Алхимики, или Искатели философского камня и живой воды

Mercury (loquitur). The mischief a secret any of them know, above the consuming of coals and drawing of usquebaugh! howsoever they may pretend, under the specious names of Geber, Arnold, Lulli, or Bombast of Hohenheim, to commit miracles in art, and treason against nature! As if the title of philosopher, that creature of glory, were to be fetched out of a furnace! I am their crude and their sublimate, their precipitate and their unctions; their male and their female, sometimes their hermaphrodite — what they list to style me! They will calcine you a grave matron, as it might be a mother of the maids, and spring up a young virgin out of her ashes, as fresh as a phoenix; lay you an old courtier on the coals, like a sausage or a bloat-herring, and, after they have broiled him enough, blow a soul into him with a pair of bellows! See, they begin to muster again, and draw their forces out against me! The genius of the place defend me! — Ben Johnson’s Masque: Mercury vindicated from the Alchymists97.

Неудовлетворенность своей судьбой является, видимо, чертой характера человека во все времена и в любой обстановке. Тем не менее до сих пор она была не злом, как можно предположить вначале, а великим цивилизатором рода человеческого и, как ничто другое, способствовала нашему выходу из животного состояния. Но то же самое недовольство, что было источником любого прогресса, породило немало глупостей и нелепостей, рассказ о которых и является целью настоящего повествования. Его предмет, кажущийся столь обширным, легко поддается сужению до пределов, в которых он будет всеобъемлющим, не нагоняя на читателя скуку, а его исследование станет поучительным и занятным одновременно.

Недовольство людей было вызвано тремя основными причинами, которые, побуждая нас искать средство избавления от неизбывного, заводили в лабиринт безумия и заблуждения. Это смерть, тяжелый труд и незнание будущего — то, на что человек обречен с рождения и к чему он выражает антипатию своей любовью к жизни, стремлением к богатству и страстным желанием проникнуть в тайны дней грядущих. Первая привела многих к мысли, что они смогут найти средство, позволяющее избежать смерти, или, не преуспев в этом, смогут продлить жизнь настолько, чтобы та исчислялась столетиями. Это послужило началом долгих и все еще не прекращенных поисков elixir vitae, или эликсира жизни, в которых участвовали тысячи и в благополучный исход которых верили миллионы. Вторая положила начало поискам философского камня, который должен был приносить его обладателю богатство, превращая любой металл в золото; третья породила лженауки: астрологию и гадание, а также их разновидности — некромантию, хиромантию и ауспиции вместе со всеми сопутствующими им символами, приметами и предзнаменованиями.

Прежде чем начать рассказ о заблуждавшихся философах или сознательно шедших на обман самозванцах, поощрявших людскую доверчивость или злоупотреблявших ею, для упрощения и большей ясности повествования представляется целесообразным разделить их на три категории: в первую входят алхимики, или все, кто посвятил себя поискам философского камня и живой воды; во вторую — астрологи, некроманты, колдуны, геоманты и прочие предсказатели будущего; а в третью — торговцы магическими формулами, амулетами, приворотными зельями, универсальной панацеей и средствами от сглаза, «седьмые сыновья седьмого сына», составители симпатических порошков, гомеопаты, магнетизеры и вся пестрая компания знахарей, целителей и шарлатанов.

Читатель, однако, узнает, что многие из них сочетали в своей деятельности несколько, а то и все вышеупомянутые функции, что алхимик был одновременно предсказателем будущего, а некромант объявлял, что может исцелять от всех недугов прикосновениями или заклинаниями и творить всевозможные чудеса. Это весьма характерно для раннего европейского средневековья. Но даже обратив внимание на более поздние времена, мы обнаружим исключительную разносторонность занятий этих людей. Алхимик редко ограничивался своей лженаукой, а колдуны, некроманты и знахари-шарлатаны — своими мнимыми искусствами. Некоторая путаница в категориях, начиная с алхимиков, неизбежна, но устранима по мере прочтения этой и последующих глав.

