Пролог
Власть. Над целым миром. Все расы демонов в абсолютном подчинении и поклонении. Заманчиво?
Рогатая фигура рыцаря смерти вылепилась из шевелящихся теней коридора, замерла на пороге и решительно нырнула в багровые отсветы Тронной залы.
Здесь все осталось так же, как и было в тот день, когда сбежала Брилл. По-прежнему горел жидкий огонь в расколотом надвое древней магией Бриллиантов бассейне. По-прежнему танцевали на стенах тени от пламени факелов, и, по-прежнему сияя древними самоцветами, лежала на скрытом в углублении черном троне корона Лучезарного.
До конца красного цикла осталось чуть меньше двух десятков красных дней. А после – коронация. Отец будет очень рад видеть его на троне Бриллиантов.
Сердце глухо ухнуло в висках.
Корона манила, звала… тревожила.
В конце концов! Чего он боится? Это всего лишь корона. Символ власти. Игрушка Лучезарного.
Он вызвал огонь, скрывший броню, и легко спустился по каменным ступеням к черному трону.
Его власть!
Пальцы скользнули по самоцветам.
Его корона!
И тут невероятный страх сжал сердце. Боль пронзила все тело, выкручивая жилы, и, уже теряя сознание, он услышал слова…
* * *
Под подушкой нудно наигрывал, исполняя роль будильника, мой новенький сотовый телефон, подаренный мамой.
Продрав глаза, я нашарила это чудо техники, потыкала в кнопки, и в комнате наступила тишина.
Черт! Сегодня же первый рабочий день после моих незапланированных каникул! Да-да, только я могла такуйти в отпуск. Банальная история: уволилась с работы, чтобы попасть на день рождения к подруге, а попала в аварию!
Провалялась в больнице месяц. И вот, поддавшись на уговоры родителей и обещание увеличения оклада со стороны моей ненавистной шефини, я все же согласилась вернуться в отдел рекламы.
Боже, как не хочется!
С тяжким вздохом я зарылась в воздушное одеяло.
Интересно, что же мне снилось? Осталось ощущение чего-то невероятного, фантастического!
От напряжения даже заныл висок.
Ну и ладно! Не вспоминается – и не надо!
После того как очнулась в больнице, я вообще перестала видеть сны.
Вернее, не так! Конечно же я их видела, но после пробуждения ничего не могла вспомнить.
Элка говорила, что это следствие травмы и шока и что в один прекрасный день, вернее ночь, все пройдет. Даже притащила мне гору литературы на эту тему. Я все понимала, но… каждое утро, просыпаясь, чувствовала, как какая-то часть моей жизни бесследно растворяется в лучах рассвета.
Взглянув на телефон, я вздохнула. Стрелки неумолимо приближались к восьми.
Что ж, пора вставать.
Я приподнялась, с умилением разглядывая привалившегося к моему боку кота. Все польза – хоть грелкой работает по ночам.
– Вась… Васька? – Я почесала его за ухом.
Кот недовольно открыл один глаз, смерил меня царским прищуром и снова изобразил здоровый сон.
Ну и ладно.
А что ему еще делать?
Счастливчик!
Соскочив с кровати, я понеслась умываться.
Настойчивое пиликанье телефона я расслышала, только когда выключила воду. Сдернув с веревки в коридоре джинсы, я, пытаясь их надеть, припрыгала в комнату и нашарила под одеялом трубку.
– Да?
– Том? Ты на работу сегодня идешь? – В ухо ворвался голос Элки.
– Да иду, иду! Уже одеваюсь!
Пожалуй, главной причиной моего согласия вернуться в рекламный отдел была именно она. Каждый день, пока я изображала из себя жертву катастрофы, подруга звонила мне и не давала пропасть со скуки.
– Ты уже выходишь? – дотошно поинтересовалась она.
Застегнув джинсы, я отодвинула дверцу шкафа и не глядя вытащила первую попавшуюся блузку. А не слишком цветастая? Глубокий вырез?
Я кинула взгляд за окно, на яркое солнце.
