Глава 11
Каменный башмачок
— А эта-то хрень тебе — зачем? — Дягилев заметил какую-то возню около повозки, подошел неодобрительно глянул на Самочернова, который на пару с Тимофеевым затягивал в мототелегу, наверх, что-то увесистое.
— Это — генератор! — ответил за друга Евгений. — В штатном оборудовании этого «чуда техники» нет. А ночью без света как-то «непривычно». Вот, сподобились!
Старший офицер обошел «сухопутный линкор», осмотрел его, удивленно хмыкнул.
«Сподобился» экипаж Тимофеева, действительно, на славу. Четыре мощных электрических светильника — впереди, два — сзади; итого — шесть. И восемь — наверху «джипперской» надстройки — по два на каждую «сторону света».
Чтобы снабжать электроэнергией четырнадцать мощнейших световых приборов, понадобился бы еще один, как минимум, такой же двигатель, какой стоял на мотоповозке.
Звездные рекруты «решили проблему» иначе — воспользовались запасным автономным генератором, с космического корабля Звездной Академии. Благо, «взгреть» землян за это самоуправство пока было некому.
Эти надежные механизмы практичные элои используют обычно в автономных компактных поселениях — поселках горняков, военных «точках», метеостанциях, походных госпиталях, в базовых лагерях во время экспедиций на планеты — там, где нет постоянных и крупных источников электричества, например, в так называемых колыбельных цивилизациях.
В качестве топлива такой генератор использует воду, размерами невелик….. Недостаток у него один — относительно большая масса. Вызвано это тем, что в системе защиты электрической машины использован свинец — а иначе радиоактивные материалы внутри корпуса не удержать.
Вопреки ожиданиям старшего офицера парни утянули металлическую махину не на корму, а в переднюю часть мототелеги. Дягилев (только мысленно, правда!) «объявил благодарность» Юрику и Женьке за сообразительность — одновременно два тяжелых механизма на корме наверняка создали бы проблемы с надежностью и управляемостью и без того довольно хлипкой на вид кромосянской моторизованной конструкции.
Проводку Самочернов и Тимофеев «спрятали» так, что даже искушенный Дягилев не сразу догадался, где именно проложены магистрали электроснабжения.
— Неужели — в трубе? — уточнил-таки он. — Что, без этой стальной «изоляции» мало нагрузки на деревянный остов?
— Да нет, не мало! — сдержанно согласился Юрий. — Но, как я понимаю, мы же не на прогулку едем. Если пуля или осколок провод перебьют, «ослепнем» ночью или в сумерках на все «глаза». А свет в темноте, во время боя — это жизнь! Да что я тебе говорю — ты это лучше меня знаешь!
Евгений помолчал, качнул головой в знак согласия. История, про которую говорил «шкаф», хорошо была известна в Академии….
Действительно, было в его боевом послужном списке задание, которое сорвалось из-за того, что кто-то, или что-то «отрубило» свет на объекте, на котором они с ребятами отдыхали, набирались сил перед решающим рывком на «точку» — к месту боевого дежурства. Произошло это недалеко от планетной системы под наименованием Голубая Жемчужина — места, излюбленного богомолами.
Излюбленного для запуска в сторону Земли своих смертоносных цист-контейнеров с вирусами.
Старший офицер, тогда еще — курсант второго года обучения Звездной Академии — выжил только благодаря вмешательству Провидения.
Той ночью он оказался поблизости от своего самолета почти случайно. Ночь была жаркая, душная, землянину не спалось. Он долго ворочался, а потом решил-таки «накатить» для сна «соточку». Для этого ему пришлось одеться и добежать до машины, где у Дягилева за спинкой сиденья, как у любого «нормального» рекрута, хранился «загашник» — спиртосодержащая жидкость смутного (точнее — мутного!) происхождения, добытая им, совместно с другими молодыми землянами, путем «перегонки» «бормотухи» — перебродившего настоя из сахара и дрожжей.
Евгений забрался в самолет, пошарил рукой за сиденьем, нащупал, наконец, вожделенную прохладную сталь…..
В этот момент на всем объекте погас свет — весь, разом, словно кто-то перерубил силовой кабель топором. А потом, в кромешной тьме, началась резня.
Богомолы — Евгений прежде знал это, так сказать, «чисто теоретически», а теперь убедился в этом лично — прекрасно видели во тьме людей, а земляне их — нет. Дягилев схватил оружие, выпрыгнул из кабины, рванул в сторону казармы.
Но впереди бабахнуло, а зарево поднялось такое, что осветило вокруг все на добрых пару сотен метров.
Вот тогда-то землянин тоже увидел «богомольский» спецназ. Жуков было не больше шести, но каждый из них выглядел как самая совершенная машина для убийства. Для убийства людей, разумеется.
Вытирая слезы, Евгений вернулся обратно, в свою машину, запустил двигатели….
Когда богомолы услышали вой турбин его машины, предпринимать что-то им было уже поздно.
Землянин ушел в небо, старясь не попасть под струи трассеров, расчертивших небо ему вслед. Но когда первая вола ярости и страха откатилась, он сообразил, что у такой «группы захвата» не должно быть воздушного прикрытия — чтобы раньше времени не насторожить землян гулом реактивных двигателей «альбатросов». Через четверть часа он вернулся.
«Подкрался» из-за горы, всеми ракетами «влепил» в плотную группку черных фигурок, собравшихся зачем-то поодаль от казармы, полыхавшей так, словно её обильно пролили напалмом и еще раз подожгли… …Утром к нему присоединились другие экипажи, вызванные по рации. Из землян уцелел только Дягилев. Из богомолов — никто.
