Через всю страну
После Альбукерке шоссе 66 ровное и горячее. Словно стрела, рассекает оно пустыню Мохаве и устремляется в Южную Калифорнию. Шоссе 66 точно знает, куда бежит.
Я тоже знал, куда направляюсь. Заправочный бак полон, к переднему бамперу привязан пластиковый мешок с водой. Радио, разумеется, не работает. А воздух – как поцелуй доменной печи. В довершение ко всему я один. Но все это было не важно. Потому что я ехал на Аляску, Гавайи, Таити – или еще куда-нибудь. Назовите любое место.
Потом я увидел парня. Он стоял на обочине бесконечной ленты шоссе и голосовал. На нем был темный костюм, в руке – потертый коричневый чемодан.
Я проехал метров пятьдесят, прежде чем остановиться. Он мчался к моей машине так, словно боялся, что я передумаю.
– Тебе не говорили, что нельзя оставаться посреди пустыни? – спросил я его.
Он забрался в машину и откинулся на сиденье, переводя дух.
– Я поймал попутку на окраине Альбукерке, – объяснил он. – Но водитель свернул в индейскую деревушку в пустыне и поэтому высадил меня здесь. Представился школьным учителем.
– Вот тебе и урок, – сказал я. На вид ему было двадцать два, на пару лет моложе меня. Рослый парень с правильными чертами лица и аккуратно зачесанными волосами. – Ты говоришь как житель Нью-Йорка.
– Так и есть.
– Далеко собрался?
Он ответил не сразу.
– Скорее всего, в Калифорнию.
Мне он сразу понравился. Наверное, напомнил мне, каким я был четыре года назад. Я тоже хотел путешествовать, но боялся бросить дом, работу и девушку. Я тоже мялся, отвечая на вопросы, куда направляюсь и что собираюсь там делать. Но я уехал. Путешествовал по стране, перебиваясь вре́менной работой. За исключением пейзажа – везде одно и то же. Но сейчас меня ждут Аляска, Гавайи, Таити…
Почти весь день ехали молча. Поменялись местами, и я вздремнул. Потом пересел обратно за руль. На заправке, когда мы в тени потягивали содовую, он спросил:
– Будешь проезжать через Пасадену?
– Конечно. Хочешь сойти?
– Еще не знаю. У меня там знакомые, и я подумал: может, заглянуть, поздороваться. Но не знаю, стоит ли.
– Почему бы и нет?
– Ну, они переехали из Нью-Йорка сюда три года назад и навряд ли меня помнят.
– Попытка не пытка, – сказал я.
Солнце почти скрылось за горизонтом, и пустыня начала остывать. Мы поехали дальше. Через некоторое время он нарушил молчание:
– Можно спросить, куда ты направляешься?
– Конечно. Для начала на Аляску.
– Ух ты! – удивился он. – А почему на Аляску?
– Никогда там не был. А ты разве не хочешь побывать там, где ни разу не был?
После очень долгой паузы он сказал:
– Пожалуй, да.
– Отлично. Поехали вместе, – предложил я.
Он сцепил руки, как человек, которого что-то гнетет.
– У меня мало денег.
– Можно подзаработать. Я подрабатывал где и кем только мог. На Аляске, наверно, буду валить лес или таскать рыболовные сети. А нет, так устроюсь мыть посуду. Если не боишься тяжелой работы, то ни от кого не зависишь.
Я избавлюсь от одиночества. А он разберется в себе.
– Ты возьмешь меня с собой?
– Почему бы и нет, если ты хочешь? Я планирую продать машину и рвануть на Аляску. Потом самоходом до Гавайев. Побыть там немного – и отчалить на Таити.
Его это впечатлило. В Нью-Йорке, должно быть, Гавайи и Таити казались ему такими же далекими, как лунные кратеры. Но он никак не мог решиться.
И тогда я понял, в чем дело.