Плевать! В конце концов, почти середина лета!
– Ага, скоро выхожу! – чересчур радостно сообщила я и, подхватив Ваську, понеслась на кухню.
– Ясно! Только проснулась, – констатировала она и, хихикнув, предложила: – Давай я тебя у остановки встречу? Я на такси. Но если опоздаю, обязательно меня дождись!
– Хорошо! Дождусь! – похлопав глазами, пообещала я уже в тишину трубки и распахнула холодильник.
Чтобы Элка опоздала?! Сегодня явно что-то случится!
Вытащив из «вечной мерзлоты» остатки мойвы, высыпала ее в миску и подтолкнула кота:
– Жри, родной! Сегодня что-нибудь вкусненькое прихвачу.
Кот поднял на меня не обещающий ничего хорошего взгляд и демонстративно начал закапывать свой завтрак.
– Не бойся, глупый, скоро оттает! Проголодаешься – сожрешь! Все, пока! До вечера!
Не обращая внимания на возмущенного питомца, я выскользнула в коридор и остановилась у зеркала.
Какая женщина откажется утром от макияжа? Вот-вот!
Чуть подкрасив ресницы, мазнула блеском губы.
Сойдет!
Натянув кроссовки, подхватила висевшую на вешалке сумку и выскочила за дверь.
Не хватало еще в первый рабочий день – опоздать!
Выбежав из подъезда, я чуть не застонала. Троллейбус, по невероятному стечению обстоятельств, уже стоял на остановке. Уж как я ни изгалялась за эти несколько месяцев, чтобы прийти туда до него: и узнавала расписание, и заводила будильник на семь – бесполезно! Он стабильно подъезжал на минуту раньше!
Взяв разбег, я в последнюю секунду влетела в заднюю дверь и, едва не сбив кондукторшу, повисла на поручне.
– Обилечивайтесь! – зло гаркнула она прямо мне в ухо.
– Простите! Сейчас обилечусь! – Нервничая от мрачного взгляда ожидающей денег тетеньки, я порылась в сумке и чуть не выругалась. Естественно, в спешке я не взяла ни сотовый, ни кошелек, оставив все это в прихожей у зеркала.
И теперь придется идти до работы пешком!
Нет, ну точно опоздаю!
Черт! Черт!!
– Позвольте за вас заплатить? – раздался рядом чуть хрипловатый низкий голос.
Я обернулась и замерла, не отводя взгляда от черных, с фиолетовой искоркой глаз незнакомца.
– Эгм… Простите? – Во-первых, неужели такие индивидуумы существуют, и, во-вторых, где я его видела?
– Можно, я за вас заплачу? – Он улыбнулся так, словно знал меня тысячу лет, и передал деньги мгновенно успокоившейся кондукторше.
Н-да, одет он был несколько не по погоде. Черная шелковая рубаха, вызывающе расстегнутая на несколько пуговиц, была заправлена в странные, такого же черного цвета шаровары.
Мой взгляд невольно остановился на его загорелой мускулистой груди.
Обалдеть! Не хватало еще влюбиться в мачо!
Откуда он взялся?
Никогда не доверяла красивым мужчинам! Вернее, я их опасалась! А сейчас передо мной, улыбаясь в тридцать два белоснежных зуба, стояло именно такое чудо.
– Благодарю, не стоило беспокоиться! – недовольно проворчала я, злясь на саму себя. – Но деньги я вам отдам только вечером. Позвоните мне около шести. Сейчас телефон запишу.
Заглянув в сумку, я чуть не выругалась.
Ну и куда он позвонит? Телефона-то нет!
Тут троллейбус дернулся и остановился. Я с сожалением подняла на него глаза:
– Мне уже пора выходить.
Ну вот! Сейчас он подумает… А хотя какая разница, что он подумает?
– Ничего страшного, мне тоже именно сейчас выходить. – Парень вышел первым и протянул мне руку.