Бывший «браток» вознамерился сжечь тела насекомых остатками напалма, обнаруженного им в одном из уцелевших ранцев нападавших, но Дита по радио категорически запретила это делать. Она лично прилетала на «точку», проследила, чтобы все части тел шестерых «богомольных» спецназовцев погрузили в деревянные прямоугольные «пеналы». Что потом она сделала с павшими насекомыми, никто не знал.
Ходили слухи, что бессмертная передала тела спецназовцев представителям их Улья — для погребения по их обычаям. Но так это было, или нет — спросить у хозяйки Звездной Академии не решился никто.
А звездный рекрут Дягилев получил свой первый большой урок, заключавшийся в том, что уважение к противнику нужно проявлять всегда — но особенно, если он повержен тобой в бою.
«Да, хорошее освещение — это всё»! — думал он, тщательно проверяя оружие и снаряжение, приготовленное для погрузки в деревянную машину. — «Чует мое сердце, встречи с Хранителями Катакомб Кромоса нам тоже не избежать. В прошлые разы наших выручил «воздух» — то есть я, Демьян, Женька и Юра. Но теперь мы сами станем «землей» и прикрыть нас будет некому. Стант и Олег не в счет. Сомневаюсь, что кто-то из них двоих сможет выполнить боевую задачу в кромешной тьме по цели размером в один метр. Сомневаюсь! Добро, если подсобят хотя бы днем. Да и корабль кому-то охранять тоже нужно. Значит, рассчитывать можно только на свои силы.
Кстати, о корабле. Можно ведь и «моих» «ловцов» для этого привлечь! Я смотрю, мои новоиспеченные «гренадеры» так и рвутся в бой. Надо будет доложить соображения Демьяну»!
Первый пилот мрачно выслушал предложение Дягилева, однако ничего не ответил, лишь утвердительно кивнул головой.
А вечером земляне и элой собрались на совет — возможно, последний их совместный совет на этой планете. Спрогнозировать, или даже — предсказать — результаты экспады на север не решился бы никто из них.
— Ну, вот что, други-товарищи! — после такого вступления первого пилота приунывшие было люди и бессмертный слегка повеселели. — У меня для вас пренеприятное известие — мы идем на войну.
Причина всем вам известна не хуже меня. Дита, наш командир и боевой товарищ, захвачена и, по нашим данным, может находиться в плену в Северной Империи.
Хорошо бы, конечно наведаться туда на самолетах, но вы помните, чем закончился для меня «перелет» через горы.
Это просто везенье какое-то, что я вообще до сих пор жив и все еще с вами. Значит, двигаться будем по суше.
Машина, которую мы приобрели — не самый надежный вариант, но он оптимален с точки зрения скрытности, секретности. Таких деревянных драккаров, какой купили мы, по этой планете «бегает» довольно много. Если «высовываться» до поры до времени не станем, надеюсь, сможем незаметно добраться до цели.
А цель у нас одна — наш командир. Задача тоже проста — найти Диту и вызволить её из плена. Обязательно — живой, желательно — здоровой. Но это — уж как получится.
Снаряжение погружено, продовольствие и амуниция — тоже! Выдвигаемся в полночь! Вопросы есть?
— Вопросов — нет! Есть предложение!
— Что за предложение, Юрий?
— Женькины парни — ну, те — из ловцов, согласились нести охрану нашего корабля и РЛС, пока нас не будет. Внешне мы и кромосяне довольно похожи…. Давайте одолжим у них их форму. На время операции. При близких контактах проку от неё мало, но если издалека…. Мы очень даже можем сойти за местных, за кромосян!
— Неплохая идея! — поддержал его Стант.
— А мне кажется, что наша форма и удобнее, и надежнее! — не согласился с ним Олег.
— А что думает на это счет старший офицер?
— Что? Мы с братвой, когда требовалось, даже в ментовскую форму переодевались. Одеваться нужно так, как лучше всего для решения поставленной задачи! Если «маскарад» нам хоть в чем-то поможет, такой возможностью пренебрегать опрометчиво! Думаю, Юра дельное предложение высказал! Я — за!
— Хорошо! — резюмировал Демьян. — Сегодня же переоденемся в форму местных «ловцов». А когда перевалим через хребет, посмотрим, во что нам быть одетым лучше! Что с пулеметами?
— Пулемет на машину можно установить только один — на носу «мототелеги»! — отозвался Тимофеев, так как вопрос об оружии был адресован именно ему. — На корме мешает двигатель и топливный бак.
— А по центру, рядом с вашими прожекторами — не пробовали?
— Пробовали, Демьян Юрьевич! Но потом глянули снизу…. Любой, кто станет у такого пулемета, обречен. Площадка открыта для обстрела со всех сторон….
— Хорошо! — повторил свое извечное Паршин. — Тогда по машине вопросов больше нет!
Олег! Стант! Ваше задание остается прежним! Следить за пространством севернее этого города, при необходимости, и по — возможности — поддержать нас с воздуха! Теперь общий приказ — всем спать!
Подъем — за час до полуночи! Юра! Женя! Можете сходить к своим подругам! Может, и не увидитесь с ними никогда больше! Только чересчур там не увлекайтесь! Силы вам еще понадобятся! Все! Расходимся! В косяк тихо постучали. Земляне синхронно повернули голову на звук.
