Друзья застыли как громом пораженные, но прежде чем похитители сделали с десяток шагов, бесстрашные американцы кинулись за ними, воинственно размахивая оружием.

— Салли! Сохраняй хладнокровие! – взревел Чак. – Мы идем!

— Вряд ли она слышит, – поделился своей догадкой Джон, жадно глотая между словами ртом воздух. – На ней нет кислородной маски, очень скоро она потеряет сознание.

Джон оказался прав. Крики Салли постепенно замерли, тело безвольно свесилось с омерзительной спины похитителя. Земляне побежали со всех ног. У каждого титанца на затылке находится по четыре глаза, и похитители, даже не поворачивая голов, сразу же заметили погоню. С полдюжины из них остановились и, подняв цепкие щупальца, заняли оборону. Земляне бесстрашно вступили в бой и через считанные секунды продолжили погоню, оставляя позади на снегу безобразные головы, отсеченные щупальца и обугленные тела. На пути американцев вставали все новые и новые похитители и, столкнувшись с благородной яростью землян, отправлялись к праотцам. Вот очередное чудовище мертво, впереди только один улепетывающий во все лопатки титанец с бесчувственной девушкой на спине.

Однако скончавшиеся в муках соплеменники похитителя сделали свое черное дело – дали вожаку время для бегства, и только преследователи приблизились к нему, как он нырнул в ров. Земляне без колебаний последовали за ним. То была отчаянная храбрость, храбрость истинных американцев, благодаря которой на новых территориях некогда возникали поселения, а не так давно на Луне появились первые следы подошв человека.

Ров, петляя, углублялся и неожиданно закончился темным отверстием в скале – входом в пещеру. Похититель шмыгнул туда. Земляне последовали за ним. Стены пещеры покрывал тускло светящийся мох, видимо, близкий земному планктону, который вызывает зеленое свечение океанов. Друзья почти настигли похитителя, но в последнее мгновение тот шмыгнул в боковой туннель. Американцы последовали за ним и вновь приблизились на расстояние вытянутой руки, но коварный титанец свернул в очередное ответвление пещеры. Американцы, презрев опасность, последовали за ним, но опять он в последний миг повернул. Так повторялось раз за разом, казалось, чудовище забавляется, заманивая их все дальше и дальше в неизвестность. В очередной раз земляне едва не настигли мерзавца, но он вновь свернул. Последовав за ним, друзья оказались в огромном гроте. Титанец улепетывал по скользкому полу. Земляне следовали за ним по пятам и неминуемо схватили бы его и расквитались за все злодеяния, но тут грот залил поток ослепительного света. Земляне инстинктивно зажмурили глаза, а открыв их, увидели зрелище, от которого кровь стыла в жилах.

Огромный грот от пола до теряющегося в дымке потолка был покрыт светящимся мхом. По стенам проходили уступы, на них стояли титанцы с кнутами и бичевали несчастные растения. От столь изощренной жестокости мох, дрожа в агонии, испускал ослепительный холодный свет. У дальней стены было возвышение, на котором находился грубо высеченный из цельного куска камня трон. На троне восседал титанец, вдвое крупнее и втрое безобразнее любого из прежних, виденных землянами. Голову чудища венчала корона из блестящего желтого металла с крупными, грубо ограненными бриллиантами. Но не размеры чудища и не его отталкивающий вид поразили землян… Десятками безобразных щупалец титанский король держал их любимую девушку, Салли, остальными же сквозь многочисленные прорехи в летнем платьице ласкал ее прекрасное тело. Салли в этих омерзительных объятиях была странно неподвижна, ее бархатистая нежная кожа приобрела цвет слоновой кости, а тело от холода, казалось, стало твердым, как кость.

— Она замерзла, превратилась в сосульку, – с трудом ворочая языком, пробормотал Джерри.

— Может, это для нее и к лучшему. – Тяжело вздохнув, Чак снял футбольный шлем и прижал его к груди.

