Запомним раз и навсегда

Неважно, кем вы хотите стать и чего достичь. В любом случае все будет зависеть от того, умеете ли вы учиться. Иначе вы не боец.

В предыдущих главах мы старались не впадать в излишне поучительный тон. Нам казалось, что достаточно изложить умные идеи, подкрепить их серьезными научными исследованиями, проиллюстрировать реальными примерами — и вы сами найдете им наилучшее применение. Но первые читатели настоятельно советовали дополнить книгу практическими рекомендациями. Мы прислушались к их совету.

Начнем мы с подсказок тем, кто учится в старших классах средних школ, в балакавриатах и магистратурах. Затем обратимся к людям, стремящимся учиться всю жизнь, к преподавателям и, наконец, к тренерам. Базовые принципы обучения одинаковы для всех них, однако жизнь у всех разная, условия обучения и учебные материалы — тоже. Чтобы вам проще было понять, как использовать наши рекомендации, мы приводим истории самых разных людей, которые так или иначе овладели этими стратегиями и применяют их с огромной пользой для себя.

Помните: успешнее всего учится тот, кто возлагает основную ответственность за свое обучение на самого себя и пользуется простым, но рациональным методом. Даже если вам не рассказали, как что-то делается, вы можете этому научиться, и результаты вас приятно удивят.

Примите как данность: подлинное научение часто, а то и всегда дается трудно. Неудачи неизбежны. Но ошибки и неудачи — свидетельство ваших стараний, а не неспособности. Люди терпят неудачи, когда пытаются что-то сделать, и благодаря этим попыткам нарабатывают опыт. Обучение, требующее усилий, меняет ваш ум, создает в нем новые связи, формирует ментальные модели, повышает ваши возможности. Обнадеживающий вывод: ваши умственные способности в огромной мере зависят от вас самих. Так что преодоление трудностей — дело стоящее.

Далее мы опишем три ключевые стратегии обучения. Превратите их в привычку и организуйте свой учебный процесс так, чтобы регулярно им следовать.

Что это такое? Практика припоминания — это самотестирование. Многократное воспроизведение знаний и навыков по памяти должно стать для вас основным приемом обучения. Используйте его вместо перечитывания.

Как этим пользоваться? Читая учебник или конспект, периодически прерывайтесь, чтобы задать себе следующие вопросы: «Какие здесь ключевые понятия? Какие термины или мысли мне незнакомы? Какое определение я могу им дать? Как эти идеи соотносятся с тем, что я уже знаю?» Отвечайте, не заглядывая в текст.

Во многих учебниках в конце каждой главы есть контрольные вопросы — это отличный материал для самотестирования. Придумывать вопросы самостоятельно и отвечать на них письменно — тоже очень хороший метод обучения.

В течение семестра регулярно проверяйте себя. Скажем, раз в неделю устраивайте себе тестирование и по тому материалу, что вы прошли за последние дни, и по предыдущему материалу.

Во время самотестирования проверяйте свои ответы, чтобы получить точную картину своего знания и незнания.

По результатам самотестирования выявляйте области, в которых вы слабы, и при обучении уделяйте им особое внимание, чтобы ликвидировать отставание.

Чем труднее вспоминается новый материал, тем больше пользы в припоминании. Даже если вы при этом будете ошибаться, то не ухудшите знания — конечно, при условии, что будете всегда проверять свои ответы и исправлять ошибки.

К чему вас толкает интуиция? Большинство учащихся занимаются главным образом тем, что выделяют и подчеркивают важные фрагменты в учебниках и конспектах. Они тратят время на многократное перечитывание текста — до тех пор, пока не станут делать это бегло, играючи оперируя терминологией. При этом студентам кажется, что, перечитывая снова и снова текст, они что-то изучают.

Почему припоминание лучше? Прочитав текст один-два раза, переходите к самотестированию. Это намного эффективнее, чем перечитывать текст дальше. Почему? Ответу на этот вопрос была посвящена глава 2, но сейчас мы заострим ваше внимание на основных моментах.

Близкое знакомство с текстом после многократного перечитывания порождает иллюзию, будто вы знаете его смысл и усвоили материал. Но это обманчивое ощущение. Нарабатывая беглость чтения, вы совершаете сразу две ошибки: доверяетесь ложному чувству изученности материала и утверждаетесь в заблуждении, что сумеете его вспомнить.

А если вы проверите себя на знание основных идей, если попробуете объяснить своими словами смысл терминов, то сможете сосредоточиться на самом главном, не отвлекаясь на второстепенные детали и авторские формулировки. Самотестирование — лучший способ понять, что из нового материала вы усвоили, а чему еще предстоит научиться. Более того, самотестирование не дает забыть выученное. Забывание — естественный для человека процесс, но, практикуясь в припоминании нового знания, вы закрепляете его в памяти. Потом вам будет проще извлечь его оттуда.

Периодически проверяя свои новые знания и навыки, вы делаете их прочнее и лучше можете связать их с тем, что знали и умели раньше.

Привычка практиковаться в припоминании регулярно на протяжении всего учебного курса навсегда избавит вас от зубрежки и авралов. Во время сессии вам почти ничего не надо будет заучивать. Освежить материал в памяти накануне экзамена гораздо легче, чем выучить его.

Как это выглядит? По сравнению с перечитыванием самотестирование может вызывать недовольство собой. Оно может принести разочарование, особенно если припоминание новых знаний дается трудно. Кажется, что это не так продуктивно, как привычный способ, когда вы читали конспекты лекций и выделяли важные абзацы в тексте. Но вы не учитываете одного важного обстоятельства: всякий раз, когда тратите силы, пытаясь вызывать пройденный материал из памяти, вы упрочиваете свои знания. Даже если вам не удастся ничего вспомнить и после безуспешных попыток вы заново приметесь учить материал, знайте: вы усвоите его лучше, чем без этих попыток. Старания по припоминанию знаний или умений делают их долговременными и ускоряют доступ к ним в будущем.

Что это такое? Интервальная практика — это изучение нового материала более одного раза. Обязательное условие: повторы делаются через довольно большие промежутки времени.

Как этим пользоваться? Составьте такое расписание самотестирования, чтобы между периодами обучения оставались промежутки времени. Насколько они должны быть большими? Это зависит от изучаемого материала. Если вы заучиваете ряд имен и лиц, их придется пересмотреть через несколько минут после первого знакомства, ведь такого рода ассоциации быстро забываются. Новый материал, изложенный в тексте, перечитывать лучше через день, а в следующий раз — не раньше чем через несколько дней, а лучше — через неделю. Когда почувствуете, что более-менее освоились с материалом, проводите самотестирование раз в месяц. В течение семестра, параллельно с проверкой усвоения свежего материала, возвращайтесь при самотестировании к тому, что выучили раньше. И задавайтесь вопросом: как более раннее знание соотносится с тем, что вы приобрели недавно.

Если вы пользуетесь дидактическими карточками, не выбрасывайте их только потому, что пару раз дали верный ответ. Продолжайте работать с ними, пока все как следует не отложится в памяти. Лишь тогда можно отложить проработанные карточки в отдельную кучку — а потом периодически, скажем раз в месяц, возвращаться к ним. Все, что вы хотите помнить, необходимо регулярно вспоминать.

Как еще можно сделать практику припоминания интервальной? Перемежать изучение двух или более тем! Переключение с одной темы на другую заставит вас постоянно освежать в памяти каждую из них, когда вы будете к ним возвращаться.

К чему вас толкает интуиция? Внутренний голос убеждает нас тратить время на углубленное, сосредоточенное многократное повторение того, что мы хотим изучить. Нас давно убедили, что бесконечное «зубри-зубри и вызубришь» совершенно необходимо, чтобы в совершенстве овладеть каким угодно знанием или умением. Это интуитивное заблуждение чрезвычайно глубоко, и с ним очень трудно бороться по двум причинам. Во-первых, делая одно и то же снова и снова, мы нередко наблюдаем, что у нас все лучше получается. Это убеждает нас в эффективности данного метода. Во-вторых, мы не замечаем, что знания, полученные путем зубрежки, откладываются только в краткосрочной памяти и быстро забываются. Поскольку мы не в состоянии заметить, как быстро выветриваются эти быстрые результаты, то остаемся под впечатлением, что интенсивное обучение продуктивно.

Более того, большинство учащихся, доверяющих зубрежке, не оценивают свои знания почти до самой сессии. А перед экзаменом зарываются с головой в материал и принимаются его перечитывать, пытаясь впихнуть информацию себе в голову.

Почему интервальное обучение лучше? Существует распространенное, но ошибочное убеждение: чтобы информация врезалась в память, достаточно ее просто повторять. Многократное повторение действительно работает — но только если повторение происходит через промежуток времени. То есть работает только интервальная практика.

Если вы используете в качестве основного метода обучения самотестирование и повторяете материал через определенные интервалы времени (за которые кое-что успеваете подзабыть), то вам приходится прилагать больше усилий, чтобы восстановить изученное в памяти. Фактически вы «перезагружаете» информацию из долгосрочной памяти. Благодаря подобным усилиям важные идеи лучше осмысляются, запоминаются и надежнее увязываются с другими знаниями — как предшествующими, так и свежими. Это действенная стратегия обучения. (Почему получается именно так и как это работает, объяснялось в главе 4.)

Как это выглядит? Углубленное изучение кажется более результативным, чем интервальное, — но это только кажется. Интервальная практика сложнее для учащегося, поскольку старую информацию трудно извлекать из памяти. Поэтому может создаться впечатление, будто вы не вполне овладели материалом. Но в действительности все совсем наоборот! По мере восстановления информации из долгосрочной памяти (как бы это ни было трудно) вы развиваете как владение материалом, так и свою память.

Что это такое? Если вы хотите запомнить математические формулы, учите их не одну за другой, а по несколько зараз. Вы должны чередовать разнородные задачи, требующие разных решений. Что бы вы ни изучали — биологические виды, голландских живописцев или принципы макроэкономики — учите примеры вперемежку.

Как этим пользоваться? Многие учебники составлены по блочному принципу: в одном параграфе описывается решение определенного типа задач (скажем, на вычисление объема сфероида) и приводится много примеров таких задач. Дальше следует новый блок (допустим, вычисление объема конуса). Блоковое изучение материала не столь эффективно, как интерливинг, поэтому мы рекомендуем делать вот что.

Постройте режим своего обучения иначе. Когда почувствуете, что уловили новый тип задачи и принцип ее решения, но до полного понимания еще далеко, разбросайте задачи этого типа по своим учебным занятиям. Тогда вам придется чередовать решение разнородных задач и всякий раз припоминать, как они решаются.

Если заметите, что с головой ушли в бесконечное повторение одной и той же темы или в наработку одного-единственного навыка, переломите эту тенденцию. Чередуйте изучение разных предметов, наработку разных навыков, постоянно проверяйте свою способность узнавать тип задачи и выбирать верное решение.

Перечитайте пример из профессионального спорта в главе 4. Бейсболист, тренировавшийся в отбиве 15 фастболов, затем 15 крученых мячей и наконец 15 мячей с переменной траекторией, покажет лучшие результаты, чем если бы броски шли вперемежку. Однако бейсболист, которому на тренировке подавали мячи в произвольном порядке, разовьет способность предугадывать и отбивать любой мяч. В результате он станет более эффективным хиттером.

К чему вас толкает интуиция? Большинство студентов во время обучения обычно сосредоточены на одной задаче или на одном типе информации. Они считают, что так смогут овладеть материалом в совершенстве. А когда информация «хорошенько отложится в памяти», можно будет перейти к изучению другого типа задач.

Почему интерливинг лучше? Перемежение разнотипных задач и знаний развивает у вас способность различать их и выделять то общее, что есть между ними. Это поможет вам потом на экзамене или в реальной жизни, когда придется опознавать род проблемы, чтобы выбрать для нее верное решение. (Подробнее об этом читайте в главе 3.)

Как этим пользоваться? Практика, организованная по блочному принципу, — когда вы должны полностью овладеть одним типом задач, прежде чем перейти к следующему, — создает ощущение, будто вы лучше усваиваете материал. А когда прерываете изучение чего-то одного, чтобы попрактиковаться в другом, вы раздражаетесь и этот способ кажется непродуктивным. Скептическое отношение к перемежающейся практике очень распространено. Даже те студенты, которые благодаря ей получили великолепные знания, упорно утверждали, что изучение блоков приносило им больше пользы. Такое же впечатление может возникнуть и у вас. Но теперь у вас есть преимущество: вы знаете, что научные исследования доказали несостоятельность этого предубеждения.

