По пути в Шотландию Фиби остановилась на ночлег в гостинице. Протяженные летние каникулы Каролина должна была провести в Далрадноре. Она не рискнула лишать дочь шанса пообщаться со своим любимым псом и пони Гектором. Наверняка и сэр Лайонел придумает какой-нибудь веский повод, чтобы повидаться, хотя бы тайком, с внучкой, в воспитании которой он принимал участие.

Фиби только что закончила съемки в новом немом кинофильме. В главной роли снялся сам Айвор Новелло, звезда экрана последних лет, а в качестве режиссера-постановщика выступил Фред Хичкок. После успеха своего предыдущего фильма «Жилец» он был преисполнен решимости создать еще один леденящий душу триллер. Роль у нее была проходной, но компания на площадке подобралась хорошая, и Фиби была довольна съемками.

В последнее время все новости с киностудий крутились исключительно вокруг технической новинки под названием «звуковое кино». Звук, как ни странно, открыл перед Фиби широкие творческие перспективы. Не секрет ведь, что у многих актеров немого кино просто отвратительные голоса, которые требуется переозвучивать. Однажды Фиби привела Калли для участия в пробах. Она не сомневалась, что помощник режиссера попросит дочь, которая явилась на студию вместе со школьной подружкой Примроуз, остаться для дальнейшей работы, но дочь проявила абсолютное равнодушие к процессу кинопроизводства. Фиби казалась немного странной дружба этих двух девочек, но Каролина очень любила бывать у Примми в Йоркшире, в городке под названием Харроугейт.

Харроугейт находился всего лишь в нескольких милях от Лидса, но контраст был разительный. Сразу было видно: здесь обитают богатые люди. На каждом шагу бутики, спа-салоны, красивые ухоженные пригороды. Фиби никогда не рассказывала дочери о своих корнях в Лидсе. Миф о погибших родителях Каролины, родном брате Фиби и его жене, тоже был погребен под толщей лет за ненадобностью. Много лет тому назад Калли вдруг резко перестала интересоваться всем, что было связано с ее родителями. Иногда Фиби задавалась вопросом о том, как сложилась судьба ее второго брата, Теда. Наверняка он еще был жив. Но, пожалуй, встреться они сегодня на улице, то и не узнали бы друг друга.

Фиби нравилось навещать Калли. Величественное каменное здание школы Святой Маргариты наполняло чувствительную актрису священным трепетом, а суровая красота окружающей природы завораживала. Вокруг аккуратно подстриженные газоны, а всего лишь в двух шагах – бушующее море. Волны вот-вот готовы обрушиться и на кровлю здания, и на нарядные лужайки рядом со школой. Лучшего места для учебного заведения закрытого типа и не придумаешь. Артур наверняка бы гордился тем, что его дочь учится в такой привилегированной школе. Уже на подъезде к зданию Фиби увидела эстраду, воздвигнутую на одной из лужаек. Видно, готовилось выступление школьного оркестра. Рядом зеленели спортивные площадки и арена небольшого стадиона. Она направилась прямиком в шестой класс и оказалась в плотном кольце юных почитательниц своего таланта. Девочки стали засыпать ее вопросами о театре и кино. Фиби с удовольствием отвечала на все вопросы честно, ничего не приукрашивая. Ленч им подали в шатре, специально установленном посреди газона для особо почетных гостей и родителей. Девочки в нарядных летних платьях из разноцветного льна суетились вокруг, стараясь быть максимально полезными гостям, съехавшимся на праздник по случаю окончания очередного учебного года.

На лужайке между тем разворачивалось красочное действо: своеобразный спектакль – ожившая на глазах зрителей картина – марш суфражисток времен королевы Виктории. Девочки, облаченные в кринолины, отчаянно прорывали цепи полицейских кордонов. Некоторые приковывали себя цепями к импровизированным оградам, тут же происходили аресты активисток. В целом представление смотрелось неплохо. Правда, исполнительницы явно переигрывали, внося в развитие сюжета надрывную мелодраматическую ноту. Но юные артистки, одетые в арестантские робы, в холщовые фартуки и чепцы, марширующие с серебряными стрелами в руках, что по замыслу постановщиков должно было обозначать грядущее тюремное заключение, распевающие знаменитый гимн суфражисток «Станем плечом к плечу», очень старались.

