Новички в окружении Путина-2012
Переходы вице-премьеров в Гос. Думу и президентский аппарат (Александра Жукова и Сергея Иванова, соответственно) нарушили обычный порядок функционирования правительства, поэтому возникли слухи о его вероятной реорганизации уже в январе 2012 года. А начало этому процессу, как понятно, положила отставка вице-премьера и Минфина Алексея Кудрина, которая в корне изменила аппаратный баланс сил.
Усиление позиций заместителей председателя правительства началось осенью 2007 года в период премьерства Виктора Зубкова: тогда его заместители получили контроль над основными секторами федеральной системы госуправления.
Тогда и стала формироваться группа влияния вице-премьера Кудрина. До назначения вице-премьером глава Минфина отвечал исключительно за финансовую политику правительства.
Согласно функционалу, министр курировал бюджетную, налоговую, страховую, валютную и банковскую сферы. При этом, его влияние не распространялась на смежные (горизонтальные) ведомства, крупнейшим из которых являлось Минэкономразвития, возглавляемое до 24 сентября 2007 года Германом Грефом. Отсутствие единого правительственного куратора двух министерств приводило к многочисленным аппаратным конфликтам по линии Кудрин-Греф.
На должности вице-премьера Кудрин стал курировать весь финансово-экономический блок правительства, включая и Минэкономразвития. Однако уже в 2008 году, после «десантирования» в кабинет министров Игоря Шувалова, Игоря Сечина и Виктора Зубкова, сфера компетенции Кудрина была существенно урезана за счет перераспределения функций между вице-премьерами.
Из-под контроля главы Минфина был выведены и некоторые другие аппаратные ресурсы (например, Росфинмониторинг). Тем не менее в 2009 году глава Минфина сумел укрепить свои позиции, что позволило ему выстроить одну их наиболее мощных «пирамид управления».
Формально в зону прямого контроля Кудрина входили только Минэкономразвития и Минфин, однако вице-премьер обладал значительным ресурсом «ситуационного» влияния: он отвечал за составление федерального бюджета, курировал федеральные целевые программы и нефтегазовые фонды РФ (Фонд национального благосостояния и Резервный фонд).
На первых этапах экономического кризиса именно через Кудрина осуществлялась нецелевое финансирование банковского сектора. Кроме того, в 2009 году вице-премьер определял объемы секвестирования ФЦП и расходов федеральных ведомств.
Уход Кудрина должен был привести к временному усилению конкурирующих команд Игоря Сечина и Игоря Шувалова. Последний уже получил вице-премьерские полномочия экс-главы Минфина.
Отметим, что Шувалов давно являлся конкурентом Кудрина. Но первый вице-премьер сумел аппаратно усилиться, причем во многом благодаря кризису.
Шувалов, напомним, возглавил наиболее влиятельную Правительственную комиссию по повышению устойчивости развития российской экономики. Этот орган, созданный в конце 2008 года, контролирует распределение госгарантий основного источника госфинансирования. Кроме того, комиссия проводит антикризисную политику в отраслях, формально не относящихся к сфере компетенции Шувалова.
Например, структура готовит предложения по реформированию автопрома (сфера прямой ответственности И.Сечина), стабилизации на рынке труда (сфера ответственности А.Жукова), проблемам банковского сектора (сфера ответственности А.Кудрина) и др.
Фактически правительственная комиссия Шувалова работала по схеме классического антикризисного штаба, аппаратный ресурс которого серьезно снизился после преодоления неблагоприятной экономической конъюнктуры.
Функционал группы Шувалова без антикризисной «составляющей» был обширен, но незначителен. Так, за первым вице-премьером была закреплена масса функций, носящих локальный характер (интеграция в рамках СНГ, вступление в ВТО, безопасность дорожного движения и др.).
К наиболее существенным полномочиям группы Шувалова были отнесены, правда, тарифная политика, антимонопольная политика, управление госсобственностью. При этом, первое и второе из перечисленных направлений имели жесткую отраслевую привязку и контролируются профильными вице-премьерами (в АПК - В.Зубковым, в ТЭКе - И.Сечиным).
Однако, в отличие от профильных команд (Сечина, Кудрина, Зубкова, Козака, Иванова), Шувалов не имел четкого контроля над отдельными министерствами: первый вицепремьер в вопросах госсобственности частично курировал Минэкономразвития (а точнее, Росимущество), в вопросах торговли - Минпромторговли, в вопросах защиты интеллектуальной собственности - Минкомсвязи.