Благодаря ОСМЫСЛЕНИЮ мы лучше усваиваем новый материал и увеличиваем число памятных зацепок, которые впоследствии помогут нам его припомнить и применить (см. главу 4).

Что это такое? Осмысление — это процесс обнаружения в новом материале дополнительных уровней смысла.

Примеры? Вы занимаетесь осмыслением, когда соотносите новый материал с тем, что вам уже известно, когда пытаетесь объяснить его кому-то собственными словами или рассказать, как он связан с реальной жизнью.

Действенная форма осмысления — поиск метафоры или визуального образа, отвечающего новому материалу. Приведем примеры из физики. Что такое вращательный момент? Представьте себе фигуристку, которая вращается вокруг своей оси. Когда она прижимает руки к груди, скорость вращения увеличивается. Изучая принципы передачи тепла, вспомните, как согреваются ладони, если обхватить ими чашку горячего шоколада: это кондуктивный теплообмен в действии. Когда солнце в морозный день прогревает комнату — это излучение. А благодаря конвекции поток прохладного воздуха из кондиционера освежает потное тело, измученное затянувшейся прогулкой по родной дядюшкиной Атланте. Объясняя школьникам строение атома, учитель физики, возможно, прибегнет к аналогии с Солнечной системой: Солнце — ядро, вращающиеся вокруг планеты — электроны. Чем подробнее вы представите все возможные связи нового знания с уже имеющимся, тем прочнее вы его усвоите и тем большим числом памятных зацепок снабдите.

Далее в этой главе мы расскажем, как профессор биологии Мэри Пэт Уэндерот побуждает своих студентов к осмыслению, поручая им составлять обширные «резюме». В тексте объемом одна машинописная страница они должны проиллюстрировать биологические системы, которые изучали на этой неделе. А затем с помощью графики и ключевых слов показать, как эти системы соотносятся друг с другом. Эта разновидность осмысления нагружает новую информацию смыслом и способствует изучению понятий, структур и взаимосвязей. Студентам, которым не посчастливилось попасть в число учеников Уэндерот, стоило бы перенять этот метод самостоятельно.

 

ГЕНЕРАЦИЯ делает ум более восприимчивым к новому знанию.

Что это такое? Генерацией называется попытка ответить на вопрос или решить задачу до того, как вам объяснят правила поиска этого решения или скажут готовый ответ.

Примеры? На самом скромном уровне генерации вы домысливаете пропущенное слово в тексте (то есть генерируете слово самостоятельно, вместо того чтобы получить его в готовом виде от автора текста). Это помогает лучше выучить и запомнить информацию, чем если бы вы читали текст без пропусков.

Многие люди чувствуют, что лучше всего учатся «в режиме» эксперимента: учатся на деле, а не по бумажке. Обучение методом эксперимента — это разновидность генерации. Вы ставите перед собой задачу, сталкиваетесь с проблемой и призываете на помощь свои творческие способности, знания и опыт, чтобы ее решить. При необходимости обращаетесь за ответом к специалистам, книгам или Интернету. Если вы не ждете готовых объяснений, а начинаете решать проблему с попыток самостоятельно в ней разобраться, то у вас будет гораздо больше шансов усвоить и запомнить решение. Яркий пример человека, который многому научился методом генерации, — это Бонни Блодгет, успешная садовница и писательница (см. главу 4).

Предположим, вы решили применить метод генерации при чтении нового материала. Тогда попытайтесь заранее объяснить ключевые идеи, с которыми предполагаете встретиться в материале, и опишите свои представления о том, как они соотносятся с уже имеющимися у вас знаниями. Затем прочитайте материал и проверьте, правы ли вы. Даже если ваши предположения не оправдаются, это не беда. Ведь вы начнете изучение с огромного усилия, подготовив себя к пониманию сути и значения нового материала.

Если вы изучаете математику или другую точную науку, связанную с решением задач разных типов, пытайтесь еще до урока решить их самостоятельно. Студентам физического факультета Вашингтонского университета в Сент-Луисе преподаватели рекомендуют решать задачи до их изучения на занятиях. Некоторые студенты злятся, потому что считают: это обязанность преподавателя — рассказывать, как решаются задачи. Но профессора понимают, что студенты, которые уже повоевали с новым материалом, гораздо лучше усвоят его на занятиях.

 

РЕФЛЕКСИЯ сочетает практику припоминания с осмыслением. Она обогащает знания и укрепляет навыки.

Что это такое? Несколько минут, чтобы мысленно пробежаться по новым знаниям, полученным на последнем занятии или в ходе практики, и задать самому себе вопросы. Например, такие: «Что получилось? Что можно было сделать лучше? О каком еще знании или опыте это мне напоминает? Чему следует научиться для повышения своего уровня? Какими методами в следующий раз воспользоваться, чтобы получить лучшие результаты?»

Пример? Профессор биологии Мэри Пэт Уэндерот еженедельно дает студентам проверочную работу, результаты которой не влияют напрямую на итоговую оценку. Студенты должны написать «учебные абзацы», рассказав о том, что узнали за минувшую неделю. Им надо соотнести приобретенные на занятиях знания с реальной жизнью. Прекрасная модель, которую с легкостью может перенять каждый учащийся! Этот метод гораздо эффективнее многочасового переписывания конспектов лекций.

 

В ходе КАЛИБРОВКИ мы соотносим представление о своих знаниях и пробелах в них с объективными данными, полученными благодаря обратной связи. Это защита от излишней уверенности в своей подготовленности, которая так часто подводит студентов на экзаменах.

Что это такое? Каждый человек подвержен множеству когнитивных иллюзий (некоторые из них были описаны в главе 5). Например, если вам легко перечитывать текст, вы можете ошибочно решить, что полностью усвоили его содержание. Калибровка — это просто использование объективного инструмента для того, чтобы избавиться от иллюзий и привести собственное суждение в соответствие с реальностью. Вы должны быть уверены, что представления о ваших знаниях и пробелах вас не подводят.

Пример? Пилоты самолетов постоянно сверяются с показаниями приборов. Они делают это, чтобы убедиться: их собственные органы восприятия не искажают важную информацию о поведении самолета — скажем, о том, держит ли он горизонт высоты. С помощью опросов и тестов студенты проверяют, действительно ли они знают так много, как им кажется. Особенно полезно письменно отвечать на собственные вопросы. Ведь как часто бывает: студент пробегает глазами вопросы в конце главы учебника, решает для себя: «Это я уже знаю» — и перелистывает страницу. Но, не потрудившись записать ответы, не сформулировав четко свою мысль, вы не поймете, действительно ли знаете тему полно или точно. Относитесь к контрольным вопросам как к способу самотестирования, проверяйте свои ответы и направляйте усилия на те области, где ваши знания пока слабы.

 

МНЕМОНИЧЕСКИЕ ПРИЕМЫ помогают нам вспомнить то, что мы выучили. С их помощью мы держим в памяти произвольно выбранную информацию (см. главу 7).

Что это такое? Слово «мнемоника» происходит от греческого слова «память» и обозначает использование особых приемов — когда информация словно укладывается в ящички умственной картотеки. Там удобно хранить знания, их можно быстро извлечь, когда они понадобятся.

Примеры? Очень простой мнемонический прием помогает школьникам заучить последовательность падежей: «Имя Ребенку Дали, Винни Топтыжкой Прозвали». Марк Твен воспользовался мнемоникой, чтобы помочь своим детям запомнить последовательность царствований английских королей и королев. Он развесил таблички с именами и датами вдоль длинной дороги на своей ферме, и во время прогулок дети рассматривали эти таблички и заучивали даты. Твен дополнял обучение зарисовками и рассказами. Изучающие психологию абитуриенты колледжа Bellerbys в Оксфорде с помощью мнемонического приема под названием «дворец памяти» упорядочивают знания, которые нужны им для написания эссе на экзамене продвинутого уровня. Мнемоника — это не инструмент обучения как таковой. Но она помогает строить ментальные структуры, благодаря которым проще припомнить то, что вы выучили.

Познакомьтесь с двумя студентами, которые, пользуясь описанными стратегиями, стали лучшими среди своих однокурсников.

Майкл Янг — очень успешный четверокурсник Регентского университета Джорджии. Он выдвинулся в лидеры после того, как изменил свой подход к учебе.

Янг поступил в медицинскую школу, не имея обычного фундамента в виде подготовительных курсов при медицинском колледже. Все его однокурсники уже прослушали базовые курсы биохимии, фармакологии и т.д. Учиться в медицинской школе вообще очень тяжело, а Янг еще и столкнулся с трудностями из-за отсутствия предварительной подготовки.

Масштаб проблемы проявился внезапно. Все свое время Майкл посвящал учебе, но на первом экзамене с трудом набрал 65 проходных баллов. «Меня это просто убило, — вспоминает он. — Я и не предполагал, что будет так тяжело. Вся моя предыдущая учеба и рядом не стояла с этими сложностями. Только представьте: четыре сотни слайдов в PowerPoint, и каждый набит информацией — и это то, что надо выучить лишь за один самый обычный учебный день»1. Поскольку уделять учебе еще больше времени было просто невозможно, Янгу пришлось найти способ повысить эффективность обучения.

Он начал читать об исследованиях в области обучения и очень заинтересовался эффектом тестирования. На этой почве мы с ним и сошлись. Он прислал нам вопросы о том, как применять практику интервального припоминания, обучаясь на медицинском факультете. Вспоминая этот тяжелый период, Янг говорит: «Мне вовсе не нужно было очередное мнение о том, как надо учиться. В конце концов, сколько людей — столько и мнений. Вместо этого мне нужны были настоящие факты, результаты серьезных исследований».

Возникает вопрос, как Майкл поступил на медицинский факультет без предварительной подготовки. Отвечаем. Он получил степень магистра психологии и устроился работать в больницу: консультировал пациентов с лекарственной зависимостью. У Янга появилось много друзей среди докторов и постепенно возникла мысль: «А что, если медицина и есть мое призвание?» «Я не считал себя таким уж большим интеллектуалом, но стремился к большему в жизни, и мысль стать врачом не отступала», — признается он. Однажды Майкл обратился на биологический факультет университета в городе Колумбусе штата Джорджия и спросил, какие нужно окончить курсы, чтобы выучиться на врача. Над ним посмеялись: «Мне сказали, что из этих стен доктора не выходят. В медицинскую школу идут ребята из Университета Джорджии и Технического института штата, а среди их выпускников ни одного такого не было уже лет десять». Янг этим не удовольствовался и все-таки подобрал себе кое-какие курсы. Например, единственным, что он нашел в Университете Колумбуса для подготовки к экзамену по биологии, оказались курсы рыбалки. Вот и весь его биологический бэкграунд! За год он освоил все, что имело хоть какое-то отношение к медицине, месяц самоотверженно готовился к тесту для поступления в вуз медицинского профиля и умудрился набрать проходной балл. В результате его зачислили в Регентский университет Джорджии.

Однако, покорив эту вершину, Майкл быстро обнаружил, что на самом деле находится в самом начале многотрудного восхождения. Первый же экзамен безжалостно обнажил чудовищные пробелы в его знаниях. Нечего было и надеяться наверстать упущенное, не изменив привычных подходов к учебе. Что же изменил Янг? Дадим ему слово:

 

Я был завзятым книгочеем, но никаких других способов учиться не знал. Просто читал и читал материал, не зная, что с ним дальше делать. И если после прочтения информация не впечатывалась в память, я не представлял, что тут можно еще предпринять. Но, почитав об исследованиях [в сфере обучения], я понял, что ограничиваться пассивным восприятием информации нельзя.

Разумеется, было просто здорово научиться вспоминать информацию самому, ведь именно это от вас требуется на тестах. Если вы не можете сделать это во время учебы, то тем более не сумеете на экзамене.