Фиби попыталась отыскать глазами в толпе зрителей Каролину и ее подругу, однако, судя по всему, в представлении были задействованы именно ученицы пятых и шестых классов. Что ж, встреча с дочерью откладывается до вечернего чаепития.

Представление закончилось под громовые овации зрителей, и вдруг неожиданно для всех на старинной башне раздался звон колокола. Все стали задирать головы и смотреть, что происходит на звоннице. Увиденное впечатляло. Две девочки отчаянно карабкались вверх по кровле. В лучах яркого солнца было видно, что одна из них, огненно-рыженькая, замешкалась чуть ниже, а другая упорно ползет все выше и выше, туда, где на ветру трепетал флюгер. Раздались испуганные возгласы родителей. Фиби похолодела от ужаса. Неужели все повторяется? И она снова увидит своими глазами, как погибает Эмили Дэвисон? Оставалось лишь молиться. Господи, спаси и сохрани жизнь моей девочке… Господи, спаси и сохрани…

– С тобой все в порядке? Выше не лезь! – приказала Калли, заметив смятение в глазах подружки, пока они карабкались на крышу, пробираясь вдоль узкой балюстрады.

– Я сказала, что сделаю, и сделаю! – возразила Примми и стала разворачивать транспарант, который они сами соорудили, сшив несколько наволочек. – Возьмись за этот конец!

Прим явно зарывается, подумала Калли. В конце концов, это Калли все придумала, ей и доводить дело до конца.

– Слазь! – снова скомандовала она. – Я сама все сделаю. Да и места здесь маловато для двоих.

Но Примми стояла на своем:

– Не слезу! И потом, ты же не хуже меня знаешь, что вдвоем легче будет закрепить.

– Я справлюсь одна! Это приказ! – воскликнула Калли, стараясь перекричать ветер. Далеко внизу на них были устремлены десятки лиц. Внезапно идея установить стяг на такой высоте, да еще на глазах у публики, перестала казаться ей такой уж гениальной. Это нужно было делать ночью, когда никто не видит, мелькнуло у нее в мозгу. Но поскольку они с Примми уже сидят на крыше, отступать некуда. Начатое надо доводить до конца. Главное – чтобы Примми поскорее убралась. Пусть спускается вниз! Здесь гораздо выше, чем они предполагали. Вообще-то взобраться на старинную колокольню было проще простого, но, карабкаясь вверх, они зацепили и сдвинули с места несколько камней, и легкость, с которой те выскользнули из-под их ног и покатились вниз, заметно напугала обеих начинающих скалолазок.

– Прошу же тебя, Примми! Спускайся на землю! – взмолилась Калли и замерла, ожидая, пока подруга прислушается к ее словам и начнет двигаться вниз. Но вот лицо Примми исчезло из виду, теперь можно заняться главным.

Собственно, флюгер был совсем рядом. Калли даже показалось, что стоит ей как следует податься вперед, и она достанет его рукой. Девочки заранее приготовили широкую петлю, чтобы накинуть ее на флюгер. Еще одно усилие, и дело будет сделано. Но на самом деле расстояние до флюгера было еще достаточно приличное. Еще одно усилие! Калли подтянулась выше и, чувствуя, как немеют от напряжения руки, сделала несколько попыток, пока наконец ей удалось закрепить стяг на импровизированном флагштоке. На белой материи чернилами было написано следующее: ПЕРВОПРОХОДЦАМ – СЛАВА! В качестве стропа для подъема флага пошел в ход ее форменный блейзер ярко-синего цвета с отделкой из алых и золотистых галунов. Девочка перекинула блейзер вокруг флюгера, превратив его в надежный противовес для трепещущего на ветру знамени.

