Послесловие
В 2011 году Шин понял, что в Соединенных Штатах у него ничего не получится, вернулся в Южную Корею и купил маленькую квартирку в Сеуле. Здесь ему было комфортнее, ведь он мог говорить на своем языке, есть привычную еду и свободно общаться с небольшой группой молодых активистов правозащитного движения. Общими усилиями они основали студию интернет-телевидения и стали приглашать на еженедельные трансляции недавних перебежчиков, чтобы поговорить об их жизни в Северной Корее и о причинах, побудивших их на побег из страны.
Шин стал одним из ведущих программы «InsideNK», эпизоды которой выкладываются на «YouTube» с английскими субтитрами. Он носит стильные очки, которые делают его похожим на какого-то авангардного академика, оказываясь в кадре, он излучает внимание, дружелюбие и искренний интерес к собеседнику. В передачах речь идет не о нем, но он время от времени делает весьма острые политические комментарии. Например, в одной из программ он сказал, что спасти свою жизнь северокорейские диктаторы смогут, только если «склонят головы и покаются перед всем миром за свою жестокость…»
Сразу после выхода «Побега из лагеря смерти» Шина разыскали журналисты. Они спрашивали его о матери. Почему он предал ее? Почему он так долго лгал об этом? Почему он решил рассказать правду в этой книге?
«Раньше я мыслил, как заключенный трудового лагеря, и совершенно не понимал таких фундаментальных вещей, как дружба и отношения в семье, — сказал он репортерам «Wall Street Journal» Эвану Рамстаду и Су А Шин. — Мне было очень стыдно вспоминать о содеянном, но перешагнуть через все это можно было единственным способом — не держать в тайне, а открыться и рассказать обо всем случившемся людям. Я начал чувствовать свою ответственность за смерть матери и считать это своим самым большим грехом. Хоть она уже и покинула этот мир, я хотел повиниться перед ней. Я признался в том, что сделал, с мыслью попросить у нее прощения».
Через неделю после выхода книги Шин отправился в Вашингтон, чтобы выступить на международной конференции по проблемам северокорейских трудовых лагерей.
В зале, битком набитом учеными, журналистами и правительственными чиновниками из Соединенных Штатов и Южной Кореи, он назвал еще одну причину своего откровения. Он сказал, что признал себя бессердечным сыном, предавшим собственную мать, чтобы всему миру стало понятно, что Северная Корея продолжает плодить малолетних рабов в лагерях типа Лагеря 14 и промывать им мозги, чтобы эти дети, как некогда он сам, не имели никакого представления о нормальных человеческих эмоциях. Эти слова настолько шокировали слушателей, что зал надолго погрузился в абсолютную тишину.
Шин даже не ожидал, что его попытки достучаться до большой публики окажутся настолько успешными. «Побег из лагеря смерти» стал международным бестселлером и был переведен на девятнадцать языков, включая корейский и китайский. Отрывки из книги публиковались в «Guardian», «Wall Street Journal», а также онлайн-изданиях «Atlantic», «Le Monde» и «Der Spiegel». На радиостанции «ВВС Radio 4» целую неделю шла радиопостановка по книге. Шину пришлось дать огромную серию мучительных интервью представителям газет, журналов, телевизионных и радиостанций со всего мира. Иногда таких интервью приходилось давать по несколько штук в день.
Какой бы унизительной и утомительной ни была эта роль, Шин стал лицом северокорейского ГУЛАГа. Его имя узнали самые важные персоны. Государственный секретарь Хиллари Клинтон упомянула его в своей речи, произнесенной в Мемориальном музее холокоста, сказав, что он «посвятил свою жизнь попыткам привлечь внимание мировой общественности к состоянию прав человека в своей стране».
Президент Южной Кореи Ли Мён Бак сказал представителям законодательной власти Соединенных Штатов, что нарушения прав человека на Севере — это проблема гораздо более важная, чем северокорейские ракеты и военная ядерная программа. Приводя в пример историю жизни Шина, главный прокурор международного трибунала по военным преступлениям сербского диктатора Слободана Милошевича призвал Совет Безопасности ООН начать расследование преступлений против человечности, совершенных северокорейским режимом. Журнал «The Economist» укорял весь мир (и самого себя) за нежелание серьезно относиться к проблеме Северной Кореи.
В редакционной статье журнала, спровоцированной публикацией «Побега из лагеря смерти», говорилось следующее: «Наверное, сами масштабы творящихся злодеяний заглушают голос общественности. Конечно, гораздо легче смеяться над северокорейским режимом, выставляя руководителей страны этакими инопланетными фриками, нежели осознавать, какие страдания он приносит людям. («The Economist» не снимает вины и с себя.) Тем не менее Северная Корея виновна практически во всех злодеяниях, которые можно квалифицировать в качестве преступлений против человечности: убийствах, использовании рабского труда, насильственных депортациях населения, пытках и сексуальном насилии».
По мере появления этой книги на прилавках книжных магазинов всего мира Шин начал путешествовать из страны в страну, объясняя, что он сделал в лагере, и напоминая людям, что такие лагеря по-прежнему существуют и работают, как фабрики по производству рабов и школьных стукачей. Почти каждый день репортеры задавали ему вопрос, не боится ли он, что власти Северной Кореи попытаются его ликвидировать.
И это отнюдь не праздный вопрос. Известны, по крайней мере, три случая, когда Пхеньян отправлял профессиональных киллеров с заданием убить слишком разговорчивых перебежчиков. Две такие попытки закончились провалом, но правительство Южной Кореи признает, что в 1997 году агентам северокорейских спецслужб удалось застрелить в Сеуле Ли Хан Ёна, племянника первой жены Ким Чен Ира и ярого критика политики Севера.
Вскоре после публикации «Побега из лагеря смерти» Северная Корея с новой силой взялась опровергать обвинения в нарушении прав человека. «Армия и народ [Северной Кореи] никогда не позволят США обрушить незыблемую социалистическую систему под предлогом «защиты прав человека»», заявило официальное Центральное телеграфное агентство Кореи. Потом оно перешло к открытым угрозам, пообещав отомстить всем перебежчикам и активистам правозащитных движений: «Те, кто осмелится посягать на достоинство верховного руководства [Северной Кореи], никогда не будут в безопасности, где бы они ни находились, и не смогут избежать безжалостной кары…»
На вопросы о своей безопасности Шин реагировал совершенно невозмутимо. Он ничего не боялся. Он сказал, что не перестанет говорить о том, что происходило с ним в Лагере 14, до тех пор, пока не рухнет северокорейский ГУЛАГ и все его узники не выйдут на свободу.