— Войдите! Кто там? — громко спросил старший офицер. Охраной «заведовал» он. В проеме показалась голова «ловца».
— Тут одного типа задержали! — сказал он. — Говорит, что знаком с вами лично. Просит принять. Говорит, что может помочь! Что делать? Прогнать? Расстрелять?
— Нет, постой! — Паршин начал догадываться уже, кто был этим «ночным гостем». — Прикажи привести!
Спецназовец исчез. Через пару минут в комнату втолкнули вора — того самого жулика-«сусанина», который помогла землянам во время их «визита» в порт.
— Что хотел? — строго спросил первый пилот, изучающе рассматривая ночного непрошенного гостя. Золото землян преобразило облик вора радикально.
Кромосянский тать отмылся, привел в порядок прическу, но главное — он полностью сменил свой «гардероб».
Глядя на него, невозможно было сказать, что всего пару недель назад этот мужчина прозябал в трущобах старого порта, жил, как бомж и «благоухал», как дюжина помоек, вместе взятых.
«А он — молодец!» — одобрительно подумал о воре Паршин. — «Не пропил, вопреки моим ожиданиям, заработанное золото, а употребил на то, что снова стать «человеком».
— Вы меня извините, если что! — осторожно начал он, прилежно всматриваясь в лица незнакомых ему людей — Олега и Станта, ловя в них малейшие изменения их мыслей. — Но я вот что подумал. Вашу бабу и здешнего Служителя на север увезли. Вы всяко разно тоже туда пойдете; выручать, стало быть. Вы здесь-то толком ничего не знаете, а уж про север и говорить нечего.
— Короче! — оборвал его излияния первый пилот.
— Короче, так короче! Я вот что кумекаю — проводник вам нужен. Чтобы места знал. И людей.
— Есть конкретные предложения? — Дягилев несколько раз сжал и разжал кулак. Кромосянин заметил его «разминку», нервно сглотнул слюну.
— Есть! Я вижу, вы люди честные, слово держите. А это ценится…. В определенных кругах. Вот, я и решил….
— Ты, что ли, будешь нашим проводником? — закончил за вора Паршин.
— Да, я…. Я же с севера, не местный.
— А на юге как оказался?
— Я — негоциант! Торговал кое-чем…. По мелочи…. А пару лет назад меня «кинули». Не рассчитались. Товар-то был контрабандный, с претензиями к властям не пойдешь…. Скитался по тавернам, а когда деньги кончились, пришлось уйти жить в старый порт.
— И долго ты там кантовался?
— Да не очень. Около года. Но впечатлениями запасся до конца жизни.
— А почему сразу не сказал?
— Боялся….
— А сейчас не боишься?
— Сейчас — нет. Я вижу — вы люди чести и люди слова. Возьмите меня с собой! Думаю, моя помощь лишней не будет.
Дягилев и Паршин переглянулись. О большей удаче, если этот тать не врет, конечно, можно было только мечтать. Но Демьян не торопился озвучить решение.
— Сколько ты хочешь за свою работу?
Бывший негоциант от такого вопроса поначалу даже опешил. Судя по его лицу, еще пять минут назад пределом его мечтаний было участие походе на север совместно с пришельцами. Однако искушению он не поддался.
— Нисколько! Я отведу вас не за деньги, только за возможность добраться до родины.
— Не-ет! Так не пойдет! — ответ первого пилота удивил даже землян. — Тебе придется взять деньги! И придется отработать все, за что мы тебе заплатим! На других условиях мы тебя не возьмем! Так — какова твоя цена?
Тать задумался. Этот могучий инопланетник, конечно, опять был прав. Что такое «бесплатный» проводник? Этот такой работник, которого со своим работодателем ничего не связывает. Нет денег — нет обязательств. Захотел — пришел, захотел — ушел, когда заблагорассудиться.
— Двадцать золотых монет! — твердо сказал кромосянин. — Десять — сейчас, десять — после окончания «службы»!
— Договорились! По рукам! — довольно крякнул Демьян. — Мы выступаем сегодня по полночь. Сейчас тебе нужно отдохнуть, переодеться в другую одежду; мы тебе скажем, в какую именно! Аванс ты получишь прямо сейчас. Оружие у тебя есть? Сражаться умеешь?
— Немного! Но оружия нет.
— Тогда ступай! Юрий, покажи, куда. Постой! Последний вопрос! Как тебя зовут?
— Суссан!
Глядя на пришельцев, в буквальном смысле катающихся на полу от смеха, он никак не смог вразуметь, что именно вызвало приступ их такого неудержимого хохота. Он постоял, недоумевающе глядя на инопланетников, пожал плечами, покорно побрел вслед за высоченным парнем, непрерывно утирающим слезы, катившиеся у него по щекам. Слезы — от смеха.
— Думаешь, нас казнят? — зеленый верзила о чем-то задумался, потом зачем-то посмотрел на свои клешнеобразные «руки», тяжело вздохнул.
— А смысл? — шевельнулся в своем гамаке Сашка. Вместе с оружием пленникам оставили весь их скарб, который состоял из боеприпасов, емкостей с водой, одежды и, конечно же, «спальных принадлежностей» — кусков ткани, туго перетянутых веревками. — Ты же слышал — у них тут какой-то беговой праздник намечается, чуть ли не Призы Маркина.
— А что это такое «Призы Маркина»?
— Я же из-под Новосибирска. У нас, в городе парень один живет. Он бегал хорошо; Олимпиаду выиграл. Сейчас уже не бегает, конечно, но в память о его успехе город каждый год на стадионе «Спартак» проводят соревнования по бегу. Они так и называются — «Призы Маркина».