 

Изучая материал, Майкл стал действовать более осмысленно: «Я останавливался и спрашивал себя: “Итак, что я только что узнал? О чем этот текст?” Мне пришлось научиться вникать в смысл слов: что такое энзимы, зачем они нужны, что делают? А потом возвращаться и проверять, не заблуждаюсь ли я или все понимаю правильно».

Такой процесс обучения не казался ни интуитивным, ни комфортным. «Поначалу это здорово раздражало. Когда все время останавливаешься, пытаешься вспомнить, о чем читал, и сам себе задаешь вопросы, то тратишь намного больше времени. И если через неделю экзамен, а тебе еще учить и учить, конечно, начинаешь нервничать из-за этих заминок».

Но единственный известный ему способ освоения большого объема информации — старая привычка к многочасовому перечитыванию — оказался нерезультативным. Как бы ни было трудно, Майкл заставлял себя следовать интервальной практике припоминания, чтобы хотя бы проверить, действительно ли это имеет смысл. «Приходится верить, что это поможет. И самым сложным оказалось заставить себя поверить. Но в результате все сработало, и еще как!»

Действительно, сработало! К началу второго года обучения Янг из худшего студента на курсе превратился в одного из лучших среди 200 соучеников и остается им до сих пор.

 

Янг рассказал нам, как адаптировал принципы интервального припоминания и осмысления к условиям медицинского вуза. Учиться здесь сложно. Во-первых, велик объем информации, которую нужно запомнить. Во-вторых, необходимо разобраться в функционировании комплексных систем и их взаимосвязей друг с другом. Так что наблюдения Майкла очень ценны.

Важно понять, что действительно важно: «Допустим, вы прослушали лекцию и просмотрели 400 слайдов презентации, но у вас нет времени на то, чтобы повторять каждую мелочь. И тут надо разобраться, что действительно важно, а что — так, детали. Самое главное при обучении в медицинской школе — уметь понять, на что целесообразнее потратить время».

Важно самому себе задавать вопросы: «Возвращаясь к пройденному, нельзя ограничиваться перечитыванием. Нужно постараться вспомнить, что ты выучил. Всегда начинаешь с самотестирования. А вот если не сумел вспомнить, то снова изучаешь материал и делаешь еще одну попытку».

Как подобрать правильный интервал: «Я знал, что интервальность полезна. Чем позже ты предпринимаешь попытку припоминания — тем лучше запомнишь информацию. Но нужно учитывать и то, сколько ты в принципе сможешь при этом вспомнить. Вот пример: ты учишь длинные названия энзимов и пошаговые описания того, что делает каждый энзим. Возможно, имеет смысл после десяти шагов каждого процесса останавливаться и спрашивать себя: смогу ли я вспомнить эти десять шагов? Однажды я наткнулся на отличный способ определения правильного интервала и убедился, что он всегда себя оправдывает. С тех пор все упростилось. Ведь у меня был проверенный метод, и я не сомневался, что он сработает».

Важно притормозить, чтобы вникнуть в смысл. Янг имеет привычку замедлять скорость чтения материала, вникая в него. Осмысляя, он лучше понимает и надежнее запоминает информацию: «Когда я прочитал, что допамин выделяет вентральная область покрышки, сначала это были для меня просто мудреные слова». Нельзя допускать, чтобы слова «скользили по поверхности мозга». Чтобы сообщение о допамине стало информативным, Янг углубился в вопрос, нашел эту область мозга, рассмотрел ее изображения и мысленно увидел картину происходящего. «Достаточно увидеть мысленным взглядом, как и где [анатомически] развивается процесс, чтобы запомнить информацию гораздо лучше, — говорит Майкл и добавляет: — У нас нет времени выучить все обо всем, но, если остановиться, чтобы информация обрела для нас смысл, она буквально впечатывается в память».

Впечатляющий рывок Янга не остался не замеченным преподавателями и другими студентами. Ему предложили подтягивать отстающих, а этой чести удостаиваются немногие. Теперь Майкл обучает всем описанным приемам других студентов и у них улучшается успеваемость. «Я вижу, как все заинтересовались моим методом. У нас в медицинской школе я всем друзьям открыл глаза на то, как правильно запоминать информацию. И теперь они сами могут научить этому кого хочешь. А люди хотят научиться правильно учиться».

Профессор Университета Южной Калифорнии Стивен Мадиган был изумлен результатами студента, который посещал его 100-часовой курс введения в психологию. «Курс тяжелый, — объяснял Мадиган. — Я пользуюсь самыми сложными, продвинутыми учебниками, и материал идет непрерывным потоком. Мы прошли три четверти курса, когда я обратил внимание, что один студент, Тимоти Феллоуз, получает 90–95% баллов буквально по всем видам проверочных работ — экзаменам, письменным контрольным, тестам со свободными ответами и с множественным выбором. Его результаты были сногсшибательными! Такой студент — определенно уникум. Поэтому однажды я отвел его в сторонку и попросил рассказать, по какой методике он учится»2.

Дело было в 2005 г. Мадиган пересекался с Феллоузом только на своих занятиях, однако нередко видел студента в кампусе и на футбольном поле. Так что было понятно: Тимоти — не книжный червь. «Психология не была его специализацией, но он серьезно относился к этому предмету и применил все свои навыки, чтобы успешно его изучить», — поясняет Мадиган. У профессора до сих пор хранится список учебных привычек Феллоуза, и он неизменно знакомит с ним своих нынешних студентов.

Среди «принципов отличника», названных Феллоузом, были следующие:

 всегда читать материал до лекции;

 по мере чтения представлять, какие вопросы могут войти в тест, и стараться на них ответить;

 мысленно отвечать на вопросы во время лекций, чтобы проверить усвоение прочитанного;

 встретив в методическом пособии незнакомое или забытое понятие, выучить его;

 выделенные крупным шрифтом термины и их значение переписывать в рабочую тетрадь и регулярно проверять, ясен ли их смысл;

 проходить онлайновые тренировочные тесты, которые предлагает профессор, — это позволяет обнаружить неизвестные еще понятия. Их необходимо выучить;

 реорганизовывать информацию учебного пособия по собственному плану;

 выписывать особо важные или подробно разбираемые понятия, вывешивать их на видном месте у кровати и время от времени проверять их знание;

 возвращаться к пройденному материалу через некоторые промежутки времени и нарабатывать его на всем протяжении курса.

 

Феллоуз — прекрасный пример студента, который нашел эффективные приемы обучения и превратил их в привычку. Благодаря интервальной практике к моменту экзамена усвоенные знания прочно откладывались у него в памяти.

Методы обучения, которые мы только что советовали применять студентам, эффективны для любого человека в любом возрасте. Просто до сих пор речь шла главным образом об их использовании в условиях учебного заведения. Те, кто учится всю жизнь, следуют тем же самым принципам на менее формализованной основе.

В каком-то смысле все мы учимся всю жизнь. Уже в момент рождения мы начинаем получать знания об окружающем мире на собственном опыте, методом проб и ошибок. Мы никогда не знаем заранее, в какой ситуации нам потребуется вспомнить, как мы поступили в прошлый раз в аналогичных обстоятельствах. Иными словами, приемы генерации и интервальной практики, описанные в нашей книге, естественны для человека (хоть это на первый взгляд и неочевидно). Многие люди на опыте убедились, как хорошо эти приемы помогают им в хобби или в профессиональной деятельности, требующей постоянного совершенствования.

Натаниэль Фуллер — актер театра «Гатри» в Миннеаполисе. Познакомились мы с ним так. Однажды на вечеринке мы разговорились со знаменитым режиссером-постановщиком театра «Гатри» Джо Даулингом. Услышав о нашей работе, он тут же посоветовал нам взять интервью у Фуллера — ведь этот актер умеет настолько точно и быстро учить роль и мизансцены, что его можно ввести в пьесу в последний момент. И он выступит блестяще, даже если не имел возможности нормально репетировать наравне со всеми.

Фуллер — матерый профессионал, который много лет оттачивал собственные техники освоения материала. Он часто получает ведущие роли, а иногда играет сразу нескольких второстепенных персонажей в одной пьесе. При этом он еще и является дублером исполнителя главной роли. Как ему все это удается?

Получив новый сценарий, Фуллер скрепляет его скоросшивателем и просматривает, выделяя все свои реплики. «Так я выясняю, сколько текста предстоит выучить. Я прикидываю, сколько смогу выучить за день, и стремлюсь начать как можно скорее, чтобы хватило времени на заучивание», — говорит он3. Маркер помогает ему быстро находить свои реплики и дает наглядное представление о структуре пьесы. Таким образом, Фуллер использует прием выделения не так, как студенты на занятиях, — ведь те пользуются маркером исключительно для того, чтобы потом перечитывать отмеченные места. «Вы получаете представление о рисунке роли и том, как работают диалоги», — поясняет свою методику актер.

Интервальную практику Фуллер использует в различных вариантах. Для начала он берет лист бумаги, закрывает им страницу сценария и начинает медленно сдвигать его вниз, мысленно повторяя слова других персонажей, которые предшествуют его собственным. Дело в том, что чужие реплики инициируют слова его персонажа, а значит, на их эмоции герой Фуллера должен реагировать адекватно. Собственные реплики он и закрывает листом бумаги и старается произносить их по памяти вслух, а затем проверяет, насколько был точен. Реплику, в которой допущена ошибка, Фуллер снова закрывает и повторяет до тех пор, пока не произнесет ее правильно. Только после этого он переходит к следующему фрагменту текста.

«На 50% знание роли состоит не в том, чтобы выучить слова, а в том, чтобы знать, когда их произносить, — поясняет Фуллер. — У меня вовсе не блестящая память, но я нашел ключик к успеху: нужно сделать все возможное, чтобы вспомнить свою реплику, не глядя в текст. И чтобы выучить роль, я добиваюсь этого».

«Я работаю как сумасшедший. Останавливаюсь, только когда чувствую, что толку от моих усилий уже никакого нет. На следующий день я возвращаюсь к тексту и обнаруживаю, что не помню слов. На моем месте многие из моих друзей начали бы паниковать. Но я-то знаю, что ничего не забылось и не пропало, в следующий раз роль обязательно вспомнится. Поэтому я просто берусь за другой кусок и так прохожу всю пьесу».

По мере работы над сценарием Фуллер постоянно переходит от знакомых страниц текста к новому материалу, и пьеса обретает форму, словно гобелен, прирастающий стежок за стежком. Каждая следующая сцена получает смысл благодаря предыдущим фрагментам пьесы — и в свою очередь способствует развитию сюжета. Добравшись до конца пьесы, Фуллер начинает проходить ее в обратном порядке — от менее знакомой последней сцены к предыдущей, лучше изученной. А от нее снова переходит к последней. Затем он возвращается на предпоследнюю сцену, а от нее — снова на последнюю. Так «челноком» Фуллер проходит всю пьесу, пока не добирается до самой первой сцены пьесы. Такого рода возвратно-поступательная проработка помогает актеру слить менее знакомый материал с более знакомым и лучше запомнить всю роль.

Фуллер заучивает ее в виде текста на бумаге. Но каждая реплика — это не только слова, но и реакция тела, мышечное действие, поэтому он учит слова в образе, старается прочувствовать их. Фуллер обращает пристальное внимание на стилистику текста пьесы, на ее фактуру, на то, каким предстает смысл каждой реплики в зависимости от ее строения и слов. Он старается проникнуться ощущениями персонажа, понять, как он должен двигаться по сцене, с какой мимикой. Он осмысляет все нюансы, в которых проявляются переживания героя — а ведь эти переживания задают тон каждой сцене. Такого рода осмысление помогает актеру выработать эмоциональный подход к роли и лучше сжиться со своим героем.

Практика припоминания получила у Фуллера дальнейшее развитие. Теперь вместо работы с бумажным сценарием он все чаще записывает на диктофон все реплики других исполнителей, стараясь произнести их как можно «характернее». Затем он прослушивает в записи чужой текст, ожидая реплики, которая предшествует его собственным словам. Тут Фуллер нажимает на паузу и по памяти произносит свою реплику. Если он считает, что ошибся, то заглядывает в сценарий, снова прослушивает предыдущую реплику, снова произносит свои слова и движется дальше.