Когда подружки еще только задумывали свое рисковое предприятие, сама идея казалась им просто фантастически грандиозным розыгрышем. Но сейчас Калли понимала, что ничего забавного в их выходке нет. Даже с такой высоты ей было хорошо видно: никто из собравшихся на лужайке не смеется, наблюдая за ее отчаянными усилиями.

На какую-то сотую долю секунды Калли сковал ужас. Ей даже показалось, что нога непроизвольно соскользнула вниз. Но вместе со страхом неожиданно пришло доселе неизведанное чувство радостного возбуждения и полной внутренней свободы. Я сделала это! А раз так, то все остальное уже не имеет значения. Коль скоро она взобралась на крышу, значит, сумеет и спуститься вниз. Впрочем, спуск оказался гораздо труднее, чем она предполагала. Сверху ей было видно, как привратник тащит откуда-то огромную лестницу, как мужчины натянули внизу одеяла на тот случай, если она вдруг рухнет вниз. В эту минуту она снова почувствовала страх, у нее даже ноги стали непослушными. Но ведь там же внизу среди гостей и ее тетя Фиби. Она тоже смотрит, волнуется. Нельзя превращать день собственного триумфа в трагедию для всех. «И что мне теперь делать? – вихрем пронеслось в сознании. – Сохраняй спокойствие, спускайся шаг за шагом, дюйм за дюймом, так же, как ты карабкалась вверх. И не смотри вниз! Кладка на крыше выдержит твой вес.

Она почувствовала, как капельки пота выступили на лбу, как от напряжения стали влажными ладони рук. Еще одно усилие, еще одно маленькое усилие, и она почувствовала под ногами балюстраду. Ура! Спасена! Но, кажется, подумала Калли с замиранием сердца, все ее беды только начинаются. Там, на земле, триумфальной встречи победителей, судя по всему, не предвидится.

– Я хочу знать, Каролина, чего конкретно ты добивалась, демонстрируя перед всеми верх собственной глупости? И ты, Примроуз, тоже? – строгим тоном вопрошала их мисс Коркоран.

Обе девочки стояли за своими партами, понуро опустив головы, сзади молча смотрели на них еще не вполне оправившиеся от пережитого шока родители Примми и тетя Фиби.

– Что за блажь! – продолжала возмущаться директриса. – Решили устроить представление на публике, да? А о родителях вы подумали? О своей тете ты вспомнила, Каролина? Что они пережили, пока вы торчали там, на крыше, на такой высоте!

Фиби видела, как низко опустила голову ее дочь. Значит, понимает, что виновата. Действительно, все собравшиеся в ужасе следили за тем, что вытворяла Калли возле флюгера. Фиби даже боялась допустить мысль о том, что случилось бы с девочкой, если бы…

– Мы решили, мисс, что такой удобный случай напомнить всем о вашем любимом девизе, – пробормотала Каролина едва слышно.

– О моем что? – даже захлебнулась от возмущения мисс Коркоран.

Фиби впилась ногтями в кожу рук. В эту минуту она готова была провалиться сквозь землю.

– Но вы же всегда призываете нас идти вперед неизведанными тропами, быть пионерами во всем. Там, на крыше, я проложила путь с помощью своего блейзера.

– Понятно! Вознамерились устроить цирк на крыше, повеселить публику, начисто забыв об авторитете школы!

– Нет, мисс Коркоран! Ничего подобного! – подала голос Примми. – Мы с Калли организовали клуб первопроходцев и подумали, что нам тоже под силу совершить какой-нибудь смелый поступок, наподобие тех, которые совершали суфражистки.

– Но вы же могли разбиться насмерть, пока карабкались на эту башню. Ей уже несколько сотен лет, там нет никаких оградительных перил, ничего! Как вы сумели вскарабкаться туда?

– Мы проявили смекалку! – возразила Примми. – Вы же нас сами учите всегда и везде проявлять инициативу.

Девочка с победным видом посмотрела на своих родителей, которые с трудом прятали улыбки, наблюдая со стороны за этой неожиданной пикировкой.

Однако мисс Коркоран не видела в случившемся ничего смешного.

– Ваша глупая выходка могла закончиться трагедией и навлечь на нашу школу позор и бесчестие. А мы всегда гордились тем, что в своей воспитательной работе ставим во главу угла прежде всего дисциплину и здравый смысл.

