В кабине повисла тягостная тишина. Состояние героев в такие минуты обычно характеризуют как граничащее с глубокой депрессией. Обычно характеризуют, но для Джона и Джерри этот термин не подходит, ведь в них еще жила надежда, а там, где есть надежда, как известно, есть жизнь. Острый ум Джерри принялся искать выход из, казалось бы, безвыходного положения, и через несколько секунд решение было найдено.

— Есть! – воскликнул он, победно щелкнув пальцами. – Собираясь в дорогу, мы полагали, что вернемся часа через два. Ха–ха–ха! До чего же мало мы тогда знали… Вот я и вспомнил, что Чак – сама предусмотрительность – приготовил несколько сандвичей.

— С чем были сандвичи?! – хрипло спросил Джон.

— Вот в чем вопрос. Сандвичи готовил Чак, а с чем уж… – Джерри пожал плечами. – Я помню только, что он ненадолго ушел и вернулся уже со свертком, однако, зная старину Чака, плененного сейчас мерзкими дьяволами, но все равно оставшегося нашим другом, полагаю, что сандвичи были либо с колбасой салями… либо… с сыром «Ван Чивер Чедер»!

— Сомневаюсь, что построить колбасит–излучатель по силам даже таким талантливым ребятам, как мы с тобой, – сказал Джон. – Но если все же сандвичи с сыром и если их еще не съели… Ну, тогда у нас есть шанс. Пойдем на кухню, взглянем!

Джон кинулся через весь огромный самолет к кухне, Джерри не отставал от него ни на шаг. Салли, чьего ухода они не заметили, стояла у буфетной стойки и слизывала с пальчиков крошки, на стойке перед ней лежала измятая промасленная бумага.

— Довольно жирные и к тому же несвежие, – объявила она. – Но если вспомнить, когда я ела в последний раз… то, что ж, вполне съедобно.

— Ты съела сандвичи? – взревел Джерри. Салли кивнула. – Ты съела их все?!

Еще кивок, и напряженная тишина, которую нарушил сдавленный голос Джона:

— С чем они были?

— С сыром, с чем же еще. – Салли деликатно рыгнула в кулачок. – Господи, и как только Чак умудряется есть такую гадость в таких количествах?.. Ребята, что с вами? Почему вы так хмуро на меня смотрите? Почему так настороженно приближаетесь?.. – Под недружелюбными взглядами она отступила на шаг. – Да, я съела сандвичи и на вашу долю ничего не оставила. – Она выдавила улыбку. – Извините, я была голодна, но, по–моему, несколько несчастных сандвичей не повод для ссоры…

— Несколько несчастных сандвичей?! – заорал Джерри. – А знаешь ли ты, что сожрала весь сыр, имевшийся в радиусе четырех световых лет? А–а-а… – Джерри махнул рукой.

— Из сыра мы бы сделали сырит, из сырита – сырит–излучатель, а с его помощью враз спасли бы Галактику! – продолжил разъяснение Джон. – Теперь понимаешь, что ты натворила?

— Нечего сваливать с больной головы на здоровую. – Салли небрежно поправила прическу. – В конце концов это были всего лишь сандвичи с позеленевшим сыром. Ну а Галактика… Если мы не спасем Галактику, то ее наверняка спасет кто-нибудь другой. И не кричите на меня, все равно, что сделано, того не исправишь.

— Исправлю, да еще как! – уверенно заявил Джерри, открывая аптечку. – Я дипломированный хирург и справлюсь с нашей небольшой проблемой, но действовать надо без промедления, пока желудочный сок…

— Нет! – закричала Салли.

Увидев в руках Джерри резиновый шланг, она побежала, но была схвачена сразу десятком щупалец Слаг–Тогата. Девушка вопила, отчаянно вырывалась, но щупальца держали крепко, а Джон и Джерри быстро подготовили желудочный зонд и приступили к нехитрой операции.

