Часть третья
ЛАЗУРЬ
Тамара
Я очнулась оттого, что мои ноги лизал теплый прибой. Вокруг поселился запах моря и ветра.
Открыв глаза, я еще некоторое время любовалась на яркие бусины звезд. Интересно, куда это меня занесло?
Увязнув в бархате песка, я села, огляделась и тут же вскочила. Рядом лежал Алекс. Причем уткнувшись шлемом в песок. Вернее не совсем Алекс, а Железный Дровосек.
Господи, значит, мне все это не приснилось?
Я осторожно тронула его.
– Алекс, А-а-ле-екс! Ты живой? Да очнись же!
Фу! Как можно носить этот костюмчик? Он же весит как хороший «мерседес»!
Кое-как мне удалось перевернуть его на бок. Я перелезла через него, села на песок и уперлась ногами ему в грудь. Он покачнулся и тяжело перевалился на спину. Прорези шлема едва теплились.
– Алекс, ты живой? – Я снова затормошила его, чувствуя себя настолько беспомощной, что впору разреветься.
– Томочка, что ты переживаешь за этого демона? – Надо мной воплощенным удивлением навис Васиэль. – Ведь если бы не он, жила бы сейчас себе тихо, мирно, спокойно. И знать не знала о каких-то там брильянтах, сапфирах, рубинах. Ну, или только в качестве украшений. А умрет – ну и бог ему в помощь!
– Сгинь, Васька! Если умрет он, то я и тебе в том помогу! Не знаю как, но помогу!
– А мне-то зачем? Я твой ангел-хранитель.
– Кошак ты длинношерстный, а не хранитель! Если бы ты на самом деле меня охранял, я бы в такое дерьмо не попала! Так что исчезни! У меня настроения нет время на тебя тратить.
Оставив ангела обиженно хлопать глазками, я улеглась ухом Алексу на грудь, пытаясь услышать хоть что-то, отдаленно напоминающее дыхание. И тут его тело охватил огонь. Я не успела отшатнуться и теперь с удивлением смотрела, как языки холодного, чуть покалывающего пламени ласкают мое лицо, растворяя броню и оставляя у меня под руками неподвижное тело.
– Алекс! Ты живой? Ну хватит притворяться! – Я замерла и едва услышала стук сердца.
Уселась рядом, убрала с его лба непослушную челку и чуть не расплакалась. От облегчения и сумасшедшей радости.
– Ой, не пойму я тебя, Томочка! – Васиэль обошел нас и встал рядом. – Что ты так за это отродье переживаешь? Или ты испугалась, что он умрет? Так он же демон, что ему будет? Чтобы его развоплотить, это знаешь как постараться надо! Ну а даже если бы и умер, тебе-то чего бояться? Я тебя и сам в мир смертных верну. Уж поверь, заинтересован.
– Вот поэтому, Вась, я за него и переживаю! – Я подняла голову и посмотрела на ангела. – Он думает обо всем своем роде, а ты о себе любимом! Как бы в архангелы попасть! Короче, сгинь и больше не мельтеши! Без тебя проживу!
– Но, Томочка! Этот бес тебя сбил с панталыку. Кому ты веришь? Да ему обмануть – как мне перекреститься! Забыла? Как он тебя напоил и воспользовался твой женской бессознательностью?
Я опешила и покосилась на лежавшего с закрытыми глазами демона.
А мне что, это не приснилось? Убойное же у бесов молочко! И что мне теперь делать?
Ладно, будем надеяться, что когда он очнется, то вряд ли будет об этом помнить.
– Томочка, нам идти надо! До ближайшего города еще очень далеко, конечно, если шестикрылы не встретят. Тогда мигом доберемся!
– Хорошо! – Я легко поднялась. – Бери его и пойдем.
– Что? Кто? Я? Его?!
– На все твои вопросы и тысяча мудрецов не ответят, любознательный ты наш! Так что бери больше, неси дальше, пока несешь – отдыхай!
– Но… но я не могу носить демонов!
– С этой минуты можешь! Или считай себя безработным! Не бойся, думаешь, я не найду себе другого ангела, желающего в полвека стать архангелом? Легко! Так что время на раздумье вышло. Три, два…
– Хорошо, хорошо! Эти демоны тебя испортили окончательно! О Пресветлый, за что мне все это?
Он щелкнул пальцами. Тело Алекса взлетело метра на полтора и будто привязанное поплыло за ангелом.
– Ну вот! Все ты можешь! Самое главное сильно захотеть! – Я догнала парящего над песком Алекса и зашагала вслед за Васиэлем.
Когда в лазурном небе заалели первые брызги рассвета, мы приблизились к небольшому, аккуратно побеленному дому.
– Подожди меня здесь и проследи за демоном. Я сейчас.
Васиэль, не затрудняя себя распахиванием двери, не замедляя шага, исчез в стене.
Алекс тут же упал на песок и застонал. Я подскочила к нему:
– Алекс? Эй, ты меня слышишь?
Глупый вопрос! Не слышит, не видит, но хоть живой – что радует!
Дверь дома распахнулась. Из нее выплыл довольный ангел и молодой, лет тридцати пяти, дядя. Светлые кудри связаны в недлинный хвост, аккуратная короткая бородка. Не дяденька – одуванчик! Не отводя от меня ярко-синих глаз, он легко, будто паря, преодолел разделяющие нас метры.
– Э-э-э, здрасти! Мы тут… заблудились. Нам бы в какой-нибудь город к врачу. С нами раненый.
Словно не слыша меня, он сел рядом с Алексом. Взял его руку в свои, глубокомысленно нахмурился и поднял на меня глаза.
– Ваш раненый – демон. Воспользовался порталом в Лазурь, а Защищающий Пламень забыл. В Лазурном мире демонам без этого амулета не выжить. Вот он, как только вышел из перехода, так и отключился. И если в течение двух дней на него не надеть защиту или не отправить в Красный мир, рано или поздно он исчезнет.
Я запаниковала:
– А где взять этот амулет? Нам сейчас в Красный мир нельзя. Нас там ищут!
Мужчина поднялся.
– Угу, интересно! Ищут. Смертная, ангел и демон. Такой союз и я бы искал, только чтобы посмотреть. Что ты делаешь в нашем мире? Ты… ты ведь еще не умерла?
– Если честно, чувствую себя живее всех живых, и… проще сказать, что я здесь НЕ делаю!
Алекс застонал.
– С удовольствием поболтаю с вами как-нибудь в другой раз, а сейчас, как вы только что сами сказали, нам пора.
– Угу. – Мужчина качнулся на носочках и лучезарно улыбнулся. – Полчаса вы у меня погостите, а за это время я что-нибудь придумаю. Ведь я же смотритель, страж этого берега, и должен помогать всех забредшим ко мне в гости.
Он словно пушинку подхватил тело Алекса и решительно зашагал в дом.
Мне ничего не оставалось, кроме как плестись следом, надеяться на лучшее, грязно ругаться и обвинять во всех бедах пунцового от незаслуженной обиды Васиэля.
Я прошла вслед за ангелом через стену, как сквозь густой туман. Изнутри стен и двери не было. В легком ступоре разглядывая нежно-розовые лепные колонны, я пыталась понять, как в прямоугольном небольшом (снаружи) доме помещается круглый, с лепными колоннами зал… не зал, скорее беседка!
Решив ни у кого не требовать объяснений, я пришла к выводу, что это обычная иллюзия.
Что я, фантастику не читала?!
Незнакомец уложил Алекса на низенькую лавку и обернулся к нам.
– Сударыня и ты, ангел, садитесь, я буду рад вам кое-что показать.
Мужчина подошел к небольшому стоявшему в центре зала столу, взял с него прозрачную пирамидку и направился к нам.
Я демонстративно осталась стоять рядом с Алексом, а Васиэль, воспользовавшись приглашением, чинно уселся на витую скамью.
– Для начала представлюсь. Я – Кириллий. Один из хранителей порядка в Лазурном мире. Страж границ и переходов. Все демоны, попадая в наш мир, обязаны проходить проверку и регистрацию. Иначе их ждет быстрый путь обратно, и это в лучшем случае. Смотри. – Он сунул мне под нос одну грань пирамиды.
Словно отражаясь, в ней заплясали язычки пламени. Я вгляделась в происходящее. Под красным небом демонического мира полыхала огненная река, рядом с которой печатали шаг тысячные ряды клонов Алекса навстречу такой же ощерившейся мечами армии рыцарей смерти.
Мамочка! Неужели это все из-за нас? Из-за меня…
Я взглянула в лучащиеся заботой и сочувствием глаза хранителя:
– И что?
– По-хорошему, я обязан его отправить обратно в Красный мир. У него нет ни разрешения, ни возможности находиться в Лазури. Тем более для него это смертельно опасно!
– Примерно так же опасно, как возвращаться! – возразила я, прикидывая, чем смогу его прибить.
Кириллий вдруг расхохотался и закончил свою мысль:
– Но я не сказал, что поступлю так. Стражи вольны выбирать между тем, что необходимо, и действительно правильным решением. А убить ты меня не сможешь. Мы – бессмертны!
Я смутилась и несколько грубо его прервала:
– Может, тогда расскажете о ваших планах касательно нас?
– Расскажу! – улыбчиво кивнул Кириллий. – Примерно в двух неделях пути отсюда находится город Мираль. Пристанище для эстетствующих душ. Там ты и приобретешь защиту для своего раненого.
– Две недели?! – Я аж подскочила. – Ты, дядя, окстись, перекрестись, и, может, полегчает! Ты же сам сказал, что у него в запасе всего два дня! Какие две недели? Или, может, у тебя проблемы с памятью?
Кириллий поморщился:
– Какая ты громкая! Все трубы архангелов по сравнению с тобой – детские дуделки! Кстати, а паниковать, не дослушав, это общечеловеческий недостаток?
Я хмуро посмотрела на откровенно веселящегося стража:
– Ты еще поумничай!
– И?.. Развернешься и уйдешь?
Я вздохнула.
Прав, мерзавец! Идти мне некуда.
Скрестив руки на груди, я выжидающе уставилась на него.
Кириллий благодушно кивнул.
– Вот давно бы так. Я дам вам шестикрыла. Он домчит к городу за полдня. К вечерней Славе будете на месте.
– К чему?
– Томочка, я тебе все потом… – начал Васиэль, но наткнулся на мой многообещающий взгляд, вздохнул и принялся объяснять: – Утренняя Слава, полуденная Слава, вечерняя и полуночная – это когда все небожители, ангелы, серафимы, херувимы и даже архангелы, в одно время в разных уголках Лазури возносят Славу Всеблагому Вседержителю.
– Хм, скромный он у нас! – оценила я. – Я бы от такого ритуала, если честно, от скуки бы повесилась.
Кириллий усмехнулся и, отгородившись от ангела ладонью, таинственно произнес:
– Есть мнение, что Он по этому ритуалу часы сверяет. Наверное, привык к нему, за вечность-то!
Я невольно хихикнула и тут же нахмурилась:
– Ну, приедем мы в этот Мираль, а дальше что? Где искать ту защиту? И еще. Ты слышал что-нибудь про Огненную Чашу?
Страж посерьезнел:
– Так, давай по порядку! В городе найдете Вереция. Это тоже хранитель Пространства и мастер Артефактов. А насчет Чаши… Зачем тебе она? Ее пламя отправляет в небытие и небожителей, и смертных. И я знаю только одно место, где ты можешь найти Огненную Чашу. Небожители не очень любят этот город – Инквизель. Там царят нравы человеческого Средневековья. Но Всевышний – либерал и не трогает этот городок. Он, видите ли, считает, что его понимания хватит на все вариации веры.
– А тот город от Мираля далеко? – Не сводя с Кириллия глаз, я в нетерпении переступила с ноги на ногу.
– В этом мире расстояние не проблема, если сама не захочешь увидеть в этом проблему. Шестикрыл домчит быстро, – отмахнулся он, посмотрел на застонавшего демона и, догадавшись, прищурил глаза. – Или ты с помощью Чаши хочешь переместить его в Красный мир?
– Что? Как? – опешила я.
Кириллий смутился.
– Ну, дело в том, что Огненная Чаша – это емкость с жидким огнем, который в Инквизеле иногда используют по назначению, а именно: иногда в нем жгут кого-нибудь. Но еще, хотя о том мало кто знает, это и прямой портал для демонов в Красный мир.
– Ладно! Ни фига не поняла, будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Сначала Алекс. Где там твой шестисотый?
Кириллий, словно не заметив оговорки, засуетился:
– Уже собрались? И даже чаю не попьете? Ну как знаешь! Пойдемте на улицу.
Поманив нас с Васиэлем, он шагнул между колонн. Я оглянулась на Алекса и пошла за ним.
Мы оказались на цветущих холмах. Свежайший воздух рвал легкие. Кириллий, сложив пальцы замысловатой фигурой, пронзительно свистнул. Пару секунд ничего не происходило. Затем послышался звук, словно что-то стремительно падало с огромной высоты.
Руки Васиэля едва успели отдернуть меня, как на то место, где я только что стояла, обрушилось нечто. Тело лошади, голова тигра, и над всем этим безобразием трепыхались шесть кожистых крыльев, больше напоминающих крылья летучей мыши.
– Салют, хранитель! Чего звал?
Я вытаращилась на это говорящее чудо. А зверь, ничуть нас не смущаясь, мало того, даже не замечая, с удобством плюхнулся в траву и начал вылизывать крылья.
– Ну? – Он наконец оторвался от гигиенических процедур и пристально посмотрел на меня желтыми тигриными глазами. – Хватит меня гипнотизировать, а то я стесняюсь! На мне что, незабудки крестиком вышиты? И вообще, смертная, чего тебя сюда занесло?
– А-а… э-э-э… ну-у… хрен бы его знал! – Это все, чем я смогла разродиться на этот провокационный вопрос.