Перед тем как начать работу с режиссером и другими актерами над мизансценами (когда прорабатываются совместные перемещения участников по сцене), Фуллер разучивает роль у себя дома. Он представляет, что его гостиная — это сцена, и мысленно оживляет ее возможными мизансценами, как он их себе представляет. Репетируя фрагменты текста с помощью диктофона, слушая чужие реплики и подавая собственные, актер перемещается по воображаемой сцене вместе с ее воображаемым реквизитом. Во время репетиций актера, которого придется дублировать, Фуллер наблюдает за ним из зала — за спинками последних рядов зрительских кресел. Он проходит всю мизансцену так же, как это делает исполнитель на сцене. Потом актер практикуется дома, перестраивая воображаемую сцену в собственной гостиной в соответствии с уже готовой мизансценой.

Учебный процесс Фуллера — это идеальный комплекс желаемых трудностей: практика припоминания, интервальное обучение, интерливинг, осмысление и генерация (душевных движений, поведения, мотивации и индивидуальности персонажа). Эти приемы помогают ему учить роль, делать ее многоплановой и оживлять своего героя для самого себя и зрителей.

В 2013 г. Джон Макфи опубликовал в журнале NewYorker заметку о творческом кризисе. Макфи высказался по теме писательства с высоты не только прожитых 82 лет, но и своей блистательной карьеры, которая принесла ему множество наград и славу основоположника жанра креативной небеллетристической литературы. Творческий кризис — это якобы непреодолимый барьер, который тем не менее необходимо преодолеть, если хочешь достичь своих целей. Писательство, как и любое другое творчество, — это процесс непрерывного, поступательного созидания и открытия. Многие люди могли бы стать писателями, но им так и не удается обрести себя по одной простой причине: они не могут усадить себя за работу, пока не будут во всех подробностях знать, что хотят сказать. У Макфи есть собственное решение этой проблемы. Он пишет письмо матери. И рассказывает ей, как он несчастен, ведь он столько надежд возлагал на тему, на которую хотел писать (в его примере это медведь), но понятия не имеет, как к ней подступиться. Может, он и не писатель вовсе? Макфи хотел показать читателям, какой огромный зверь этот медведь, насколько он ленив — может спать 15 часов в день. Он много чего мог бы рассказать и сейчас расскажет… «Потом вам останется только вернуться в начало письма, убрать оттуда “Дорогая мама!”, потом убрать нытье и жалобы, оставить только медведя», — делится писатель.

Первый черновик, признается Макфи, — это просто «убогая писанина». «Дальше текст нужно отложить. Я сажусь в машину, еду домой. По дороге мой ум продолжает играть словами. Я думаю, как лучше выразить то или это, подбираю удачную фразу, чтобы исправить какой-то огрех. Не будь у вас чернового варианта, вы, очевидно, не стали бы размышлять, как его улучшить. Физически вы можете писать два-три часа в день, но ваш ум так или иначе работает все 24 часа в сутки — даже во сне! — но лишь в том случае, если у вас есть хоть какой-то черновик или наброски. Пока его нет, вы еще и не начинали работу над произведением»4.

В этом вся суть: обучение работает так же, как «убогая писанина» Джона Макфи. Часто наши представления о незнакомом материале поначалу кажутся примитивными и неопределенными. Но стоит занять ум попытками осмыслить нечто новое, как он начинает «докапываться» до проблемы самостоятельно. Невозможно вовлечь в дело ум, снова и снова перечитывая текст или пассивно глядя на слайды презентации. Чтобы задействовать его, надо постараться объяснить материал самому, собственными словами — связать факты, оживить их, соотнести с тем, что уже известно. Учение, как и писательство, — это процесс вовлечения. Старания решить головоломку активизируют ваши творческие способности и настраивают ум на поиск: будут привлечены ваш опыт и нужные знания. Они пробуждают в вас жажду решить задачу. И когда вы получите решение, оно прочно свяжется с теми знаниями и способностями, что у вас уже есть. Этот процесс будет гораздо глубже, чем просмотр презентации в PowerPoint, которая лишь скользнет по поверхности вашего сознания.

Итак, запомните совет Макфи: если хотите овладеть чем-то новым, перестаньте ныть и начинайте самоотверженно писать о медведе.

В главе 2 мы рассказывали о том, как нейрохирург клиники Майо Майк Эберсолд использует привычку к рефлексии для совершенствования своих профессиональных навыков. Рефлексия подразумевает припоминание («Что я сделал?», «Какие результаты получил?») и генерацию («Что можно сделать лучше в следующий раз?»), задействуя при этом воображение и мысленное повторение («Что, если делать более мелкие стежки?»). Именно благодаря привычке к рефлексии Эберсолд смог восстановить синусовую артерию в задней части черепа. Обычным путем зашить ее было невозможно, потому что ткани артерии сплющиваются и рвутся при попытке затянуть стежок.

Винс Дули, тренер футбольной команды GeorgiaBulldogs (глава 3), помогает своим подопечным с помощью рефлексии и мысленного повторения запомнить план игры и персональные рекомендации на очередной субботний матч. Полицейский из Миннеаполиса Дэвид Гарман (глава 5) пользуется рефлексией для совершенствования методов работы под прикрытием. О действенности рефлексии как приема обучения со всей убедительностью свидетельствуют мемуары капитана Чесли Салленбергера: он написал книгу под названием «Высший долг» (Highest Duty). Салленбергер, или Салли, — пилот, сумевший совершить невероятное: в 2009 г. он посадил рейс 1549 US Airways на реку Гудзон. Снова и снова перечитывая его автобиографию, мы во всех подробностях изучили, как он совершенствовал свое понимание полета и управления самолетом в ходе тренировок, как накапливал собственный опыт и изучал чужой. Этот процесс начался с самых первых дней его летной карьеры за штурвалом одномоторного самолетика, а продолжился в кабине реактивного истребителя. Затем он участвовал в расследованиях разных авиакатастроф и детально анализировал немногие примеры вынужденной посадки пассажирского самолета на воду. Тогда он уделял особое внимание полученным знаниям о тангаже, скорости и крене. Профессиональная эволюция капитана Салленбергера показывает, что привычка к рефлексии не сводится к учету своего опыта или к наблюдению за опытом других людей. Чтобы рефлексия приносила пользу, она должна сопровождаться процессами генерации, визуализации и мысленного повторения.

Когда мы познакомились с пианисткой Тельмой Хантер, она готовилась к концерту: разучивала четыре новые пьесы — Моцарта, Форе, Рахманинова и Уильяма Болкома. Свою первую награду за исполнение музыкальных произведений Хантер получила в пять лет в Нью-Йорке. Сейчас ей 88, и она все еще играет. Она не звезда, ее и известной назвать нельзя, но как музыкант она состоялась. Тельма живет активной, полной жизнью. Вместе с мужем, кардиохирургом Сэмом она вырастила шестерых детей. До сих пор эта женщина не перестает учиться, преподавать и выступать в концертах, она «в игре», очень востребована и предана делу всей своей жизни.

Учебный метод Хантер — это иллюстрация того, как осмысление делает прочнее знания и память. Приступая к новому произведению, Тельма учит его физически (как двигаются пальцы по клавишам), на слух (как оно звучит), визуально (как выглядят ноты) и интеллектуально, контролируя свою игру в моменты изменения гармонии.

Приходится делать поправку на возраст: теперь она разыгрывается перед выступлением, а раньше в этом не было необходимости. «Силы у меня небезграничны и растяжка уже не та. Кроме того, если нужно выучить произведение наизусть, мне приходится думать о нем. Раньше этого не требовалось, я просто прорабатывала пьесу во всех нюансах, и она запоминалась сама собой»5. Тельма представляет ноты и делает в них мысленные пометки. «Репетируя, я иногда вслух говорю себе: “Вот здесь переход на октаву выше” — и представляю себе нотную страницу». В полном единодушии со взглядами Джона Макфи на писательство, Хантер замечает, что на этапе, когда произведение почти выучено, «можно вести машину и одновременно думать о пьесе, над которой работаешь. Как если бы ты был дирижером и размышлял: “Этот пассаж станет более осмысленным, если чуть сдвинуть темп. Нужно постараться сыграть его быстрее”. Все это важные вещи, и, чтобы о них думать, необязательно сидеть за пианино».

Хантер упражняется за инструментом ежедневно. Когда она разучивает новые произведения, то регулярно замедляется, чтобы проработать сложные пассажи. В последнее время она часто выступает в трио с виолончелью и скрипкой, поэтому далее наступает период совместной работы, когда индивидуальные трактовки музыкального произведения превращаются в единое целое.

В главе 7 мы рассказывали об исследовании Андерса Эрикссона. Его результаты таковы: профессионалы экстра-класса в ходе многих тысяч часов одинокой самоотверженной практики формируют свои библиотеки ментальных моделей. Затем эти модели применяются в самых разных ситуациях, с которыми они сталкиваются в своей сфере деятельности. Опыт Хантер может служить иллюстрацией к теории Эрикссона. Время от времени ей приходится садиться за пианино и разрабатывать аппликатуру для исполнения сложных пассажей. Как это ни странно, замечает Тельма, но можно отложить пьесу на неделю, а потом вернуться к ней и сыграть совсем с другой аппликатурой — и она покажется совершенно естественной и знакомой. Казалось бы, парадокс, — но только на первый взгляд. Сама Хантер полагает, что в этом случае за нее действует ее подсознание: оно использует многолетний опыт игры Тельмы и находит более удобные решения, чем она изобрела сама, так и этак перебирая клавиши. А может, именно труды Хантер за инструментом настраивают ее ум на поиск в огромных хранилищах памяти самого изящного и оптимального варианта исполнения — подобно тому, как Макфи старается написать о медведе.

Работая над этим разделом, мы очень боялись впасть в поучительный тон. Каждый педагог должен сам решить, какими методами пользоваться в собственном классе. Но, может, вы найдете что-то полезное в наших практических рекомендациях. Скажем, в базовых стратегиях, описанных ниже. Нам кажется, это очень эффективное подспорье для учащихся. После краткого их описания мы приведем примеры того, как реальные педагоги использовали эти методы в своей работе. Надеемся, что среди этих рекомендаций и примеров вы найдете нечто полезное для себя и это пригодится вам в работе.

Над учащимися довлеет множество мифов и заблуждений, которые заставляют их делать неверный выбор в самых разных вопросах — от готовности к риску в принятии интеллектуальных вызовов до режима и способа изучения материала. Задача педагога — рассказать ученикам о результатах научных экспериментов, посвященных тому, как мы учимся. Эта информация поможет каждому из них лучше организовать собственное обучение.

В первую очередь студентам надо помочь понять следующие базовые принципы.

 Определенные трудности при обучении способствуют более прочному знанию и запоминанию.

 Знание, которое далось легко, часто оказывается поверхностным и скоро забывается.

 Не все наши интеллектуальные возможности даны нам от природы. На самом деле обучение, которое сопровождается преодолением трудностей, меняет наш мозг, формирует в нем новые связи и повышает интеллект.

 Мы лучше учимся, если стараемся решить новую задачу до того, как нам покажут ее решение.

 Чтобы достичь совершенства в любой сфере, надо постоянно пытаться преодолевать нынешние пределы своих возможностей.

 Упорное движение вперед обычно сопровождается частыми неудачами. Но именно они дают бесценную информацию для того, чтобы построить действенную стратегию продвижения к мастерству.

 

Мы обращались к этим идеям на протяжении всей книги, а детально разобрали их в главах 4 и 7.

Обычно учащимся никто не объясняет, как надо учиться. Если даже это и происходит, они часто получают дурные советы. Поэтому учащиеся предпочитают интенсивное обучение и зубрежку таким далеко не оптимальным видам учебной деятельности, как, скажем, перечитывание.

В начале этой главы мы пообещали предложить эффективные методы обучения. Педагоги принесут больше пользы своим подопечным, если объяснят ценность этих приемов и будут пользоваться ими до тех пор, пока их преимущества не проявятся. Ведь сначала эффект этих методов может быть незаметным.

Если это оправданно, проводите частые опросы. Это помогает учащимся консолидировать знания и прерывает процесс забывания. Правила проведения такого тестирования должны устраивать и студентов, и вас самих. Студенты лояльны к тестированию, если оно проводится предсказуемым образом и не оказывает существенного влияния на итоговую оценку. Педагоги считают тестирование приемлемым, если могут провести его легко и быстро. Они не должны относиться к нему как к элементу учебного плана. (К примеру, познакомьтесь с тем, как Кэтлин Макдермот, о преподавательской деятельности которой мы еще расскажем в этой книге, проводит ежедневные тестирования слушателей своего университетского курса о проблемах обучения и человеческой памяти.)