Через полчаса операция благополучно закончилась, все, за исключением, пожалуй, Салли, были счастливы. «Плисантвильский орел» без дальнейших промедлений взлетел и направился к секретной базе гарниши. Самолетом управлял Джерри, а Слаг–Тогат сидел в кресле второго пилота и указывал направление. Вскоре к ним присоединился сияющий Джон.

— Получилось, ребята, получилось! Кусочки сыра я отделил и высушил. Вот они, полюбуйтесь! – Он торжественно поднял пробирку. – Теперь сырья для нового сырит–излучателя у нас с избытком.

— Сырье – очень удачное слово, – заметил Джерри. – Как там себя чувствует наша пациентка?

— Приняв на пустой желудок две рюмки водки, она успокоилась и заснула в кресле салона первого класса. Но, ребята, какими именами она меня называла, пока я ее укладывал! Откуда маленькая прелестная горожанка, к тому же дочь ректора колледжа, знает такие грязные ругательства?

— Думаю, всему виной дурная компания. В колледже сейчас уже не те нравы, что раньше. Салли – ветреная девушка, вот и набралась всякой дряни.

— Приготовиться к посадке, – сказал Слаг–Тогат, поворачивая свое тело–ствол так, чтобы правый дальнозоркий глаз смотрел прямо вперед. – Мы над потайным входом в наше секретное убежище.

— Потайной – хорошо сказано, – пробормотал Джерри. – Под нами ничего, кроме песчаной пустыни.

— Сажай самолет прямо здесь и рули между теми скалами, – велел Слаг–Тогат.

Джерри так и сделал. Едва «Плисантвильский орел» остановился, как друзья почувствовали, что самолет падает. Оказалось, что участок пустыни, где они приземлились, был не чем иным, как гигантским лифтом. Лифт быстро опускал их под землю, в неизвестность. Фальш–крыша над головами закрылась, и спуск продолжался в темноте. Вскоре внизу забрезжил свет, лифт замедлил стремительный спуск, а затем и вовсе замер посреди громадного грота, освещенного десятками огней и заполненного непонятными механизмами.

— Это убежище наши предки создали десять тысяч лет назад, – гордо объяснил Слаг–Тогат. – На поверхности шла бесконечная разрушительная война, здесь же, глубоко под землей, мы бережно сохраняли артефакты нашей древней цивилизации. С начала войны все наши ресурсы идут на военные цели, наша промышленность выпускает только боевые машины и оружие, наши матери рожают только воинов. Но и о культуре мы не забыли. Когда наши воины стареют и уже не годятся для боев, они выходят в отставку и до самой смерти работают здесь, сохраняя для потомков наследие нашей цивилизации. Они сдувают пыль с книг, смазывают машины, полируют стеклянные изделия и прочее, и прочее.

Земляне огляделись и застыли, пораженные. Действительно, поразиться было чему. Куда ни бросишь взгляд, всюду исполинские машины неизвестного назначения, чьи верхние части теряются в дымке, гигантские вращающиеся колеса, шестерни, ременные передачи, невероятные приборы под стеклянными колпаками и уходящие в бесконечность ряды полок с книгами, напечатанными на листах из вечного металла.

— А у вас есть ускоритель элементарных частиц? – прервал благоговейное молчание Джерри.

— Сейчас выясню у заведующего отделом ядерной физики.

Слаг–Тогат направился к сучковатому гарниши весьма преклонного возраста, настолько преклонного, что его щупальца от времени и от перенесенных невзгод посерели, а половину глаз закрывали черные повязки. Заведующий отделом ядерной физики поскрипел–поскрипел, затем в знак согласия махнул щупальцем и повел приятелей по широкому коридору между бесчисленными экспонатами. Несмотря на преклонный возраст, двигался он весьма шустро, и Джерри с Джоном, неся поочередно ослабевшую Салли, вскоре взмокли. Через полчаса они добрались до искомого механизма. Джон уложил девушку на ближайшую скамью и вытер рукавом пот со лба.