Избавление Минфина Антона Силуанова от приставки и. о. положило конец многомесячным интригам и борьбе за пост главы министерства. Силуанова источники причисляют к персонам, весьма близким к Кудрину, поэтому якобы и сохраняется неформальное влияние бывшего вице-премьера на ведомство. Однако, зная склонность Путина успешно «перевербовывать» представителей команд своих соратников, можно не сомневаться: если Кудрин действительно поссорился с Путиным, Силуанов перейдет, в конце концов, на сторону последнего.
Теперь позиции Шувалова могут окончательно окрепнуть, а новый Минфин должен начать интенсивную борьбу с Минэкономразвития по вопросу формирования резервов. Ведомство Эльвиры Набиуллиной станет педалировать выделение дополнительных ресурсов. Минфин продолжит пополнять Резервный фонд и сокращать инвестиционные расходы.
Набиуллина выделяется в окружении Путина тем, что проделала весьма напряженную и трудную работу для того, чтобы натурализоваться рядом с премьером и сохранить свои позиции в преддверии серьезной ротации кадров в мае 2012 года.
Вообще, формирование «пула» Путина идет гораздо более быстрыми темпами, нежели аналогичный процесс вокруг Медведева.
Например, назначение Дмитрия Рогозина вице-премьером по ВПК некоторые эксперты однозначно трактовали как направленное на расширение электората нынешнего премьера за счет национал-патриотов. Косвенным подтверждением неожиданности назначения стало то, что сам Рогозин, обычно словоохотливый, практически не комментировал его.
Интересно, что в назначении нового вице-премьера есть логика: отец Дмитрия Рогозина занимал пост первого замначальника службы вооружений Минобороны СССР; диссертация касалась обороны и ВПК; на должности постпреда при НАТО Рогозин напрямую занимался вопросами обороны (правда, в специфическом направлении), а во время последней думской кампании Рогозин вошел в состав комитета сторонников Медведева, где возглавил комиссию по развитию оборонной промышленности (Комиссия подготовила доклад, посвященный новой индустриализации ОПК).
Он передал президенту свои рекомендации в этой области еще в начале декабря 2011 (конкретно это были меры поддержки профильного образования и науки и предложения по совершенствованию законодательной базы гособоронзаказа) и, тем самым, дал формальные основания для своего нынешнего назначения.
На усиление позиций Путина должна быть направлена, в принципе, и деятельность Вячеслава Володина, новоиспеченного первого замглавы аппарата президента РФ.
Володина источники называют аппаратным игроком, сочетающим в себе умение улавливать пожелания руководства и способность быстро концентрировать финансовые средства для реализации проектов.
Таким образом, реактивное перераспределение полномочий между ключевыми элементами новой (путинской) системы управления страной будет произведено еще до марта 2012 года, поэтому процесс передачи власти от Медведева к Путину становится формальностью.
Впрочем, без проблем не обойтись. Как мы уже упоминали, основным беспокоящим Путина фактором уже в ближайшем будущем станет то, что его окружение морально готово к самостоятельной активности.
Напомним, путинское окружение делится на две части: бизнес-группу и политическую группу.
В обеих группах (1. Ю.Ковальчук, Г.Тимченко, А.Ротенберг, С.Чемезов, В.Якунин; 2. И.Сечин, С.Иванов, Д.Козак, Д.Медведев, В.Зубков) их участники, как говорят, психологически готовы даже составить конкуренцию Путину, как это ни парадоксально звучит на первый взгляд.
Дело в том, что реализация бизнес- и политических проектов подвела участников этих групп к их карьерному максимуму (уровень вице-премьеров, первых вице-премьеров, глав крупнейших холдинговых объединений).
Отправной точкой для кризисной в отношениях с нынешним премьером ситуации послужило решение, напомним, озвученное 24 сентября 2011 года на съезде ЕР о т. н. «рокировке».
В результате, подгруппа Медведева оказалась недовольна решением своего патрона не идти на второй срок; а путинцы - решением премьера сделать своим сменщиком Медведева.
Интересно, кстати, что подавляющее большинство путинцев, принявших участие в парламентской кампании в качестве «паровозов» совершенно адекватно оценили сигнал премьера (в их регионах списки ЕР получили 32—35%). Те, кто неправильно «прочел» этот сигнал (В.Володин - 64,91%) или подстраховался на всякий случай (И.Сечин - 49%) - поступили так, по сути, вопреки воле своего патрона.
