлан. – Но почему ты думаешь, что он не в Ангвисе?

– Не может он быть в Ангвисе. Единственное безопасное место здесь – здание БВБ. Нанеся туда визит, я не застал Оталми, и его, по всей видимости, не очень-то взволновало мое появление. Главное – его там не было. Он звонил по видеофону в свой кабинет из безопасного укрытия. Уверен, что и передатчик там же.

– Но как мы найдем Оталми? У нас нет ни малейшей возможности отследить его перемещения.

Брек взял с полки лист бумаги и стержень и стал быстро чертить:

– Оталми подвела самоуверенность. Когда он появился на экране, мне вполне хватило времени, чтобы хорошенько его разглядеть. За спиной у него было большое окно, и в нем виднелись горы. Вот очертания гор и их сравнительная высота. – Он закончил рисунок и показал ей. – Ты, кажется, говорила, что мы в университете?

Адлан кивнула, все еще недоумевая.

– Здесь должен быть факультет геодезии, – продолжал он. – Надеюсь, и хороший специалист, сочувствующий нам, найдется. Уверен, он разыщет место на планете, где прячется Оталми.

У профессора Кости было птичье лицо и рассеянный взгляд. И еще он был лучшим геодезистом в этой системе планет. Кости задал Бреку несколько вопросов, тщательно измерил рисунок и вышел. Через три часа он вернулся с картой Дабха IV:

– При всей небрежности вашего чертежа я все же идентифицировал вероятное местоположение. Даже сделал поправку в десять процентов на возможные погрешности – и все равно выходит тот же результат. Я отметил участок вот здесь, на подробной карте. – Он показал красный кружок. – Это горы Консисо, примерно в двухстах километрах к северу отсюда.

Брек нетерпеливо схватил карту и постучал по кружку пальцем:

– Похоже, туда не так уж трудно добраться. Холмы не слишком высокие. Но там должна быть мощная охрана.

– Напротив, – сухо произнес профессор Кости. – Я взял на себя смелость проконсультироваться кое с кем, прежде чем нести вам карту. С людьми, которые по роду своей деятельности знают такие вещи. Им уже давно известно об этом месте. Они полагают, что там находится военный объект, потому что вокруг плотная сеть охранных систем. Туда невозможно проникнуть, они уже потеряли несколько человек при попытках.

– Думаю, способ найдется. – Брек едва заметно улыбнулся. – Если поискать хорошенько.

Это оказалось сложнее, чем он ожидал. Он переговорил с опытными агентами, которые уже побывали вблизи объекта и выяснили, как он охраняется. Оборонительные сооружения спланированы тщательнейшим образом, там есть все, от обыкновенной сигнализации до минных полей и пушек.

Три дня ушло на обсуждения и изучение фотоснимков, пока он не обнаружил слабое – по его понятиям – место в системе защиты.

Адлан застала его за упаковкой оборудования для прорыва через охранную систему.

– Я пойду с тобой. И как бы ты меня ни отговаривал, это бесполезно.

– Хорошо, подберу тебе снаряжение.

Это был не тот ответ, какого она ожидала. Адлан даже ахнула и не сразу нашла слова.

– Вот так просто? Без всяких возражений?

– Не жди от меня банальных речей, принятых в вашем обществе. – Брек повернулся и мягко взял ее за плечи. – Не забывай, я живу по другим правилам. Я ценю тебя как женщину и восхищаюсь твоим талантом хирурга. Но я должен обращаться с тобой как с человеком, который не лучше и не хуже любого другого. Ты способна сама принимать решения и можешь пригодиться в этой экспедиции. Поэтому, разумеется, идем.

Самолет высадил их возле оборонительного рубежа, когда стемнело, и Брек повел Адлан к тому месту, которое так хорошо запомнил по картам. По земле или по воздуху без боя не прорваться, и они выбрали оставшийся путь. На них были непромокаемые костюмы и искусственные легкие для ныряльщиков. Они отрегулировали друг другу подачу кислорода и тихо скользнули под черную поверхность воды.