– А-а, ну тогда споемся! – фыркнул зверь. – Я – Ферзель.
– Э-э-э, рада! Очень. Тамара.
– Как?
– Тамара!
– Это имя смертной. Ну ладно, не хочешь называть свое настоящее имя, не надо!
– Это настоящее и единственное мое имя!
– А-а! Ну да, тогда я – маленький розовый слоник.
– Ну, если издалека и не приглядываться…
– Так! Все! Я – Ферзель! Запомнила?
– Да вроде. Только не обижайся, если ошибусь, у меня с произношением иностранных слов всегда была беда…
– Твои проблемы! – вдруг рявкнуло это непарнокопытокрылое. – Назовешь по-другому – съем! Соображаешь?
– Более чем, – выдавила я непослушными губами.
Лучше не спорить! Мало ли, вдруг и в Лазури бешенство бывает? Какой-то он нервный.
– Ха-ха, да не слушай ты его! – вплелся в мой заторможенный разум ехидный смех хранителя. – Если ты будешь обращать на него внимание, исполнять то, что он тебе скажет, и верить всему, что он заявит, – все! Считай, что не он тебе служит, а ты ему! Райские твари тоже очень хитры.
– Буду знать. – Отступив подальше от угрожающе скалящего зубы шестикрыла, я кивнула, и тут меня понесло: – Короче, так! Ежели еще раз на меня зарычишь – по башке, и разнимать нас уже будут адвокаты. Соображаешь?
– Изверг! – обиженно рыкнула зверюга на Кириллия. – Кто просил ей все рассказывать? А на жизнь я как должен зарабатывать, если меня бояться не будут?
– Эй! Этот самый, Ферзель? – Нет, надо как-то с этим монстром отношения налаживать. – Я что хочу сказать. Наняла бы я тебя к себе средством передвижения, да вот только заплатить нечем.
Шестикрыл сделал вид, что задумался, зевнул, продемонстрировав клыки с мой мизинец, и кивнул полосатой башкой.
– Ладно! Согласен! Летать в табуне – скучно! Поэтому, если хочешь, бери мое сердце, мою верность и мои крылья! Короче, я с тобой!
– Не. – От неожиданности я помотала головой. – Мне такой ливер не нужен! Вот если бы ты подвез меня… Тут недалеко.
– Что-о?! Язва! – возмущенно зафыркало это чудо.
– Ой, мне кажется, вы и вправду споетесь! – Кириллий успокаивающе почесав зверя за ушами, задумчиво мне улыбнулся. – Поздравляю, смертная! Услышать клятву подчинения от шестикрылов нелегко, а в твоем случае, казалось, он просто ждет повод. Бери его. Он твой и будет твоим, пока ты не отпустишь.
– Ну, если вы так настаиваете… Ладно, как только, так сразу!
– Договорились. – Кириллий ненадолго исчез за стенами и вышел, держа на руках Алекса.
Шестикрыл, словно повинуясь какому-то знаку, лег.
– Давай торопись. – Кириллий дождался, когда я устроюсь между кожистыми крыльями, и осторожно уложил мне на руки неподъемное тело рыцаря смерти. – Не забудь, ты должна найти Вереция.
Ферзель вскочил. Крылья взметнулись над моей головой.
– Должна – значит, найду! – Я крепко обвила руками тело демона, ногами сжав бока зверюги.
– Вереция! – еще раз напомнил Кириллий.
Шестикрыл покосился на меня и подпрыгнул. Пара мощных взмахов, и маленькая фигурка осталась далеко внизу, а вскоре и вовсе пропала, растворившись в раскинувшемся до горизонта изумрудном раздолье.
Алекс застонал. Васиэль вынырнув из воздуха – выругался.
Ну у меня и ангел!
Сколько мы летели – не знаю. Только солнышко за это время успело добраться до зенита, постоять там и медленно начать спускаться. Пару раз в голове даже звучали странные напевы. Едва слышно… А может, и не звучали?
Наконец внизу запестрели разноцветными лоскутами сады. Засверкали на солнце радужные стекла домов.
Сделав круг над этим великолепием, Ферзель начал снижаться. Миг, и он плавно скакнул в траву. Не останавливаясь, он понес нас мимо благоухающих садов по довольно широкой улице. По обеим сторонам стояли небольшие, словно сделанные из цветных витражей домики. И на всех строениях вместо привычных крыш высились золоченые купола.
Каждый дом окружала невысокая изгородь из ажурно подстриженных кустарников, а изумрудную траву во дворах раскрашивали тысячами оттенков невероятно пестрые клумбы.
– Блин, фэн-шуй отдыхает! – в который раз выворачивая себе шею, восхитилась я.
– Да! В этом городке словно собрались все цветоводы-любители, – чихнул Ферзель.
Напугав стайку взметнувшихся птиц, он перемахнул через изгородь, нахально проскакал по клумбам и затормозил у входа в дом.
– А-а-а!!! – Раздавшийся вдруг пронзительный вопль чуть не сделал меня заикой. – Ну-ка, пошел вон, животина дикая! Все розочки мои потоптал!
Из-за дома на всех скоростях топал высокий дядя, грозно уставив на нас клинышек бородки. Короткие кудрявые волосы светлым ореолом окружали его голову.
Шестикрыл ощерился и грозно зарычал.
– Говорю, пошел вон! И не рычи тут на меня! Если вас Кириллий из сосочки кормит, это еще не означает, что все так же будут с вами носиться! Кого это ты привез? А самое главное – зачем?
Шестикрыл, поворчав еще для порядку, улегся. Словно не замечая сердитого дядьку, я сползла в траву и, не чуя ног, попыталась стащить Алекса. Рядом материализовался ангел.
– Чего стоишь? Помогай! – прошипела я.
– И палец о палец не ударю, пока не попросишь! – хмыкнул этот наглец и вздохнул. – Ангельскую помощь надо ценить!
– А я смотрю, давно синяками не светил? – тут же подбоченилась я. – Что ж, подожди! Вот он в себя придет и оценит твою помощь! Уж будь уверен, не промолчу!
Васиэль нервно сглотнул и решительно открыл рот, но его перебил уже начинающий раздражать крик:
– Смертная! А тебя как сюда занесло? О, и демон! Без охранного Пламеня? Смертник или сумасшедший?
Подойдя ближе, козлобородый, даже не потрудившись помочь, внимательно наблюдал, как я зарабатываю грыжу.
– А я смотрю, у вас все такие догадливые и заботливые? – не выдержала я.
– А ты мне не дерзи! Я вообще могу вас арестовать и без суда и следствия отправить в Красный мир! – ехидно осадил меня хозяин.
– А Кириллий сказал – идите к Верецию, он поможет! Положительно так тебя охарактеризовал! А ты… Козел ты!
Ферзель с Васиэлем после этих слов так пристально уставились на сварливого хозяина, что тот смутился, ухватился за бороденку и возмущенно заверещал:
– Как ты смеешь так со мной говорить?! Ты… ты… – И вдруг обиженно буркнул: – Не Вереций я.
– Гм… – Я помолчала. – Ой, извините. Накричала на вас. Ну, может, вы даже и не козел. Ну такой, окончательный… Только учитесь…
От смущения я понесла такую галиматью, что Ферзель фыркнул, отрывисто зарычал-заржал и, упав на спину, стал кататься по заботливо взращенным клумбам.
– Смертная, что с нее взять! – Васиэль задвинул меня от греха подальше себе за спину. – А…э-э-э… а вы кто будете, уважаемый?
– Я – Вилдор. Управляющий и ученик Вереция. А сам хранитель Пространства прибудет в лучшем случае завтра.
– Ладно, подождем! – утешила я, выйдя из-за спины Васиэля. Теперь ангел недовольно сопел у меня за спиной. – А кстати, где он шляется?
– Мастер Артефактов сейчас ушел на поиски ценного материала для изготовления срочного заказа, – терпеливо объяснил Вилдор.
Ведь может же общаться, когда захочет!
– Поэтому приходите завтра. Ближе к вечеру. – Его надменное лицо озарила ехидная улыбка.
– Но нам некуда идти! – Мы с Васиэлем недоуменно переглянулись. – Можно, мы у вас переночуем?
– Ха, это после того, как ваша дикая животина мне все клумбы передавила? А невоспитанная девица обозвала козлом, почти бесом! Ха! Так я вас и пустил! Нет уж, проваливайте, и дохлятину вашу заберите, а то он, кажется, уже серой смердеть начал! – Презрительно скривив губы, он кивком указал на неподвижно лежавшего у наших ног Алекса.
Эх, поторопилась я с положительным мнением!
Чувствуя, как меня накрывает безудержная ярость, я перешагнула через демона и решительно поперла на козлобородого.
– Эй, Томочка! Ай, не надо! Пусти! Пусти его! Плюнь!!! Ферзель, да оттащи ты ее!
– Зачем? Мне нравится-а!
– Ферзель!!!
Через несколько мгновений до меня дошло, что я сижу на добром дяденьке, дубася его по морде, да к тому же пытаюсь по волоску выщипать его бороденку.
– Снимите с меня эту бешеную бесовку! А-а-а! – верещала моя жертва.
– Так как насчет трехразового питания и для всех по отдельной комнате? – Устав колотить, я принялась его душить.
– Что здесь происходит? – Низкий ледяной голос мгновенно прекратил всеобщую истерику.
Косясь на неожиданного свидетеля, я стыдливо попыталась прилепить на место клок, выдранный из бороды Вилдора. С виноватой улыбкой слезла с козлобородого и скромно села рядом с Алексом, настороженно разглядывая незнакомца.
Васиэль отступил за мою спину, а Ферзель, прижав уши, улегся между помятых кустов роз и прикинулся кучкой мусора.
Метрах в пяти от нас на изумрудной траве стоял высокий мужчина с длинными гладкими угольно-черными волосами. Довольно симпатичный. Из глубоко посаженных глаз на нас смотрела ночь. Тонкие губы окружали черные усики, плавно переходящие в аккуратно подстриженную бородку.
Оглядев цепким взглядом живописную картину, незнакомец задержал взгляд на мне, перевел на Алекса и как ни в чем не бывало обратился к постанывающему Вилдору, пытающемуся прилепить на место клок:
– Я спрошу еще раз. Что здесь происходит?
Не знаю кому как, но мне, если честно, от этого голоса захотелось зарыться куда-нибудь поглубже. Вилдор, видимо, испытывал похожие чувства. Сложив пощипанный клок в нагрудный карман, он, кряхтя, поднялся.
Роста они оказались одного, но Вилдор, виновато вжавший голову в плечи, все же казался ниже.
– Э-э-э, прости, Вереций. Я все делал, как ты и велел, но недавно пришли они и начали требовать тебя. Хамить и драться. А еще с ними демон. Я думаю, что о них надо сообщить в Славдаль. Очень странная компания! В общем, может, это и не по-христиански, но я отказал им в гостеприимстве. И за это вон та бешеная кошка, смотри, во что меня превратила!!!
Незнакомец перевел взгляд на меня. На секунду мне показалось, что тьма, живущая в его глазах, начала заползать в душу. И я не выдержала:
– А что? Какие-то проблемы? Кириллий говорил: зуб даю – все тип-топ будет! А пришли – опа! Фейсконтроль не пройден, и давай вышибалы взашей гнать. Как бедных родственников! А мы ведь обидеться можем!
Воинственно скрестив руки на груди, я вскинула подбородок, вызывающе разглядывая черноволосого.
– А чем именно он тебя обидел? – Дружелюбный голос незнакомца почему-то заставил промаршировать по моей спине строй мурашек.
Стараясь не смотреть в его внимательные глаза, я возмущенно фыркнула:
– Меня? Ха! Да плевать мне на таких! Только ненавижу, когда моих друзей унижают! Особенно тех, кто не в состоянии ответить! – И проникновенно попросила: – Можно, я его добью?
Его глаза скользнули по мне бархатной темнотой и перевели рентген на козлобородого.
– Ты посмел оскорбить моих гостей?
Вилдор, не зная куда деться, побледнел, побурел и с трудом выдавил:
– Ы-ы… гм, а-а… ну… не совсем! Я всего лишь высказал им то, что они заслужили!
– И ты можешь поручиться за свои слова? Ты уверен, что мои гости заслужили ТАКОГО обращения?
Вилдору было плохо. Очень плохо! А под пристальным взглядом говорившего он и вовсе поник, явно мечтая оказаться подальше отсюда, а то и вовсе перебраться в другой мир, чем отвечать на допрос.
– Э-э-э… ну-у… Вереций, ты сам посуди! Демон-самоубийца, явно помешанная девица и дикий шестикрыл из табуна Кириллия. Причем все окончательно и бесповоротно… – Нервно хихикнув, Вилдор многозначительно покрутил пальцем у виска.
Не утруждаясь выслушиванием блеяния ученика, Вереций подошел к нам, наклонился над Алексом и, поводив над ним руками, нахмурился. Уселся рядом на корточки, положил руку ему на лоб и задумался. Тело демона окружило свечение.
– Быстро! – Вереций вдруг резко поднялся. – Несите его за мной! – И, ни на кого не глядя, зашагал в дом.
– Я… я его не понесу! – едва слышно осмелилась возразить жертва моего гнева. – Это… это же демон! Разве я могу осквернить себя прикосновением к демону?
– А тебе его никто и не доверит! – Я смерила его таким многообещающим взглядом, что он попятился и резво чесанул куда-то за дом. – Васиэль! Такую ответственность я могу поручить только тебе!
Ангел вздохнул, уже знакомо щелкнул пальцами и пошел в дом. За ним послушно поплыло тело Алекса.
– Ну а ты чего стоишь? – щекотно фыркнул в ухо Ферзель, устроив у меня на плече полосатую голову. – Иди с ними, а я вас здесь, на солнышке, подожду.