Давайте не будем, гордясь своими исключительными познаниями, презрительно отворачиваться от недомыслия наших предков. Изучение заблуждений, в которые впадали величайшие умы в поисках истины, всегда поучительно. Как человек, оглядывающийся на дни своего детства и юности, воскрешая в памяти странные понятия и ложные мнения, управлявшие в то время его поступками, может им удивляться, так и общество должно в назидание себе вспоминать взгляды и воззрения, которыми руководствовались люди минувших эпох. Презирая таковые и отказываясь даже слышать о них просто потому, что они абсурдны, люди мыслят поверхностно. Ни один человек не умен настолько, чтобы ему нечему было научиться на своих прошлых ошибках, выражавшихся в мыслях или поступках, и ни одно общество не является настолько передовым, чтобы не поддаваться усовершенствованию, глядя на свое былое безрассудство и легковерие. Такое исследование не только поучительно: тот, кто читает книги исключительно ради развлечения, не найдет в анналах памяти человечества главы более занимательной, чем эта. Она охватывает целую область вымысла — необузданного, причудливого и удивительного — и превеликое множество вещей, «которых нет и быть не может, но существование которых предполагают и в которые верят».

Свыше тысячи лет искусство алхимии пленяло многие замечательные умы, и в нее верили миллионы. Ее истоки затерялись во мраке веков. Одни ее приверженцы утверждают, что она появилась в глубокой древности, на заре человечества; другие же считают, что она зародилась не раньше времен Ноя. А Винсент де Бове настаивает даже на том, что все родившиеся до Всемирного потопа должны были обладать познаниями в области алхимии, аргументируя это тем, что, если бы Ной не знал elixir vitae, он не дожил бы до столь невероятного возраста и не породил бы более пятисот детей. Лагле дю Френуа в своей «Истории герметической98философии» пишет: «Большинство из них ссылалось на то, что Шем99, или Хем, сын Ноя, был адептом этого искусства, и считало весьма вероятным, что слова химия и алхимия произошли от его имени». Другие полагают, что это искусство произошло от египтян, среди которых его основоположником был Гермес Трисмегист. Моисей, которого считают первоклассным алхимиком, учился ему в Египте, но он не поделился его знанием с другими и не посвятил сынов Израилевых в его таинства. Все авторы алхимических трудов торжествующе ссылаются на историю золотого тельца из 32-й главы Исхода, чтобы доказать, что этот великий законодатель в совершенстве владел алхимическими приемами и мог по собственной прихоти создавать или уничтожать золото. Согласно этой истории, Моисей был так разгневан идолопоклонством израильтян, что «взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израилевым». Этого, как утверждают алхимики, он никогда не смог бы сделать, если бы не владел философским камнем; никакими иными средствами он не смог бы заставить золотой порошок держаться на поверхности воды. Но мы должны оставить сей трудный вопрос на рассмотрение знатоков алхимии, буде таковые найдутся, и перейти к более современным периодам ее истории. Отец Мартини, иезуит, в своей книге «Historia Sinica»100 пишет, что китайцы занимались алхимией за две с половиной тысячи лет до рождества Христова, но его ничем не подкрепленное утверждение ничего не стоит. Известно, однако, что люди, претендовавшие на владение искусством злато- и среброделания, жили в Древнем Риме в первых столетиях христианской эры и что они, будучи выявленными, подлежали наказанию как мошенники и самозванцы. В IV веке в Константинополе в превращение металлов верили практически все, и многие греческие священнослужители написали трактаты по этому вопросу. Их имена и обозрение их трудов приведены в третьем томе «Истории герметической философии» Лагле дю Френуа. Они считали, что все металлы состоят из двух субстанций: металлической основы и красного горючего вещества, которое они называли серой. Чистое соединение этих субстанций образует золото, а другие металлы являются смесью золота с различными загрязняющими его ингредиентами. Искомый философский камень должен был растворять или уничтожать все эти ингредиенты, и с его помощью можно было бы превращать железо, свинец, медь и все остальные металлы в первоначальное золото. Многие ученые и талантливые люди тратили время, здоровье и энергию на эти напрасные поиски, но на протяжении нескольких столетий это не оказывало большого влияния на умы. История этого заблуждения имеет своего рода период затишья, заканчивающийся в VIII веке, когда оно появилось среди арабов. Начиная с этого времени его развитие прослеживается легче. Тогда появился один выдающийся мастер алхимии, которого долго считали ее основоположником и чье имя неразрывно связано с ней.