— А что такое Олимпиада? Типа — соревнование такое?
— Хорош придуряться! Я много раз видел, как ты штудировал всю информацию о Земле, которую только смог найти в компьюзере.
— Хм…. На самом деле, про эти Олимпиады я мало читал. Мне не совсем понятны такие слова, как панкратион, футбол, дзюдо…. И еще много других. Ты знаешь, что это такое?
— Знаю!
— Расскажи!
— Как-нибудь в другой раз!
— Расскажи сейчас! Времени-то у нас как раз — очень много!
— Расскажи! — присоединилась к просьбе Ар'рахха Маша. — Все веселее, чем «в молчанку играть». Неизвестно, когда эти конвоиры снова придут. Если вообще — придут.
— Да, ловко нас в ловушку заманили. Хлоп — и мы на дне каменного мешка. — не унимался зеленый верзила, которому явно наскучило многочасовое лежание в своем гамаке.
— Никто нас не заманивал! — резко возразил Александр. — Мы шли товарища выручать. Никто не знал, что в этой части подземных казематов землян нет.
— Раньше мыслить надо было! — оборвала обоих богомолка.
— Прекратить лаяться! — вспылил Сашка. — Это была моя идея — пойти, не зная куда, и проверить, что именно имел в виду Император. Кто знал, что тех пленников держат в другом месте?
— Ну, и какие твои планы — теперь? — для обреченной пленницы Маша была слишком спокойна.
— Какие…. Какие…. Выбираться как-то надо. Будем ждать, когда придут стражники. попробуем отобрать ключи, взять заложника, наконец.
— А что, просто — нельзя вылезти? Обязательно нужно кого-то убить?
— Но — как? — глаза землянина стали размером с царский пятиалтынный. — Из этого зиндана только один выход, и он закрыт монолитной каменной плитой весом в несколько тонн. Ты же сама видела — мы полчаса её с Ар'раххом толкали, пытались сдвинуть. Тщетно. Вероятно, она заблокирована еще и с другой стороны. Выход я вижу пока один — ждать. А что, у тебя есть альтернативное предложение?
— Разумеется, есть!
— Тогда почему ты молчала все это время?
— Как почему? Я думала, что ты специально в эту тюрьму пошел.
— То есть как?
— У нас, в Улье, особый обычай есть. Если богомолу — мужчине, или женщине — нужно собраться с мыслями, проанализировать ситуацию, основательно обдумать что-то, он помещается в специальную часть Улья, где замуровывают в небольшом помещении. Еду и питье ему никто не приносит; освещения — тоже нет.
У людей есть аналог такой комнаты. Кажется, он называется этим странный словом — карцер.
— А в чем смысл этого добровольного заключения?
— Кто сказал — добровольного? Я этого не говорила!
— Ты сказала — нужно собраться с мыслями….
— Да, я помню, что я сказала. Но речь не шла, что богомол это делает добровольно.
— Тогда не понимаю!
— Все просто! Представь, что кто-то из твоей семьи убивает другого. Или нарушает правила поведения, принятые в вашей семье. Или крадет личинки и продает их в Улей враждебного клана.
— Зачем — враждебного?
— Из похищенных или купленных личинок получаются отличные рабы. В Улье всегда много работы, которую лучше делать рабам.
— Например?
— Удалять отходы жизнедеятельности. Перемещать тяжелые неделимые предметы…. Но давайте вернемся к твоему первому вопросу. Так вот, если богомол или богомолка делают то, чего делать они не должны, или не имеют права, понятно, что с ними что-то не в порядке, им требуется время, для того, чтобы осмыслить свое поведение, сделать правильные выводы, как в будущем избежать ошибок, которые они делали. Вот для этого — для анализа — их и помещают в специальные помещения.
— Но при чем здесь тогда я?
— Я решила, что сам, добровольно лишил себя свободы, так как тебе необходимо время для того, чтобы хорошо мыслить вперед!
— Замечательно! Тогда будем считать, что «отдых» в этом каменном ящике закончился, он пошел мне на пользу, и я хочу вернуть себе свободу! Ты можешь помочь нам в этом?
— Могу! Но зачем тебе свобода? Ты же не знаешь, что будешь делать дальше! Я вижу, что ты напрасно израсходовал время, которое Бог дал тебе. Ты просто лежал и ни о чем не думал! Тебе нужно задержаться здесь еще!
— Ага! То есть взяла себе право решать — кому и сколько времени сидеть в этой мрачной тюряге?
— Зачем ты так говоришь? Я добровольно пошла сюда, потому что пошел ты. Я, как и Аррах, запросто могла остаться там, наверху. Но мы же русские! А русские на войне своих не бросают! Ты же сам это много раз говорил!
Заречнев не знал — плакать ему, или смеяться от последнего пассажа жучихи о том, что «мы — русские». Видимо, в сознании богомолки слова «русские» и «звездные рекруты» стали синонимами, приобрели равное значение.