— Друзья, не оставляйте надежду, – прошептал Джон. – Если только мы ее отсюда вытащим, то…

— Ес–с-сли попытаетес–с-сь с–с-сопротивлятьс–с-ся, вы покойники, – прошипело чудовище на троне и, перестав на секунду гладить прекрасную Салли, взмахнуло щупальцами. В тот же миг все входы и выходы в грот оказались заполнены титанцами. Они ожесточенно размахивали кривыми, похожими на арабские, но без гард, саблями и корчили страшные рожи. Увидев на лицах землян замешательство, король издал булькающий звук, должно быть, засмеялся. – Удивлены? Сс–сс! Прежде вы с–с-сталкивались лишь с–с-с моими рабо–ч-ч–чими, опьяненными горячими парами кис–с-слорода. Теперь перед вами мои отборные войс–с-ска!

— Но… Вы говорите по–английски? – выдавил Джерри.

— Ес–с-стественно. Наши детекторные приемники на крис–с-с–таллах на редкость чувс–с-ствительны. Мы вот уже многие годы слушаем ваши радиопередачи и давным–давно изучили ваш варварс–с-ский яз–з-зык. Ракету с–с-с ис–с-следователями мы поджидали с–с-с нетерпением, и вот наконец вы прилетели! Как и задумано, экипаж, то есть вас, мы убьем, завладеем космическим кораблем и покинем эту пустую с–с-суровую планету. Пока мы берем вас в плен, под пытками вы рас–с-с–ска–жете, как управлять ракетой, а затем умрете ужас–с-сной муч–ч-чительной с–с-смертью. Взять их!

Гвардия короля бросилась на землян, а титанцы на уступах еще яростнее замахали бичами. Но глупые твари не учли, что имеют дело с настоящими американцами! Выкрикнув в один голос: «Вперед, Америка!» – друзья устремились на короля в атаку. Тот суетливо достал из-за трона четыре здоровенных кривых меча, но прежде чем взмахнул хотя бы одним, прозвучал выстрел, и меткая пуля пробила его голову между третьим и четвертым глазами. Король испустил дух, и тело Салли выскользнуло из его ослабевших щупалец.

— Хватайте Салли! – закричал Джерри. – Если она упадет, то разобьется вдребезги!

Действительно, опасность была велика. Тело Салли от холода стало более хрупким, чем стекло. Джерри и Чак, позабыв обо всем на свете, одним прыжком оказались у трона и нежно подхватили Салли на руки. Джон тем временем прикрывал тыл, автомат в его руках разил беспощадно, не подпуская полчища врагов к трону. Увидев, что Салли вне опасности, Джон поднял ствол автомата и в мгновение ока посшибал с уступов вооруженных кнутами титанцев. С визгом они один за другим попадали на пол и затихли, тронный зал погрузился в зловещий полумрак.

Зная, что Чак и Джон владеют немецким, а титанцам этот язык незнаком, Джерри выкрикнул:

– Ich mochte ein Einzelzimmer mit Bad im ersten stock!

Уловка сработала! Джерри взвалил замерзшую, возможно, навеки Салли на плечо. Чувствуя, что Чак поддерживает тело девушки за коленки и что рука Джона опустилась на плечо Чака, он молча провел друзей к потайной двери, рывком распахнул ее и бесшумно шагнул в темноту. За спиной из тронного зала слышались яростные крики и звон оружия.

— Мы в безопасности, – прошептал Джон. – Поганые твари думают, что мы среди них, и с усердием идиотов перебьют друг друга. Дверь я запер на засов, так что немного света нам не повредит.

Джерри запалил сварочную горелку, и друзья увидели, что попали в грубо вырубленный в скале туннель.

— Я понесу Салли, – предложил Чак и принял у Джерри драгоценный груз. – Пошли! Да поторопимся, а то кислород в моем баллоне почти на нуле.

И они заспешили со скоростью семь миль в час по тянущемуся во мраке туннелю навстречу неизвестности. Тишину нарушали лишь стук их башмаков да хриплое дыхание. Вскоре впереди забрезжил свет.