В случае, если бы ЕР получила по 30—40% во всех регионах (понятно, что на Северном Кавказе, в Башкирии и Татарстане это, в принципе, невозможно), не было бы повода для массовых протестов на Болотной и Сахарова, не было бы опасности делегитимизации выборов 4 марта, да и премьерские перспективы Медведева были бы затруднены (ЕР-то в этом случае значительно снизила бы свои показатели на парламентских выборах).
В общем, региональные начальники и «паровозы» перестарались и де-факто подставили премьера. Впрочем, последний также не счел нужным подать более понятный и настойчивый сигнал. Зато он сделал это перед голосованием 4 марта (помните? - «Мне нужны честные и прозрачные выборы»).
Очевидное желание Сечина, во что бы то ни стало, сохранить позиции в кабинете министров, сделало всю «сечинскую» команду слабой, так как, в результате аппаратной борьбы, он вполне мог бы пожертвовать своими людьми, а они этого опасаются уже открыто.
Из стана противников Игоря Сечина волнами расходится информация, что он, если и разменяет свой вице-премьерский пост ответственного за ТЭК и промышленность, то готов ради этого уйти только туда, где он будет представлять интересы одного, действительно самого важного в его жизни человека - Путина. На ум сразу же приходит «Газпром», потому что беспокойные времена лучше пережидать в максимально защищенном месте.
Впрочем, на пути реализации этой мечты есть одна, но существенная кадровая проблема: Виктор Зубков едва ли горит желанием уступить это место Сечину. Ведь даже президенту Медведеву председатель Совета директоров газового монополиста, в ответ на приказ оставить пост, сказал свое категорическое «нет».
Давно ходят слухи и о том, что свой пост председателя правления компании вот-вот покинет Алексей Миллер. Понятно, что быть предправления гораздо интереснее, чем возглавлять, по сути, наблюдательный совет. Так что перспектива пересесть в кресло Миллера для Сечина также весьма привлекательна и, главное - достижима.
Остается одно - оказать Путину такую услугу, после которой он будет вынужден принять условия ухода из нового правительства своего верного соратника.
Говорят, на одном из совещаний в марте 2012 года совещании вновь обязал владельцев нефтяных компаний «придержать» цены на бензин, вплоть до инаугурации 7 мая. А это значит, что они понесут еще большие убытки, чем несли ранее в результате подобных приказов: недовольство нефтяников понятно. Это - раз.
Помимо этого, очевидно, что после наступления роковой даты, цены «рванут» вверх, как сумасшедшие. А это вызовет недовольство правительством. Это - два.
Но вот, если первый «раз» - совсем нестрашный для Сечина, то второе «два» - очень даже полезно, так как политический рейтинг нового премьер-министра, кто бы им не был назначен, также гарантированно рванет вниз. Что и требовалось доказать.
Сложные отношения между Сечиным и некоторыми друзьями нынешнего премьера не позволяют ему претендовать на, скажем, «Роснефть». Да и не очень это уже интересно: компания из-за неоднозначной ситуации на Ванкорском месторождении, судя по информации на рынке, будет испытывать некоторые проблемы с наращиванием добычи.
А, напомним, у «Роснефти» есть серьезные обязательства перед китайскими партнерами по значительным поставкам нефти за не очень большие деньги. Причем, договоренности на этот счет достиг как раз Сечин, так что нынешнее руководство компании в ближайшее время будет очень занято решением этой проблемы.
Конечно, Сечиным двигали благие помыслы - госкомпании, председателем Совета директоров которой он тогда был, предстояло выплатить серьезные суммы и китайский транш были весьма кстати. Однако недальновидность этого решения, как говорят, надолго стала предметом шуток в адрес Сечина в среде питерцев, курирующих ТЭК.
В свете упомянутого, неудивительно, что Сечин начал проявлять серьезную активность, в частности в «разруливании» ситуации вокруг «Газпрома».
В частности, он направил письмо Д.Медведеву, в котором описал проблему по т. н. так называемой контрольной схеме.
Дело в том, что еще в 2005 году В.Путин поручил вернуть в прямое владение государства 50% + 1 акцию «Газпрома». В рамках требования госкомпания «Роснефтегаз» выкупила у «Газпрома» и его дочерних предприятий 10,7% акций концерна за 7,5 млрд долларов. Решающим шагом было приобретение пакета «Газпрома», владельцем которого является «Роснефтегаз».