С инфракрасным фонариком, в тяжелых очках, Брек видел неплохо. Адлан двигалась за ним, в громоздком костюме напоминая диковинное морское животное. Свет кромсал темноту на черно-белые полосы. Двое плыли вниз по течению.

В нескольких футах под водой от берега до берега была протянута проволочная сеть. Брек сделал Адлан знак остановиться и приблизился, чтобы рассмотреть. Нити проводов заключены в белую пластиковую изоляцию, перерезать ничего не стоит. Значит, их назначение – не преградить путь, а подать сигнал тревоги. Осторожный осмотр берега, где заканчивалась сеть, позволил обнаружить оголенную проволоку, по всей видимости уходившую концом в воду. Брек секунду подумал и вытащил из-за пояса саперные ножницы.

Провод заземления в воде мог означать только одно: эта сеть – часть разомкнутой цепи. Если перерезать провод, оголенные концы окажутся в воде и сработает сигнализация. Если же он не прав и сеть – часть замкнутой цепи, сигнализация включится, как только провод будет перерезан.

Рассчитанный риск неизбежен в работе Профессионала. Брек почти не думал об опасности. Он облепил провод изоляционной замазкой и осторожно приставил к этому месту ножницы. Проволока поддалась легко, он аккуратно залепил замазкой концы и только тогда отпустил. Вроде бы ничего не произошло. Он быстро перерезал еще два провода, проделав отверстие, достаточно большое, чтобы пробраться. Вскоре препятствие осталось позади, и они без промедления поплыли дальше.

Брек скрупулезно отмечал в уме все изгибы реки. По его прикидкам, они находились приблизительно на полпути к цели. Велико было искушение расслабиться, но Брек ему не поддался. Его опасения оправдались. Впереди блеснуло что-то металлическое. Он остановил Адлан и медленно двинулся на разведку.

Вернувшись, он поднес палец к нижнему краю маски: молчи! На руке у него был водонепроницаемый экран, и он быстро набрал сообщение. Он печатал, она читала.

«Впереди в воде микрофоны. Ничего не говори и не прикасайся к металлу. Тихо!»

Беззвучные как тени, они поплыли дальше. Брек направлял на микрофоны невидимый без специальной оптики луч, чтобы их легче было разглядеть. Когда Адлан с замиранием сердца проплывала мимо блестящих металлических трубок, нависавших над ними из темноты, с нее градом катился пот.

Это было последней явной опасностью. Через час они поднялись на поверхность тихого пруда, который и был их целью.

Там, на берегу, стоял приземистый уютный домик, уединенное пристанище богача. Вид у него был мирный, из широких окон струился свет. Но это было то самое место, о котором говорил профессор Кости.

– Это он, – прошептал Брек – голова Адлан как раз вынырнула рядом.

Они сняли маски и с облегчением ощутили свежесть горного воздуха после нескольких часов дыхания смесью из баллона. С минуту так и держались на поверхности – голова к голове, рука в руке. Затем он высвободил руку и молча погреб к темному берегу.

– Пойдем в дом и покончим с этим, – сказал Брек.

Бросив костюмы и прочее снаряжение в воду, они под прикрытием деревьев двинулись к дому. Дорога вела под гору через лужайку, заросшую мягкой травой, прямо к крыльцу. У самой лужайки Брек вдруг остановился – так резко, что Адлан налетела на него сзади. Она хотела что-то сказать, но увидела предостерегающе поднятый палец. И замерла.

Из ровной травы вдруг вынырнула металлическая трубка. Она стала расти, поднялась на ярд от земли, и конец у нее был весь в каких-то шарах и линзах. Одна линза медленно поворачивалась в сторону двоих, укрывшихся в темноте.

Очевидно, она среагировала на звук или тепло человеческого тела. Застыв в каменной неподвижности, затаив дыхание, они смотрели, как диск поворачивается к ним, глядит поверх их голов. Вот он остановился, затем как-то неуверенно опустился пониже.