— Мы с Джоном – первоклассные атлеты и сейчас находимся в отличной спортивной форме, – заметил Джерри. – С водой мы хлопот не знали, но вот с едой… За последние четверо суток у каждого из нас крошки во рту не было. Салли, хотя и видела сандвичи по крайней мере дважды, тоже голодна. У нас к вам вопрос на засыпку. Может, вы нас накормите?

— Охотно, – ответил Слаг–Тогат и вдруг забеспокоился: – Однако не исключено, что наша пища для вас смертельный яд. Прежде чем накормить вас, мы возьмем из ваших тел на анализ кровь, слюну и краккис…

— Краккис?

— Думаю, обойдемся и без краккиса. Весьма вероятно, что краккис есть только у нас, гарниши. Итак, плюньте на это стеклышко, а на это нанесите капельку крови, и наши лучшие спецы в области биохимии за считанные минуты дадут заключение о пригодности нашей пищи для вас.

Не прошло и пяти минут, как гарниши принесли не только заключение спецов, но и вкатили накрытый блестящей металлической полусферой столик на колесиках.

— Примите мои самые искренние поздравления! – воскликнул Слаг–Тогат. – Ваши жизненные соки исследованы, и сделано заключение, что все они, за исключением, естественно, краккиса, которого у вас, похоже, нет, идентичны нашим с точностью до десятого децимального знака. Вы можете без вреда для здоровья есть ту же пищу, что и мы, хотя, весьма вероятно, она вам не очень понравится.

— А что вы едите? – спросил Джон, с шумом втягивая носом воздух.

— Простую крестьянскую пищу, – Слаг–Тогат снял со стола полусферу. – Прифл, торкучи и корпск, – сообщил он, показывая на сочные бифштексы, печеный картофель и зеленый горошек.

— Положу себе побольше прифла с торкучи, – сказал Джерри, хватая длиннозубую вилку. – Впрочем, и немного корпска не помешает.

Через секунду, чудом не поранив друг другу руки вилками, земляне наполнили тарелки с горкой и дружно заработали челюстями. От громкого чавканья и аппетитных запахов очнулась Салли.

— Что тут происходит? – огляделась она.

— Да вот, пируем понемногу, – сообщил Джон, не переставая жевать.

— А мне?

Перед Салли поставили тарелку, вручили вилку, и она присоединилась к общему пиршеству, прерываемому лишь одобрительными звуками «м–м-м» и «у–у-у».

— Передайте, пожалуйста, нашу благодарность повару, – пробурчал Джерри с набитым ртом, – бифштексы ему удались на славу.

— Он страшно обрадуется, узнав, что угодил, – сказал Слаг–Тогат. – Война отняла у нас почти всю традиционную пищу – ормолу, и мы постепенно становимся вегетарианцами. Но на ваше счастье в последней битве мы захватили трофеи.

Поняв вдруг, что едят мясо своих бывших союзников, а нынешних врагов, земляне замерли с отвисшими челюстями и округлившимися глазами.

— А мы и забыли, что воюем с вашими коровами, – сказал Джерри после минутного раздумья. – И то верно, не пропадать же прекрасным бифштексам только потому, что они из мяса врага. Друзья, а кто знает, что делают с тушей быка, заколотого тореро на корриде?

Вопрос Джерри подбодрил землян, и они быстро опустошили тарелки. Как только последние крошки были съедены, Салли и Джон откинулись на спинки стульев и захрапели. Джерри тоже отчаянно хотелось спать, но он считал себя лично ответственным за судьбу похищенного лортонои друга. Вскочив на ноги, он проследовал за заведующим отделом ядерной физики к неимоверно сложному механизму – синхрофазотрону. Как работает синхрофазотрон гарниши, было неясно, и Джерри с головой погрузился в технические проблемы. Через считанные минуты синхрофазотрон был запущен и откалиброван, на место мишени был помещен кусочек сыра. Еще через минуту, кинув на черный шарик сырита лишь один торжественный взгляд, Джерри приступил к конструированию генератора каппа–излучения. Тут ему на помощь пришел древний, как само время, гарниши. Местный гений показал землянину, как работает его изобретение – машина для создания любых других машин и механизмов с заданными функциями. Через несколько секунд желаемые данные сырит–излучателя были заложены в чудо техники гарниши, и машина, с минуту порычав, выплюнула на раскрытую ладонь Джерри новый излучатель, размерами и формой весьма напоминающий обычный пятибатареечный фонарик, с той лишь разницей, что на месте электрической лампочки находился кусочек сырита.

