И ГРЯНУЛ БОЙ

3 апреля 2001 года. Белый зал Кремля, 12 часов дня. Президент России выступил с ежегодным посланием к Федеральному собранию. В любой президентской республике это — ключевое событие. Его ждут. В послании ищут ответы на главный вопрос прошлых лет: «Кто вы, мистер Путин?»

Президент возможно не в полном объеме, но раскрылся основательно. С посланием, если не все, то почти все было в порядке. Сбой или просчет был допущен совсем на другом участке фронта. Именно в то же самое время, когда президент произносил завершающие слова своей речи, закончилось собрание учредителей НТВ, на котором был избран новый Совет директоров, после чего власть на одном из самых популярных телевизионных каналов, до этого принадлежавшего медиамагнату Владимиру Гусинскому, перешла в другие руки. Контрольный пакет оказался в руках ОАО «Газпром». Совет возглавили предприниматель, основатель финансовой группы «Ренессанс Капитал», гражданин США и РФ Борис Йордан и бывший вице-премьер РФ, генеральный директор холдинга «Газпром-медиа» Альфред Кох, фигура, способная составить конкуренцию по непопулярности А. Чубайсу. В качестве главного редактора Николай Сенкевич, сын известного путешественника и журналиста. Эра Евгения Киселева, по сути, закончилась.

Еще задолго до того суды разных инстанций признавали и предшествующее собрание акционеров, и настоящий собор, сначала незаконным, затем законным, чуть позже опять незаконным. В этой судебной пляске власть перетанцевала НТВ и дожала суд. А если добавить, что собранию учредителей, которое прежнее руководство НТВ признает незаконным, предшествовали многолюдные митинги в защиту НТВ у подъезда № 17 ТТЦ «Останкино» и на Пушкинской площади, страсти можно было считать достаточно накаленными. Однако, власть и Газпром пошли ва-банк. И тем самым нанесли жесточайший удар по репутации президента. Они решили захватить НТВ мгновенным рывком. Захват, хотя и без участия ОМОН, был похож на силовую операцию. И весь положительный и благостный пиар вокруг президентского послания рухнул в одночасье. Вся неделя прошла под знаком НТВ. И в этом контексте Послание президента отошло на второй план, особенно в обывательском сознании. Задача выпихиваемых с насиженных мест «звезд» и просто журналистов НТВ была проста — весь конфликт перевести в русло угрозы, нависшей над свободой слова в России. И при этом сделать НТВ символом этой свободы, чем чрезвычайно и подпортить имидж президента, прежде всего, за рубежом.

В определенной степени это удалось. Противоборствующие стороны конфликта высадились в студиях телевизионных каналов. И стали «рубить правду-матку». Персона Альфреда Коха, одного из основных участников сделки по продаже НТВ Газпрому, и без того одиозная после приватизационных «чудес», сотворенных им на посту председателя Госкомимущества, «дела писателей», по которому он и его лучший друг Чубайс получили от западных издателей по $ 750 тыс. за небольшую книжонку о той же приватизации, наконец, после известного нацистского по сути заявления немца Коха о «бесполезности русских», нарастил градус ненависти бедных к богатым. В массах тут же стали говорить: «Ах, ты, немчура обнаглевшая, ты еще и свободное НТВ у нас отнимаешь!» На Коха было открыто два уголовных дела, но оба они прекращены по амнистии. Не за недоказанностью вины, а по амнистии. Такая у нас нынче элита. Человек, с невероятной изобретательностью лишивший страну собственности, и сейчас на том же поприще «отъема» — только теперь не у государства и народа, у олигарха Владимира Гусинского.

К тому же Альфред Кох получил прекрасный шанс отомстить отечественным журналистам, которые в прошлом предали гласности все его наглое неприкрытое хищение и нацистские выходки мелкого немецкого хама из маленького казахского городка Зыряновска. Формально Кох выполнял задание власти, но для внутренней реабилитации и нарастания уверенности обеспечивал себе права собственности на ведущую телекомпанию. На общем поле достаточно видимы очертания разгрома НТВ и банкротство группы «Медиа-Мост». И это — уже, несомненно, продуманная операция того самого поколения власти, именуемого младореформаторами. Им уже крепко за сорок, но все равно, они генетически неперспективны. Они получили власть в политическом младенчестве, однако взросление было потрачено не на рост профессионализма, а на рост амбиций. И беспрецедентное воровство капиталов страны. Власть упустили, оставив вместо нее убаюкивающую самих же себя, любимых, риторику: «Пусть не всегда удачно, трагично, неумело, а порой провально, но мы реформировали страну». «Вынув» из активов Владимира Гусинского НТВ, правые незатратно, как бы чужими руками, воплощают идею Чубайса иметь мощную телерадиокомпанию в зоне своего практического влияния. Газпром убирает антипутинский вулкан. Компания сохраняет пристойную оппозиционность, создает иллюзию независимости вещания. Скорее всего, известный медиа-магнат, основатель CNN Тед Тернер, проанализировав раскол в команде НТВ, усомнится в значимости предложения купить неспокойную телекомпанию и выйдет из игры. Что ж до владельца НТВ и группы «Мост», он, театральный режиссер, не заметил, как в зале сменился зритель. Новая власть, в лице президента Путина, согласилась выполнять обязательства не трогать сторонников предыдущей власти. И слово держит. Но противников прежнего руководства страны, а Владимир Гусинский с гордостью числил себя в таковых, новая власть хранить не обещала. И даже кормить. И в своей стране, и по пути на землю обетованную, куда они, наверняка, в отсутствие источников прокорма, направятся.