Тишина дома завораживала. Вначале мне показалось, что я попала в церковь. В полумрак большого зала сквозь витражи окон лился неестественный свет, раскрашивая скромное убранство дома во все цвета радуги.
В центре комнаты стояло два стола. Один большой, обеденный, окруженный высокими стульями, другой поменьше, полностью заваленный странными предметами. У дальней стены примостилось неширокое ложе, на которое Васиэль и сгрузил Алекса. Еще я разглядела в конце комнаты прячущуюся в полумраке узкую лестницу, ведущую наверх.
Не зная что делать, я робко подошла и встала за спиной у Вереция, колдующего над тихо постанывающим демоном.
Закончив водить над ним руками и что-то нашептывать, он надел ему на шею небольшой, сложной огранки камень, светящийся черно-красным, словно прогоревшие угли. Мазнув ему чем-то лоб и губы, Вереций обернулся.
Изучающий взгляд его странных, мудрых глаз – завораживал. Я смутилась и насмешливо кивнула на Алекса:
– Жить будет?
На тонких губах зазмеилась улыбка.
– Если я скажу «да», тебя это обрадует?
– Даже не представляете как! – выпалила я. Вот только улыбаться в ответ не хотелось.
– Зачем тебе рыцарь смерти? Демон из другого мира? – не отставал он.
– Какая вам разница? – вспыхнула я.
Ненавижу отвечать на вопросы, ответы на которые не знаю.
Продолжая гипнотизировать взглядом, Вереций поднялся и шагнул ко мне.
– Поверь, демону в Лазури находиться очень опасно. Это не его мир. Малейшая неточность, и его не станет. – Он остановился в полушаге от меня. – Я вам помогу, но в обмен хочу знать все о вас к следующему восходу солнца.
Он приподнял мой подбородок и заглянул мне, казалось, в самую душу.
– Итак, первый вопрос: зачем он тебе?
– Он мой друг! – с вызовом заявила я и дернулась, освобождаясь из его рук.
– У демонов нет друзей среди смертных!
– Зато у смертных среди демонов более чем достаточно! – фыркнула я.
– Это да! – искренне улыбнулся он. – Вспомнила литературные примеры?
– Н-да-а, что поделаешь, если «рукописи не горят»!
– И все же! – Он посерьезнел. – Насколько я понял, этот демон тебя уже заманил в ловушку! Стараясь выслужиться, он перевернул всю твою жизнь, поставив под угрозу сам факт твоего существования и твою душу! Неужели ты настолько глупа, что готова простить ему все это и снова рискнуть всем? Зачем? Для чего? Он – демон! Он утащит тебя на самое дно!
– Ты не заметил? – грубо перебила я его. – Мы и так на дне, дальше некуда!
– Я могу вернуть тебя в мир смертных! Прямо сейчас. Ты забудешь обо всем, что с тобой было, и проживешь свою жизнь, как это и должно было быть!
Мне показалось, что на дне его черных глаз полыхнула красная искорка.
Почему-то этот Вереций вызывал у меня стойкое желание сбежать куда-нибудь подальше!
– Решайся!
Заманчиво! Дом, милый дом!
– А он? – Я посмотрела на Алекса.
– Я отправлю его в Красный мир.
– Но ему туда сейчас нельзя! Его ищут, чтобы убить!
– А тебе-то что за печаль? – В голосе мастера Артефактов мелькнуло такое презрение, что меня тут же затопила злость.
– Повторяю в последний раз! Надеюсь, дойдет! – Я посмотрела ему в глаза и выпалила: – Он мой друг!
Вереций вдруг улыбнулся. Такой доброй, всепрощающей улыбкой, что моя злость мгновенно исчезла.
– Раз так получилось и наши дорожки снова пересеклись, я помогу вам.
Не понимая причины такой внезапной перемены, я недоуменно похлопала ресницами и снова покосилась на Алекса.
– С ним правда все будет хорошо?
– Более чем. Защитный амулет я на него надел, так что можете находиться в Лазури столько, сколько захотите. Но я бы не советовал вам задерживаться. Так, теперь с тобой. – Вереций выудил из-за моей спины Васиэля. – Ты, крылатый, сам по себе? Или крылатый на службе?
– Я? На… на службе! Я ангел! Томочки!
– И почему ты до сих пор ее не вернул?
– Так это… Без ее согласия… никак! А она не хочет!
– Убеди!
– Убеждаю чуть ли не каждый день.
– Ну и?
– Не убеждается! Только в лицо кулаками тычет! Вообще никакого воспитания! Просто удивительно, почему мне… МНЕ досталась такая подопечная. Разве такую убедишь?
– Значит, плохо убеждаешь!
– Хорошо! – всхлипнул Васиэль. – Только она эгоистка! О себе лишь и думает! А мне вот столько… – он трагично свел вместе большой и указательный пальцы, – вот столько осталось, чтобы стать архангелом! Эгоистка она! Понимаешь? Даже хочет остаться в Красном мире, лишь бы не помогать своему ангелу!
– Н-да! – покривился Вереций и выдал: – И правильно делает! Будь у меня такой ангел, я бы повесился!
– Вот и я говорю… Что?!
– Ничего! Ты в первую очередь думаешь не о ней, не о ее душе, а о звании архангела! Не спорю! Даже в Лазури все тянутся к теплому местечку поближе к Вседержителю. Но не так же явно и открыто!
Низкий голос Вереция словно плетью бил ангела, заставляя того все ниже склонять голову.
– Вот, Васисуалий! Я же говорю – даже небожители видят, какой ты прохвост!
Неожиданно прозвучавший голос заставил нас всех резко обернуться. С топчана, приподнявшись на локтях, на нас, улыбаясь, смотрел Алекс.
– Ты жив? – Я не удержалась и, подскочив, уселась рядом.
– Плохо же ты знаешь рыцарей смерти, если думаешь, что этого наглеца так легко развоплотить! – фыркнул, обрадованно спеша вслед за мной, Васиэль.
– Жив, конечно! Только мутит немного, как после хорошего веселья.
– Это пройдет! – прозвучал над ухом голос Вереция. – Амулет защитит и вернет силы.
Я и не заметила, как он оказался рядом.
Алекс поднял на него глаза:
– Ты?!
Элекзил
Я всплывал из вязкой темноты, словно утопленник по весне. Безумные видения сменили покой и тишина, время от времени прерываемые гневными голосами.
Память услужливо подсунула воспоминания о переходе. Значит, мы должны быть в Лазури… В Лазури?!
Распахнув глаза, я некоторое время изучал странный зал, в котором находился. Цветные витражи. Никогда не видел таких.
– Он мой друг! – резанул по ушам возмущенный голос Брилл.
И чего она так разошлась?
Ей ответил голос. Странно знакомый… Где я его слышал?
Затем вступил голос ангелочка.
Приподнявшись на локтях, я несколько мгновений разглядывал спорщиков и в конце концов не смог не согласиться. Стоявший в тени у стены небожитель так точно описал крылатого Брилл, что я не удержался от комментариев:
– Вот, Васисуалий! Я же говорю – даже небожители видят, какой ты прохвост!
Брилл и Васиэль обернулись так стремительно, будто заговорил стол или табурет лихо пустился в пляс.
– Ты жив? – Моим вниманием завладела Брилл.
Подскочив, она уселась рядом, разглядывая меня с такой счастливой улыбкой, что я даже насторожился. Конечно, приятно увидеть столь искреннюю радость, но все же – что случилось?
Словно пытаясь разгадать загадку, я заглянул ей в глаза. Улыбнулся.
– Жив, конечно! Только мутит немного, как после хорошего веселья.
– Это пройдет! Амулет защитит и вернет силы.
Этот голос заставил меня отвлечься от разглядывания Брилл.
Я не заметил, как незнакомец вышел из тени и теперь стоял позади смертной. Любимые черты, забываемые мною на протяжении долгих лет, распятием обожгли сердце.
– Ты?!
– Ну, здравствуй, Элекзил.
Девчонка, почувствовав неладное, только переводила встревоженный взгляд с меня на улыбающегося князя Сапфир.
– Эй, ребятки, а вы что, знакомы?
Я молчал, не отводя глаз от отца.
Тут, жалобно скрипнув, хлопнула дверь, и к нам стали приближаться осторожные шаги.
– Учитель Вереций, в цветнике я порядок навел, насколько это было возможно… Как у вас тут дела? И не жалко амулеты всяким, прости господи, этим самым… раздаривать? Ведь, поди, столько на них времени и сил ушло… Эх, ладно, дело ваше. Если что, я наверху! Еду готовить буду.
Жестом предупредив мои вопросы, отец развернулся и шагнул в сторону, являя мне изрядно потрепанного небожителя.
– Вилдор, я думаю, ты хорошо потрудился, заменив меня в мое отсутствие. Сегодня можешь идти отдыхать. А если будешь нужен, я тебя позову.
– А…
– Моим гостям нужен отдых. И тебе тоже! Иди!
Было видно, что любопытство догрызало парня, но я не знаю никого, кто бы захотел перечить князю крови. Покорно кивнув, парень молча прошагал к выходу и аккуратно закрыл за собой дверь.
– Никогда бы не подумал, что у небожителей может быть такой побитый вид! – Я не удержался от смеха.
– За такой побитый вид ему надо благодарить твою подругу, – улыбнулся отец и подмигнул Брилл.
– Я ему не подруга! – тут же вспыхнула смертная, пересаживаясь на другую сторону постели. – Я его друг! А это разные вещи!
– Это с какой стороны посмотреть! – Он многозначительно пожал плечами. – Ты не против, Элекз, если я заберу твоего, гм, друга и его крылатого? Надо бы ужин приготовить! А ты пока спи. Во сне Пламень восстановит твою силу и защиту.
Поманив девчонку, он развернулся и решительно зашагал к лестнице, ведущей наверх. Бриллиант проводила его мрачным взглядом, поднялась и, даже не взглянув на меня, пошла за ним. Следом обреченно поплелся ангел.
Подождав, когда процессия скроется, я откинулся на подушку.
Какой тут сон?! В голове мысли устроили карусель. Я не смогу уснуть! Мне так много нужно у него узнать… Так много рассказать! Но…
Вопреки ожиданиям глаза закрылись, и дремота окутала мозг.
Тамара
На втором этаже оказалось две небольшие комнатки и терраса, а вернее балкон, утопающий в цветах.
Пропустив меня в помещение, сильно напоминающее кухню, Вереций вошел следом, разжег в очаге огонь, повесил над ним котел с водой и небрежно поинтересовался:
– Суп варить умеешь?
Я фыркнула:
– А если я скажу – нет?
– Значит, я тебя научу.
Похоже, дядю так просто не разозлить. Хотя, если честно, было в нем что-то такое, отчего злить его не очень-то и хотелось.
– Да. Умею! – буркнула я.
– Отлично! – Лицо Вереция озарила довольная улыбка, вот только в глазах по-прежнему плескалась арктическая ночь. – Держи. Здесь все необходимое. – Он выложил на небольшой столик немного овощей. – Ножи там. Я должен кое-куда отлучиться, и… думаю, сейчас самое время заняться воспитанием твоего ангела. – Он протянул руку мне за спину, достал из воздуха упирающегося Васиэля и, толкнув его на свободный стул, посоветовал: – Заставь-ка его все чистить и резать, а сама следи за процессом. Да, и предупреди: если будет отлынивать – заберу его к себе на пару столетий! У меня как раз недавно Серафим, повар, в мир смертных сбежал. Предатель!
Васиэль слегка побледнел, мученически закатил глазки, ухватил нож и ожесточенно принялся воевать с чем-то сильно похожим на лук.
Я благодарно улыбнулась Верецию, и, пока наблюдала за кулинарными подвигами ангела, тот исчез.
Не буду вас утомлять описанием своих издевательств над крылатым. Скажу только, что воспользовалась я советом хозяина в полной мере!
Когда лазурь неба раскрасилась закатными красками, к нам снова заглянул Вереций:
– Справились?
Я довольно кивнула на источающий ароматные запахи котелок.
Помешав густое варево, небожитель одобрил:
– Похоже на что-то съедобное. Несите котелок вниз. И чашки с ложками не забудьте.
Васиэль без лишних разговоров цапнул котелок, я взяла посуду, и мы начали спускаться.
Элекзил
Руки стали мечами, рубя на куски бесчисленное войско князя Рубин. Таких же, как и я, рыцарей смерти. Удар, еще удар. Меч обагрила черно-красная кровь, и тут же огненная боль вгрызлась в плечо. Чтобы обернуться, достаточно секунды, но иногда она становится длиною в вечность, за которую ты успеваешь только понять, что ничего не успел…
Я рывком сел. Сердце колотилось в горле, мешая дышать. А в голове ни одной мысли.
Откуда-то сверху слышались приближающиеся шаги. Мечи, лязгнув, втянулись, а меня охватил огонь, избавляя тело от брони.
– Проснулся?
Я обернулся. Ко мне с улыбкой шел отец.
– Наверное, не нужно спрашивать, как спалось. Защитный Пламень вместе с силой возвращает память и способность видеть то, что творится с твоим родом.
Я криво улыбнулся, молча пригладил волосы и поднялся, только сейчас заметив на груди тускло поблескивающий кровавый камень на тонкой черненой цепи. От прежней слабости и мути не осталось и следа.
За отцом шли Брилл и ее сумасшедший крылатый, который нес котелок, издающий ароматные запахи. Желудок тут же сжался, напоминая о себе. В конце концов, я не небожитель, чтобы питаться святым духом, хотя что-то мне подсказывает, что и они не сильно стремятся угощаться таким деликатесом.
– Садись, Элекзил. Давай поедим, а заодно и обсудим сложившуюся ситуацию. Не знаю кто как, а я без еды слабею и тупею! – Отец прошел к обеденному столу и сел, доверяя Брилл разлить варево в расставленные Васиэлем чашки.