В 2010 году «Роснефтегаз» должен был передать «Газпрому» полученные от государства акции 72 газораспределительных организаций (ГРО). От концерна ожидался ответный платеж, включая 0,23% его акций, однако «Газпром» не выполнил распоряжение правительства, хотя уже управляет переданными ему компаниями.
Скорее всего, сделка затягивается не только из-за «Газпрома», но и из-за того, что у «Роснефтегаза» нет новой оценки ГРО, а чиновники не хотят продавать акции ниже чем за 26 млрд. рублей - стоимости, по которой активы были переданы в уставный капитал «Роснефтегаза» в 2009—2010 годах.
В результате, Сечин буквально потребовал от Медведева «поручить» концерну завершить правительственный план в ближайшие сроки. Ответная атака на «сечинцев» была произведена Кремлем в лице Аркадия Дворковича, который подготовил свои предложения по кандидатам в Советы директоров госкомпаний: самые существенные изменения касаются нефтяных и энергетических компаний, вернее - тех лиц, которым оказывал покровительство Сечин.
В частности, Кремль посчитал необходимым заменить вице-президента «Роснефти» Ларису Каланду на бывшего депутата Госдумы Евгения Туголукова, который также был владельцем «ЭМАльянса». Л.Каланду предлагается вывести и из совета директоров «Транснефти», а вместо нее назначить первого вице-президента Газпромбанка Михаила Гришанкова (он также рекомендован в совет директоров «Росспиртпрома»).
АП также выступила за замену в «Транснефти» вице-президента РАН, председателя совета директоров «Роснефти» Александра Некипелова на управляющего партнера банковской группы Lazard, спецпредставителя президента Франции по развитию франкороссийских отношений Жан-Пьера Тома.
Из совета директоров «Роснефтегаза» предлагалось вывести главу «Транснефти» Николая Токарева, а вместо него назначить председателя правления СОГАЗа Сергея Иванова - сына главы администрации Сергея Иванова.
В Совет директоров «Роснефти» вместо главы и совладельца «Сургутнефтегаза» Владимира Богданова и Николая Токарева Кремль хотел выдвинуть гендиректора СУЭК Владимира Рашевского и того же Жан-Пьера Тома. В совет «РусГидро», вместо председателя наблюдательного совета НП «Совет рынка» Сергея Белобородова, предлагалось ввести заместителя гендиректора по экономике и финансам КЭС (принадлежит Виктору Вексельбергу) Андрея Буренина.
В совете директоров ФСК ЕЭС место главы «Питер РАО» Бориса Ковальчука должен был занять совладелец и член совета директоров группы «Илим» Борис Зингаревич («медведевская группа»). Он, наряду с председателем совета директоров группы «Каскол» Сергеем Недорослевым, был выдвинут администрацией президента и в совет директоров «Холдинга МРСК» вместо исполнительного директора «Инженерной группы «Волга»«Игоря Хвалина и одного из менеджеров «Питер РАО» - Геннадия Бинько.
В ответ «сечинцы» были намерены отбить атаку с мотивировкой: предлагаемые Кремлем персоны не имеют профильного опыта работы. Было использовано и то, что некоторые кандидатуры, предложенные «медведевцами», считаются близкими к президенту и его окружению.
Например, известно, что Медведев начинал свою юридическую карьеру в группе «Илим», а представитель России в совете директоров Европейского банка реконструкции и развития Денис Морозов, который должен сменить в наблюдательном совете АЛРОСА одного из представителей Минфина, считается протеже помощника президента Дворковича.
Параллельно развернулась борьба между Сечиным и Эльвирой Набиуллиной, ведомство которой считает, что перенос сроков приватизации объектов госсобственности, на которых настаивал Сечин, не оправдан.
Отметим, что тактика Сечина полностью соответствовала стратегии Путина: на заседании правительственной комиссии по инновациям тогдашний премьер обозначил основные тезисы подготовленного Минэкономики доклада, предложив расширить участие госсектора в инновационном развитии России за счет увеличения на 13 позиций перечня госкомпаний, которым поручено подготовить инновационные программы на базе концепции «высокотехнологичных кластеров» и «технологических платформ».
Предполагалось, что контроль за осуществлением таких программ будет ужесточен (ранее предполагалось, что большинство компаний будет реализовывать их по решению контролируемых государством советов директоров исключительно в рамках корпоративного управления), а зарплаты руководителей госкомпаний будут поставлены в прямую зависимость от инновационных успехов.