Финансовые документы, как и рукописи, не горят. «Медиа-Мост» и Гусинский к такому повороту событий был не готов. Не обрадовало его даже изгнание из Кремля и бегство из России заклятого врага Бориса Березовского.

Журналисты НТВ, из которых 95 %, может чуть меньше, не знали истины и не подозревали о банкротстве НТВ, испытали шок. Они оказались в ловушке. С одной стороны, наступала власть, характеризующая их позицию, как нарастающую враждебность к президенту. С другой, страх перед немыслимыми долгами. До того им внушалось обратное: «Мы — процветающая и богатая компания. Нас обожает общество и боится власть. Нас узнают на улице, нам рукоплещут». Когда ситуация стала катастрофически меняться, случился нервный кризис, а за ним — раскол в команде.

Цепная реакция. В ночь с пятницы на субботу 14 апреля 2001 года, в 4 часа утра Борис Йордан в окружении ОМОН меняет охрану на НТВ и занимает помещения компании. В 7.30 утра у семнадцатого подъезда ТТЦ Останкино собираются журналисты НТВ, которых не пропускают на рабочие места. Это все те, кто не согласен с новым руководством компании.

В 9 утра 34 журналиста, в их числе Светлана Сорокина, Владимир Кара-Мурза, Михаил Осокин, Виктор Шендерович, Павел Лобков и другие, а в целом, ядро НТВ, подают заявления о своем уходе из компании. Несогласные принимаются в лоно компании ТНТ, одну из ветвей холдинга Медиа-Мост, и начинают вещание на этом канале.

Чуть позже, в 11 часов, приходит сообщение, что акционеры ТВ-6 предлагают Евгению Киселеву пост исполняющего обязанности генерального директора МНВК (ТВ-6). Киселев предложение принимает. Тут же следует заявление сотрудников канала ТВ-6, что они намерены заявить протест об игнорировании их мнения.

Воскресенье, 15 апреля, Пасха. Утром приходит сообщение, что подал в отставку президент МНВК (ТВ-6) Александр Пономарев. Надо отметить, что неделей ранее канал ТВ-6 полностью перешел под контроль главного собственника Бориса Березовского. Председателем Совета директоров избран Игорь Шабдурасулов. Генеральный директор Бадри Патаркацишвили, правая рука Бориса Березовского на ОРТ. Можно с уверенностью сказать, что эффект детонации будет впечатляющим. У кремлевской власти появляется новая головная боль.

Интересны мысли, которые в разговоре со мной на приеме по случаю Дня независимости России в июне 2001 года высказала Ирина Хакамада, женщина эмоциональная, но обладающая динамичным и цепким умом.

— С НТВ мы пролетели, все лавры собрал Григорий Явлинский. Вы видели, как после истории с НТВ, возрос рейтинг «Яблока»? А мы потеряли. Мы колебались, хотя и поддерживали НТВ, — говорила мне одна из лидеров правого движения на том приеме.

— Чубайс выиграл НТВ, но он был на стороне Коха, а правые митинговали за Евгения Киселева, — отозвался я.

— Вот именно, — согласилась Хакамада.

— Линия фронта дрогнула, когда Борис Немцов успокаивал Евгения Киселева и говорил о дворянском происхождении Йордана.

— Боря — натура увлекающаяся, он в тот вечер явно пережал.

— А, может быть, он был с Чубайсом заодно, просто не говорил об этом вслух. Он знал итоговую цель всей операции?

— Может быть, — согласилась Ирина Хакамада и засмеялась.

— Теперь вы, ТВЦ, — единственный независимый телеканал, — сказала она, но тут же уточнила, — относительно независимый.

— Объективность — сумма субъективностей, — сказал я. — Вам, правым, всегда будет мешать необольшевизм Чубайса.

— Это точно, — согласилась она и двинулась к группе улыбающихся генералов.

Интересно, что в информационных комментариях этот прием, данный президентом, будет почему-то назван «пышным». На мой взгляд, это некое эмоциональное преувеличение. Обычный прием в духе президента, достаточно строгий и умеренный.