В ту же секунду ослепительный свет прорезал лесок насквозь, и сирена издала пронзительный вой. Ночь взорвалась светом и шумом. Тут же к ним присоединилась еще и пулеметная очередь – пули летели вдоль полосы света.

Брек не стал ждать, пока поднимется тревога. Он выскочил из укрытия, Адлан – за ним. Луч света заметался, устремляясь за нарушителями, пулеметные очереди следом. Со всех сторон вспыхивали огни, привлекая к двум бегущим совсем не нужное им внимание.

Они успели пересечь лужайку и остались в живых: у охранников реакция оказалась не такой быстрой, как у автоматики. Прежде чем появился первый из них, Брек с Адлан уже добежали до дома и запрыгнули в открытое окно. Упав на пол, Брек тут же откатился в сторону, и луч прожег доску в том месте, где он только что лежал. Его пуля вошла в горло стрелявшему. Тут же он вскочил и кинулся на второго противника, еще только тянувшегося к пистолету. Это был Оталми, и его Брек собирался взять живым. Профессионал положился на свою быстроту и успел подскочить к нему раньше, чем Оталми нажал на спуск.

Жесткий удар открытой ладонью выбил пистолет, и полицейский диктатор оказался у Брека в руках.

Единственный, кроме них, оставшийся в комнате человек был тяжело ранен выстрелом Адлан, но снаружи доносились крики и топот.

Не прошло и минуты, как охранники вбежали на террасу, и один из них заглянул в комнату. Оталми сидел там с двумя незнакомцами как ни в чем не бывало.

– Тревога, сэр, – сказал полицейский. – Мы не знаем, в чем дело.

– Ничего страшного, – неторопливо проговорил Оталми. – У меня гости, а сигнализация сработала по ошибке. Можете объявлять отбой.

Полицейский отдал честь и вышел. Он не заметил за массивным диваном двух трупов. Не обратил внимания и на то, что рука Брека лежала на спинке дивана. А потому не увидел и ножа в этой руке, и кончика этого ножа, уткнувшегося сзади в складку шеи Оталми. Он был направлен в спинной мозг: одно легкое движение руки, и Оталми мертв.

По лицу диктатора градом катился пот, и, когда полицейский вышел, нервы у толстяка не выдержали.

– Уберите, – прохрипел он. – Я сделал, как было велено, вы не можете меня убить.

– Знаете что? – Брек задумчиво посмотрел на него, не отводя руку с ножом. – У меня появилась великолепная идея. Но сначала ведите нас к машине – мы ведь в такую даль добирались, чтобы на нее взглянуть.

Оталми медленно повел их в дальний конец дома. Брек шел следом, не опуская нож. Они миновали целый ряд дверей, убедившись, что ход из дома ведет внутрь скалы и они спускаются все глубже под землю.

Машина оказалась на вид совсем обыкновенной, однако же именно она держала в кабале всю планету. В смежной комнате находилась, по всей видимости, операционная.

Брек убрал нож, и Оталми прижал платок к окровавленной шее. Как только отступила непосредственная угроза его жизни, к нему отчасти вернулась наглость.

– А мне нравятся такие люди, как вы, Брек Хан-Хезит, они нужны в моей организации…

– А мне не нравятся такие люди, как вы, Оталми, так что не будем терять время, – перебил его Брек. – Кроме того, у меня на ваш счет интересные планы. Вы станете следующей жертвой своей же машины. Адлан, ты ведь сумеешь провести такую операцию?

– Я-то? – переспросила она. – С преогромным удовольствием. Даже думаю, что метод можно усовершенствовать. Если передатчик перенести на несколько сантиметров в сторону, это будет уже не просто скрытый контроль, а…

– Поверю на слово, – рассмеялся Брек. – Приступай к делу, пока нам не помешали.