Джерри бегом вернулся к друзьям и разбудил их.

— Бесспорно, великолепный прибор. – Джерри показал излучатель. – Работает теперь и как средство передвижения, перемещающее крупный объект, например космический корабль, на практически любое расстояние, и как ручное оружие, перебрасывающее одушевленные и неодушевленные предметы, на которые он наведен, на поверхность ближайшей звезды.

— Так, половина дела сделана, – одобрительно отозвался Джон. – Теперь переоборудуем «Плисантвильский орел» в космический корабль, и в погоню за похитителями Чака.

— Пока вы дрыхли, над нашим «Орлом» уже поработали. Посмотрите, во что гарниши превратили его, – ахнете! – Джерри провел друзей к самолету. Внешне самолет почти не изменился, лишь сверкал зеркальной полировкой, главные же изменения были внутри, куда и прошли друзья после беглого осмотра корпуса. – Фюзеляж между металлическим корпусом и внутренней обшивкой заполнен почти невесомым пластиком – более совершенным теплоизолятором, чем даже вакуум. Все стекла в иллюминаторах заменены прозрачным армолитом, превосходящим по оптическим свойствам стекло, а по механическим – сталь. Баки заполнены топливом гарниши, которое не только не требует кислорода, но и мощнее любого известного на Земле в тысячи раз. Запасы кислорода все же пополнены, ведь мы им дышим. В хвосте самолета установлены реактивные двигатели для полетов в атмосфере. Все аккумуляторы заменены аккумуляторами гарниши с неограниченной электроемкостью. Кухня расширена, оснащена микроволновой печью и здоровущим семнадцатикамерным холодильником. Продуктов, которые находятся в нем, нам хватит лет на пять. В хвостовой части оборудованы лаборатория и мастерская. В них есть все мыслимые и немыслимые материалы и приборы. В специальном шкафу у шлюзовой камеры – скафандры, каждый – миниатюрный космический корабль. Три скафандра – для меня, Джона и Салли, а четвертый – для бедняги Чака. – Джон поспешно отвернулся, надеясь, что друзья не заметят влагу в уголках его глаз.

Они заметили, все поняли правильно и виду не подали.

— Пилотская кабина тоже расширена, – продолжал рассказ Джерри. – Для размещения всей новой контрольно–измерительной аппаратуры она оказалась тесновата, и ее расширили за счет салона первого класса. Бар перенесен на нижнюю палубу. На фюзеляже и крыльях установлены двенадцать орудийных башенок, по пяти орудий в каждой. Артиллерист управляет стрельбой отсюда, из пилотской кабины. Скорострельные пушки палят шариками размером с теннисный мяч, начиненными взрывчаткой чудовищной разрушительной силы. Новых приборов и аппаратуры очень много, и я расскажу о них как-нибудь при удобном случае, а пока остановлюсь лишь на этом… – Он с гордостью похлопал по похожему на платяной шкаф прибору. – Не знаю, понадобится нам это или нет, но наша птичка, «Плисантвильский орел», оснащена теперь таким же космическим приводом, каким пользуются лортонои, гарниши и все остальные разумные существа в Галактике, освоившие межзвездные перелеты. Привод называется деформатором пространства. Ему, конечно, далеко до нашего сырит–излучателя, но все же пусть будет.

— И как работает этот привод? – поинтересовался Джон.