В общем, политическое окружение «нового Путина» весь период с января по май 2012 года провело в тревожном ожидании радикальных перемен. Спокойно себя чувствовали только представители бизнес-окружения ВВП, предвкушая новый политический расклад, который даст им необходимые лобби-ресурсы для дальнейшего развития проектов.
В ближайшее время новую систему сдержек и противовесов в ближнем и дальнем круге «новых кремлевцев» должна, в принципе, определять борьба с коррупцией, которая, по инициативе Путина, разворачивается не на шутку.
Новый глава аппарата президента РФ Сергей Иванов, который занял место Сергея Нарышкина во главе президентского Совета по противодействию коррупции, а также стал главой Комиссии по вопросам кадровой политики в правоохранительных органах.
Именно Иванов стал определяющей фигурой в антикоррупционных процессах, идущих в стране.
В отдельно взятой отрасли - электроэнергетике - эти мероприятия уже начал, с конца 2011 года, проводить, по поручению Путина, Игорь Сечин.
Вначале планировалось начать произвести показательные наказания с первой группы в 8—10 человек, упомянутых в тексте премьерской речи на заседании, посвященном проблемам в ТЭК. Однако постепенно стало ясно: антикоррупционные действия запланированы как долгосрочная перспектива.
По схемам отмывания и оффшорам материалы были уже накоплены к началу президентской кампании-2012, однако до конца выборов Следственному комитету России была дана команду «большую волну не поднимать», хотя PR-ход со стороны Путина получился весьма своевременный.
В Минэнерго была создана межведомственная рабочая группа (под руководством Сергея Шматко, что, кстати, несколько снизило вероятность его отставки, заговорили даже о вероятности его повышения), которая должна была разрабатывать план борьбы с коррупционерами. В состав этой группы вошли представители ФНС (Михаил Мишустин), Росфинмониторинга (Юрий Чиханчин) и силовики (МВД, ФСБ).
Куратором этой группы стал лично Игорь Сечин, от него же зависело направление первых ударов. Вице-премьер был настроен, как говорят, весьма решительно и требовал от своих подчиненных максимальных результатов. Неудивительно, ведь «генеральным заказчиком» кампании был является лично Путин, целью - поднятие его предвыборного рейтинга.
Впервые эта тема, борьба с коррупцией в электроэнергетике, возникла еще в середине ноября 2011 года: тогда Сечин, шедший №1 в списке ЕР по Ставропольскому краю, в ходе одного из визитов в регион резко раскритиковал гендиректора государственной «МРСК Северного Кавказа» Магомеда Каитова, который, работая в МРСК (владеет распредсетями в СКФО), собрал себе персональные привилегии.
Суть привилегий сводилась к тому, что структуры, близкие к Каитову и его родственникам, контролировали и энергосбытовой бизнес в крае. В результате, Каитов был отправлен в отставку, несмотря на заступничество близкой к Борису Ковальчуку Мерабишвили.
В результате, в дальнейшем массовые увольнения в электроэнергетической и в газовой отраслях, по оценке экспертов стали проявление общей тенденции к повышению финансовой дисциплины в госхолдингах и госкомпаниях и персонализации ответственности за управленческие решения с упором на энергоэффективность.
У участников группы были дополнительные указания со стороны Сечина по жесткому отслеживанию возможной аффилированности, как при назначении новых лиц в компании с долей госучастия, так и при перемещении сотрудников на вышестоящие должности.
Были зафиксированы случаи, когда топ-менеджеры в срочном порядке выводили своих жен из состава учредителей обслуживающих энергетику консультационных агентств и юридических фирм.
Впрочем, для такого рода мероприятий были нормативные ограничения: например, получение информации об афиллированности часто делалось незаконно, что вызывало юридические вопросы со стороны лиц, на которые оказывается давление.
Подчас, воздействие на менеджеров, родственники которых афиллированы с госкомпаниями, оказывалось невозможным в правовом поле. Однако установка, данная Сечиным, выталкивала сотрудников служб безопасности и членов его рабочей группы из правового поля, чтобы он мог оправдаться перед Путиным за работу, которая проделана по поручению премьера.
Как выявили аналитики, реальными целями антикоррупционного выступления Путина было следующие:
- вынудить часть чиновников самим оставить свои посты, чтобы затем использовать это в ходе избирательной кампании премьера (основной тезис: Медведев говорил, а Путин -сделал);
- заставить отраслевые элиты испытать беспокойство и более активно жертвовать на предвыборные цели; впрочем, отказ принимать средства в избирательный фонд Путина -верный знак того, что в отношении этой компании или этой персоны имеют планы репрессивного характера;
- подчинить отрасль команде Сечина, который, судя по всему, остается руководить ТЭКом и промышленностью; а для этого придется отрасль «зачистить».