Девчонка кинула на меня изучающий взгляд. Я подошел и, отвечая на ее немой вопрос, улыбнулся:
– Я в порядке!
– Давно пора! – тут же фыркнула она. – Хватит прикидываться умирающим! Хотя демон, он, наверное, и в Африке демон! Хлебом не корми, дай обмануть! А мы, типа, верить должны и на цирлах вокруг тебя бегать?
Романтический настрой испарился без следа. Вот язва!
– Все! Угомонитесь, садитесь и приступайте к ужину. Обмен любезностями перенесем на потом, – перебил голос отца мой готовый вот-вот сорваться ехидный ответ.
Глядя в глаза смертной, я искривил в усмешке губы и неспешно прошел мимо нее. Близко. Так что меня коснулся аромат ее тела и ее смущения.
Как она мило краснеет!
По-прежнему не сводя с нее глаз, я сел напротив. Она поспешно плеснула полный черпак огненного супа в чашку и шлепнула ее рядом со мной. Я едва успел среагировать.
Суп, вылетев из чашки, сделал в воздухе мертвую петлю и плюхнулся обратно. Обжечь меня он бы не обжег, но ходить с мокрыми штанами – увольте!
Еще больше покраснев, Брилл наполнила последнюю чашку, уселась и, делая вид, что все произошедшее всеобщая галлюцинация, жадно набросилась на еду.
Некоторое время мы ели молча, пока ставшее неспешным бряканье ложек не перекрыл голос отца:
– Днем, пока ты спал, я кое-куда отлучился и стал обладателем довольно любопытных слухов. – Отец кинул на меня пронзительный взгляд.
Я отодвинул опустевшую чашку:
– И каких же?
– Например, таких: в Красном мире войска князя Рубин осадили Крак-шер с требованием отдать им Бриллиантовую королеву. На что Сапфиры ответили боем. Уже сутки идет война. Мало того, у Рубинов еще хватило мозгов требовать выдачи рыцаря смерти Элекзила – якобы главного заговорщика против власти Рубинового князя.
Как давно я не чувствовал силы его взгляда, заставляющего склоняться и наслаждаться этим поклонением!
Сделав над собой усилие, я бесстрастно пожал плечами:
– Да! Много интересного произошло за то время, пока я был в отключке.
– Более чем ты можешь себе представить, – в тон мне сказал он и, посмотрев в упор, заявил: – Я хочу услышать все с самого начала. Подлинную версию того, что произошло!
Я усмехнулся:
– Ты не поверишь, но наши желания полностью совпадают. Именно полную версию! И с самого начала. С того, что произошло незадолго до того, как под этим красным небом появился я.
Тамара
Что-то происходило. Такое, в чем я ничего не понимала. Алекс и этот странный Вереций явно были знакомы. Даже более того. Глядя на бесстрастное лицо небожителя, я ловила себя на мысли, что у них с Алексом есть определенное сходство.
Вот и теперь этих двух, казалось, соединил лед и пламень. Они уставились друг другу в глаза, и ни один не хотел уступать. Наконец Вереций, не отводя взгляда, усмехнулся уголком губ.
– Хорошо! Раз здесь собрались все главные действующие лица, мы можем быть честными друг с другом. – Он перевел взгляд на меня. – Когда-то меня звали Берфеллаг. Я был князем Сапфир и жил в Красном мире.
Демон! Так вот почему мне виделось сходство. Но где и что совсем недавно я слышала о князе Сапфир?
Пытаясь вспомнить, я озадаченно нахмурилась.
– Шла война, – словно не замечая моих гримас, все так же ровно продолжал рассказывать Вереций. – Бриллиантовый король предпринял поход в надежде захватить земли Сапфиров, а также чтобы заставить их склониться перед его абсолютной властью. Сапфиры всегда жили независимо, не поклоняясь короне Бриллиантов. Но властвующему роду, верно, захотелось тотального подчинения всех жителей Красного мира. И вот Бриллианты пошли на нас войной. Не остановили их и фершехры, демоны-элементали огня, способные одним дыханием обратить в пепел броню наших врагов и всегда подчиняющиеся только Сапфирам. – Черные глаза Вереция подернулись дымкой воспоминаний. – К тому времени я был на троне двенадцатый век по летоисчислению Красного мира. Мои земли населяли искуснейшие рыцари смерти, демоны-мастера и суккры-воительницы. Бриллианты, чувствуя угрозу, исходящую от Сапфиров, напали первыми и вскоре пожалели об этом. Мои воины уничтожили больше половины армии Бриллиантов, но и наш род не обошли огромные потери. Увы, то, что не могут сделать с демонами старость и болезни, успешно делает война. – Он помолчал. – В год накануне войны у меня родился сын. Его мать была моей лучшей воительницей. К несчастью, долг перед родом затмил для нее долг перед собственной кровью. Она погибла в ту войну. Но помимо сына война подарила мне еще кое-что. Вернее кое-кого. – Вереций поднял взгляд на цветные стекла окон, где, словно прощаясь, в последний раз разноцветно блеснул лучик солнца. – В ночь, когда произошел бой, решивший исход той войны, мне привели пленницу. Совсем молоденькую Бриллиант. Дочь короля. Я приговорил к развоплощению всех пленных… а ее не смог.
Мастер Артефактов замолчал, а я впервые за сегодняшний день увидела в его взгляде что-то человеческое.
Алекс не сводил с него глаз. Вереций посмотрел на него.
– Говорят, любовь – привилегия небожителей. Вполне возможно, так оно и есть, спорить не буду, ибо то, что тогда овладело мною, назвать любовью было очень сложно. Безумием – да, но любовью… – Мрачное лицо Вереция на мгновение озарилось улыбкой. – Мой Правящий Совет все как один просили избавиться от последней королевы или предать ее вечному забвению… Я позволил ей уйти. Вернуться в Шеррахх. А через три дня, после того как она ушла, кочевники-Рубины захватили власть. Я не знал, что с ней стало, и безвестность была хуже смерти. И вот однажды ночью, взяв сына, я сел на фершехра. Вместе с Самуайгром мы покинули Крак-шер и никогда больше туда не возвращались. – Он помолчал. – Прости, Элекз, из-за своей слабости я лишил тебя трона, положения, обрек на жизнь простого рыцаря-наемника.
Я сидела открыв рот.
Так вот почему они так похожи!
Алекс устало потер глаза.
– И что было потом? – глухо прозвучал его голос.
– Потом? Я добрался до столицы. Делая вид, что участвую в становлении новой власти, пытался найти Эллеайз, но не нашел и остался в Шерраххе на службе у самозванца. До тех пор, пока его гончие не узнали, кто я есть на самом деле. Меня приговорили к развоплощению, но привратником тюрьмы был мой единственный друг, что бежал вместе со мной из Крак-шера. Он и открыл портал в Лазурный мир. Поручив ему приглядывать за тобой, я ушел сюда.
– Но как?
– Как я стал небожителем? Все очень просто! Мне повезло, что я попал к Кириллию. Он скрыл меня от архангелов и спас жизнь, подарив Пламень. А дальше… У всех есть выбор. Небольшой обряд по изменению сущности, и вот я ученик у хранителя Пространства Кириллия. После обучения архангелы перевели меня в этот городок. Так я и стал хранителем Пространства Мираля и мастером Артефактов.
– Так, значит, ты так ничего и не узнал о Бриллиантовой королеве? – не смогла я удержаться от вопроса.
Не глядя на меня, Вереций качнул головой:
– Я везде ее искал. И даже пошел на службу к Рубину, чтобы остаться в Шерраххе, поближе к дворцу. Думал, что Эллеайз в плену. Томится в забвении.
– А после того, как понял, что не найдешь, почему не вернулся в Крак-шер? – Видно было, что этот вопрос дался Алексу с трудом.
Вереций поднял на сына тяжелый взгляд и вдруг улыбнулся.
– А я не понял… Я до сих пор ее ищу.
– Ты ее не найдешь! Она прошла обряд Мечей и стала смертной. И ее век на Земле давно закончен. Теперь она, – Алекс кивнул на меня, – Бриллиантовая королева.
Черные как ночь глаза Вереция обожгли меня.
– В тебе течет демоническая кровь, но тебя ждет жизнь в мире смертных. Зачем ты здесь?
Хороший вопрос. Только опять из категории «без ответа».
Меня выручил Алекс.
– Это очередная игра Рубина. Он решил упрочить власть и расширить круг своих подданных. За счет нее. Возможно, сделать наложницей. И велел мне найти ее и привести.
– Из мира смертных? Интересно, а как тебя выпустили крылатые стражи?
– Выпустили, – не объясняя, буркнул Алекс, отводя глаза.
– Ага, он прирожденный дипломат! – осмелился подать ехидную реплику Васиэль.
– Да! – вскинул голову Алекс. – У меня много талантов!
– Я думаю, это все уже поняли, – пресек назревающую разборку Вереций и вновь направил беседу в нужное русло: – Кстати, может, объяснишь, с какого перепугу ты выкрал из лапок Рубина его следующую жертву?
– Он приговорил меня к забвению. И это в лучшем случае. Теперь я понимаю, что он узнал о моей крови, а приобретать такого могущественного врага в лице рода Сапфир… Проще избавиться от наследника. Никто не узнает.
– Ты прав. Владея короной Всевластия, он старается обезопасить свое правление. Род Бриллиант перешел бы в его полную собственность после подчинения смертной. А Сапфиров он бы обезглавил навсегда, удайся ему задуманное. Ведь трон рода может занять только тот, в ком течет истинная кровь правителей…
– Но отчего тогда Рубин смог захватить корону Бриллиантов?
– Во-первых, корона Всевластия сама выбирает себе властелина. Она – последняя шутка исчезнувшего Лучезарного, основателя нашего мира. Возможно, князь Рубин зачем-то был нужен ей. А во-вторых, любой из правящих князей может захватить абсолютную власть, вопрос только в том, сможет ли удержать. Конечно, на челе королевы или короля Бриллиантовой крови это исчадие будет куда более послушной. – Он задумчиво помолчал и посмотрел Алексу в глаза. – И что ты думаешь сейчас делать? Инициировать Брилл?
– У нее мало времени. Всего десять дней, за которые она должна стать королевой или уйти.
– Да. За эти дни она должна пройти инициацию и обряд коронации, только после этого ее уже ничто не будет связывать с миром смертных, и она продолжит полноценную жизнь в Красном мире королевой Бриллиант. – Вереций посмотрел на меня. – Не бойся, девочка. Мало кто был удостоен такой чести. И не сожалей о мире смертных. Ты даже не представляешь, какие силы откроются тебе, едва Красный мир признает тебя!
– Да мне плевать! – вскипела я. – Прежде чем строить великие планы, кто-нибудь спросил меня о том, хочу ли я остаться?
– Правильно, Томочка, не слушай это… этих… – Наткнувшись на взгляды внимательно ожидающих продолжения демонов, ангел со скорбным вздохом исчез.
– У тебя впереди еще больше недели, чтобы смириться с этой мыслью! – лучезарно улыбнулся Алекс и, оставив меня возмущенно пыхтеть, поинтересовался у отца: – Что ты посоветуешь?
– Иногда неделя это очень много! Не спеши, все решится само собой. Война уже идет. Тем более Сапфиры узнали о тебе. Они будут драться за тебя до последнего, к тому же кто-то им сказал, что ты ведешь королеву Бриллиант.
– Ваграйл все-таки дошел! – улыбнулся Алекс.
– Значит, сейчас ваша задача – инициация. – Вереций задумчиво покусал губы. – Огненная Чаша – это единственно возможный выход. Я думаю, что сегодня вы переночуете здесь, а завтра после утренней Славы отправитесь в путь.
– А ты? – Алекс посмотрел в упор на мастера Артефактов.
– А я пока останусь здесь.
Элекзил
После разговора отец увел Брилл наверх, как он объяснил – помогать готовить ночлег, а я вышел на улицу.
Краски заката стер звездный покров. Красота!
Запрокинув голову, я стоял, разглядывая мириады ярких самоцветов, рассыпанных на черном бархате неба.
В Красном мире небо почти всегда застилают багровые облака, и алая муть не дает разглядеть тусклое солнце.
Несправедливо! Немудрено, что мы стали такими.
Я усмехнулся, удивляясь мыслям, забредшим в голову. Как бы то ни было, я никогда не соглашусь променять мой мир ни на какой другой! Уже скучаю по багровому ночному небу.
Дверь хлопнула. Позади меня раздались легкие шаги.
Я улыбнулся и остался стоять, продолжая смотреть в небо.
– Красиво? – робко поинтересовался тихий голос.
– Очень! – согласился я и обернулся.
– На Земле, летом, тоже ночью красиво! Особенно где-нибудь за городом. – Брилл, зябко обхватив плечи руками, стояла в шаге от меня, тоже разглядывая небо.
Тонкая рубашка и джинсы не защищали от прохладного дыхания ветра, делая ее беззащитной даже в Лазури. Видимо, во всех мирах, чтобы выжить, нужно иметь броню. Подчас уродующую тебя, скрывающую твое истинное лицо, но такую надежную…
Опустив взгляд, она внимательно посмотрела мне в глаза.
– Ты… с тобой все в порядке?
Я шагнул к ней:
– Более чем. Не беспокойся.
– А эта история с твоим отцом?
– Всего лишь история! Я, конечно, не ожидал, но рад, что все так случилось. Существует мнение, что любовь во всех ее проявлениях действительно привилегия небожителей, а для жителей Красного мира – это, скорее, чудо.
Смертная вдруг смутилась.
– Знаешь, Алекс, мне так стыдно… Ну я насчет того, что тогда напилась, у бесов.
О крылья! Только не надо меня унижать извинениями!
Торопливо положив руки на плечи, я притянул ее к себе.