Чувствуя себя школьницей на первом свидании, я коснулась его горячих пальцев и в следующее мгновение оказалась на асфальте, но, вместо того чтобы распрощаться, он вдруг привлек меня к себе.
От неожиданности позабыв все слова, я, чтобы не упасть, только крепче в него вцепилась. За спиной со зловещим шипением закрылись двери, и, фыркнув на прощание, троллейбус покатил дальше.
Мы стояли почти на шоссе, словно не замечая реки торопящихся куда-то машин. И было в этом что-то такое… знакомое?
Глядя в его странные глаза, я вдруг поняла, что мне совершенно не хочется с ним расставаться.
Сумасшествие! Я опаздываю на работу! К тому же сейчас должна подъехать Элка. Боже!!! Если она увидит эту картину, мне грозит допрос с пристрастием!
Но вместо того чтобы развернуться и уйти, я выдохнула:
– Я вас знаю?
Незнакомец прищурился.
– Знаешь. Только не помнишь. Я…
– Демон Элекзил! Стоять на месте! – Голос, будто упавший с неба, куполом накрыл нас, делая незаметными для спешащих по своим делам людей.
Нас стремительно обступили появившиеся из ниоткуда крылатые, окруженные сиянием фигуры. Парень крепче прижал меня к себе, огляделся и вдруг одним движением что-то сорвал с пояса и бросил под ноги. Нас скрыл черный дым.
– Меня разжалуют в небожители! – У меня из-за спины вылетел злющий блондин, странное дело, тоже знакомый. – Хуже! В смертные! А все из-за тебя! Зачем ты снова здесь? Зачем?! Да еще со своими дурацкими штучками! И против кого? Архангелов?!
– Это не «дурацкие штучки», а блокиратор времени. Не бойся, он останавливает время всего лишь на несколько минут. Крылатые даже заметить ничего не успеют.
Нет, все-таки авария была! Причем довольно тяжелая, если судить по моим жизнерадостным глюкам!
– И что теперь делать?! – взвился блондин, едва не выдирая на голове кудри. – По всем правилам, на чужой территории после официального приказа ты должен сдаться! Иначе будешь считаться беглецом, который подлежит немедленному развоплощению! Поэтому, если ты сдашься сейчас, может быть, и отделаешься легким испугом! Но если сбежишь – все! Считай, что тебя нет, не было и не будет! – Белобрысый молитвенно сложил руки на груди и забормотал, поглядывая в синь неба: – Господи, ответь, зачем нам все это снова?
– Васиэль! – А черноволосый, кажется, знал блондина! – Я, конечно, не Он и на все твои вопросы не отвечу, но скажу, что ты прав! Без Него здесь точно не обошлось! Поэтому единственный выход, пока блокиратор работает, исчезнуть отсюда и кое-что выяснить.
– Ну уж нет! – взвился кудрявый. – Лучше я всю оставшуюся жизнь буду грызть замороженную мойву, чем пойду с тобой! Мне и одного раза хватило! И Томочку не пущу! Она и так, бедная, из-за тебя настрадалась! К тому же это не насзадержали архангелы, так что намничто не грозит!
– Наивный! Я скажу, что ты мне помогал, и тогда твоей участи действительно не позавидуешь, – насмешливо фыркнул брюнет, одной рукой крепко прижимая меня к себе за талию, а второй быстро раскручивая за веревочку темный шарик, пока он не распустился огромной пыльной воронкой.
– Подлый демон! Ты не посмеешь!!!
– А ты проверь!
– Что ты хочешь?
– Небольшой помощи. Твоей и Брилл.
Я услышала, как блондин скрипнул зубами.
И тут вокруг нас снова ожил шум раннего утра. Люди, по-прежнему ничего не замечая, заторопились по своим делам. Крылатые существа шагнули к нам ближе, окружая.
– Кто хочет жить, предлагаю поторопиться! – И черноволосый, подхватив меня на руки, шагнул в воронку.
Тут же послышался чей-то крик, глухо кольнуло сердце, стало легко-легко, и я полетела в темноту кругов, безмятежно радуясь охватившей меня невесомости.