— Туннель кончается. – Джерри погасил горелку. – Если там не звездное небо, то я съем собственный шлем. Будьте начеку, неизвестно, кто или что поджидает нас у выхода.

Молча, с оружием наготове друзья продолжали путь. Вскоре стены туннеля расступились, и они оказались на ледяной равнине. Рядом с выходом возвышался утес, невдалеке доброжелательно сиял иллюминаторами «семьсот сорок седьмой».

— Смотрите, – Джерри показал на глыбы белого льда на утесе и на груды той же субстанции у ног. – Будь я проклят, если это не замерзший кислород… А личный-то туннель короля вел прямиком к этим запасам.

— Мой… – Джон с шумом вздохнул, – кислород… уф!.. почти… уф–уф!.. кончился.

Друзья заспешили к «Боингу».

Сменив кислородные баллоны, они вновь были готовы к бою, и Джерри поведал разработанный им в деталях план:

— Те титанцы, что маячили у самолета, мертвы, но ставлю серебряный доллар против ржавого цента, что скоро здесь будет видимо–невидимо их собратьев. Быстрее готовимся к полету и отбываем, прежде чем нам помешают, ведь всех тварей нам не прикончить.

— А жаль. – Джон тяжело вздохнул.

Приятели согласно кивнули, и Джерри продолжал:

— Сделаем так: вы притащите кислород с утеса и заполните им грузовой отсек, а я протяну воздухопровод к турбинам и установлю обогреватель. Грузовой отсек мы запечатаем, включим обогреватель, твердый кислород растает и вскоре превратится в газ, давление поднимется, кислород сам собой пойдет к турбинам, мы же…

— Включим двигатели и удерем с проклятой планеты! – не выдержал Чак. – Отличный план! Только вот что будет с Салли?

Друзья с грустью посмотрели на лежащую в углу у бара девушку, замерзшую с выражением ужаса на прекрасном лице. Неизвестно, как долго длилось бы тягостное молчание, но Джон, похлопав приятелей по плечам, сказал:

— Не беспокойтесь, я верну ее к жизни. Времени на разъяснения нет, положим ее пока в туалетную кабинку на кучу замерзшего кислорода, чтобы не оттаяла раньше времени.

Так они и поступили. Бережно уложив тело Салли в туалете и заперев на всякий случай кабинку, друзья взялись за дело. Джон и Чак отправились к утесу. Очистив и расколов пласты кислорода, они принялись возить его к самолету на санях, сооруженных на скорую руку из обычных носилок; Джерри же с присущими ему энергией и умением протянул от грузового отсека к турбинам воздухопровод, перетащил из кухоньки самолета и подключил обогреватель, переделал турбины для работы в условиях лишенной кислорода атмосферы.

Вскоре грузовой отсек был заполнен почти до отказа. Чак и Джон волокли к «Боингу» последние сани с кислородом, как вдруг над замерзшей равниной раздались воинственный вой и лязг.

— Враг приближается, – мрачно заметил Джон. – Грузи кислород, я прикрою.

Джон, в недавнем прошлом гражданин ГДР и русский шпион, ныне американец, верный последователь традиций предков, слов на ветер не бросал. Воскликнув: «Получайте, гады, за Перл–Харбор!» – он с улыбкой на губах кинулся на хищные орды врагов. Экономя патроны, стрелял он только одиночными, и каждая выпущенная им пуля поражала не меньше трех визжащих, размахивающих кривыми саблями титанцев. Атака захлебнулась, но титанцы непрерывно прибывали, задние давили на передних, и под их напором Джон шаг за шагом отступал, пока не оказался под крылом «Плисантвильского орла».

— У меня последняя обойма! – закричал Джон, нажимая на курок, и головы пяти самых назойливых врагов разлетелись на зеленые куски.

— Эй! – раздался из самолета голос Джерри, и над головой Джона один за другим пролетели три темных цилиндра. – Прострели каждый и побыстрей залезай внутрь. Мы взлетаем!