– Ну напилась. И что? Это нормально.
Она подняла на меня виноватый взгляд:
– Да я не о том, что напилась, а о другом…
– О чем?
Поизучав мое лицо, она прищурилась:
– Ты издеваешься?
– Поверь мне, нет!
– Хочешь сказать, что ничего не помнишь?
О тьма, как с этими смертными трудно!!!
– Дело не в том, что кто-то что-то не помнит, а в том, хочешь ли ты сама это помнить. Ведь наша память – это то, что мы есть…
Она не позволила мне договорить.
Ее руки обвили мою шею, а горячие губы с жадностью прильнули к моим губам. Никогда бы не подумал, что секунда может стать вечностью!
О Всеблагой Вседержитель! О Лучезарный!
– Я так за тебя испугалась. Я… я думала, что ты умрешь. Ведь ты мой друг! Ведь друг? – обжег меня ее торопливый шепот.
Я нервно кивнул и снова нашел ее губы.
Тамара
Господи, что это со мной? Никогда ни на кого не бросалась. А тут только стою и удивляюсь. И надо сказать – приятно удивляюсь!
Приворожил, черт глазастый!
Будто очнувшись, я отшатнулась, выбираясь из его рук, и прижалась к двери, пытаясь отдышаться.
Я сошла с ума! Определенно. Этот… даже не человек умыкнул меня из моего мира, втравил в интриги и войну, а я… Я веду себя как влюбленная дура!
Как же он, наверное, сейчас надо мной потешается!
Я заглянула в его глаза, чуть мерцающие фиолетовыми звездочками.
Нет, судя по его ошалевшей физиономии, парень удивлен и растерян.
И все равно! Надо послать его подальше!
Только демона мне и не хватало. Мою бедную мамочку хватит удар!
Он снова шагнул ко мне.
Ну уж нет! Хватит!
– Да, а я что пришла-то! Кроватки постелены, и твой папаша велел передать «отбой». Так что нечего озоном наслаждаться! Давай, девочки – направо, мальчики – налево, и бай-бай!
Словно не замечая разочарования, полной гаммой отразившегося на его лице, я развернулась и резво зашагала через помятые кусты роз за дом.
Элекзил
Когда смолк шум, сравнимый только с шумом, издаваемым прущим через кусты медведем, я позволил себе вспомнить все грязные ругательства, когда-либо слышанные мною.
За этим занятием меня и застал отец.
– Вечерняя молитва это, конечно, хорошо, но все должно быть в свой час! – насмешливо прозвучал у меня за спиной его голос.
Никогда не чувствовал себя глупее!
– Зачем тебе эта смертная, сын? Даже если она останется, зачем она тебе?
– Мне она не нужна! – Надеюсь, это прозвучало искренне. – Как-то она меня разозлила, и я воспользовался чарами.
Какое дурацкое получается оправдание!
– Ты поцеловал смертную, хотя знал, что для нее наступит рабство воли? Зачем? Или ты хотел привязать к себе будущую королеву? Стать фаворитом?
Тьма и бесы!
– Ничего я не хотел! И вытащил из тюрьмы только затем, чтобы выкупить у Рубина в обмен на нее свою жизнь. Я тогда еще не знал, кто я и что Рубин все равно от меня избавится!
– Ну наконец-то! Неужели я слышу правду? – Из кустов бесшумно вышла Брилл и скользнула мимо нас к дому.
Я замолчал, глядя на захлопнувшуюся дверь.
– Она глупа, если обижается на правду, – утешительно хмыкнул отец.
– Может, пойдем спать? – Я подошел к двери.
– Успеешь. Сначала выслушай меня. – Он неторопливо шагнул ко мне. – Завтра вас отвезут в Инквизель. Огненная Чаша стоит на площади главного монастыря. Лучше всего провести инициацию после полуночной Славы. Тогда можно будет избежать многих проблем. После инициации воспользуйся Чашей как порталом, бери Бриллиант и уходи домой.
– Я понял.
– Это хорошо! – Отец усмехнулся и, потянув на себя дверь, сообщил: – Я постелил тебе на балконе. На втором этаже.
Тамара
В душе кипел гнев. Даже не гнев – ярость! Прав был Вереций. Нельзя доверять никому, особенно демону! Значит, он вытащил меня из тюрьмы, после того как сам туда и определил ради спасения себя любимого! Ну ладно!
Все, завтра же, как только вернется так не вовремя куда-то опять исчезнувший Васиэль, договорюсь с ним и домой. Домой!!! Какой же я была дурой! Придумала себе несуществующую симпатию! Естественно, я ему до лампочки! Даже дальше! И он мне… туда же…
Я повозилась, удобно устраиваясь на кровати в предоставленной мне Верецием комнатке напротив увитого цветами балкона.
Просчитывая планы изощренной мести, я настороженно вслушивалась в гнетущую тишину. Почему-то казалось, что после моих слов он зайдет в дом сразу же вслед за мной. Ну да! Кто я такая?!
Наконец дверь внизу хлопнула. Одни шаги легко пошуршали внизу и затихли, а другие тяжело заскрипели по лестнице. Темный силуэт прошел мимо моей распахнутой двери на балкон.
Да, действительно! Вереций там тоже устраивал лежанку.
Некоторое время раздавалось шуршание и скрежет, а после все стихло. Дом погрузился в тишину.
Ну и ладно!
Элекзил
Утро принесло очередную головную боль вместе с топотом, рычанием и ветром. Точнее порывами ветра.
Спасаясь от странного сна, я, не открывая глаз, постарался закопаться в воздушное, но теплое одеяло.
– Так-так! А кто это тут спит? – довольно реально гаркнул над ухом надоедливый сон, а вернее кошмар.
Одеяло бесцеремонно сползло на пол, и мне в лицо тепло задышали:
– А-а, рыцарь смерти? Гляжу, оклемался? Хотя мечтать о твоей скоропостижной кончине не мечтал, но ничего другого от вас ждать и не приходится. Вас, демонов, даже распятием не прибьешь! А? Я прав?
Открыв глаза, я отшатнулся, вскочил и секунду спустя был уже в броне.
– Тихо, тихо! Ножички опусти. Ты что, решил сравнить – мои клыки против твоих сабель? Хм, веришь, нет – несправедливо! А копытами в твой чайник стучать – места маловато! Так что, мир?
– Что здесь происходит?
Я на секунду обернулся.
На пороге стояли отец и Брилл, настороженно наблюдая сцену моего пробуждения.
– Ты что тут делаешь? Ну-ка брысь! – Князь шагнул к зверюге.
Не знал, что в Лазури живут такие монстры!
Мечи лязгнули, втягиваясь, но броню я пока не убрал.
– И тебе доброе утро, Вереций! – покладисто фыркнуло это чудище, мгновенно поднимая крыльями ветер. – Если что, я внизу и жду завтрака! Без завтрака не полечу!
– Ведро овса сгодится?
Зверюга запрыгнула на хлипкую балюстраду балкона и, совершенно спокойно прогуливаясь там, недовольно фыркнула:
– Подойдет, только если к нему будет еще мясо!
– А не облезешь? – Похоже, отец хорошо знал эту животину.
– Обрасту! – оскалился зверь.
– Брысь вниз и жди нас там!
– Как скажешь! – добродушно согласился мой «будильник» и спрыгнул вниз.
– Можешь снять броню. – Отец с улыбкой посмотрел на меня. – Это шестикрыл. Ферзель. Своеобразное средство передвижения, что-то вроде фершехра, только очень болтливое! Он вас сюда привез, он и отвезет в Инквизель.
Выслушав его, я посмотрел на смертную, молча стоявшую у двери. Заметив мой взгляд, она с царским видом отступила и скрылась в коридоре.
Наверное, все еще сердится. Ну, надеюсь, это ненадолго!
Тамара
Меня разбудили возня, топот, рык, причем в рычании я узнала как голос Алекса, так и рык Ферзеля. В дверях на балкон мы с Верецием столкнулись одновременно.
Чуть позже до меня дошло, что никто никому не угрожает. Ферзель, приземлившись на балкон, бесцеремонно разбудил рыцаря смерти, а тот, видимо никогда не видевший шестикрыла, в секунду покрылся железным панцирем и теперь грозно рычал на разыгравшегося зверя.
Быстро угомонив зверюгу, Вереций улыбнулся сыну:
– Можешь снять броню.
Полыхавшие красным прорези шлема нашли меня.
Ах да! Я же обиделась! После невероятных красочных снов я даже об этом думать забыла. Что ж, вспомним!
Презрительно покривив губы, я гордо вскинула голову и шагнула к лестнице.
Внизу, положив голову на руки, за накрытым столом одиноко сидел Васиэль. Мне его даже стало жалко.
– Вась, ну как спалось? – Я уселась напротив. – Ты вчера вообще куда пропал-то?
– По делам отлучился. А что? С чего это ты сегодня такая внимательная?
Я нежно улыбнулась.
– Ну ты же мой хранитель. Что я, раз в пятилетку о тебе и побеспокоиться уже не могу? В отличие от тех, – я бросила короткий взгляд наверх, – рогатых, я пока еще человек!
Ангел с еще большим подозрением уставился на меня, но, увидев в моих глазах искреннюю заботу, успокоился.
– Вот давно бы так, Томочка! Зачем тебе нужны эти… бесы? Обманут, используют и бросят! Зачем тебе этот дьявольский трон? Ты – человек! А это звучит гордо! Давай сбежим с тобой к архангелам и попросим помощи! Вообще, если нужно, и я могу попробовать открыть межмировой переход… Ты должна вернуться в свой мир и прожить свою жизнь! И тогда у нас с тобой все будет тип-топ.
Я серьезно покивала, хихикая в душе над этим простофилей.
– Да. Я тоже об этом думала. Вчера. А далеко отсюда обитают твои архангелы?
Васиэль просиял.
– В Славдале! Этот город рядом с Инквизелем. Отсюда полдня лету на шестикрыле.
– А он согласится?
– Конечно! Тем более он тебе клятву подчинения дал! – Ангел подсел ближе.
– Угу. – Я сделала вид, что задумалась. На втором этаже наконец-то послышались тяжелые шаги. Всхлипнув, я вцепилась в руку обалдевшего ангела и уткнулась ему в грудь. – Вась, обними меня! Мне так плохо! Никто меня здесь не любит и не жалеет.
Помедлив, он осторожно обнял меня и, легонько похлопывая по спине, засюсюкал:
– Бедная моя! Несчастная, судьбы своей лишенная! Томочка, ну не плачь, все будет хорошо! Томочка, ты же не одна. Я с тобой! Я тебя люблю!
– Как? – простонала я, вслушиваясь в шаги на лестнице. На мгновение стихнув, они снова загрохотали, приближаясь.
– Что, прости, как? – занервничал ангел, пытаясь незаметно отлепить меня от себя.
– Как ты меня любишь?
– А, ну-у… искренне! – вымучил он.
– А еще как?
Шаги приблизились и стихли. Ангел обреченно замер.
– Как кошка жирную и глупую мышь. – Рядом скрипнул стул, и низкий, чуть отдающий в хрипотцу голос Алекса усмехнулся над ухом.
Я возмущенно отстранилась от Васиэля.
– А в комментариях лживых демонов я не нуждаюсь. В отличие от тебя, Васиэль меня любит. Слышал? Искренне! Учись, студент! А ты меня только используешь!
– Гм… ну так я же демон! Мне сам Бог велел, – веселился Алекс.
Ну не получается у меня на него долго злиться! И все же…
– Знаешь, вообще…
– Вообще… я сейчас сделаю то, что еще ни один демон до меня не делал.
– Перекрестишься? – не удержалась я от ехидства.
Он улыбнулся:
– Хуже! Я извинюсь. Брилл, прости за все, что случилось. Вчера ты услышала начало и сделала поспешные выводы.
– И какое же окончание? – равнодушно поинтересовалась я, хотя на самом деле была смущена, удивлена и… Счастлива?
– А вот это вы выясните в пути, – прервал нашу беседу незаметно спустившийся Вереций и уселся напротив. – Быстро ешьте и в путь, а то ваша животина мне весь розарий уничтожит! – Притянув к себе миску с еще дымящейся кашей, он зачерпнул полную ложку и усмехнулся. – Даже шипы его не пугают! Катается, зараза, как по травке!
Это оказалось последней каплей. Я встретилась глазами с князем Сапфир и истерично расхохоталась. Меня поддержали все, кроме ангела.
– Так, стоп-стоп! Что-то я после сегодняшней вечери у архангелов как-то плохо понимать начал! – Он серьезно оглядел нас. – Алле, мы сейчас куда? Эй-эй, меня кто-нибудь слышит? Да сколько можно ржать?!
Ух ты, никогда бы не подумала, что у него может быть такой голос!
– Вообще-то не знаю, куда ты, а мы в Инквизель! – Алекс, все еще посмеиваясь, посмотрел на Васиэля.
– Как в Инквизель? Но Томочка…
– Хочет стать королевой! – кивнул Алекс и посмотрел мне в глаза. – Ты же станешь королевой?
Надеюсь, мой взгляд был красноречивее слов, но я не удержалась от правдивого ответа:
– Я подумаю!
Элекзил
Сборы вместе с завтраком заняли минут пятнадцать. Затем отец поспешно сунул нам две сумки, мешочек с чем-то звякнувшим (похоже, в Лазури тоже в ходу монеты) и выставил нас во двор.
На улице нас ждал блаженствующий зверь. Кажется, он все-таки получил завтрак и теперь довольно лежал на спине копытами вверх.
Если честно, я его даже вначале не заметил. Пока Брилл и ее сумасшедший ангел выясняли предстоящий маршрут, я внимательно разглядывал толстые, кривые, волосатые палки, торчащие посреди розария, пытаясь понять, какой интересной приправой был сдобрен сегодняшний завтрак… Пока не вышел отец.