Но в главном она была права — Сашке нужно время, что «устаканить» не только эмоции, но и мысли. Он поймал себя на мысли, что в последнее время спонтанных, необдуманных поступков стало намного больше, чем даже тогда, когда ему казалось, что выхода у него совсем нет, например, во время «реала», на Дракии. Знать бы еще тогда, что все происходящее — только игра…
«Знал бы — тогда точно не выжил бы»! — напомнил ему его внутренний голос. — «А на Машу обижаться грех. Она дело говорит! Ну, хорошо, выберетесь вы отсюда. А дальше — что? Опять убивать всех направо и налево? Но — зачем? Разве новые смерти хоть в чем-то помогли в поисках решения, ради которого вся эта «бодяга» затевалась — найти способ выбраться с Кромоса, или послать сигнал бедствия в Звездную Академию»? Александр покраснел, пристыженный собственным разумом, задумался.
Архивы, даже если бы они имелись прямо здесь, не гарантировали звездным рекрутам автоматического избавления от плена спутника Лакуса. И не факт, что вообще в них вообще найдется хоть что-то, что способно «пролить свет» на то, как совладать с коварным и беспощадным Оком Смерти.
Возможно, в них отыщется информация о том препарате, из-за которого они угодили в ловушку Кромоса. «Но даже если это так, — думал землянин, — то как впоследствии Дите, или нам воспользоваться этой информацией, если выхода из этой «клетки» нет, как нет его из этого зиндана.
А может, он, то есть выход — все-таки есть? Просто Всевышний до поры до времени почему-то отводит мне от него глаза? Почему? Зачем?
Вон, Маша говорит, что знает, как выбраться из этого каменного мешка. А я выхода не вижу. Может, и с Кромосом — так?
Так, на Дракии за меня все, по сути, решил Верховный Жрец. Это ведь именно он определил, что нужно собрать все части умершего Бога и доставить их к месту его «захоронения». Конечно, он преследовал свои цели! Но результат-то оказался именно таким, какой он обещал! Вот в чем фокус! Значит, он знал что-то еще. Что-то такое….
Хорошо бы такого чело…. аборигена и здесь найти. А то вся жизнь — бегом, бегом, а остановиться, подумать: куда бежим, зачем — времени нет. Допустим, как-нибудь выберемся мы отсюда; дальше — что?
Император про архивы говорил больно уж туманно. Где-то в подземельях они, в катакомбах. Про Хранителей что-то плел. Мозги туманит, жути нагоняет, или говорит правду? Как узнать? И вообще — нужны нам эти архивы, или это изначально была ложная «версия»?
По-хорошему, поговорить бы еще разок с этим царьком. Не убивать, а именно — поговорить. Чувствуется — знает он что-то. Но — что»?
— Есть предложение! — слова землянина разбудили драка, который за время продолжительного Сашкиного молчания успел задремать.
— Какое? — не поднимая головы от матерчатого гамака, поскрипела Маша, догадавшаяся, разумеется, что эти слова были адресованы ей.
— Нанести визит господину Императору. Пораспросить его про Катакомбы…. Про бега…. Вообще поговорить — он о Кромосе многое чего должен знать.
— Визит к Императору? А что? Дельная мысль! — поддержал Сашку Ар'рахх. — Но как мы выберемся отсюда? Предлагаешь взорвать эту дверь?
— Зачем взорвать? Я думаю, у нас отыщется и более гуманное решение? — Александр вопросительно посмотрел на богомолку.
Насекомое некоторое время полежало без движения, очевидно, обдумывая, что ответить землянину и драку.
— Взрывать ничего не нужно! Выберемся без единого лишнего звука! Собирайтесь!
Последняя часть её фразы застала бывших гладиаторов уже на скальном полу каменной темницы.
— Видите во-он там, наверху, отсвет?
— Да! — ответил Сашка. — Теперь вижу! Ты хочешь сказать, что сможешь забраться туда?
— Не знаю пока; не уверена, но хочу попробовать….
— А стоит так рисковать? Стена-то даже не отвесная, она с отрицательным уклоном. И гладкая, как скорлупа.
— Ну, не такая уж на и гладкая. Должны быть трещинки, бугорки.
— Не вижу смысла так рисковать. Сорвешься…. Переломаешься…. До корабля с его медицинской чудо-техникой неделю добираться будем. Рисковать так жизнью ради… Ради чего? Завтра, или даже сегодня уже охрана сама придет. Много народу в тех коридорах не поместиться. Значит, стражей будет немного. Оружие все — при нас! Решим вопрос…. Я — против того, чтобы ты туда лезла!
— Наверное, «холодной головой» ты — прав! Но как быть с вашим товарищем? Я ведь тоже не глухая, слышала, что изрек Император. Кто-то из наших может быть у него в плену. Потому и пошла с вами, без каких-либо возражений.
Ты уверен, что за то время, пока мы тут в холодке отдыхаем, нашему товарищу голову не отрежут? Что молчишь?! Не уверен? Вот и я думаю о том же! Как у вас, на Гее в таких случаях говорят? «Надо делать ноги»?
— Да, есть такая фраза. Ну, хорошо! Пробуй! А мы с Ар'раххом тебя подстрахуем!
— Это — как?
— Как, как…. Ловить будем, если что!
Богомолка ничего не ответила. Она стянула с себя абсолютно всю одежду, какая была на ней, несколько раз присела, разминая конечности.
— Вот что! — решительно проскрипела она, наматывая на шею веревку — ту самую, которая досталась им в качестве трофея еще на озере. — Если я сорвусь с большой высоты и начну падать, то ни в коме случае не ловите меня.
— Почему? — зеленый верзила демонстративно развел руки в стороны, показывая, насколько удобно довить насекомых такими руками.
— Крылья переломать можете!
— Какие крылья?
— А вот эти самые!