Включайте в учебный процесс практику припоминания, генерацию и осмысление. Это могут быть упражнения, которые заставят учащихся самостоятельно решить задачу на еще не изученную тему — не дожидаясь, пока им дадут на занятиях готовое решение. Предлагайте студентам скачивать тесты и практиковаться на них, чтобы вспоминать пройденный материал, понимать, что они усвоили, а где есть пробелы в знаниях. Давайте в качестве письменных заданий такие, которые требуют осмыслить пройденный материал и соотнести его с другими знаниями или сферами жизни. Хороши также упражнения, выполняя которые студенты коротко формулируют ключевые идеи изучаемого материала, изложенного в учебнике или в лекции.

Тесты и проверочные задания должны хоть как-то, но влиять на итоговую оценку. Если результаты тестов учитываются при выставлении итоговой оценки по предмету, то студенты учатся лучше, чем если бы проверочные работы никак не влияли на результат.

При разработке опросников и упражнений стремитесь возвращаться к понятиям и сведениям, раскрытым ранее в течение курса. Практика припоминания становится постоянной, а знания накапливаются, и это помогает учащимся строить ментальные модели, усваивать понятийное знание и понимать взаимосвязи идей или систем. (Для примера см. в главе 2, как Энди Собел проводит некритичные тесты по курсу политэкономии университетского уровня.)

Пользуйтесь интервальным методом и интерливингом, чередуйте темы и задачи, изучаемые на занятиях. Необходимость постоянно переключаться заставляет учащихся «перезагружать» уже усвоенные знания по каждой теме, — ведь им приходится всякий раз определять, как соотносится с этими знаниями новый материал.

Объясните ученикам, каким образом привносите в их обучение желаемые трудности и для чего. Откровенно предупредите их, что такого рода обучение сопряжено с некоторыми проблемами и сомнениями. Объясните также и в чем ценность этого метода. Возможно, вы сочтете нужным познакомить их с опытом студента-медика Майкла Янга, о котором мы рассказывали ранее в этой главе: он выразительно описывает временные трудности и конечные преимущества использования предлагаемых нами приемов обучения.

Мэри Пэт Уэндерот помогает студентам овладеть материалом курса, создавая для них желаемые трудности. Кроме того, она учит их эффективным приемам самоорганизации, и это помогает им благополучно превращаться из успевающего студента в состоявшегося профессионала. При этом Мэри еще выше поднимает планку студентов, помогая им оценить степень знаний по таксономии Блума, повысить уровень синтеза и критической оценки материала.

Таксономия Блума выделяет шесть уровней когнитивного обучения. Эта система классификации была разработана в 1956 г. комитетом преподавателей под председательством психолога Бенджамина Блума. Вот эти шесть уровней: обретение знания (базовый уровень); постижение стоящих за ним фактов и идей; способность применить знание для решения задач; анализ идей и отношений с целью сделать умозаключение; синтез знаний и идей в новых комбинациях и, наконец, способность применить знание для оценки мнений и идей и формирования собственного суждения на основе фактов и объективных критериев.

Познакомьтесь с приемами и принципами, которыми Уэндерот пользуется особенно часто.

 

Принцип открытости. Первым делом Мэри Пэт рассказывает студентам об эффекте тестирования, принципе желательных трудностей и обольщениях «иллюзорного знания». Она обещает не делать тайны из своего подхода к обучению, явно и напрямую используя означенные принципы. По ее собственным словам, «вся суть эффекта тестирования — в том, что ты не перечитываешь, а больше учишься. Правда, подвигнуть к этому студентов очень трудно, поскольку их слишком долго приучали читать и перечитывать учебники»6.

 

Вы не представляете, насколько часто ко мне приходят студенты и показывают учебник, разукрашенный четырьмя разными маркерами. И слышат от меня: «Что ж, я могла бы сказать, что вы хорошо потрудились и, как видно, действительно хотите одолеть этот курс, ведь у вас тут и синий есть, и желтый, и оранжевый, и зеленый». А дальше я стараюсь донести до них, что любое время, отданное на это занятие после первого опыта, потрачено впустую. Они, конечно, удивляются: «Как же так?» Я отвечаю: «Вам нужно делать вот что. Прочитали немного — проверьте себя», но они попросту не знают, как это делается.

Поэтому я показываю им это на занятиях. Каждые пять минут я задаю вопрос по материалу, который мы сейчас обсуждали, и часто вижу, как студенты ныряют в конспекты. Я говорю: «Стоп! Не заглядывайте в записи. Просто подумайте и постарайтесь ответить сами». Я объясняю, что наш мозг подобен лесу, в чаще которого где-то скрыта память. Вы здесь, а память — там, за деревьями. Чем больше раз вы пройдете к ней по тропинке, тем лучше ее утопчете, и в следующий раз, когда потребуется обратиться к своей памяти, ее будет проще найти. Но, подглядывая в записи, вы срезаете путь. Вы его уже не прокладываете, кто-то другой говорит вам, куда идти.

 

Время от времени Уэндерот задает аудитории вопросы и предлагает поработать над ними. Студенты пишут на доске три варианта ответа, и по каждому варианту проводится голосование — каждый поднимает один, два или три пальца в зависимости от того, какой ответ считает правильным. Преподавательница предлагает студентам выбрать в аудитории кого-то, «кто проголосовал за другой вариант, провести совместное обсуждение и сообща решить, какой ответ считать верным».

Уэндерот помогает студентам взглянуть на учебу по-новому и учит иначе описывать свои неудачи. Если студенты не могут ответить на вопрос экзамена, то, как правило, говорят, что вопросы были заковыристые. Но если винить во всем тесты, замечает преподаватель, то на этой шаткой основе проблему не решишь. Теперь же студенты, недовольные результатом на экзамене, обращаются к ней совсем с другими словами: «У меня была иллюзия знания. Как мне поправить дело?» В решении этой проблемы Мэри Пэт с радостью помогает им.

 

Тестовые группы. Уэндерот превратила обычные «семинарские группы» в «тестовые». В семинарской группе высказывается тот, кто больше всех знает, а остальные молча внимают. Акценты там делаются на механическое запоминание. А в тестовой группе все участники вместе решают поставленную задачу без помощи учебника. У каждого есть какие-то знания по теме, их можно обсудить вместе с коллегами. Цель занятия — исследовать вопрос, решить его и сформулировать вывод.

Затем Уэндерот спрашивает участников тестовых групп, какие идеи кажутся им не вполне ясными, и приглашает одного студента к доске: он должен прояснить понятие. Пока студент пытается собрать свои знания в единый ответ, остальные участники группы задают ему вопросы, которые направляют его внимание на более общее понятие. И все это время учебники остаются закрытыми.

 

Свободное припоминание. Уэндерот ставит перед своими студентами требование: каждый вечер записывать все, что они могут вспомнить из дневного занятия. Этому надо посвящать десять минут. Профессор предупреждает учеников: через две минуты все мысли у них наверняка закончатся, но, несмотря на это, следует продолжать записи. Через десять минут надо просмотреть записанное, понять, что удалось вспомнить, а что забылось, и сосредоточиться на материале, который не удержался в памяти. Полученный в результате этого упражнения опыт предопределяет характер вопросов, которые будут подняты на следующем семинаре. Уэндерот убедилась, что упражнение на свободное припоминание помогает студентам углублять знания. У них появляется комплексное понимание вопроса.

Резюме. Каждый понедельник студенты профессора Уэндерот должны взять лист бумаги определенного размера и изобразить на нем темы, изученные на предыдущей неделе. Мэри Пэт преподает физиологию, науку о том, как функционируют системы организма, так что это резюме имеет смысл составлять в форме комикса с рисунками, выносками, примечаниями, стрелками и графиками. Это помогает студентам свести в единое целое информацию, полученную за неделю, и осмыслить взаимосвязи разных систем: «Это ведет к тому-то, что в свою очередь порождает то-то, а последствия сказываются на том-то. Мы используем множество стрелок-указателей. Студенты могут работать вместе, я не возражаю. Лишь бы каждый принес свой собственный листок», — объясняет Мэри Пэт.

Учебные абзацы. Если на неделе студенты не были перегружены, то в пятницу Уэндерот задает им написать «учебные абзацы»: профессор ставит вопрос, на который надо подготовить ответ объемом в пять-шесть предложений. Вопрос может быть, например, таким: «В чем сходство между желудочно-кишечным трактом и системой органов дыхания?» Или: «Вы только что получили результаты тестов. Что бы вы сделали иначе в следующий раз?» Смысл этого задания — стимулировать припоминание и осмысление, закрепить усвоенное за неделю, не дав знаниям потонуть в бесчисленных заботах и хлопотах студенческой жизни. «За годы преподавания я убедилась: если я не проведу никакой подготовительной работы перед тестом, то мои студенты не будут делать ничего, пока у них не останется единственный день на подготовку». Кроме того, «учебные абзацы» — возможность попрактиковаться в написании ясного и лаконичного текста. Преподаватель читает ответы и обязательно комментирует их на занятиях: студенты должны знать, что работали не зря и писали не в «пустоту».

 

Таксономия Блума. Стремясь избавить таксономию Блума от несколько абстрактного характера, Уэндерот разложила свои учебные материалы по уровням его системы и превратила их в ключи к своим тестам. На каждый вопрос она составила ответ для каждого уровня таксономии: первый соответствует освоению материала на уровне знания; второй, более развернутый ответ свидетельствует о понимании, еще более полный — о проделанной операции анализа и т.д. Раздавая тесты с результатами, Мэри Пэт давала студентам и ключи к ним. Затем она предлагала каждому отнести свой ответ к тому или иному уровню таксономии и подумать, что еще нужно изучить, чтобы дать ответ более высокого уровня.

 

Преодоление разрыва в успеваемости при изучении естественнонаучных дисциплин. Уэндерот вместе с коллегами опробовала разные методы организации занятий и разные принципы активного обучения, которые помогли бы сократить разрыв в академической успеваемости у студентов. Хуже подготовленным студентам редко удается справиться с вводным курсом по естественным наукам. Поэтому даже те из них, кто обладает способностями и интересом к успешной научной деятельности, не могут стать учеными. А все потому, что ни в школе, ни в семье эти люди так и не научились добиваться результатов и преодолевать трудности.

«Большинство из нас, нашедших свой путь в науку, сходятся вот на чем. Мы всегда ощущали, что рядом есть тот, кто поддерживает нас, кто скажет: “Ты все преодолеешь”. Нам объясняли: если что-то не ладится, нельзя опускать руки. Нужно продолжать работать», — говорит Уэндерот.

В ходе экспериментов Уэндерот с коллегами сравнила результаты «слабо структурированного» обучения (традиционного лекционного курса с промежуточным и итоговым экзаменами, от которых зависит показатель успеваемости студентов) и «высокоструктурированного» обучения (ежедневных и еженедельных проверочных заданий, которые не влияют на балл, но постоянно задействуют аналитическое мышление, необходимое для успешной сдачи экзаменов). Также они объяснили студентам, как важно иметь «установку на развитие» (см. обсуждение работы Кэрол Дуэк в главе 7), то есть понимать, что учеба — тяжелый труд и что преодоление трудностей развивает интеллект.

Каковы результаты? Благодаря высокоструктурированному обучению студенты, посещавшие вводный курс биологии, стали проваливаться на экзаменах реже, чем их соученики, которых обучали в рамках традиционной «рыхлой» структуры. Удалось сократить разрыв между успеваемостью студентов с разным уровнем подготовленности. Причем ответы тех и других на экзаменах относились к более высокому уровню по таксономии Блюма. Но важен не только факт того, что студент справился с проверочным заданием. Студенты, выполнявшие задания, пусть в малой степени, но влиявшие на итоговую оценку, добивались больших успехов в течение семестра по сравнению с теми, кто выполнял те же упражнения, но совершенно не влиявшие на оценку.