– Эй, Ферзель, хватит портить мне розы!
Палки разошлись, сошлись, упали, что-то заворочалось, и я с удивлением увидел утрешнюю зверюгу.
Странные, скажу я вам, в Лазури звери!
– Хватит шуметь, хозяин! Я и так берегу твои клумбы. Видишь, как лежу? Уже копыта затекли! А вот если бы я, как ты выражаешься, их портил, знаешь, как бы сейчас ноги раскинул! Так что цени!
– Ну ты меня уважил! – фыркнул отец. – Давай иди сюда, лететь пора!
– Да ты, хозяин, с утра совсем туго соображаешь? Я ж тебе говорю: недавно поел! Дай передохнуть до обедни, а лучше до дневной Славы!
– Передохнуть? Хм, что ж, это можно! Сейчас пойду за плугом схожу. – Отец развернулся к дому.
– Эй, эй! За чем ты там пошел? – тут же насторожился шестикрыл. – У меня тут камушек в ухе застрял! Плохо слышу. – Он даже почесал копытом за ухом.
– За плугом! – Отец остановился. – А чего зря лежать? Заодно и пользу принесешь.
– Плуг? Плу-уг… Плуг – это такая железяка, которую вешают на бедную лошадку, а потом… ой, мамочки! – Шестикрыл вскочил и принялся пританцовывать рядом с моим невозмутимым отцом. – Эй, Вереций, а я уже того, передохнул! Жаль, конечно, тебя разочаровывать, но с плугом пока нужно подождать!
– Ты уверен? Нет, может, все-таки передохнешь? Заодно и мне место под новый розарий вспашешь?
– Э-э-э… я бы с радостью, но сам видишь – торопимся мы!
Мы с Брилл только посмеивались, глядя на этот балаган. Васиэль, наоборот, стоял монументом скорби.
Хм, неужели он поверил в комедию, которую ломала смертная? Как можно допустить то, что демон откажется от власти или променяет себе подобного на… ангела! И хотя Брилл эти законы пока тоже не известны, ее кровь все ей объяснит.
Я задумался и, глупо улыбаясь своим мыслям, не заметил внимательного взгляда отца.
– Элекзил! Так вы едете или нет?
Я очнулся:
– А? А-а, ну да. А что делать-то?
– Забирайтесь! – приглашающе фыркнул шестикрыл, подлезая под мою руку.
Зверюга оказалась на полметра ниже фершехра. Крылья он сложил, и теперь они попоной стелились по траве.
Машинально погладив приплюснутую полосатую башку, я вспрыгнул ему на спину.
– Ничего себе кузнечик! – не удержался от комментария зверь.
Хм, мне он нравился все больше!
– Ну, кто следующий? – Он нахально повертел башкой.
Бриллиант нерешительно подошла.
– Ферзель, тогда, у Кириллия, ты мне помог, может, и сейчас поможешь? Ты бы присел.
– Да я бы присел, будь я один! Даже, невзирая на свои артрозы, артриты и остеохрениты! Но с этим центнером живого веса плюс броня я на такие подвиги не способен! Так что думай, как взбираться будешь. Жду две минуты и стартую. Время пошло!
Девчонка даже переменилась в лице и беспомощно огляделась. Васиэль надменно вскинул голову и в туже секунду злопамятно исчез, видимо решив путешествовать невидимкой. Мы с отцом одновременно подали ей руки. Покосившись на мою, она повернулась к Верецию:
– И как?
– Просто. Как по лестнице. Вставай на мою руку. Не бойся! И перекидывай ногу через спину шестикрыла.
– Но…
– Вставай! – успокаивающе кивнул он.
Девчонка решилась. Встав правой ногой на подставленную ладонь, она вцепилась мне в плечи, оттолкнулась, перекинула ногу через голову едва успевшего пригнуться Ферзеля и шлепнулась тому на спину лицом ко мне.
– Оригинально! – согласился я, не удержав ухмылки.
Девчонка вспыхнула и попыталась развернуться, но тут зверь, повернув к нам голову, ехидно фыркнул и объявил:
– Ваше время истекло! От винта!
Всколыхнувшие воздух крылья толкнули смертную на меня, заставив накрепко вцепиться мне в шею.
Нет, мне, безусловно, нравится эта зверюга!
Мы быстро набирали высоту. Брилл наконец решилась отлепиться от моего плеча и смущенно подняла глаза.
– Поклянись, что это не ты подстроил!
Я обалдел.
– Что именно? Посоветовал так по-дурацки залазить на фершехра, тьфу, на шестикрыла?
– Не издевайся!
– И в мыслях не было!
Она недоверчиво посопела и выдала:
– Мне неудобно!
– Так садись, как удобно, – предложил я и пожалел о своих словах.
Ну, сейчас начнутся кульбиты в воздухе!
Но вопреки моим ожиданиям она просто положила свои ноги на мои. Скрестив их за моей спиной, она придвинулась еще ближе, уютно устроила голову на моем плече и тепло задышала в шею.
Мне ничего не оставалось, кроме как, нервно сглотнув, обнять ее за талию и наслаждаться полетом, раздумывая на тему: «А не дурак ли я?».
Тамара
Хихикая в душе над рыцарем, я некоторое время упивалась его растерянностью, а потом и сама не заметила, как заснула.
Меня разбудил рык Ферзеля:
– Эй, пассажиры, вы там как, не замерзли? Короче, довожу до сведения! С божьей помощью – долетели! Во-он там виднеется каменный городок – самое мрачное место в раю! Инквизель. А куда деваться от тех извращенцев? Вроде и повинны в жестокости, но рьяно верят, что Вседержитель оставил их в Лазури, сделав Наказующими ангелами. Согласен, кошмар! А куда деваться? Вот и мучаемся всей Лазурью из-за этих фанатиков! Это я к чему – держитесь! Спускаюсь!
Я слегка напряглась, но, чувствуя себя в объятиях Алекса комфортно и надежно, тут же успокоилась.
Шестикрыл коснулся копытами каменной мостовой, пробежал метров десять и затормозил. Мы оказались на мощенной камнями небольшой площади, окруженной двух– и трехэтажными домами с маленькими окошками-бойницами, без каких-либо намеков на балконы или флигеля. Даже деревья выглядели поблекшими и облезлыми, добавляя заброшенности и без того мрачному городу.
Вскоре я увидела незаметных, скользящих как тени, одетых в темную одежду, спешащих прохожих. Причем среди них не было женщин.
Странное место.
– Эй, приехали! Отмерзайте уже! – Шестикрыл для убедительности даже пару раз подкинул вверх задом.
– Зверь, подожди! Отвези нас сейчас на окраину города. Дождемся ночи, – прозвучал над ухом голос Алекса.
– Хм, как скажешь! Хозяин – барин! – Шестикрыл сложил крылья, так что, окружая нас, они напоминали крытый экипаж, и поскакал по улице.
Судя по тому, сколько мы тряслись, он умудрился приземлиться чуть ли не в центре города. По дороге нам встретилась пара шестикрылов, обменявшихся с ним настороженным рычанием. К счастью, на этом приветственная часть была закончена, и мы наконец-то добрались до окраины.
Теперь нас окружили одноэтажные, из серого камня, мрачные строения.
– Ну что? Приехали? – повертел полосатой башкой Ферзель.
– Приехали, – одобрил Алекс и потормошил меня. – Эй, Брилл, уснула?
– Уже проснулась! – хмуро вякнула я, понимая, что из-за выбранной позы у меня затекли ноги и онемел зад. Стоило мне только пошевелиться, как тысячи маленьких иголочек прошили тело. – Черт!
– Да, дорогая! Проблемы?
– Сними меня отсюда! Шутник, блин! – прорычала я, отодвигаясь от Алекса.
Он пожал плечами, хлопнул по холке Ферзеля и, когда крылья свесились, подметая улицу, легко спрыгнул на землю.
– Иди ко мне. – Он протянул руки и, подхватив меня под мышки, стащил вниз. – Ну как? Идти сможешь?
– Смотря куда! – хмыкнула я.
– Нам нужно где-нибудь пересидеть до ночи.
– И где ты собираешься сидеть? – не унималась я. Если честно, в предвкушении предстоящего меня, не прекращая, била нервная дрожь. Шутка ли – добровольно лезть в огонь!
– Сейчас мы это выясним. Эй, зверь!
– Для склеротичных демонов могу предложить упражнения для развития памяти, – огрызнулся в ответ шестикрыл. – Повторяй утром, в обед и вечером. Я – Ферзель! Фер-зель. Понятно? Мне, конечно, льстит, когда меня называют зверем, но если часто, от такого обращения можно озвереть! Простите за тавтологию.
– Я понял, – улыбнулся рыцарь и как ни в чем не бывало продолжил: – Короче, зверь, ты пока полетай, а после вечерней Славы возвращайся за нами.
– Я не… эх… да и фиг с тобой! – махнул крылом шестикрыл и невозмутимо поинтересовался: – А куда прилетать?
– Куда-нибудь сюда! А лучше проследи, в какой дом мы зайдем, и возле него нас жди.
– А, ну ясно! Опять маскируетесь? Ладно. Тогда я полетел? – Ферзель, поднявшись на дыбы, расправил крылья, высоко скакнул и начал быстро набирать высоту.
– А он нас точно найдет? – с опаской спросила я, глядя ему вслед.
– Вот вечером и узнаем! – невозмутимо пожал плечами Алекс. – Пойдем? Поищем себе временное пристанище.
– А я бы не советовал вам соваться к местным жителям, – заявил, высунувшись из воздуха, Васиэль.
– Вот и чудно! – согласился демон. – Обойдемся без твоих советов!
Он обнял меня за талию и потащил к домам.
Я, естественно, возмущенно фыркнула, но вырываться не стала. В основном потому, что до сих пор не чувствовала ног и из-за этого сильно сомневалась в своих пешеходных способностях.
Подтянув меня к первому дому, Алекс с такой силой забарабанил в дверь, что, казалось, вылетят стекла. Мне даже показалось, что плотно сдвинутые занавески колыхнулись, но нам никто не открыл.
Хмыкнув, Алекс потащил меня к следующему дому…
У пятого дома даже у меня закончилось терпение.
– Слышь, Васиэль! А у вас в раю все такие гостеприимные?
Ангел, с немым укором таскавшийся за нами от двери к двери, промолчал.
– Всё! Последний дом! – не выдержал демон, подходя к очередной калитке. – Если нас сейчас не пустят, я тут все спалю!
Но едва он поднял руку, как дверь приоткрылась и оттуда высунулись рыжая шевелюра и длинный нос.
– Ищете где переночевать? А я смотрю: ходят, стучат! Тока бесполезное это дело! В нашем городе опасно брать незнакомцев на постой. Кто знает? Вдруг иноверцы попадутся? А у нас в городе законы строгие! Можно за такое в сатанинском огне утонуть! Но… денег нет! Голодуем! Вот и приходиться рисковать! Так что на денек я вас приючу! А у вас что? Золото? Или, может, камни?
Алекс смерил его взглядом.
– А тебе что по вкусу?
– Мне? – Рыжий искренне задумался, выглянул за дверь, оглядел пустую улицу и, призывно махнув нам, скрылся в доме.
Мы последовали за ним.
Элекзил
Н-да! Ну у них в Лазури и порядки!
Выражение «ангельское терпение» я теперь прочувствовал в полной мере!
Войдя в единственный дом, открывший перед нами двери, мы оказались в уютной комнатке, к которой примыкала вторая, куда нас и привел местный житель.
Хм, а вообще странно! Рай – а деньги подавай! О! Даже в рифму думать начал.
– Располагайтесь, гости! На денек можете быть у меня как дома.
– Ага, но не забывать, что мы в раю!
Кажется, девчонку, наше пристанище тоже не вдохновило.
Мрачно зыркнув по сторонам, она впилась едким взглядом в рыжего:
– Ну, и сколько стоит эта ночлежка?
Небожитель словно не заметил ее сарказма и с вежливой улыбочкой заломил:
– Если на день, то пять золотых или три рубина.
– Сколько?! – Я даже поперхнулся. – Да в Красном мире столько стоит лучшая комната на три дня вместе с суккрой!
Ой! Ё!..
Я прикусил язык, но было поздно. На меня тут же с подозрением уставились и Брилл, и рыжий.
– Ну, это я просто… как-то слышал от кого-то.
Рыжий, пожав плечами, хмыкнул, делая вид, что ему все равно, а вот смертную мой ответ явно не удовлетворил.
– А суккры – это те рогатые тетеньки с фигурой Памелы Андерсон? Хм. – Она перевела не сулящий ничего хорошего взгляд на лучащегося счастьем рыжего. – И что ты нам тут впариваешь за пять золотых? Дадим три, и не спорь! Комната явно не лучшая, и суккры в ней нет!
– Побойся Бога, девонька! Где ж я тебе в раю суккру-то достану? И вообще, не знаю, какие где расценки… а во всех мирах своя инфляция! А вы что, из Красного мира? Четыре!
– Ага, и ты будешь суккрой! – Голосок Брилл сочился ядом. – А то моему спутнику эти два дня заняться будет нечем!
Тьма и бесы! Вот дернул же меня кто-то за язык! Теперь изведет с этими суккрами! Дались они ей!
– Любезнейшая! Из меня, старого больного еврея, суккра не получится! При всем моем желании! И зачем ему суккра, если у него есть вы?
Я даже мысленно поаплодировал рыжему. Ловко вывернулся!
– Что за пошлые намеки?! – тут же взвилась Брилл. – Вы меня оскорбили в лучших чувствах и получите всего два золотых!
– Но… а… это… вот! – От такой наглости у хозяина пропал дар речи.
Теперь я аплодировал Брилл.
– Не нравится, ну тогда мы пойдем! – легко согласилась она. – На улице привал устроим. Воздухом подышим. Лето все-таки, не пропадем!