У Джона как раз оставалось три патрона. Только очень меткий стрелок, каким и был Джон, поразил бы столь маленькие движущиеся цели при тусклом свете Сатурна. Но Джон, хоть его и атаковали бесчисленные полчища монстров, не промазал. Выстрелил он навскидку, вроде даже не целясь, и улыбка при этом не сходила с его уст. Три выстрела прозвучали как один, и цилиндры вспыхнули ослепительным жарким пламенем. С воем ярости и боли титанцы бежали. Тепло! Тепла они боялись как черт ладана, открытый огонь наводил на них ужас. Воспользовавшись замешательством врага, Джон нырнул в люк самолета и захлопнул дверцу.

— Давление кислорода достигло двух атмосфер и непрерывно поднимается, – доложил Чак, склонившись над вмонтированным в пол салона манометром.

— Тогда, джентльмены, держите ваши шляпы, мы взлетаем! – закричал Джерри из пилотской кабины и, открыв заслонку, запустил турбину правого борта.

Турбина надрывно взвыла, протестуя против нештатных условий работы, и смолкла. Друзья затаили дыхание. Турбина взвыла вновь и вновь смолкла. Раз за разом Джерри запускал ее, но безрезультатно, а титанцы уже окружили самолет и готовились к атаке.

— Понял! – закричал Джерри. – Аккумуляторы сели! Выключите весь свет, все электрооборудование на борту.

Через секунду салон погрузился в темноту, и Джерри вновь взялся за заслонку, управляющую двигателями.

— Откуда появились бомбы? – спросил Джон. – Я думал, на борту нет взрывчатки.

— Бомбы изготовил я. – Джерри разулыбался, довольный. – Предполагал, что пригодятся. Налил в использованные баллоны керосин из бака и затолкал туда же куски кислорода. Топливо растопило кислород, давление в баллонах поднялось, а от ударов твоих пуль смесь воспламенилась и взорвалась.

Последние его слова заглушили внезапные выхлопы турбины. Друзья замерли в напряженном ожидании. Выхлопы стали тише, почти прекратились, и вдруг турбина заревела в полную силу, заглушая протяжные крики разбегающихся в панике титанцев. Чак и Джон одобрительно похлопали Джерри по плечам. Одна за другой заработали и остальные турбины, огромный самолет завибрировал. Чак уселся в кресло второго пилота и оглядел приборы.

— Джерри, дружище, – сказал он, спуская самолет с тормозов, – а сырит–излучатель ты отрегулировал?

— А я все гадал, спросит или нет. – Джерри заразительно, по–мальчишески засмеялся. – Спросил! Излучателем я занимался, пока разогревался кислород в грузовом отсеке. Прибор теперь отрегулирован с точностью до четырнадцатого знака после запятой и готов к работе. Поднимаем наше летающее корыто на высоту тридцать тысяч футов, нацеливаем нос на Полярную звезду, а правое крыло на самую дальнюю справа от центра точку на кольце Сатурна, нажимаем кнопку – и… мы на высоте двадцати восьми тысяч девятисот пятидесяти футов над центром штата Канзас, плюс–минус несколько футов!

— Чего же мы ждем? В путь!

«Плисантвильский орел» неуклюже развернулся и, давя и испепеляя нерасторопных титанцев, быстрее и быстрее покатил по собственным следам на льду. Джерри потянул на себя штурвал, самолет послушно взмыл в воздух, плавно повернул и, оставляя под собой зазубренные скалы, взял курс на Сатурн.

— Отличная работа! – воскликнул Чак.

— Да! Все великолепно… – Внезапно улыбку будто стерли с лица Джерри. – За исключением бедняжки Салли.

При этих словах исчезла улыбка и с губ Чака, и теперь улыбался только Джон.

— Я же вам говорил, не беспокойтесь, – сказал он, чувствуя на себе взгляды двух пар встревоженных глаз – черных и небесно–голубых.

— Что ты имеешь в виду? – хмуро спросил Чак.

— Сейчас объясню.