«Мы рассказываем студентам, каким должен быть склад ума потенциального ученого, — объясняет Уэндерот. — Чтобы преуспеть в науке, требуется дисциплина. Раньше они и не думали о том, что дисциплину надо культивировать. Мы приучаем их мыслить как профессионалы, которыми они стремятся стать. А если они спотыкаются, подсказываем, как подняться на ноги»7.

Философия преподавания в Вест-Пойнте основана на системе обучения, которая называется методом Тэйера. Ее разработал почти 200 лет назад один из первых глав академии Сильванус Тэйер. Суть метода такова: по каждой учебной дисциплине ставятся очень конкретные задачи обучения. Обязанность по их выполнению возлагается на курсанта. На каждом занятии предполагаются опросы и повторение.

Оценки курсантов Военной академии формируются на основе трех важнейших элементов обучения — академической, военной и физической подготовки. По словам Майка Мэтьюса, профессора инженерной психологии, нагрузка у курсантов колоссальная: на учебу нужно времени больше, чем часов в сутках. Чтобы справиться с программой, кадеты Вест-Пойнта должны научиться сосредоточиваться на принципиальном, а всем необязательным заниматься, если только останется время. «К ним предъявляют очень высокие требования по самым разным направлениям, и загружены они под завязку», — говорит Мэтьюс. Невероятно, но факт — Мэтьюс может сказать учащимся: «Если будете вчитываться в каждое слово в этой главе, то потратите время без особой пользы». Смысл ведь не в том, чтобы «пробежать глазами текст». Движущий фактор — поставленные вопросы, и читать нужно для того, чтобы найти на них ответы8.

Курс Мэтьюса почти не предполагает лекций. Каждое занятие начинается с опроса, цель которого — проверить, изучена ли литература для самостоятельного чтения. Таким образом, курсантов очень часто «вызывают к доске». Доски в академии размещены на всех четырех стенах учебных кабинетов, и к каждой из них выходит группа курсантов для того, чтобы вместе выработать ответ на вопрос профессора. Это вопросы более высокого порядка, чем те, которые обычно используют для ежедневного тестирования: студентам приходится объединять идеи, почерпнутые из самостоятельного чтения, и применять их на концептуальном уровне. Это разновидность практики припоминания, генерации и коллегиального обучения. Каждая группа выбирает одного студента, чтобы он выступил перед классом с объяснением группового ответа на вопрос. После этого все обсуждают работу группы. Все семинарские занятия направлены на овладение понятиями, а не на запоминание отдельных фактов. Если студентов не вызывают к доске, они выполняют другие виды упражнений, проводят презентации или работают в группах. Вся эта деятельность нацелена на понимание и формулировку общих концепций, охватывающих изучаемый вопрос.

То есть перед каждым занятием ставятся четкие цели обучения. Плюс к этому проходят ежедневные проверки и активное решение задач с обратной связью. Благодаря этому курсанты мотивированы и четко ориентированы на цель и самоотверженную учебу.

Один из самых важных навыков, которым обучают в Вест-Пойнте, осваивается вне стен кабинетов. Речь идет об умении ориентироваться по компасу. Этот навык позволяет двигаться в нужном направлении на незнакомой местности. Чтобы определить азимут, следует взобраться на дерево или возвышенность и отметить удаленный от вас ориентир. По компасу вы определяете, на сколько градусов от севера отклоняется направление на этот ориентир. Теперь можно спускаться в лесную чащу и двигаться в нужную сторону, периодически останавливаясь, чтобы определить азимут и убедиться, что вы не сбились с курса. Тестирование чем-то напоминает движение по компасу. Оно показывает, нарабатываете ли вы мастерство, которое приведет вас к желанной цели.

Мэтьюс может гордиться тем, что двое его учеников завоевали стипендию Родса. Второй из них — кадет Кайли Ханклер (ныне второй лейтенант Ханклер). Ханклер проведет следующие два года в Оксфордском университете, после чего будет принята в Медицинскую школу Джонса Хопкинса. Именно Ханклер подсказала нам хорошую метафору, сравнив обучение с движением по компасу. «Основное внимание в академии уделяют личной ответственности, умению самостоятельно найти путь к своей цели», — сказала она9. Например, тест для вузов медицинского профиля охватывает материал четырех крупных учебных дисциплин: чтения, химии, физиологии и письма. По каждой из них Ханклер поставила самой себе задачи обучения, исходя из того, что считала самым важным, и приступила к решению этих задач по мере подготовки. «Каждые три дня я проходила тест, чтобы узнать, в чем ошибаюсь, и внести коррективы — то есть определить азимут. Многие студенты месяцами изводят себя зубрежкой, пытаясь запомнить любую мелочь, но для меня главным было понять общие идеи. В чем смысл этого вопроса, какая здесь заложена идея, соответствует ли она тому, что я наметила себе для изучения этого раздела? Вот так выглядела моя проверка азимута», — рассказывает Кайли.

Один из соавторов этой книги, Генри Рёдигер, заканчивал среднее образование в военной академии Риверсайд в Гейнсвилле, штат Джорджия. В Риверсайде практикуется разновидность метода Тэйера: кадеты проходят ежедневные тесты, самостоятельно решают задачи или выполняют различные задания. Уровень подготовки юных учащихся этого заведения не так безупречен, как в элитном Вест-Пойнте, но метод Тэйера отлично работал и там. Такие методы, предполагающие ежедневное участие студента в собственном обучении, особенно надежны, если нужно помочь не слишком способным учащимся больше трудиться вне учебных занятий. Метод Тэйера обеспечивает им заметные результаты, и это лучший стимул следовать ему. Нечто подобное Мэри Пэт Уэндерот, о которой мы только что рассказали, обнаружила в ходе своих исследований: высокоструктурированное обучение идет на пользу учащимся, которые до этого не пользовались эффективными учебными приемами. Это приучает их осваивать именно такие действенные методы и помогает добиваться успеха в условиях высоких требований и нагрузок.

В рамках университетского курса, посвященного обучению и памяти человека, Кэтлин Макдермот проводит ежедневные, некритичные по своим результатам опросы. 14-недельный курс посещают 25 студентов, занятия проводятся дважды в неделю за вычетом промежуточных и итогового экзаменов. Последние три–пять минут каждого занятия уделяются ответам на четыре вопроса теста. Они касаются основных моментов сегодняшней лекции, домашнего чтения или и того и другого. Если студенты поняли материал, они сумеют правильно ответить на все четыре вопроса, но для этого им придется подумать. В тесты может входить любой материал, изученный на данный момент. Иногда профессор обращается к более ранним темам, если замечает, что студенты освоили их недостаточно хорошо.

В самом начале курса Макдермот предельно откровенно объясняет правила игры. Она рассказывает об исследованиях эффекта тестирования и объясняет, чем полезны опросы, даже если их польза поначалу не ощущается. Студенты могут пропустить четыре теста в течение семестра. Объяснять причину пропусков необязательно, возможность отработать пропущенные тесты не предоставляется.

Поначалу режим постоянного тестирования не нравится студентам. В первые недели курса Макдермот то и дело получает от них электронные письма: студенты объясняют, почему отсутствовали на тесте, и просят разрешения сдать его задним числом. Профессор терпеливо повторяет условия: разрешены четыре пропуска тестов, никаких «задних чисел».

По словам Макдермот, тесты для студентов — дополнительная причина приходить на занятия: на каждом семинаре учащиеся сами могут влиять на свою итоговую оценку, давая четыре правильных ответа из четырех. К концу семестра студенты говорят, что опросы помогли им справиться с материалом курса: тесты сигнализировали об отставании и необходимости подучиться.

«Главное при тестировании — установить очень четкие правила для студентов. Такие, выполнение которых было бы по силам преподавателю, — говорит Макдермот. — Если вы студент, то либо приходите на занятие и сдаете тест, либо нет. Если вы преподаватель, то избавляетесь от возни с пересдачами для прогульщиков»10.

Суммарные результаты тестов на 20% определяют итоговый балл студента. Кроме опросов, Макдермот устраивает два промежуточных экзамена и один итоговый. Оценки последних экзаменов суммируются. Такой «накапливающийся» итог укрепляет знания студентов, поскольку побуждает их заниматься интервальной практикой.

В главе 2 мы рассказали о совместной работе с преподавателями средней школы города Колумбии в штате Иллинойс. Ее целью было изучение внедрения в академическое расписание регулярных тестов, не влияющих на оценку учащихся. В нашем исследовании приняли участие и преподаватели, которые пользовались регулярным тестированием и другими методами припоминания, и их коллеги, впечатленные полученными результатами. Сначала эксперимент охватывал уроки истории и естественных наук в старших классах. Там частая практика припоминания использовалась как для улучшения качества обучения, так и в помощь учителям, стремившихся «натаскать» учеников по тем разделам своих предметов, где наблюдалась недостаточная успеваемость.

Совет по образованию штата Иллинойс принял новые стандарты обучения математике и английскому языку в полной средней школе. Они соответствуют требованиям Единого комплекса государственных образовательных стандартов, внедренных под руководством Национальной ассоциации губернаторов США при активной поддержке министра образования. В Едином комплексе определено, какими знаниями и навыками должны обладать школьники к моменту окончания полного среднего образования. Наряду с прочими структурами школьный округ[13] штата Колумбия приступил к реорганизации учебной программы и тестов. Общественные школы в большинстве штатов США находятся в ведении определенных школьных округов, которые создаются правительством штата.

 

Требования стали более жесткими. Новые стандарты образования в штате требовали прекрасных навыков концептуального понимания, логического мышления и решения проблем. Для достижения этого учащихся загрузили письменными и аналитическими заданиями. Вот один из примеров этой реорганизации. Программа по естественным наукам получила сквозную направленность от младших до старших классов — учащихся возвращали к пройденному материалу на разных этапах школьного обучения, всякий раз повышая уровень знаний. В результате обучение приобрело более интервальный и перемежающийся характер. Скажем, в рамках курса физики средних классов школьники сначала учатся различать шесть базовых механизмов (таких как винт, рычаг, колесо, ось и т.д.) и запоминают принцип их работы. В более старших классах, вернувшись к этой теме, они изучают физические принципы, лежащие в основе работы этих механизмов. Плюс к этому — способы их сочетания и применения в разных ситуациях.

Тренеры и инструкторы могут опираться на те же принципы, что и преподаватели учебных заведений. Эти принципы можно применять в самых разных условиях в менее структурированной форме.

Дипломированные специалисты должны постоянно проходить курсы повышения квалификации — им это необходимо, чтобы продлевать свою лицензию, развиваться вместе со своей профессией и быть в курсе всевозможных новшеств и открытий в своей отрасли. По словам педиатра-невролога Дуга Ларсена (см. главу 3), такое обучение врачей обычно проходит в форме симпозиумов выходного дня: ведь в будни у участников этих симпозиумов очень плотный рабочий график. Мероприятия проводятся в отелях или домах отдыха и представляют собой чередование кофе-брейков и презентаций в PowerPoint. В общем, ни намека на стратегии припоминания, интервального обучения и интерливинга. Участников просто накачивают информацией, значительная часть которой едва ли удержится у них в памяти.

Если этот сценарий знаком вам не понаслышке, советуем обдумать следующие рекомендации. Во-первых, распечатайте презентационные материалы и на их основе устройте себе опрос по ключевым идеям. Подобным образом актер Натаниэль Фуллер тестирует себя на знание пьесы, повторяет свои реплики и примеряет на себя различные ипостаси своего героя. Во-вторых, настройте в вашей электронной почте функцию, благодаря которой вы примерно раз в месяц станете получать список вопросов. Отвечая на них, вы будете вынуждены вспомнить самую важную информацию, полученную на семинаре. В-третьих, свяжитесь со своей профессиональной ассоциацией и предложите пересмотреть традиционный подход к дополнительному обучению. Взамен предложите принципы, изложенные в нашей книге.

Эффект тестирования — фундамент новой платформы коммерческого обучения Qstream. Через нее тренеры рассылают на мобильные устройства обучающихся тестовые задания. Интервальное припоминание упрочивает знания. Создаваемая ныне платформа Osmosis также использует мобильные и веб-приложения, предоставляя обучающимся доступ к тысячам контрольных вопросов с ответами и пояснениями. Их база формируется с помощью краудсорсинга. Osmosis объединяет преимущества тестирования и интервальной практики с возможностями соцсетей. Создатели платформы утверждают, что сделали это в интересах «самоуправляемого социального обучения». Qstream (qstream.com) и Osmosis (osmose-it.com) предлагают привлекательные возможности для обучения профессионалов. Многие другие компании разрабатывают аналогичные программы.