— Он деформирует пространство. На внешней части фюзеляжа над пилотской кабиной установлен диск, который посылает перед собой неизвестное пока на Земле излучение. Излучение хватает ткань пространства и тянет ее на себя, перед космическим кораблем образуется гигантская складка пространства. Корабль прокалывает выпуклость и выходит с другой стороны на расстояние до одного светового года. Надеюсь, понятно?

— Чего уж не понять?! – заявил Джон. – Обычный мыльный пузырь из вакуума.

— Ну хорошо, объясню на наглядном примере. Представьте себе, что космический корабль – швейная игла и эта игла лежит на ковре… Успеваете за мной?

— А без сарказма никак нельзя?

— Да ладно, не обижайся. Значит, так, на космическом корабле, в нашем случае – игле, включают деформатор пространства, излучение мгновенно достигает дальнего конца ковра, хватает край и тянет его к игле. Ковер деформируется, перед иглой образуется складка. Игла двигается вперед, дважды прокалывает ткань ковра, ковер распрямляется, и – хоп! – игла в двух футах от своего первоначального положения, переместившись всего на сантиметр–полтора. Понял? – дождавшись кивка Джона, Джерри повернулся к Салли. – А ты, дорогая?

— Конечно, это же элементарно. А у гарниши ковер красивой расцветки?

Наступившую неловкую паузу прервал Джон:

— Надеюсь, что сей мудреный деформатор нас не подведет. Миссия не из легких, неизвестно, что понадобится.

— Ну, деформатор пространства на «Плисантвильском орле» – лишь запасной космический привод. Двигаться мы будем на сырит–излучателе. Он проще, надежней и, самое главное, за один прыжок перемещает на любое расстояние.

— А вот и мы, – сообщил Слаг–Тогат, входя в самолет с толпой соплеменников.

— Кто это мы? – удивился Джон.

— Я и пятьдесят добровольцев. Моя просьба об отставке с поста премьер–министра удовлетворена, и теперь я вместе с храбрейшими из храбрейших буду сопровождать вас. Хотя для восстановления разрушенной войной экономики нашего мира нужен каждый трудоспособный гарниши, мы летим с вами, так как ответственны перед разумными существами всей Вселенной. Вы освободили нас от бремени многовековой войны с лортонои, но в Галактике есть другие разумные расы, угнетенные кровожадными и презренными пиявками разума, и мы для них сделаем не меньше, чем вы для нас.

— Я слышу благородные слова! – воскликнул Джон.

— Признаюсь, нами движет не только желание освободить другие расы в Галактике, – продолжал Слаг–Тогат. – Мы ненавидим ублюдков лортонои лютой ненавистью, и их визг и вой, когда они познают сокрушительную силу нашего и вашего оружия, будут для нашего слуха самой сладкой музыкой.

— Согласен, веская причина. – Джерри кивнул. – Пощады они не заслуживают. Мы приветствуем вас и ваших воинов на борту нашего самолета. Пусть принесут с собой оружие и боеприпасы, да побольше, и мы будем с ними сражаться плечом к плечу, спасая Галактику от поганцев лортонои.

— Давайте выпьем за победу, – предложила Салли.

— О да!

— Отличная мысль!

— Конечно!

Салли удалилась и вскоре вкатила в салон сервировочный столик из бара. Гости и хозяева проворно расхватали пластиковые стаканчики и бутылки с алкоголем.

— За союз до победы! – воскликнул Слаг–Тогат.

— Смерть проклятым лортонои! – воскликнул Джон.

— Смерть проклятым лортонои! – воскликнули люди и гарниши в один голос.

Люди подняли стаканы и залпом осушили их. Гарниши перелили выпивку из бутылок в пластиковые стаканы и отставили их в сторону, а пустые бутылки проглотили, ведь, как хорошо известно, стекло действует на представителей их древней расы, как этиловый спирт на людей. Двигатели взвыли, и великий крестовый поход начался.