Побледневший Оталми с хриплым воплем бросился вперед. Брек среагировал немедленно и все же на долю секунды опоздал. Палец диктатора вдавил кнопку на контрольной панели, и со всех сторон послышался вой сирен. Диктатор осел на пол без чувств, но дело было уже сделано.

– Закрой дверь! – крикнул Брек. – Если мы хотим выбраться из этой дыры живыми, нужно закончить как можно скорее.

Они понимали, что такую операцию нельзя делать ни при каких обстоятельствах – и не делать тоже нельзя. Брек втащил Оталми в операционную, и едва успел взвалить его на стол, как Адлан уже включила анестезионный аппарат. Она простерилизовала кожу головы ультразвуковым прибором и сделала первый надрез. Вся эта торопливая работа происходила под вой сирен и топот бегущих ног.

Адлан осторожно устанавливала передатчик, когда раздался первый удар в дверь. Доктор на секунду замерла, но тут же вернулась к работе, и рука у нее не дрожала. Брек мог только стоять рядом, понимая, что в этом деле он ей не помощник.

Наконец передатчик был вживлен и разрез зашит. Пока Адлан вынимала пленку с повторяющимся сообщением, Брек оттащил тело диктатора в смежную комнату. Едва успел усадить его в кресло, как дверь с грохотом распахнулась.

При виде двух мужчин, мирно сидевших рядом, у вломившегося в комнату полицейского глаза полезли на лоб. Адлан склонилась над контрольной панелью. Бреку оставалось только надеяться на благополучный исход.

Оталми поднял голову и уставился на полицейского невидящими глазами.

– Сэр, – проговорил тот, – отсюда поступил сигнал тревоги. И мы нашли генерала Паатсика и его помощника мертвыми в вашем кабинете. Что случилось?

Оталми открыл рот, собираясь что-то сказать и обвиняюще указывая пальцем на Брека. Но слова застряли у него в горле, и долгую секунду он молча сидел, выпучив глаза, будто его распирало изнутри.

Потом его рука бессильно упала на колени, и на лице появилось покорное выражение.

– Ничего страшного не случилось, капитан, – сказал он. – Пока, во всяком случае. Генерал Паатсик оказался предателем. Этот человек предоставил доказательства. От врага пришлось избавиться. Сигнал тревоги был подан по ошибке. Можете идти.

Капитан хотел было что-то спросить, но передумал. Оталми был жив и здоров, и полицейский знал, что должен выполнять все его желания. Он отдал честь и вышел.

– Чудом пронесло, – сказал Брек, когда взломанная дверь захлопнулась.

– Ты еще не знаешь, каким чудом, – вздохнула Адлан. – Оживить его мне удалось, а вот взять под контроль – не сразу. Но теперь он наш. Все, что я внушу ему через эту машину, он будет считать своим искренним желанием. Все, что я прикажу ему забыть, для него никогда и не существовало.

– Замечательно, – рассмеялся Брек. – Сделай из этой скотины активного подпольщика, и пускай себе остается на прежней должности. Ему еще надо привести в порядок мир, где он напакостил. Мне не придумать для него более справедливого приговора; это гораздо лучше, чем быстрая смерть. А потом я уничтожу машину, и условия моего контракта будут выполнены. И тогда, – вздохнул он, – можно будет забыть эту зачумленную планету и вернуться в цивилизацию.

На переносице Адлан пролегла озабоченная морщинка. Только это и выдавало, что ее как-то волнует его решение. Брек встал и протянул к ней руки.

– Если только ты не захочешь чего-то иного, – сказал он, – и не решишь остаться на Дабхе-Четыре. Тогда, может быть, и я передумаю.

– Не стоит, – ответила она. – Пожалуй, я не откажусь взглянуть на эту твою кошмарную планету. А здесь, похоже, будет очень скучно, пока Оталми не закончит восстановительные работы.

– Предложение принято, – шепнул Брек ей на ухо.

Оталми смотрел на двух своих лучших друзей и блаженно улыбался.