Мама Примми выступила вперед.

– Мы отдали дочь в школу Святой Маргариты, потому что знаем, что здесь девочек учат не только здравому смыслу, но и умению думать. Ваши лучшие ученицы не боятся трудностей и всегда могут постоять за себя. Да, Калли и Примми решились на очень опасное предприятие. Но они еще слишком малы, чтобы понимать и чувствовать, что такое настоящая опасность. Для них это был всего лишь риск, попытка доказать себе, что они тоже что-то могут. Впрочем, сегодня они обе получили хороший урок, который запомнят на всю жизнь. – Женщина повернулась к Фиби. – А вы что думаете, мисс Фей? Как-никак ваша племянница была заводилой.

– Нет, мамочка! Ты не права! Калли заставила меня спуститься с крыши еще в самом начале. Она не разрешила мне лезть выше. А планировали мы привязать флаг вдвоем. Калли ни в чем не виновата! – преданная подружка была готова разрыдаться.

– Ну, вот вам и ответ! – сказала Фиби максимально бодрым тоном. – Две глупышки решились на мужественный поступок, не подумав о тех опасностях, которые их могут подстерегать. Мужество ведь тоже имеет свою цену. Право, даже не знаю, что еще добавить в их защиту.

– Так мы это дело не оставим! Дурной пример заразителен, как вы знаете. А благородство замысла и тот факт, что они еще не умеют анализировать, как взрослые, не является оправданием в данном конкретном случае. Мне надо хорошенько поразмыслить над тем, каким должно быть наказание для двух отчаянных альпинисток. Что-то такое, что пошло бы им на пользу. Спасибо, что согласились меня выслушать! – подвела черту под состоявшейся беседой мисс Коркоран. – Девочки, рекомендую и вам обдумать, как загладить перед школой собственную вину.

Фиби была почти счастлива, что их не выставили из школы прямо сейчас. Ей хотелось схватить дочь за шиворот и хорошенько тряхнуть хулиганку.

– О чем ты только думала! – зловеще прошептала она.

Все вместе они вышли на улицу. Девочки, бледные от пережитых треволнений, взялись за руки и, задрав головы кверху, увидели, что их знамя все еще полощется на ветру.

– Оно еще там! – хором закричали они. – Мы сделали это! А кто его снимет?

– Очень надеюсь, что на сей раз обойдутся уже без вашей помощи! – улыбнулся отец Примми. – Ну и кашу вы заварили! Вы двое! Не хотел бы я оказаться на вашем месте в новом учебном году!

– Если их еще возьмут обратно! – сердито обронила Фиби.

– О, не волнуйтесь, мисс Фей! Я хорошо знаю Дороти! Уверяю вас, в глубине души она даже гордится их поступком. Сейчас она точно знает, что среди ее учениц есть две девочки, которые в случае опасности не испугаются и не повернут назад. Вот уж воистину, первопроходцы! Впрочем, готов побиться об заклад, что с сего дня это слово навсегда исчезнет из лексикона директрисы. Ну что? Пошли посмотрим, оставили ли нам хоть немного чая.

Фиби с некоторой завистью посмотрела вслед родителям Примми, которые, взявшись за руки, медленно побрели к шатру. «Вам хорошо, – подумала она. – Вас – двое! Вдвоем вы сумеете обуздать свою своенравную дочь. А что делать мне одной?» Она похолодела при мысли о том ужасе, который пережила, пока ее собственная дочь карабкалась вниз. Замирая от страха, что в любую минуту девочка может сорваться и разбиться насмерть, Фиби чуть не умерла. Эти мгновения она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Что же до утраты блейзера, так это сущий пустяк! Дорогая тряпка, которую всегда можно заменить на новую. Совсем не то, что потерять собственного ребенка.

Она обняла Каролину за плечи, и они молча пошли к шатру, где все еще подавали чай.

– Пожалуйста, прошу тебя, больше никогда меня так не пугай, ладно? – проговорила она уже возле самого шатра.