Речь шла, прежде всего, о зачистке отрасли от «людей Чубайса» и представителей старой «семейной» группы (лиц, связанных с детьми Бориса Ельцина), деятельность которых вызывала у Путина опасения в причастности к финансированию протестов после 4 декабря 2011 идо 4 марта 2012 года.
Пострадали и люди владельца «Русала» Олега Дерипаски, имеющего репутацию «семейного» - конкретные претензии (они - «окончательно оборзели», по версии Путина) были озвучены к первому заместителю гендиректора Владиславу Соловьеву и директору по стратегии Максиму Сокову.
Ранее оба входили в совет директоров генкомпании ОГК-3 (сейчас принадлежит государственной «Питер РАО»). Обоих обвинили в превышении полномочий по выплате вознаграждения как членам совета директоров ОГК-3 в рамках опционного плана, одобренного собранием акционеров энергокомпании в феврале 2009 года (на тот момент ее контролировал «Норильский никель»).
Помимо этого, ОК «Русал» был упомянут в связи с «РусГидро» в рамках проекта Богучанского энергометаллургического объединения: условием партнерства в 2005 году была выдача векселей с участием оффшорной компании.
Отметим, что информационной атаке Путина предшествовала «артподготовка»: недавно на тему коррупции в энергетике свое исследование опубликовал ВЦИОМ. Он изучил откаты и взятки в середине цепочки между производителями энергии и конечными потребителями. Судя по данным центра, оказалось, что больше половины российских фирм-контрагентов крупных энергокомпаний прибегают к использованию незаконных схем.
Специалисты отметили, что, в конечном итоге, результатом антикоррупционной борьбы станет постепенное повышение тарифов на электроэнергию и услуги ЖКХ, однако «виновными сделают» коррупционеров, разворовывающих отрасль.
Это неизбежно, так как компании рассчитывали на это повышение (губернаторы также рассчитывали на поступления в региональные бюджеты, однако Путин пригрозил им увольнением, если тарифы будут повышаться кардинально), так как у них финансовых средств сейчас просто нет: они должны были появиться в ходе кампании по сбору платежей с населения. Из-за предвыборной обстановки, на это был наложен временный мораторий.
В результате, часть энергосбытовых компаний должна в 2012 году просто обанкротиться. Однако в планах государства - создание в ходе объединительного процесса Единой федеральной компании энергосбыта, которую должен возглавить Вячеслав Кравченко. Эта компания должна стать единым гарантирующим поставщиком электроэнергии по стране, главным регулятором этого рынка.
Антикоррупцинной темой занимались не только «сечинцы»: руководство «Транснефти», следуя за инициативами Путина и Сечина в электроэнергетике, также готовили плацдарм для антикоррупционных ударов.
Отметим, что «Транснефть» не раз жаловалась, что из-за хищений нефти из своей трубы ежегодно теряет порядка 0,01% от общего объема прокачки. В результате, был проведен внутренний аудит дочерней компании «Транснефти» - «Транснефтепродукта». Согласно заключению, отсутствие системы учета и контроля за движением топлива позволяет с легкостью украсть из трубы сотни тонн нефтепродуктов.
Проверка ТНП прошла в 2010 году и с инициативой выступила сама ревизорская служба монополии. Проверено было девять «дочек»: «Мостранснефтепродукт», «Балттранснефтепродукт» (включая его «дочку» «Балттранссервис»), «Уралтранснефтепродукт», «Средне-Волжский Транснефтепродукт», «Петербургтранснефтепродукт», «Сибтранснефтепродукт», «Рязаньтранснефтепродукт» и «Юго-Запад Транснефтепродукт».
К сентябрю 2011 года ревизоры выявили нарушений на 4,4 млрд. руб. По первым пяти компаниям общая сумма нарушений составила 3,5 млрд. руб.
Интересно, что, например, на «Летербургтранснефтепродукте» все документы о движении топлива были уничтожены незадолго до проверки в связи с «ненадобностью» (эта формулировка значилась в едином акте об уничтожении бумаг, предъявленном аудиторам представителями компании). На «Уралтранснефтепродукте» генеральный директор подал заявление об увольнении в день приезда комиссии.