За спиной у Маши что-то негромко хрустнуло. Хитин на её спине лопнул, разделился на две части, приподнялся. Из-под выпуклых черных пластин показались два полупрозрачных крыла; потом — еще два.
Бывшие гладиаторы смотрели на происходящее, как завороженные, не в силах проронить ни звука.
— Ды ты, Маша, не богомол, а стрекоза какая-то! — первым в себя от потрясения пришел человек. — Ни разу не слышал, что богомолы летать умеют! Вот это сюрприз! Даже в мыслях никогда не возникало!
— А богомолы и не летают! Недоразвитые крылья, конечно, есть у всех, но до летательных размеров они вырастают очень редко. Нужны особые условия в период созревания особи.
— Какие?
— Питание, например. И еще кое-что….
— Тоже секрет?
— Ну…. Почти. От вас у меня тайн нет. У богомолов летают только те, кто может дать жизнь новому Улью.
— А кто может начать новый Улей?
— Да, кто? — Ар'рахху это тоже было очень интересно.
— Дети Царицы Улья, например. Такие, как я.
— А черт! — Сашка звонко хлопнул себя ладонью по лбу. — Ты же говорила, что — Принцесса Улья! А я уже и забыл…. Ты намереваешься взлететь прямо туда?
— Нет, не смогу! Я не могу еще подняться вертикально вверх. Крылья — для подстраховки! Она наклонилась вперед. Перепонки за её спиной завибрировали.
Сначала — тихо, медленно; они почти что трепетали. Но постепенно движения крыльев у Маши становились все энергичнее, все мощнее….
Через несколько минут перепонки превратились в прозрачное облачко за спиной насекомого, а пещеру наполнил мощный и ровный гул, словно в подземелье единовременно спустились несколько сотен шмелей. Впрочем, фантастический «концерт» продолжался недолго. Гул прекратился, Маша устало присела.
— Все! Больше не могу! — призналась она. — Я так давно не тренировала летательные перепонки…. У всей этой «бодяги» только один плюс (Сашка и Ар'рахх улыбнулись после слова «бодяга») — мышцы парения быстро восстанавливаются. …На стену она полезла минут через десять.
Александр с замирающим сердцем наблюдал, как богомолка ползла вверх. Она осторожно цеплялась на невидимые на внешне гладкой стене трещинки, поднималась на метр, или два, снова искала «тропу». Пару раз ей приходилось возвращаться назад, вниз. Разумеется, это была уже не та сумасшедшая скорость, с какой Маша взбиралась на скалу тогда, когда они искали Демьяна; однако для подъема на отвесную двадцатиметровую скалу насекомой потребовалось всего минут десять. Богомолка достигла гребня, скрылось за ним. Потянулись томительные минуты ожидания.
Маши не было довольно долго. Сашка начал уже беспокоиться — не «застукали» ли их товарища охранники Императорской цитадели, но все обошлось.
Далеко наверху показалась голова Маши. Сверху свалился конец каната; она махнула рукой.
— Ты — первый! — сказал Александр. — Потом поднимешь весь наш скарб. Я — за тобой! Готов? Тогда — пошел! Зеленый верзила без лишних слов полез вверх по веревке.
Когда все вещи и оружие исчезли за краем скалы, Заречнев в последний раз оглянулся, желая удостовериться, что они ничего не забыли, взялся рукой за канат.
Неожиданно он отпустил веревку, бегом бросился к монолиту каменной «двери».
— Вот вам, бабушка, и Юрьев день! — непонятно, почему именно эта фраза первой всплыла в памяти землянина. Александр нашел-таки то, что искал — пару симметричных выемок на дверном блоке и в полу «каменного чистилища».
Он подобрал продолговатый камень, используя его, как клин, затолкал; забил ногой в выемку между камнями.
Теперь местным тюремщикам, для того, чтобы попасть внутрь через привычный проход, придется ломать или перепиливать многотонный гранитный блок.
— Сделал гадость — сердцу радость! — хихикнул Сашка, возвращаясь к веревочной магистрали.
— Чё ты там гоношил? — зеленый верзила и не пытался скрыть своего любопытства. Александр рассказал про каменный «клин».
— Правильное решение! — улыбнулся драк. — А у нас для тебя тоже сюрприз есть!
— Какой? Ар'рахх промолчал, демонстративно повернулся в сторону Маши.
— У меня никогда не было сомнений, что тебе, человек, помогают Боги, но сегодня….. Я не просто убедилась в этом — я теперь это точно знаю!
— Да что случилось-то?
— А ты сам посмотри, послушай! Только потише там! — напутствовала его богомолка. Она кивнула в сторону веревки, висевшей за небольшим овальным окном — это именно его отраженный свет заметило насекомое со дна каменного мешка. Заречнев не стал ждать повторного приглашения, пробрался к пропилу в стене, выбрался через него наружу, осмотрелся.
Цитадель Императора Северной Империи была воздвигнута на скале из того самого минерала синего цвета, так поразившего землянина. Утес служил основанием для стен замка, он же надежно защищал его от возможных посягательств любых неприятелей.
Настолько надежно, что с севера, со стороны утеса, у замка не было постоянной охраны. Сашка медленно двинулся вверх по стене, одной рукой страхуясь за трос. Подгоняемый любопытством, поднимался он недолго.
Линь закреплен был снизу и сбоку от широченного каменного выступа, поверх которого архитекторы цитадели устроили что-то вроде смотровой площадки. С площадки доносились голоса — мужской и женский. Оба голоса показались ему знакомыми. Землянин прислушался. Мужской — принадлежал Императору Северной империи, а женский… — Дите.