– Она очень красивая?
– Что?
– Твоя девушка из Нью-Йорка.
Он не ответил. Но иногда молчание красноречивее любых слов.
– Думаю, так и есть, – сказал я. – Но, поверь мне, тут ничего не поделаешь. Я оставил очень милую девушку в Нью-Йорке – медсестру. Наверное, она уже замужем.
– Ты жалел об этом? – осторожно спросил он.
– Конечно. Но человек не может иметь все. Я выбрал дорогу.
Потом мы молчали. Должно быть, он думал о своей девушке, а я вспоминал свою. Мы собирались обручиться, но страсть к путешествиям не давала мне покоя. Однажды ночью я написал ей длинное бессвязное письмо о том, как сильно ее люблю, и о том, что не могу остаться. Я бросил сумку в машину и отправился в путь. Через полторы тысячи километров я едва не развернулся. Едва.
Мой попутчик долго молчал, вглядываясь в темноту. Наконец вздохнул и откинулся на сиденье.
– Сначала я хочу заглянуть в Пасадену.
– Как скажешь, – кивнул я.
Он хотел напоследок увидеть знакомые лица. Последний взгляд на привычную жизнь перед прыжком в неизвестность. Разве можно укорять за это?
Утром мы были в Пасадене. Он все время молчал, лишь назвал адрес своих знакомых. Молча курил, уставив невидящий взгляд в окно.
– Вот мы и приехали. – Я остановил машину.
– Подожди меня, – попросил он.
Домик был небольшой. На лужайке в металлических креслах немолодая парочка грелась на калифорнийском солнышке. Увидев молодого человека, оба встали.
– Кого я вижу – Рой Эллисон! – воскликнул мужчина.
– Рой? – удивилась женщина. – Какими судьбами?
– Просто проезжал мимо, – невесело ответил Рой, пряча руки в карманах. – Просто подумал, что…
Дверь дома отворилась, из нее вышла девушка с подносом в руках. Она была молода и очень красива – если вам нравятся блондинки.
– Рой! – выдохнула она. Поднос выпал у нее из рук и покатился по ступенькам. Она застыла, глядя на Роя Эллисона широко раскрытыми глазами.
– Просто проезжал мимо, – сказал он с отчаянием в голосе. – Просто подумал, не заглянуть ли, как в старые добрые времена…
– Ты ведь останешься?
– Я не знаю. – Рой оглянулся на меня.
– Конечно останешься, – решительно произнесла девушка. Они смотрели друг на друга. Потом начали улыбаться.
Я тихонько включил передачу, но Рой вспомнил обо мне. Они подошли вдвоем, держась за руки.
– Это мой друг, – сказал Рой.
– Не хочешь зайти и выпить сассапариллы? – спросила девушка и тут же покраснела, вспомнив, что выронила поднос.
– Спасибо, впереди у меня долгая дорога.
Я высунулся из окошка, похлопал Роя по руке, подмигнул девушке и нажал на газ.
Ну что он за идиот, сказал я себе, сжимая руль до боли в пальцах. Девушка из Нью-Йорка переехала в Калифорнию. Он проехал автостопом пять тысяч километров, только чтобы узнать, вышла ли она замуж, обручена ли или влюбилась в другого… Что за идиот!
Но все было бесполезно. Снова навалилось чувство одиночества. Я знал, что Аляска, Гавайи и Таити – это те же Индиана, Огайо и Пенсильвания. Везде одно и то же, только пейзаж разный.
Я сбросил скорость и неаккуратно развернулся. Ехать обратно в Нью-Йорк – просто безумие. Что, если она вышла замуж, обручилась или полюбила другого? Но я должен убедиться лично.
Мне предстояло проехать пять тысяч километров, но я сделал крюк, чтобы обогнуть квартал с домом девушки. Не хотелось, чтобы Рой видел, как я возвращаюсь назад – после всего, что я наговорил.