Небожитель задумчиво пожевал губами и с восхищением взглянул из-под спутанных волос на смертную.
– Снимаю перед вами шляпу, сударыня! Ловко вы меня провели… развели… объ… манули… – даже не знаю, какое слово и подобрать! Хорошо, пусть будет два золотых. На один день! До завтрашнего утра.
– До завтрашнего дня!
– Э-э-э, ладно. До дня!
– Здорово! – улыбнулась Брилл. – И еда!
– И еда, – вымучил из себя ответную улыбку радушный небожитель.
– Ну? – Брил с хозяйским видом шлепнулась на широкую лежанку, сиротливо стоявшую в углу, и смерила недовольным взглядом застывшего перед ней рыжего. – Че надо? Можешь быть свободен!
– Э-э-э, а золото?
– Ах да! Алекс, – она кинула на меня величественный взгляд, – отстегни чего-нибудь дяденьке. Видишь, ждет!
Сняв с пояса мешочек, я открыл его и, не глядя, высыпал немного на ладонь.
Тьма и бесы! Среди золота, что дал отец, тускло мерцали четыре рубина, оставшихся у меня от награды князя. Как же я мог забыть, что сам ссыпал их в кошель? А может, обойдется?
Взяв два золотых, я протянул их рыжему, но тот покачал головой:
– Мой господин, я очень обрадуюсь, если вместо двух золотых ты дашь мне два камня! Пожалей старого больного еврея.
– Вообще-то два золотых – это полрубина. Или в Лазури курс обмена другой?
– В каком смысле другой? – снова заинтересовался хозяин. – А вы разве не из Лазури?
– Да тутошние мы. Просто живем в уединении, редко в свет выходим! Вот и удивляемся. Ценам!
– А-а, – с облегчением покивал рыжий и виновато развел руками. – Так инфляция.
– Значит, ты говоришь, теперь два золотых – это рубин?
– Два!
– Рубин!
– Три!
– Ну мы пошли. Жаль, не договорились! – Ссыпав золото обратно, я придержал в кулаке камень и неторопливо стал завязывать мешочек.
– Ладно, ладно! – всполошился небожитель и тяжело вздохнул. – Рубин!
Я кинул ему оплату. Ловко сцапав, он тут же спрятал его в одежде и, бормоча что-то типа «угораздило же нарваться на таких жмотов», исчез за дверью.
– Эй, а обед? – опомнилась смертная.
– Через два часа! – донеслось в ответ.
– Н-да-а, – тоскливо протянул я, оглядев более чем скромную обстановку. – До чего же тут убого!
– Хм, а что ты хотел? Мы же в раю! – хихикнула Брилл.
В небольшой комнатке ничего не было, кроме стола, двух стульев и единственной, правда широкой, лежанки. Хотя вру! В углу, рядом с кроватью, я обнаружил скрытую плотной тканью дверь.
Брилл заглянула за полог первой и с радостным вздохом исчезла. Некоторое время слышался плеск воды, а после появилась умытая и довольная смертная.
– Там санузел! Очень кстати!
Чего там?
Отодвинув ткань, я заглянул в полумрак. Сразу у входа, рядом с большой, доверху наполненной бочкой, стоял таз. В бочке плавал ковш, а в углу стояло что-то похожее на перевернутое ведро без дна.
Н-да! Удобства, что и говорить, райские!
Когда я, на собственном опыте узнав значение странного слова «санузел» вышел в комнату, смертная уже улеглась на единственном койко-месте и без зазрения совести изображала здоровый сон.
Подойдя к окну, я отодвинул занавеску и оглядел пустынную улицу. Солнце ползло к закату, но до темноты было еще далеко.
Ну-ка, что нам дал с собой отец?..
Я уселся за стол, поставил перед собой мешок и занялся его исследованием. Вскоре на столе оказалось жаренное на вертеле мясо, запечатанный кувшин, круг сыра, воздушный хлеб.
Неплохо живут в Лазури!
Вот жаль только, нет даже плохонького ножа. Ну, это проблема разрешимая.
Вызвав броню, я нарезал мясо, сыр и хлеб.
Смешно я, наверное, сейчас выгляжу! Этакий монстр полуметровым лезвием, аккуратно строгающий продукты.
Девчонка, заинтересованно наблюдая за этим процессом, тоже оценила комизм ситуации и тихо хихикала в уголке.
– Иди сюда, присоединяйся! – кивнул я на вкусную горку, пряча броню.
Брилл подумала, но отказываться не стала. Подошла, опустилась на свободный стул. Тоскливо оглядев наш обед, она тяжело вздохнула, сделала тройной бутерброд и принялась жевать.
Скромненько! Из серии: «Еда наш враг, так давайте с ней бороться».
Я последовал ее примеру, и пару минут мы сосредоточенно уничтожали нашего общего врага. Первой молчание нарушила Брилл:
– Гм, Алекс, а что там?
Я скосил глаза на кувшин, возвышающийся над остатками обеда.
– Кто его знает? Но судя по всему, какое-нибудь церковное вино или еще что-нибудь.
– Гм, а может, откроем? А то твои бутерброды у меня в глотке застряли.
– Да запросто! – Я ногтем прорезал тонкую, но плотную бумагу. Заглянул в кувшин, принюхался. – Кажется, я угадал. Вино.
Девчонка покривилась, но решительно притянула кувшин. Сделав пару осторожных глотков, почмокала, одобрительно хмыкнула и снова приложилась.
– Хм, недурно! Легкое вино со странным ягодным ароматом. – Она отставила кувшин, подняла на меня глаза и вдруг скривилась. – Да не бойся, приставать не буду!
Я чуть не подавился. У меня что, «Не влезай – убьет!» на лбу написано?
– Да на здоровье! – Мне осталось только пожать плечами. – Приставай, если хочешь. Мешать не стану!
– Обойдешься! И вообще! – Девчонка, кажется, совсем озверела. Дернул же меня Вседержитель за язык! – Ты не в моем вкусе и даже не рассчитывай споить меня этой кислятиной!
– Эгм… а зачем тебя спаивать-то? – Ой, никогда я не пойму смертных! Остается только надеяться, что, став королевой, она начнет изъясняться более логично! – Тут самое главное следить, чтобы ты не споила меня! У меня, знаешь ли, изжога страшная от такой формы жидкого огня!
– Ха, больно надо! – Девчонка сделала еще глоток и взглянула в окно. – Кстати, сколько у нас времени до обряда?
– Осталось где-то часов шесть. До темноты. Дальше по обстоятельствам.
– Вот и чудно! Тогда я пошла спать! – Она решительно поднялась и, подойдя к лежанке, улеглась и отвернулась к стене.
О крылья! Зачем мне эта морока?
Поглядывая на пустынную улицу, я так задумался, что не заметил, как выпил оставшееся вино.
Вдруг со стороны уборной мне послышался шорох. Я поднялся и заглянул за занавесь, но ничего не обнаружил. Может, просто показалось? Или здесь живут райские мыши?
Я походил по комнате. Нет, шорох не повторялся. А может, мне вообще послышалось?
Выглянув еще раз в окно, я задернул занавеску и подошел к лежанке.
Девчонка сладко спала, свернувшись калачиком и подложив ладошки под щеку.
Зачем мне эта морока?
Осторожно улегшись рядом с посапывающей Брилл, я с наслаждением закрыл глаза.
Нет, спать не буду! Только отдохну… Немного…
Тамара
– Спят, связывай!
– А это точно демон?
– Ага, а с ним ведьма! Они заплатили мне рубинами. Сам знаешь, в Лазури взять рубины можно только у Верховных, да и то если возникла нужда отправиться в Адский мир!
– Ага, ну вообще-то да! Брат, Господь тебя не забудет! Ишь, тайно в наш мир проникли, явно чтобы помыслы Господа вызнать!
Хм, какой странный сон!
Приоткрыв глаза, я оглядела комнату из-под ресниц. Сбоку от кровати, возле сортира, громко перешептываясь, стояли рыжий хозяин и незнакомый блондин в длинном черном балахоне.
Мои глаза распахнулись. Рот тоже.
– А-А-А-Алекс вставай! Нас…
Мне на лицо снегом посыпался какой-то порошок. Вдохнув сладковато-цветочный запах, я успела увидеть, как тело Алекса сковала броня, и провалилась в темноту.
Элекзил
Меня кто-то настойчиво тормошил. Открыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Брилл.
Странно, почему все видится в красном свете?
Я посмотрел на руку, закованную в броню. Хм, когда я успел ее активировать?
От странного цветочного привкуса во рту – мутило. Я сосредоточился, вызывая огонь, и, спрятав броню, взглянул на Брилл.
– Что произошло? Где мы?
Она невесело усмехнулась:
– Судя по всему, в каком-то подвале.
Я приподнялся, сел, оперевшись на мокрую каменную стену, и огляделся. Да, мы действительно находились в небольшом сыром и темном помещении. Из предметов обстановки здесь оказалась только сваленная в углу гнилая солома. Под потолком слабо светилось тусклым солнечным светом узкое, в ладонь, окошко.
– Как мы здесь оказались?
– Не знаю. Я проснулась от разговора рыжего с кем-то в черном балахоне. Попыталась закричать, но он посыпал нас какой-то гадостью, и я вырубилась. Сама очнулась только насколько минут назад и стала тебя будить.
– Тьма и бесы! Нам надо отсюда выбираться! Нас ждут в Красном мире!
– Интересно, а где Васиэль? Почему, когда нужно, этого ангела не доорешься?
– Да тут я! Тут! И нечего возмущаться! – Из воздуха показалась недовольная физиономия крылатого. – А то создается впечатление, что я нужен, только когда тебе, Томочка, очень плохо! Я понимаю, что все вы, смертные, эгоисты, но хотел бы впредь, на будущее…
– Ты почему нас не предупредил? Кошак ты драный! – взвилась Брилл, яростно сверкая глазами.
– А зачем вас предупреждать? – не испугался ангел. – Только начинаешь вам что-нибудь умное говорить, сразу обидеть норовите. Так что нашли друг друга, вот и советуйтесь, раз такие умные, а я, как понял, вам больше не нужен.
– Ну и проваливай! Предатель! – Девчонка, вспылив, запулила в кудрявого комом слипшейся соломы.
Он ловко увернулся и, царски выплыв из воздуха, проявился весь.
– Рад бы, – презрительно выплюнул он, – но, пока тело не умерло, я не могу покинуть душу! Вот денек подожду, глядишь, стану свободным, тогда и вернусь в родное ведомство. Скажу, что провалил задание. Ну не стану архангелом, так что ж? Через столетие-другое снова попробую. У меня вся вечность впереди!
– Эй-эй! Как это денек? – насторожилась девчонка.
– А так! – Ангел явно чувствовал себя хозяином положения. – Завтра на рассвете вас сожгут. Вы попали в руки инквизиции. Поз-драв-ля-ю!
– Как сожгут?
– Ну на костре или паяльной лампой, я не в курсе. Никогда не интересовался этим аспектом человеческого безумия. А что самое любопытное, – Васиэль нежно улыбнулся помрачневшей смертной, – демону от их Очищающего огня ничего не будет, а вот от тебя, я думаю, даже памяти не останется! Наказующие ангелы это тебе не хухры-мухры! Что им развеять какую-то неприкаянную душу?
– И как спастись? – Молодец девчонка, умные вопросы задает и, главное, сразу в лоб!
Ангел фыркнул:
– Никак!
– Как это – никак?
– А вот так! – Васиэль неосмотрительно подошел ближе. – И если бы вы меня слушались, переждали бы до темноты за городом, а еще лучше полетели бы в Славдаль, тогда все было бы хорошо и жили бы мы… гм, вы долго и счастливо.
– Нет, Вася, ты не кошак, ты козел! Винторогий! Решил быстрее от меня избавиться? – Брилл незаметным движением вцепилась в льняные кудри крылатого. – Признавайся, зачем нас подставил?
– Ай-ай! Пусти, бешеная! Я не подставлял! Я не знал! Меня с отчетом вызвали, вот я и отлучился! И если честно, только сейчас вернулся. Посмотрел, в каком вы де… гм, деликатном положении оказались, и начал думать, как вас вытащить! Волосы отпусти! Ты же меня лысым сделаешь! Еще никто никогда не видел лысого ангела!
– Ты будешь первым! – пригрозила смертная, злобно наматывая его кудри на кулак. – Быстро думай, как нас отсюда вытащить!
– Ой-ой-ой! Думаю!!! Отпусти!
Даже мне стало жаль этого прохвоста.
– Брилл, оставь его в покое, сами найдем выход. Безвыходных ситуаций не бывает!
Смертная покосилась на меня и с видимой неохотой разжала пальцы.
– Ладно, живи! Но знай! Если я завтра умру, приду к твоему начальству и такое им про тебя настучу – сам к бесам эмигрируешь!
Ангел нервно сглотнул. Почувствовав свободу, он отпрянул в дальний угол, где и засел, внимательно ощупывая шевелюру.
– Алекс… – Голос Брилл показался мне мяуканьем котенка. Она опустилась на гнилую солому. – А что, нас действительно завтра сожгут?
Я подсел к ней, обнял за плечи и притянул к себе.
– Демоны не горят!
Она подняла на меня глаза, полные сияющих слез.
– Но я же не демон!
Я усмехнулся:
– Демон. Иначе бы я в тебя не влюбился.
Золотистые глаза открылись так широко, что блестевшие в них слезы все же перелились через край и побежали наперегонки по бархатистым щекам.
– Правда? – Она робко улыбнулась и тут же нахмурилась. – Или опять врешь?
Наверное, вру. Демоны не способны любить.
Но я решительно качнул головой:
– Теперь нет.
