Все аффекты, относящиеся к душе, поскольку она действует, т. е. (по пол. 3 части 3) относящиеся к разуму, не могут быть не чем иным, как только аффектами радости и пожелания (по пол. 59 части 3); а потому (по 13 опред. афф.) кто руководится страхом и делает добро из боязни зла, тот не руководится разумом, – что и требовалось доказать.

Суеверные люди, которые больше умеют порицать пороки, чем учить добродетелям, и которые стараются не руководить людей разумом, но так держать их в страхе, чтобы они скорее избегали зла, чем любили добродетель, стремятся достигнуть этим только того, чтобы и остальные люди были так же жалки, как и они сами; и поэтому не удивительно, что они большей частью тягостны и ненавистны людям.

Через пожелание, которое происходит из разума, мы прямо следуем добру и косвенно избегаем зла.

Ибо пожелание, происходящее из разума, может происходить только из аффекта радости, которая не есть страсть (по пол. 59 части 3), т. е. из радости, которая не может иметь излишества (по пол. 61 этой части), а не из печали. И потому это пожелание (по пол. 8 этой части) происходит из познания добра, а не зла. Таким образом, под руководством разума мы прямо стремимся к добру и лишь постольку избегаем зла, – что и требовалось доказать.

Этот королларий может быть объяснен примером больного и здорового. Больной, боясь смерти, принимает то, что ему противно; здоровый же получает удовольствие от пищи и таким образом пользуется своей жизнью, но гораздо лучше, чем если бы он боялся смерти и желал бы прямо избежать ее. Так судья, осуждающий виновного на смерть не по ненависти, гневу и проч., но по одной любви к общественному благу, руководствуется одним разумом.