Май, 1996 год
Мой первый клоунский семинар. Для разогрева мы уже поиграли в пятнашки и потанцевали. Теперь пора по-настоящему начинать. Настало время «рождения клоуна».
Я ложусь с закрытыми глазами на пол. Тихая музыка наполняет пространство. Мы следуем указаниям руководителя клоунского семинара. Мы представляем себе некую живописную, мирную местность. Каждый держит в руках красный нос на резинке. Через некоторое время мы напялим этот красный нос поверх нашего собственного. И поможем себе тем самым увидеть мир по-другому. В качестве клоунов.
Учитель подчеркивает: все, что мы после этого увидим, — будет для нас абсолютной новостью. Полное отсутствие названий. Полное отсутствие значений. Я открываю глаза. Оглядываюсь. Мой взгляд задерживается на моих… руках. Нет! Прошу внимания! Никаких названий.
Не руку я вижу. Я вижу диковинную штуку. Которая хитроумно присоединена к чему-то большему. И невероятно любопытно устроена.
Я хочу разглядеть ее со всех сторон. Она же умеет двигаться. Поворачивается то туда, то сюда сама по себе. И только потому, что на то есть мое желание.
Невероятно!
Пять сосискообразных отростков могут совершать действия вместе и независимо друг от друга. Могут закрываться и открываться. Тянуться. Сгибаться.
Я в восторге. Мой исследовательский дух возбужден. Подстрекаемая любопытством, я конфигурирую свои пальцы немыслимым образом. Создаю рельефы и фигуры. Пять сосискообразных отростков становятся инструментом моей фантазии.
Упражнения длятся долго. Их следует выполнять медленно. Ведь для познания мира нужно время. Но время вдруг перестает играть какую-либо роль. И о своем существовании я тоже забываю.
Снова и снова мое внимание привлекают различные части моего тела, я изучаю его возможности. Я провожу испытания. Я делаю вещи, которые мне прежде в голову не приходили, а теперь — вдруг — кажутся вполне естественными. Я экспериментирую. Играю.
Я получаю удовольствие!
Клоун во мне обнаруживает других клоунов. Игра продолжается. Мы сначала наблюдаем друг за другом, затем — все вместе — изучаем окрестности. Исследуем столы, которые можно использовать вместо плотов, используем пластиковые стаканчики как шляпки, прячем руки в разнообразных пакетах.
У стороннего наблюдателя наверняка возникнет уверенность, что мы просто не в себе.
Ну и пусть. Мы не наблюдаем мир. Мы чувствуем себя его частью.
Держать нос по ветру. Следовать интуиции. Ребенок, заключенный в нас, всегда заявит о том, что его привлекает. К чему размышлять. Тысячу вещей ждут своего часа, ждут, когда их откроют.
Я счастлива.
«Продолжайте в том же духе! — подбадривает руководитель семинара клоунов-новичков. — Следуйте за своим удовольствием».
Как здорово наблюдать за кем-то, открывающим для себя этот мир с любовью и приязнью. При том, что мы все уверены, что нам давно уже все об этом мире известно.
Остальные наблюдают. То, что мы видим, — прекрасно. Мы видим пять красноносых созданий, занятых исследованием каких-то пустяков с невероятной концентрацией. У каждого свой темп, свой ритм. Их радость, их восторг захватывают и нас, зрителей. Мы не удерживаемся, мы прыскаем от смеха, мы смеемся в голос. Но не это самое важное.
А то, что мы все вместе испытываем. А испытываем мы следующее:
Мир — хорош. Мир — прекрасен.
Просто здорово наблюдать за кем-то, открывающим для себя этот мир с любовью и приязнью. При том, что мы все уверены, что нам давно уже все об этом мире известно.
Хели. Ты всегда был моим любимым клоуном. Ты был мне примером во всем, что касается клоунского искусства. То, что я делаю на сцене и в детской больнице, вызвал к жизни ты. Так скажи мне теперь: что делает клоун, когда он теряет семью?
Слышу ли я голос своего мужа? Он ли нашептывает мне ответ? Или это собственный внутренний голос, усвоивший все, чему я научилась, живя рядом с Хели:
Он плачет, разумеется. Безудержно. И отправляется на поиски того, что утратил. Полный любопытства, с широко открытыми глазами, готовый к неожиданностям, поджидающим за каждым углом. Он рад всему, что обнаруживает. Даже если это совсем не то, что он, собственно, искал.
Друзья. Цветы. Душевное тепло.
Разумеется, клоун сражается. За все, что представляется ему важным. Используя при этом и зубы, и когти. Ведь бороться доставляет удовольствие. При этом бессмысленная борьба клоуна совсем не интересует. Бороться имеет смысл — но до тех пор, пока не подворачивается возможность обнаружить что-нибудь новое. А что-нибудь новое можно, на самом деле, обнаружить всегда.
И вот опять клоун смеется. Он находит повод посмеяться. Потому что изменил угол зрения. И обнаружил чудесное.
Три ангела чувствуют себя замечательно, ведь они на небе. Голубое небо. Теплый луг. Резвящиеся ангелы.