Из выявленных нарушений самые крупные приходятся на операции с нефтепродуктами (более 1 млрд. руб.). Основа большинства махинаций - формирование неучтенных излишков топлива. Сделать это нетрудно: на всех предприятиях ТНП практически отсутствует автоматизированная система контроля и учета за движением нефтепродуктов. Второй крупнейший блок нарушений - строительные подряды (789,7 млн. руб.).
При проверке Средне-Волжского ТНП выяснилось, что оборудование стоимостью 85,9 млн. руб. предприятием не используется, а учет ведется на основании данных поставщика - НПЗ «ТАИФ-НК» (владелец - «Татнефть»). При сопоставлении данных обнаружилось, что только за год (с июня 2009 по июнь 2010 года) с НПЗ было перекачано 8900 тонн неучтенного топлива на сумму 134,4 млн. руб., как говорится в отчете аудиторов. А это 7,5% от всего объема нефтепродуктов, находящихся в системе Средне-Волжского ТНП.
В результате, Николай Токарев потребовал провести служебные расследования, наказать виновных, возместить ущерб и даже направить материалы в МВД для возбуждения уголовных дел. Будут ли они возбуждены на самом деле - зависит от того, потребует ли этого Путин от руководства «Транснефти».
30 декабря 2011 года и в «Газпроме» началась кадровая ротация, которую связали с началом антикоррупционной кампании, причем, в наиболее чувствительных для компании подразделениях.
Например, компания объявила об отставке заместителя председателя правления Александра Ананенкова (отвечал за производственный блок), руководителя Департамента по работе с органами власти Виктора Илюшина и руководителя Департамента по управлению имуществом и корпоративным отношениям Ольги Павловой, также входящих в состав правления.
Кроме того, было обнародовано решение о расформировании Департамента стратегического развития и создании вместо него Департамента перспективного развития и Департамента проектных работ.
Новым заместителем председателя правления был назначен Виталий Маркелов, должности В.Илюшина и О.Павловой заняли Владимир Марков и Елена Михайлова соответственно.
Официальная причина, обнародованная «Газпромом», объясняла произошедшие отставки пенсионным или предпенсионным возрастом уволенных топ-менеджеров. Разумеется, озвученная версия являлась лишь расхожей фразой, используемой при нежелании раскрывать истинные причины отставок топ-менеджеров. Стоит также отметить, что один из назначенных топ-менеджеров В.Марков лишь на два года моложе уволенной О.Павловой.
Как говорили в самом «Газпроме», кадровые перестановки были полной неожиданностью, как для уволенных, так и для их преемников, которые узнали о назначениях за несколько часов до обнародования информации.
Примечательно, что кадровая ротация в «Газпроме» началась на фоне кампании по борьбе с коррупцией в госкомпаниях, инициированной Путиным 19 декабря 2011 года.
По имеющейся информации, специалисты из ФСБ (отдел Управления «П» - промышленность), курирующие отрасль, уже за несколько месяцев перед этим начали активно собирать материал о прошлых прегрешениях и наиболее «наглых» схемах распила государственных средств или увода прибыли газовой монополии в оффшоры. Особенно их интересовали контракты дочерних компаний «Газпрома», связанные с «отмыванием» средств.
По информации источника в «Газпроме», непосредственным инициатором произошедших кадровых перестановок выступил Алексей Миллер, имевший натянутые отношения со всеми тремя уволенными. Таким образом, ему удалось избавиться от наиболее влиятельных топ-менеджеров, не входивших в его сферу влияния.
Амбициозность и самостоятельность Ананенкова не нравилась в «Газпроме» многим. Источник в компании утверждает, что Ананенков уже давно претендовал на должность Миллера, и в кулуарных беседах неоднократно отзывался о последнем в негативном ключе. Амбициозность Ананенкова подкреплялась тем, что за десять лет работы на должности зампреда правления «Газпрома» он неоднократно принимал на себя руководство компанией.
В 2002 году он исполнял обязанности председателя правления «Газпрома» во время отпуска Миллера, в 2004 году вел переговоры с ExxonMobil по проекту «Сахалин-1», в 2005 году - с «Нафтогаз Украины», а в 2007 году Ананенков замещал Миллера более трех месяцев во время болезни последнего.
По словам экспертов в отрасли, в период своего максимального аппаратного веса зампред правления полностью курировал производственный блок и инвестиционную программу, а также начал подминать под себя вопросы внутренней реструктуризации «Газпрома».