«Что она здесь делает? Как попала сюда»? — вихрем пронеслись в голове звездного рекрута незаданные вопросы. Он подобрался еще ближе. Теперь Император и хозяйка Звездной Академии разговаривали прямо над ним. Судя по раздраженному и уставшему тону Уррака, беседа шла уже давно.
«Беседа ли?» — неожиданно усомнился Сашка. — «Скорее, это — допрос, а не дружеский разговор! Как она попала сюда? Что делает»?
— У тебя нет выхода! — раздраженно говорил Император. Судя по тому, что источник его голоса постоянно менял свое местоположение, Уррак непрерывно ходил по комнате или «смотровой площадке». — Ты обязана рассказать нам все, что тебе известно и технике и материалах, которые позволяют перемещаться между звездами! И мне плевать на правила, которые якобы существуют в отношении таких планет, как наша! У тебя нет выхода! — повторил он. — Если ты не начнешь давать информацию, тебя будут пытать. Пытать до тех пор, пока ты опять же — добровольно — не поделишься знаниями!
Если и это не поможет, то у нас есть другой путь. Мы будем убивать твоих людей. Убивать одного за другим, на твоих глазах.
У нас тут случайно три безумных путешественника обнаружились. Парень — тот самый, который заслонил тебя от отравленной стрелы, черная скорпионша и большой зеленый жаб. Они сейчас в казематах, прямо под нами.
— Они живы? — голос бессмертной показался Александру каким-то измученным, уставшим.
— Пока — да! Но если ты не начнешь сотрудничать, я прикажу и привести их сюда и ты лично убедишься, что слово свое я держу всегда. Забавное зрелище — инопланетники отправляются отсюда в свой последний полет!
— Приведи! Я хочу убедиться в том, что ты не лжешь нам!
«Нам? Кому — нам»? — заметались Сашкины мысли. — У них в плену кто-то еще из наших? Но — кто»?
— Охрана! — гаркнул Император. Послышался частый топот чьих-то ног. Шаги приближались.
— Немедленно привести сюда тех троих инопланетников, которых я приказал посадить «каменный сапог». Они живы, вы проверяли? Ночью выброса газов не было?
— Не было, Ваше Величество. Но времени с последнего раза прошло уже много и ядовитый воздух может пойти в тот каземат в любое время.
— Тогда поспешите! Инопланетники нужны мне живыми! Приказа отнять у них оружие, надеюсь, отдавать не нужно?
— Слушаюсь, Ваше Величество! — кромосянин убежал, гремя доспехом.
— Я слышал, тот матрос «неровно дышит» к тебе?
— Ну, и что? Меня это никак не касается!
— А вот посмотрим! Посмотрим, что скажешь ты, и что скажет он, если увидит тебя, в моих покоях, без одежды!
— Ничего не скажет! Я — его командир!
— Это как посмотреть! Да! Думаю, вот что мы сейчас сделаем…. Охрана! Прикажите явиться сюда трем парням, из отела специальных операций! Выберете троих самых больших! Нет, постой! Троих — с самыми большими! Ты понял меня?
— Вы имеете в виду — его?
— Да! Выполняйте! Интересно, как будут развиваться события, сможешь ли ты руководить подчиненными, когда твои солдаты увидят, как тебя насилуют одновременно трое здоровенных мужиков с о-очень большими членами!
— Мы не договоримся! Что касается этих самых твоих мужиков, то мой тебе совет — пожалей ребят. Они-то ни в чем не виноваты! Пострадают ни за что! Император расхохотался.
— А ты молодец, пришелица! Держишься! Другая давно бы уже запросила о пощаде! А ты даже руки развязать не просишь. Или вернуть тебе хотя бы часть одежды!
— А можно я тебе тоже вопрос задам, Император?
— Спрашивай! Время есть. Подвалы у меня здесь глубокие….
— Сколько ты заплатил за меня и за Верховного Служителя? Только — честно!
— Да собственно…. Какой теперь секрет? Недорого отдал. По двадцать золотых монет, за каждого.
— Не пожадничал?
— Думаю — даже переплатил! Работорговцу — тому, который вас продал сюда, голову кто-то отвернул в тот же день, когда судно вышло из порта.
— Мне его не жаль! Гнида бы редкостная.
— Согласен! Но соображал он неплохо. Вас оставлять — смерти искать. А двадцать монет больше чем ничего.
— Известно, кто это сделал?
— Нет. Какие-то солдаты в камуфлированной форме. Очень жестокие. Убили всех, кто был в складе. Ими командовал какой-то здоровяк.
— Если жестокие — это мои. — непонятно было, чего в голосе элойки больше — гордости, или сожаления. — А не боишься, что они и сюда доберутся? Император снова рассмеялся.
— Нет, не боюсь! Вон, трое твоих «матросов» добрались уже сюда! И — что?! Где они?! В каменном башмаке сидят, словно безмозглые гроо, ждут, когда к ним «в гости» придет газ, который убивает все живое! Гнать таких солдат нужно, а не гордится ими! Впрочем, для тебя это уже не актуально. Я уже слышу, как сюда ведут твоих подчиненных! В помещение кто-то зашел. Звонко щелкнул о камень металл.
— Что случилось, где пленные? — голос Императора не обещал ничего хорошего тому, кто появился в комнате.
— Пленные — внизу. Мы не можем открыть дверь. Её опять заклинило, как в прошлый раз!
— Кто должен был следить за её состоянием?
— Я, Ваше Величество!