Консалтинговое бюро Maixner Group в Портленде, штат Орегон, помогает компаниям находить стратегии роста и совершенствовать приемы продаж. Кэти Мейкснер работает и с крупными, и с мелкими клиентами. Одна из крупных рыб, попавших на крючок Кэти, увеличила свою ежегодную прибыль на $21 млн. Одна из мелких, Inner Gate Acupuncture (о которой мы расскажем в конце этой главы), узнала, как подвести надежный управленческий «фундамент» под медицинскую практику, которая расширялась так быстро, что ее рост стал бесконтрольным.

Мы обратили внимание на Мейкснер, поскольку за годы работы она самостоятельно выработала методы, весьма похожие на принципы обучения, которым мы посвятили эту книгу. Говоря кратко, метод работы Мейкснер заключается в следующем: она помогает клиенту проследить проблему вплоть до ее источника, выработать возможные решения, затем, проанализировав различные сценарии, взять на вооружение самую подходящую стратегию.

Мейкснер так объяснила нам идею сотрудничества с клиентами: «Если предложить людям сразу готовое решение, им не нужны будут ваши объяснения, как вы пришли к этой идее. Если же они сами выработают решение, то будут считать это своим собственным путем. Однако здесь им нужны подсказки: куда свернуть — направо или налево? Мы обсуждаем варианты»11.

Многолетний опыт работы с клиентами из самых разных отраслей научил Мейкснер не ограничиваться поверхностным рассмотрением вопроса, а докапываться до сути. Она часто прибегает к ролевым играм, разыгрывает вместе с клиентом проблему в лицах и побуждает его придумывать решения, пробовать их и, отобрав самые работоспособные, внедрять их. Иными словами, она создает для своих клиентов трудности, которые дают им более прочные знания и точнее отражают их положение на рынке.

Корпоративное обучение торговых представителей носит комплексный характер. Обычно оно затрагивает главным образом корпоративную культуру, поведение покупателя и знания, способствующие продвижению и защите бренда. Это обучение может быть и техническим, когда изучаются отличительные черты и преимущества продукта. В определенной мере оно является стратегическим и затрагивает такие вопросы, как изучение целевого рынка, создание потенциальных клиентов и продаж. Армия торговых представителей Farmers Insurance — около 14 000 эксклюзивных независимых агентов. Поэтому корпоративная программа этой фирмы направлена на то, чтобы научить своих представителей успешному ведению предпринимательской деятельности, умению создать собственное агентство и управлять им.

Farmers занимается страхованием имущества и от несчастных случаев, а также страхует инвестиционные продукты, такие как аннуитеты и паевые инвестиционные фонды. Компания продает страховые полисы в общей сложности на $20 млрд в год. Чтобы описать корпоративную программу обучения целиком, потребуется отдельная книга, поэтому мы решили сосредоточиться на том, как компания тренирует агентов-новичков. Их подготовка ведется по четырем направлениям: продажам, маркетинговым системам, бизнес-планированию, а также по защите прав и интересов бренда. Обучение новых агентов, которое принято в этой организации, является блестящим примером интерливинга теории и практики в различных, но связанных друг с другом областях. Это обогащает изучение каждой из них, расширяет и углубляет компетенцию сотрудника.

Компания нанимает более двухсот новых агентов в год. Многие ради этого бросают свою основную работу в самых разных сферах: слишком велик соблазн вести собственное дело и представлять прославленную линейку продуктов. Агенты-новички проходят в одном из двух тренировочных лагерей интенсивную программу. Она длится неделю, и все это время обучение развивается по спирали, все более усложняясь.

Вначале каждому участнику выдают пачку журналов, ножницы, маркеры и предлагают сделать коллаж о том, что значит лично для него быть успешным агентом Farmers пять лет спустя. На работах одних участников изображены роскошные дома и автомобили. Для других успех означает возможность учить детей в колледже и заботиться о престарелых родителях. Цель этого упражнения проста: если ваше представление об успехе требует, скажем, $250 000 годового дохода и 25 сотен проданных полисов, мы поможем вам проработать весь путь к успеху. Целевые результаты будут четко определены: чего вы должны добиться через четыре года, через три года и даже через три месяца, начиная с нынешнего момента. Коллаж показывает, куда вы направляетесь, целевые результаты формируют «дорожную карту», а навыки, которые вы приобретете в последующие дни и месяцы, станут средством пройти этот путь.

С этого момента начинается неделя инструктажа. Но привычных лекций и презентаций не будет: обучение ведется не «сверху вниз» (учитель говорит, ученики внимают), а «снизу вверх» и направляется вопросом начинающего агента «Какие знания и навыки мне нужны, чтобы добиться успеха?».

Обучение осуществляется в форме упражнений, организованных вокруг основных элементов продаж, маркетинга, бизнес-планирования и продвижения ценностей и брендов компании. Снова и снова возвращаясь к каждой теме, вы будете вынуждены вспоминать, что узнали раньше, и применять эти знания в новом, все более обширном контексте.

К примеру, сразу по прибытии участников распределяют по группам — красной, синей и зеленой. Красной группе дают задание знакомиться с присутствующими людьми, синей — узнать три вещи о ком-нибудь из присутствующих, а зеленой — расспросить другого участника о его семье, прежнем роде занятий, любимом отдыхе и увлечениях. Снова собравшись вместе, участники делятся друг с другом тем, что узнали. Быстро становится ясно, что зеленая группа, получившая структуру построения разговора с незнакомыми людьми, выяснила гораздо больше остальных.

В один из последующих дней недели при разговоре о продажах обязательно всплывает вопрос, как узнать подробности частной жизни потенциального клиента. И кто-то вспомнит первое упражнение на знакомство, оказавшееся очень плодотворным: расспроси человека о семье, работе, отдыхе и увлечениях. И тогда этот гарантированный способ сблизиться превращается в практичный инструмент знакомства с потенциальным клиентом, имеющий собственное название-акроним FORE (Family, Occupation, Recreation, Enjoyment).

В течение недели обучающихся постоянно возвращают к каждой из четырех основных тем, выделяя важные моменты и всякий раз затрагивая сопредельные вопросы. На одном из занятий устраивается мозговой штурм: какие стратегии маркетинга и развития могут обеспечить достаточное количество деловых контактов для достижения целевых продаж. Структура эффективной системы продаж и маркетинга называется «5-4-3-2-1»: пять новых деловых инициатив в месяц; четыре программы перекрестного маркетинга и четыре программы удержания в качестве текущих; три договоренности о встрече в день; две состоявшиеся встречи (потенциальные клиенты нередко их переносят) и один новый клиент, купивший в среднем два полиса единовременно. Поскольку в месяце 22 рабочих дня, выполнение этой программы обеспечит около 500 новых полисов в год, то есть 2500 продаж за пять лет, что является горизонтом планирования агента.

Основная стратегия обучения — это практика. Например, агенты учатся реагировать на информацию о потенциальных покупателях. Они учатся продажам, пытаясь продавать продукты, но кроме того знакомятся и с продуктами, которые продают — именно так, в деле, а не пассивно рассматривая слайды презентации: «Ты будешь агентом, я клиентом. Потом поменяемся».

С этими упражнениями перекликаются другие, помогающие новым агентам познакомиться с историей компании, ее идеалами и ценностью ее продуктов для людей. Этой цели служат, например, истории, когда компания пришла на помощь жертвам урагана «Катрина» и других катастроф.

С учетом значимости маркетинга и ограниченности ресурсов, доступных начинающим агентам для инвестирования, очень важно научить их выбирать многообещающие стратегии. Возникает вопрос, какой отдачи разумно ожидать от прямой почтовой рассылки. Агенты обдумывают его и стараются выявить потенциальные риски. Как правило, находится хотя бы один человек с опытом применения этой маркетинговой стратегии. Он отрезвляет собравшихся фактом: отдача ближе к 1%, а не к 50%, как предполагали многие.

Воспользовавшись наводкой, вы встретились с потенциальным клиентом. Как узнать, какие из его потребностей могли бы удовлетворить продукты компании? Новички вспоминают полезный акроним FORE. Привычка расспрашивать собеседника о семье, профессиональной деятельности, отдыхе и хобби уже стала чем-то большим, чем просто способом свести знакомство. Это доступ к четырем важнейшим сферам жизни предполагаемого клиента, в которых страховые и финансовые продукты компании могут помочь ему обезопасить свои активы и достичь желаемого уровня благосостояния. При каждом переключении с одного предмета на другой углубляется понимание каждого и формируются новые навыки.

Таким образом, путем генерации, интервальной практики и интерливинга жизненно важных изучаемых дисциплин (и при этом не упуская из виду собственный пятилетний план и дорожную карту) новые агенты учатся всему, что им необходимо знать и уметь, чтобы стать успешными членами семейства Farmers Insurance.

Вряд ли вы всерьез считаете, что обычный автосервис — место, где могут появиться удивительные инновации. В таком случае Jiffy Lube вас удивит. Комплекс обучающих курсов, метко названный Jiffy Lube University («Университет мгновенного улаживания проблем», а может, и «быстрого применения смазочных материалов»), помогает своим пользователям привлекать клиентов, снижать текучку, предлагать новые услуги и повышать продажи.

Сеть Jiffy Lube включает свыше двухсот центров обслуживания автомобилей в США и Канаде: здесь можно сменить масло, «переобуть» колеса у машины и пр. Хотя компания является подразделением Shell Oil Company, каждой сервисной точкой владеет и управляет независимый пользователь сети. Он самостоятельно нанимает сотрудников.

Как и большинство других бизнесов, тот, что занимается обслуживанием автомобилей, вынужден приспосабливаться к изменениям на рынке и технологическим усовершенствованиям. Из-за появления синтетических смазочных материалов замена масла требуется реже, в то время как автомобили стали сложнее. Теперь работникам автомастерских нужен более высокий уровень подготовки. Ни один сотрудник не имеет права подойти к машине клиента, пока не получит соответствующий сертификат. В этом им помогает Jiffy Lube University, обучающая платформа, доступная через Интернет. Сертификация начинается с интерактивного онлайнового обучения с частыми тестированиями и обратной связью. В ее ходе соискатель узнает, в чем заключается каждый вид работ и как его следует выполнять. Набрав не менее 80 баллов на экзамене, стажер получает право практического обучения на рабочем месте. Там он отрабатывает профессиональные навыки, предварительно разбив каждую операцию на составные части (не больше трех). Многие из них выполняются в команде и нередко требуют взаимодействия в виде вопросов и ответов (например, между слесарями, работающими с верхней и нижней частями двигателя). Супервайзер руководит действиями стажера и оценивает его работу на каждом шаге. Продемонстрировав требуемый уровень мастерства, сотрудник получает в свое личное дело сертификат за подписью супервайзера. Автослесари должны проходить такую сертификацию каждые два года, чтобы поддерживать профессионализм и адаптироваться к операционным и техническим новшествам. Сложные виды работ, например ремонт тормозного механизма или диагностика двигателя, осваиваются точно так же.

Онлайн-обучение включает различные формы тестирования, обратной связи, интервальную и перемежающуюся практики. Этапы обучения каждого слесаря, результаты его тестов фиксируются в компьютерной базе, там же хранится и персональный учебный план. Последнее обстоятельство позволяет обучающемуся отслеживать и анализировать свои результаты, соотносить их с графиком работ компании. Он может сосредоточиться на навыках, которые пока не закрепил, и отработать их. Типичные участники Jiffy Lube — мужчины от 18 до 25 лет. Это их первая работа. Пройдя сертификацию в одном виде работ, они переходят к изучению другого, пока не освоят все позиции, включая менеджмент.

Кен Барбер, руководитель Jiffy Lube International по обучению и развитию, уверен: чтобы сотрудники уделяли необходимое внимание обучению, они должны активно в нем участвовать. Когда мы встретились с Барбером для беседы, он дорабатывал компьютерную игру-симулятор для менеджеров компании. Игра называлась «Один день из жизни администратора гаража». Ее суть в том, что управляющие сервисными центрами сталкиваются с самыми разными трудностями. Из множества вариантов решения этих трудностей они должны выбрать единственно верный. От выбора менеджера зависит развитие сюжета игры, а получаемая при этом обратная связь и возможность добиться лучшего результата оттачивают мастерство руководителя.