– Кого ты, Томочка, слушаешь? Конечно, врет! Это ж демон! И ты ему явно зачем-то нужна! И уж поверь, не для такого божественного чувства, как любовь! Оно им неведомо! Лучше послушай меня! Я смогу вернуть тебя в твой мир и помогу прожить долгую и счастливую жизнь!
Вот тварь пернатая! Надо как-нибудь сделать суп-лапшу из ангела!
Выпустив из объятий снова насторожившуюся девчонку, я поднялся и шагнул к нему.
– Прости, я не расслышал. Ты только что назвал лжецом наследного князя Сапфир?
Васиэль испуганно вскочил и тут же растаял в воздухе, словно и не было. Что ж, так даже лучше!
Я вернулся к внимательно разглядывающей меня смертной, попытался ее снова обнять, но она, скинув мою руку, вырвалась и села напротив.
– Ну? Что опять случилось?
– А если он прав? Зачем я тебе?
Я помолчал.
– А что, обязательно быть зачем-то? А если ты мне просто НУЖНА?
– Ты о чем? – нахмурилась она.
– А ты о чем?
– Мне иногда кажется, что Васиэль прав. Я тебе нужна для выполнения каких-то твоих целей. А что будет, когда ты их достигнешь? Когда я стану тебе НЕ нужна?
Убью когда-нибудь этого Васисуалия!
– Если ты думаешь, что я затеял все это для того, чтобы получить трон Бриллиантов, смею уверить, мне он не нужен. У меня уже есть власть над самым сильным родом Красного мира. И на будущее хочу попросить: сначала думай, потом верь. – Я демонстративно улегся на гнилую солому и закрыл глаза, с наслаждением слушая недовольное сопение смертной.
Затем послышались легкие всхлипывания, шаги. Ее пальцы коснулись моей руки.
– Алекс, я…
– Запомни! – перебил я, взглянув на нее. – Прежде чем оскорбить кого-то своим недоверием, приведи себе сотню доводов, что этот кто-то действительно виноват.
Смертная вздохнула:
– Ты сердишься?
– Нет смысла.
Брилл недоуменно на меня покосилась.
– Зачем нам портить друг другу настроение на радость затаившемуся ангелу? – усмехнулся я.
Она собралась что-то ответить, но тут за дверью загрохотали шаги. Я поднялся.
Тамара
Дверь распахнулась, и в подвал вошли двое в черных плащах. Еще четверо остались стоять за дверью.
Вскочив, Алекс задвинул меня за спину и теперь молча рассматривал тюремщиков.
– Ты демон? – наконец решился один.
– Если я скажу «нет», ты мне поверишь?
– Нет. Я видел тебя в броне.
– Ну тогда зачем нужны эти вопросы? Кстати, у нас есть разрешение на нахождение в Лазури. Так что советую объяснить, почему нас пленили.
Небожители переглянулись и расхохотались.
– А нам наплевать на твое разрешение! Если этот мир сошел с ума – на здоровье. Заключить перемирие с демонами – это ж надо!
– Да, в нашем городе осталось все так же, как и тысячи лет назад. Демоны – наши враги, которых мы умерщвляем! Так что на утренней Славе вас сожгут.
– Какой кошмар! А что начальство? – Алекс ехидно кивнул на серый потолок. – Не сердится на такое самоуправство?
Небожитель ухмыльнулся.
– Знаешь, я это начальство никогда не видел. Если бы мы делали что-то не то, архангелы Верховного Правления уже давно бы нам все объяснили. Но нас никто не тревожит, значит, все довольны. Кхе-кхе, кроме демонов!
– К тому же нас бы не называли Наказующими ангелами, – вставил кто-то гнусавым голоском.
– Называться не значит быть! – отрезал Алекс и сменил тон: – Ясно! До утренней Славы еще далеко, и свои последние часы я хочу провести в свое удовольствие, не наблюдая ваших мерзких рож! Так что пошли вон!
В каморку протиснулись еще двое в черных балахонах.
– Не торопись! В подвалах святой инквизиции не место для вашего блуда! А пришли мы для того, чтобы в ваши последние часы подвергнуть вас очищающей боли! – заявил беседующий с нами и кивнул вошедшим: – Забирайте их и пошли. Палач заждался.
Двое послушно шагнули к нам. Дикий ужас сковал меня липкой паутиной. В меня вцепилось несколько рук и потянуло к выходу. Из последних сил я ухватилась за Алекса и увидела, как нас окутывает огонь, заковывая его тело в броню. В то же мгновение я почувствовала себя свободной.
Еще полсекунды, и на мечах-руках повисли, хрипя, два тюремщика. Стряхнув их на пол, демон поднял пылающие прорези маски на отступивших к двери инквизиторов:
– Забирайте раненых и уходите.
Опасливо поглядывая на лезвия, они торопливо подхватили товарищей и скрылись на лестнице.
– И не пытайтесь бежать! – донеслось до нас. – Стены этого монастыря освящены дыханием Всеблагого Вседержителя!
Дверь захлопнулась. Лязгнул замок.
Трясясь словно в лихорадке, я, не в силах заставить себя разжать руки, еще крепче прижалась к демону. Языки не обжигающего пламени снова лизнули мое разгоряченное тело.
– Все. Все хорошо! – Спрятав броню, Алекс успокаивающе меня обнял. – До утра они нас не потревожат. Это простые небожители. Даже не ангелы. А вот если бы среди них был хоть один архангел, мне бы не поздоровилось.
– Я так испугалась! – Я подняла на него глаза. – В нашем мире столько ужасного сказано про инквизиторов. Алекс, я боюсь. Расскажи, как должна выглядеть инициация?
Он хмыкнул.
– Да просто. Шагаешь в огонь и все. Если в тебе хоть капля демонической крови, пламя очистит с тебя накипь перерождений, оставив только твою сущность.
– А если нет? – Дрожь не проходила. – Если не очистит, а просто сожжет?
– И думать забудь! – отстраняясь, отрезал он. – В тебе течет Наследная Кровь Бриллиант. Ты… тебе снились сны? Про Красный мир? Ведь снились! Если ты в нем рожден, его невозможно забыть, и огонь этого мира у тебя в крови.
Перед глазами возникло красное небо и черный город, ждущий меня вот уже столько времени. Мой последний сон…
Алекс, не сводя с меня внимательного взгляда, торжествующе кивнул и уселся на солому.
– Иди сюда. До утренней Славы еще далеко, а завтра у нас будет трудный день.
Я послушно подошла и села рядом. Он привлек меня к себе. Опустив голову ему на плечо, я устало закрыла глаза.
Страх, а вернее ужас сменило безразличие. Успокоенная теплом его тела, я сама не заметила, как заснула.
Мне показалось, что я только закрыла глаза, как меня разбудил грохот и лязг. Руки Алекса встряхнули, поднимая. Сонно жмурясь, я наблюдала, как дверь распахнулась и в нашу каморку, вооруженные факелами и крестами, больше похожими на мечи, шагнули скрытые балахонами рослые фигуры.
– Выходите, исчадия! Очищающий огонь готов поглотить ваши мерзкие душонки.
Меня снова затрясло. Я вцепилась в демона.
– Только ничего не бойся! Не показывай им свой страх и запомни: с тобой ничего не случится! Уж поверь мне.
Я кивнула и тут же руки церковников, оторвав от Алекса, потянули меня на выход. Чуть ли не волоком протащив по высоким ступеням, они вытолкнули меня на небольшую мощенную камнями площадь, окруженную невысокими каменными постройками. Все это было обнесено и отгорожено от остального мира высоченным забором.
В центре площади под розовеющим утренним небом высились наши погребальные костры, а чуть поодаль кострищ полыхал огнем круглый бассейн, метра три в диаметре.
Не дав осмотреться, два моих конвоира бесцеремонно потащили меня к здоровенной, в два человеческих роста, поленнице и остановились.
Я украдкой оглянулась, увидев, как Алекса под остриями крестов-мечей ведут минимум шесть монахов.
«Наивные! Как будто его сможет остановить кучка небожителей», – с невольной гордостью вдруг подумала я.
Меж тем его подвели к пирамиде. Два инквизитора, подгоняя универсальными крестами, заставили его подняться наверх по наспех сколоченной лестнице. Прикрутив демона к венчающей костер крестовине, они неспешно спустились и направились ко мне, находящейся под охраной лишь пары инквизиторов.
Глядя на приближающихся небожителей, я невольно вжалась в колючие, липкие от смолы бревна.
– Что стоите?! – из-под низко надвинутого на лицо балахона сварливо заверещал на моих конвоиров один из них. – На костер демоницу! Чтоб даже пепла от нее не осталось!
Повинуясь приказу, стоявший рядом толкнул меня к лестнице.
Не ожидая такой подлости, я ткнулась лицом в поленницу. Шершавая кора оцарапала лоб.
Чувствуя, как что-то теплое течет по лицу, я, мазнув пальцами по саднящей коже, слизнула солоноватые капли. И вдруг, жаркой волной толкнув в сердце, во мне поднялось темное бешенство.
Меня – толкать?!
Не раздумывая, я развернулась и, целя в длинный нос, от души врезала локтем толкнувшего меня инквизитора. Вскинув ногу, лягнула другого в челюсть, мимоходом заметив приближающегося к нам еще одного инквизитора. Судя по важной походке – палача.
Постепенно заполняющаяся черными фигурами площадь замерла. Среди наступившей тишины по нервам плетью стегнул хриплый смех Алекса:
– Браво, королева, но не стоит тратить на них силы. Пусть они потешат свое самомнение. Эти глупцы даже не знают, что простой огонь не причинит нам ни малейшего вреда! Жителей Красного мира может развоплотить лишь одно пламя…
И тут тишина вспенилась возмущенными воплями. Дядя с разбитым носом неторопливо подобрал валяющийся у моих ног кинжал, сделанный в виде распятия, выпрямился и точным, незаметным движением вогнал лезвие в мое левое плечо.
Охнув, я прикусила губы до крови, цепляясь руками за мучающий меня клинок. Церковник, с мерзким хихиканьем размазывая по лицу кровь, провернул крестовину, едва не отправив меня в обморок.
– Во как ведьму припекло! Одно слово – распятие! Ну что, твое святейшество, может, прежде чем сжечь бесовку, отдашь ее мне? Уж я заставлю ее раскаяться во всех грехах!
– Ха, ну только если прямо здесь! Нам хочется увидеть ее раскаяние! – снова донесся до меня сварливый голосок одного из маскировавшихся в капюшоны небожителей.
– Отпустить демоницу! Сегодня казнь буду проводить я, – пробился в мой опьяненный болью мозг знакомый низкий голос.
В то же мгновение мучающее меня лезвие исчезло. Левая рука онемела и повисла плетью.
– Простите, хранитель, не узнал. – Носатый поклонился и уточнил: – Так что, бесовку на костер?
– Вот почему ты столько веков занимаешь всего лишь пост инквизитора этого маленького городка, и вряд ли тебя ожидает другой удел. – В голосе говорившего скользнуло неприкрытое презрение. – Мало просто слышать. Нужно еще понимать то, что слышишь. Демон только что подсказал, по глупости или случайно, как тварей Красного мира можно казнить. Простое пламя их не убьет! Здесь нужен огонь посильнее. – Фигура, скрываемая черным балахоном, развернулась к окружившей нас толпе. – Снять пленника и привести сюда.
Через некоторое время Алекса поставили рядом со мной, перед скрытым черным капюшоном лицом хранителя. Я пошатнулась. Руки демона обняли, поддерживая.
– Ты как?
Не ответив, я вымучила улыбку.
Никогда бы не подумала, что пронзающее плоть лезвие – это та-а-ак больно!
– Отвести их к Огненной Чаше.
Элекзил
Девчонку колотила дрожь. Крепко поддерживая, я подвел ее к огненному бассейну.
– Если вы хотите, чтобы твари Красного мира развоплотились в жутких мучениях, их нужно утопить в этом очистительном пламени, – продолжал наставлять инквизиторов мой отец.
Я узнал его сразу же, едва он заговорил, но было трудно поверить в то, что он здесь.
– А кого первого? – прогнусавила жертва Брилл.
– Демона! Он опаснее!
– А может, лучше ведьму? Будет веселее!
В предвкушении зрелища черная толпа загомонила.
– Нет! – Хранитель Пространства тихо произнес это коротенькое слово, но возбужденные вопли тут же смолкли. – Это казнь, а не увеселение. Они пришли к нам вместе, и мы должны их вместе развоплотить.
Прижав к себе девчонку, я подвел ее к бассейну.
– Ничего не бойся! – Мне показалось, что она даже не услышала мой шепот.
Подхватив на руки, я поставил ее на каменное возвышение.
– Ну? Что же ты медлишь, демон? Делай свой последний шаг! – Голос отца торопил, нервировал.
Я обернулся и встретился с ним глазами.
– Стойте! Прекратите казнь! – Дикий вопль стегнул, заставляя вздрогнуть.
Инквизиторы послушно расступились, открывая проход, по которому спешил высокий худой старик, а у него за спиной, не касаясь каменных плит площади, плыл крылатый, сияющий ослепительным светом мужчина.
Не сводя глаз с приближающегося архангела, я впервые за сегодняшнее утро почувствовал страх и вызвал броню.
– Что ты стоишь?! Быстрей!!! – Шепот отца заставил меня очнуться и начать действовать.
Подхватив на руки смертную, я невольно еще раз оглянулся на стремительно приближающегося архангела и сделал шаг. Огонь вспенился, скрывая нас от крылатого.
Проваливаясь в бездну, я сквозь прорези маски смотрел, как меняется смертная. Как нежную кожу закрывает панцирь, превращая лицо в мерзкую маску, а голову в трехрогий шлем. Обвив меня за плечи гибким, шипастым хвостом, она по-прежнему оставалась без сознания.
Окружившая меня огненная метель вдруг исчезла, выпуская нас под багряное небо. С возвращением, королева!