— Иди! И открой дверь! Если до заката не управишься, у тебя появиться возможность полетать. Вот с этого балкона!
За линь тихонько подергали. Сашка глянул вниз. Высунувшись из окна, на него вопросительно смотрел зеленый верзила. Александр поманил его рукой, показал два пальца. Тот утвердительно кивнул. Первой вверх поднялась Маша.
Она передала землянину его базуку, прицепилась к нижней части каменного козырька. Её крылья вновь спрятались под черным хитином наспинных пластин. Из овального окна показалась голова зеленого верзилы.
«Втроем мы только помешаем друг другу»! — подумал землянин. Он жестом попросил богомолку переместиться к дальнему краю «балкона». Она подчинилась.
Снизу прошел патруль. Один из солдат задрал голову, заметил движение под окнами императорских покоев. Он закричал что-то, замахал руками. Другой солдат стянул с плеча огнестрел, прицелился в Ар'рахха, карабкающегося вверх.
Заречнев, понимая, что тридцать, или сорок метров — убойное расстояние даже для не самого хорошего стрелка, и патрульный легко «снимет» с троса зелёного верзилу, выбросил вниз руку с базукой, нажал на спусковой крючок.
Человек опередил кромосянина всего лишь на долю секунды. Граната у ног стражей взорвалась за долю мгновения до того, как солдат выстрелил. Бойца взрывом отбросило назад, его пуля ушла куда-то в сторону.
Ар'рахха удалось спасти, но зато был потерян фактор внезапности. Сашка, понимая, что теперь, когда они обнаружены, все будут решать даже не секунды, а их крохотные доли, мельчайшие составляющие единиц измерения Мироздания, ухватился за поручень, резко бросил тело вверх, навстречу неизвестности…. Секунды казались вечностью.
Пропали, исчезли звуки, словно уши землянину кто-то залил толстым слом воска, а все происходящее виделось Заречневу как кино с замедленным воспроизведением изображения.
Александр взлетел над перилами ограждения. И пока он вздымался над невысоким поребриком, он успел рассмотреть всё.
Всё — это испуганно-удивленное лицо Императора Северной Империи, замершего в нелепой позе. Спокойно-озадаченное лицо Диты. Элойка была без одежды, её руки и ноги были плотно привязаны к Х-образному кресту. Ссадин и синяков на её теле не было.
В дальнем углу довольно большого помещения в такой же позе «загорал» Верховный Служитель. И на нем, так же, как и на элойке, тоже не было одежды. В комнате было шесть вооруженных солдат.
Огнестрелы у них отсутствовали, зато всевозможного холодного оружия было в избытке. Сначала землянин «занялся» теми, кто был ближе всех к бессмертной.
Первому он бросил незаряженную, а потому — бесполезную пока базуку. Тот поймал оружие, но не успел даже удивиться столь неожиданному «подарку» — Сашка послал его в нокаут мощнейшим ударом в пах.
Второму солдату повезло меньше. От удара клинком Александра его голова едва не отделилась от туловища.
Пока землянин «воевал» со охранниками, остальные солдаты (нужно отдать им должное!) справились с удивлением, дружно набросились на человека.
Но за спинами бойцов, из-за поребрика возник драк, с противоположной стороны вылетела богомолка….
…Все было кончено за три, или — четыре секунды. Все стражи Императора лежали на каменном полу комнаты, и все они были мертвы. Сашка бросился к Дите, просунул нож между её рукой и деревом…. Путы спали на пол. Землянин метнулся к окну, сдернул портьеру, бросил её элойке.
— Как ты здесь оказалась? — спросил он Диту, старательно отводя глаза в сторону.
— Потом! Все — потом! Заблокируйте дверь! — прикрикнула на него элойка, ножом одного из стражей прорезая дыру в занавеси. Она просунула голову в отверстие. Ткань плотно обтекла её тело спереди и сзади. Бессмертная отхватила ножном кусок веревки с кистями, обмотала талию.
— Что делать с этим? — проскрипела Маша. Дита и Сашка обернулись к ней. Богомолка стояла у края скального выступа, кончик её ножа упирался точно в кадык Императора Северной империи.
— Пока — ничего! Охраняй! — приказала Дита, бросаясь на помощь Ар'рахху, который уже толкал тяжеленный шкаф к входной двери. Сашка подставил плечо, уперся тоже.
— А-а-а! — раздалось за их спиной. Элойка, человек и драк обернулись.
Солдат — тот самый, которого человек смачно звезданул в пах, пришел в себя. Он вскочил на ноги, заметил, что к шее его Императора приставлен клинок. Тогда он заорал и бросился на насекомое. Маша, очевидно, растерялась.
Сашка не хотел верить своим глазам. Он видел, как кромосянин всем своим телом ударился в богомолку. Легкая Маша отлетела далеко назад, зацепилась ногами за поребрик, повалилась в пустоту за ним.
— Не-ет! — заорал что было мочи Заречнев. Он бросился вперед, понимая, что все равно не успеет….
Черное тело богомолки мелькнуло над ограждением, исчезло…. Землянин врезался в спину стража, погубившего Машу. Кромосянин повторил путь, по которому он только что оправил богомолку.
Где-то внизу послышался громкий хлопок, басовито загудела «стая шмелей». Сашка, все еще не веря в чудо, метнулся вперед.
Он увидел, как Маша коснулась земли, медленно спрятала крылья, приветливо помахала ему рукой. К ней подбежали стражи, направили на неё оружие….