За шесть лет, минувших с открытия Jiffy Lube University, компания заработала много одобрительных отзывов от профессиональных преподавателей и удостоилась аккредитации Американского совета по образованию. Сотрудники, которые получили сертификаты по всем видам работ и имеют зачет по семичасовому курсу в колледже, могут быть зачислены в вузы или учреждения среднего профессионального образования. С начала действия программы в автосервисах уменьшилась текучка сотрудников, а положительных отзывов от клиентов стало больше.

«Содержание и порядок онлайн-обучения способствуют дальнейшему росту профессионального мастерства и знаний сотрудников, — говорит Барбер. — Это помогает им встать на путь к успеху»12.

В компании Andersen Windows and Doors из-за непрерывного совершенствования перевернули с ног на голову все привычные представления об обучении: рабочие здесь учат менеджеров повышению эффективности производства.

История компании отличается от тех, что мы уже рассказали в этой главе. С одной стороны, данный метод заключается в создании культуры обучения на рабочем месте, а с другой — это идея, как людям использовать опыт, который они получили на своей работе. И как изменить эту работу к лучшему. Компания побуждает работников выявлять производственные проблемы и предлагать способы их решения. Таким образом применяется один из самых эффективных приемов обучения (мы с вами его обсуждали): самостоятельное решение задач.

Особенно показательно в этом плане подразделение компании, которое называется Renewal by Andersen. Оно занимается заменой окон всех типов и размеров: раздвижных створчатых, просто раздвижных и просто створчатых, панорамных и окон необычной формы, изготавливаемых по спецзаказу.

Производственные мощности Renewal by Andersen расположены в Коттедж-Гроув, штат Миннесота. На линии по производству раздвижных створчатых окон трудятся 36 рабочих. Во время их восьмичасового рабочего дня происходит три разных процесса: производство рам, производство створок и окончательная сборка. На каждом из этих производств трудятся четверо рабочих. У каждой из этих бригад есть свой лидер — он отвечает за безопасность, качество, издержки и поставки. Каждые два часа сотрудники переключаются на другой вид работ: это позволяет максимально задействовать взаимное обучение и свести к минимуму риск травм из-за усталости, вызванной монотонной деятельностью. Подобно перемежающемуся изучению двух и более различных, но взаимосвязанных предметов, частое переключение с одного вида работ на другой позволяет понять производственный процесс в целом, осознать роль в нем твоей сферы обязанностей, умело и гибко реагировать на нестандартные ситуации в случае их возникновения.

Едва ли вас удивит информация, что каждый вид работ выполняется по утвержденным стандартам. В них описаны каждая операция и способ ее выполнения. Письменные стандарты необходимы для обеспечения единообразия продукции и требуемого качества. Если бы их не было, четыре человека выполняли бы одну работу четырьмя разными способами и производили четыре разные версии продукта, уверен директор завода Рик Уинвин.

Когда в штат поступает новый работник, он проходит обучение — серию практических отработок. При этом обязательна обратная связь, которую Уинвин обозначает формулой «объяснение — демонстрация — выполнение — проверка». Новичок ставится в пару с опытным рабочим, учится прямо на рабочем месте, и благодаря обратной связи ход его обучения и результаты всегда соответствуют утвержденному стандарту.

Но как рабочие учат менеджеров? Предположим, у слесаря появилась идея по повышению производительности, которая получает поддержку руководства. Это может быть идея, например, о том, как сделать доставку деталей удобной для рабочих — чтобы они меньше времени тратили на сборку. При этом сам рационализатор на время освобождается от работы и участвует во внедрении нового стандарта. «Каждый может выдвинуть ценную идею, — говорит Уинвин. — И инженер, и слесарь-ремонтник, и рабочий конвейера»13. Если же одной из бригад, стоящих на конвейере, не удается выполнять норму, именно у рабочих спрашивают, почему это происходит и как следует перестроить производственный процесс, чтобы устранить источник проблем.

Самое яркое проявление обучающей роли работников — это, в терминологии Уинвина, кайдзен-мероприятие. Японский термин кайдзен означает «усовершенствование». Эта идеологическая концепция обеспечила успех Toyota Motor Company. Затем идея была перенята многими другими компаниями, которые стремились к непрерывному совершенствованию.

Когда Уинвин решил добиться радикального увеличения производительности конвейерной линии по изготовлению раздвижных створчатых окон, он собрал команду для проведения кайдзен-мероприятия. В нее вошли инженер, слесарь-ремонтник, бригадир конвейерных рабочих и пять рабочих. Перед ними были поставлены сверхцели: сократить потребность линии в производственных площадях на 40% и удвоить выпуск продукции. (Сверхцели отличаются от обычных целей тем, что их нельзя достичь путем количественных улучшений, они требуют принципиальной перестройки методов работы.) В течение недели кайдзен-команда собиралась на восьмичасовые обсуждения. Все это время участники фактически занимались взаимным обучением: узнавали друг у друга об элементах, возможностях и ограничениях производственного процесса и задавались общим вопросом — как вместить большее в меньшее? Через неделю они пришли к Уинвину и сказали: «Мы считаем, что можно сделать следующее…»

С планом кайдзен-команды Уинвин обошел все 12 производственных ячеек конвейерной линии. В каждой он спрашивал, что требуется изменить для успеха этого плана. Рабочие и их бригадиры вместе обдумывали условия, необходимые для внедрения плана. Затем они стали действовать. За два уик-энда конвейер в два приема разобрали и перестроили. В последующий месяц шла доводка, потребовавшая еще около двухсот усовершенствований, подсказанных рабочими. Это был обучающий процесс тестирования, обратной связи и корректировки в действии.

В итоге через пять месяцев сверхцели Уинвина были достигнуты, а издержки сокращены наполовину. Во время перепланировки и пробного запуска конвейера рабочие бригады ни разу не запоздали с отгрузкой и не получили ни одного замечания по поводу качества. Принцип общей вовлеченности — то есть когда все сотрудники организации на всех ее уровнях генерируют удачные идеи — является ядром корпоративной культуры непрерывного совершенствования. «Вовлеченность требует особого управленческого стиля, основанного на доверии и готовности к диалогу», — поясняет Уинвин. Рабочие конвейера усовершенствовали организацию собственной работы, а компания создала модель, в которой рацпредложения внедряются в жизнь и сотрудники участвуют в их реализации.

Культура с опорой на обучение считает самого работника ответственным за собственный прогресс и позволяет ему менять систему. Проблемы становятся не проигрышем, а источником информации. Обучение путем решения проблем (генерация) и взаимного обучения (осмысление) повышают уровень производительности и каждого работника, и всей производственной линии.

Бывают ситуации, когда будущее зависит от способности правильно учиться и учить. Познакомьтесь с Эриком Айзекманом: тридцать с небольшим лет, отец двоих детей, страстный адепт традиционной китайской медицины — акупунктуры, массажа и фитотерапии. Мы завершаем эту главу рассказом о поворотном проекте в карьере и судьбе Эрика — клинике Inner Gate Acupuncture в Портленде, штат Орегон. Мы расскажем историю медицинского учреждения, где успешно лечат людей, но имеются организационные проблемы.

Эрик и его бизнес-партнер Оливер Леонетти открыли Inner Gate в 2005 г., когда получили дипломы специалистов по традиционной китайской медицине. С помощью соцсетей и творческого подхода к маркетингу они быстро сумели привлечь клиентов. В Портленде ниша альтернативной медицины оказалась свободна, так что дело расширялось. Но попутно росли издержки. Компаньоны арендовали большое помещение, наняли ассистента, чтобы вел запись клиентов, сотрудника, который занимался всей документацией и финансово-юридическими вопросами, а также третьего врача. «Наш ежегодный рост составлял 35–50%, — вспоминал Эрик в разговоре с нами. — За этим успехом мы не замечали важного упущения: у нас не было системы управления издержками. Не было ясных целей и управленческой иерархии. Скоро стало очевидно, что мы понятия не имеем, как вести наше дело»14.

Один из пациентов Эрика, бизнес-тренер из Орегона Кэти Мейкснер, предложила свою помощь. Она объяснила компаньонам, что неконтролируемый рост — опасная вещь: подпрыгнув слишком высоко, теряешь опору под ногами. Мейкснер задала много вопросов, которые направили внимание Эрика и Оливера на критические пробелы в их системе. Затем они втроем запланировали частые встречи для обучения, между которыми Эрик и Оливер разрабатывали элементы отсутствующей инфраструктуры: рабочую инструкцию, должностные обязанности, финансовые цели, показатели оценки результативности клинической деятельности.

У любого бизнеса два господина: клиент и баланс. «Наши врачи должны не только лечить методами традиционной китайской медицины, — рассказывает Эрик об их с Оливером обучении. — Они должны знать, как превратить пробный визит пациента в длительные отношения, как помочь пациенту разобраться в тонкостях медицинского страхования. Удовлетворенность клиентов — наш приоритет. Но ведь и счета оплачивать нужно».

Во время занятий Мейкснер применяла методы генерации, рефлексии, осмысления и припоминания. Ее вопросы должны были побудить Эрика и Оливера лучше понять поведенческие аспекты своей деятельности. К тому же им надо было овладеть инструментами, которые помогли бы им стать эффективными менеджерами и позволяли бы умело делегировать сотрудникам обязанности и полномочия.

Партнеры взяли под контроль результаты лечения, при этом они стали учитывать такие показатели, как число визитов пациента, уровень оттока клиентов и источники рекомендаций. Эрик и Оливер научились проверять, полностью ли они получают выплаты страховых компаний. Они увеличили компенсации, которые прежде составляли лишь 30 центов из каждого причитавшегося им доллара. Далее они создали единый протокол врачебного приема нового пациента. А ролевые игры помогли им отточить навыки общения друг с другом и с наемными работниками.

Главную роль в становлении клиники на прочные деловые рельсы сыграло то обстоятельство, что Эрик сам сумел стать эффективным тренером и учителем для своих коллег. «Мы не позволяем себе действовать по наитию», — говорит он. Например, новый протокол врачебного осмотра помогает выяснить важные вещи: что привело пациента в клинику; какие методы лечения, по мнению врача, помогут этому больному; как описать эти методы пациенту максимально доступно; как обговорить сумму оплаты и варианты страхового возмещения; и рекомендовать план лечения.

«С врачами мы устраиваем ролевую игру. Допустим, вы пациент, а я врач. Мы задаем вопросы, высказываем возражения и учимся отвечать на них к обоюдной пользе для пациента и клиники. Затем меняемся ролями. Ход ролевой игры мы записываем на диктофон и при прослушивании обращаем внимание на различия: как отвечали пациенту вы, как отвечал ему я».

Иначе говоря, в полной мере использовалось обучение путем имитации, генерации, тестирования, обратной связи и практической наработки.

Клиника Inner Gate существует уже восьмой год. В ее штате четыре врачебные ставки и две с половиной административных. Партнеры планируют нанять пятого врача и открыть вторую приемную. Проявив готовность быть как обучаемыми, так и учителями, Эрик и Оливер превратили свое увлечение в солидное предприятие: теперь их детище — самая популярная клиника акупунктуры в Портленде.

 

На страницах этой книги мы рассуждали об обучении, а не об образовании. Каждый из нас обязан учиться, тогда как образованием (и школьным, и профессиональным) занимаются общественные институты. Система образования порождает великое множество сложных вопросов. Учим ли мы детей тому, что надо знать? Достаточно ли рано начинаем обучение, чтобы до них достучаться? Как оцениваем результаты? Готовится ли наша молодежь оплачивать свое обучение в вузах?

Все эти неотложные вопросы обязательно нужно решить. Но пока все мы, как общество, этим занимаемся, каждый конкретный человек может прямо сейчас начать пользоваться чрезвычайно эффективными приемами обучения, описанными в нашей книге. Они пригодятся любому обучающемуся, преподавателю и тренеру. Их применение не стоит ни цента, они не требуют структурной реформы и гарантируют реальные долгосрочные выигрыши.