Чрезмерное усиление заместителя очевидно раздражало Миллера. Кроме того, у Ананенкова также был ряд конфликтов и с другими топ-менеджерами, в том числе с начальником финансового департамента Андреем Кругловым, влиятельным приближенным Путина. С лета 2011 года Ананенкова начали «разгружать» (контроль над инвестициями был передан креатуре Миллера начальнику Департамента по управлению конкурентными закупками Михаилу Сироткину). Тогда же в компании начали циркулировать слухи о возможной отставке Ананенкова, к которому также накопились претензии за низкую эффективность в работе.
Виктор Илюшин, отвечавший в «Газпроме» за GR, как и Ананенков был «старожилом» правления, пришедшим в компанию еще в 1997 году с должности первого вице-премьера Правительства РФ. В 1990-е годы Илюшин безусловно входил в группу влияния «семьи» и по нынешнее время считался представителем в «Газпроме» этой группы (лиц из близкого окружения Бориса Ельцина и его детей). Стоит отметить, что Илюшин оказался одним из немногих представителей старой «вяхиревской» команды «Газпрома», избежавшим тотальной кадровой чистки, начавшейся с приходом в компанию группы Путина во главе с Миллером.
Говорили, что отстранение Ананенкова и Илюшина было одобрено Сечиным, назначенным Путиным ответственным за реализацию антикоррупционной кампании и произошедшие в «Газпроме» кадровые перестановки стоит рассматривать, в первую очередь, как продолжение предвыборной зачистки, в рамках которой ликвидируются потенциальные источники фронды.
Косвенным подтверждением данной версии является тот факт, что на смену отстраненным топ-менеджерам были назначены полностью лояльные лично Миллеру люди.
Что касается начальницы Департамента по управлению имуществом и корпоративным отношениям Павловой, то она, в отличие от Ананенкова и Илюшина, напротив, была человеком из окружения Путина, знакомая с ним с начала 1990-х годов по совместной работе в мэрии Санкт-Петербурга. Никаких подозрений в ее ненадежности у премьер-министра не было и быть не могло. По некоторым данным, на отставке Павловой настоял Миллер, давно находившейся с ней в конкурентных отношениях.
Произошедшие изменения в руководстве «Газпрома» должны усилить группу влияния Путина, который готовился стать президентом РФ.
В частности, есть основания предполагать, что политическая команда премьера опасается того, что «семейная» группа попытается усилить свое влияние в период до 4 марта 2012 года. Примечательно, что последние кадровые перестановки такого уровня в «Газпроме» производились также в преддверии электорального цикла в 2006 году, когда с должности зампреда правления был уволен излишне самостоятельный Александр Рязанов.
Замены уволенным были найдены внутри «Газпрома». По информации источника в компании, подбором новых топ-менеджеров занимал лично Миллер, причем важными критериями отбора были безусловная лояльность председателю правлению и умеренные амбиции.
Например, Виталий Маркелов, сменивший Ананенкова на должности заместителя председателя правления, курирующего производственный блок, никогда не занимался разведкой и добычей газа. Его основная квалификация - строительство и управление трубопроводами. В то же время, отсутствие у Маркелова опыта в производственной сфере снижает его самостоятельность - то, что так раздражало Миллера в предшественнике Маркелова.
В отличие от Маркелова, профессиональный опыт Владимира Маркова полностью соответствует его новой должности. Он сочетает опыт работы в исполнительных и законодательных органах власти с опытом руководства дочерним предприятием «Газпрома».
Кроме того, Марков почти год работал на должности заместителя Илюшина вплоть до отставки последнего.
Елена Михайлова, строго говоря, не является человеком из близкого окружения председателя правления. Однако своим карьерным ростом в структурах «Газпрома» она полностью обязана протеже Миллера члену правления и генеральному ООО «Газпром межрегионгаз» (бывший «Межрегионгаз») Кириллу Селезневу, при котором она менее чем за год стала заместителем генерального директора «Межрегионгаза».
Отметим также, что вслед за первым вице-президентом «Транснефти» Михаилом Арустамовым (курировал закупки) и упомянутым выше Ананенковым, должности лишился курировавший закупки вице-президент «Роснефти» Павел Заблоцкий.
Интересно, что теперь у компании на одного вице-президента меньше, а у департамента закупок больше нет специального куратора среди вице-президентов (все решения принимаются на правлении).
Увольнения менеджеров продолжаются, причем, теперь, скорее всего, конкурирующие группы влияния перекрестным способом будут избавляться от аффилянтов друг друга.
