Глава 14. Последний гроб

1947 год, Бухарест, Румыния

Юдит Диметреску выглянула из-за угла…

Только что до боли знакомая фигура ее мужа нырнула в дверь двухэтажного особняка. Она все-таки не зря проследила за своим благоверным. Юдит давно подозревала Густава в измене и вот лично убедилась в этом.

Ах, подлец! Ах, мерзавец! Говорил ей, что идет по делам, а сам, оказывается, посещал вот этот дом! Ну, держись, мастер адюльтера!

Госпожа Диметреску подошла ближе к дому…

Интересно, кто же в нем живет? Какая-нибудь разведенка или вдовица? А может, и замужняя. Проводила мужа в командировку – а сама прыг и в кровать с любовником, и давай тешить свою разнузданную плоть! Но лучше пусть будет замужняя. Такая любовница не уведет из семьи мужа, у самой под ногами свой супруг болтается. Утолит свою сексуальную жажду – и все! Отправит Густава опять домой к своей Юдит.

Госпожа Диметреску пошарила глазами по фасаду особняка: надо запомнить на всякий случай улицу и номер дома. Женщина остановила проходящего мимо дворника и спросила:

– Любезный, а кто тут проживет?

– Здесь?

– Да.

– Очень богатая женщина, но она вдова, причем дважды.

– И как ее имя?

– Вера Ренци… А Вы с какой целью интересуетесь? – осведомился дворник.

– Да так, просто, – уклончиво ответила госпожа Диметреску. – Чисто женское любопытство. Уж очень дом мне этот понравился. Красивый, старинный, вычурный… Хорошо, спасибо за информацию, любезный.

– Да не за что…

Дворник пошел дальше, а Юдит задумалась…

Муж уличен в измене, но что делать дальше? Ворваться в дом и устроить грандиозный скандал? Но ее могут вообще не пустить туда, а муж сбежит через какой-нибудь черный ход или затаится в особняке и посмеется потом над ней, что так одурачил. А ждать его здесь часами – занятие утомительное и унизительное.

Так что предпринять?..

Юдит встрепенулась: есть хорошая идея! Она подождет неверного Густава дома, и когда он придет, устроит ему грандиозный скандал со всеми для такого случая атрибутами: с руганью, битьем посуды и рукоприкладством. Даже приготовила тяжелую чугунную сковородку и скалку для того, чтобы врезать неверному супругу по особо уязвимым местам. Юдит вернулась домой и принялась ждать обманщика-супруга, но Густав не пришел. Ни вечером, ни поздно вечером, ни после полуночи. И даже не позвонил!

«Заночевал у нее!» – взбешенно подумала Юдит. – «Ну, я тебе покажу, мерзавец, как бегать к чужим женам! Надолго запомнишь, проклятый донжуан!»

Ночью госпожа Диметреску не могла уснуть: злость и ненависть переполняли ее. Она живо представляла в голове различные способы расправы над подлым мужем и со жгучим нетерпением ожидала прихода в родные пенаты обманщика.

Но на следующий день Густав тоже не объявился. Прошел второй день, третий, четвертый – а благоверного все не было. Тогда неуемная злость Юдит на мужа неожиданно уступила место вполне здоровой и нормальной тревоге за его жизнь: что с ним? И где он? И она побежала в милицию.

Блюстители порядка, не воспринимая всерьез обеспокоенности обманутой женщины по поводу ее мужа-ловеласа, втайне посмеялись над ее персоной, но заявление к рассмотрению все же приняли. Так, ради галочки. Знали бы товарищи милиционеры, что их ждет завтра в жилище, а точнее – в подвале некой богатой жительницы Бухареста Веры Ренци – вряд ли бы они пошли туда! Но они пока не знали об этом, и, доживая служебный вечер, играли в карты, пили ракию и со смехом рассказывали байки о супружеских изменах.

А пять дней до этого Вера устроила очередной романтический ужин и пригласила вышеупомянутого Густава Диметреску к себе.

…Когда Густав зашел в зал, то увидел стол, накрытый белоснежной скатертью и уставленный всевозможными яствами. А на нем – отличное французское вино, красивые хрустальные бокалы на длинных ножках, натертые до блеска приборы и зажженные свечи. Присутствовало здесь и главное действующее лицо предстоящего спектакля – Вера. Несмотря на свои сорок четыре года, она выглядела просто потрясающе!

На ней было красивое и длинное (до пола) платье голубого цвета с открытой спиной, а вырез у него имелся – о, боже, ниже талии! Спереди тоже имелся глубокий вырез. Этот наряд был чрезвычайно провокационен. Он открывал похотливому мужскому взору превосходную практически оголенную грудь, прекрасные оголенные плечи и прекрасную оголенную спину. Образ роковой женщины дополнял томный ласкающий взгляд, чарующая кокетливая улыбка, красивый макияж, красивая прическа и красивые золотые украшения. Какой мужчина устоит перед такой красавицей?!

Ветреный Казанова – Густав – даже и не догадывается, что на этот раз он сам – жертва, или перефразируя иначе – загнанный в ловушку зверь, а Вера – охотник по его душу.

– Ты прекрасна, Вера! – восхищенно воскликнул мужчина, взял ее за руку и поцеловал.

Она благосклонно взглянула на него, притворно улыбнулась, а про себя подумала:

«Вот сволочь! Его жена сейчас и не догадывается, что ее муж изменяет ей с другой женщиной. Думает, что он на деловых переговорах. Наивная дурочка! Все мужчины – обманщики и лгуны. Интересно, с каким количеством женщин он переспал, находясь в законном браке? Но недолго тебе развлекаться на стороне, красавчик Густав, сегодня твой последний день жизни. И твоя красота будет навечно принадлежать мне. Ты будешь моим… уже скоро…»

Густав не отпускал ее руки и принялся любоваться ими.

– Какие у вас чудные и манящие пальчики.

– Вам нравятся?

– Очень…

Он поцеловал ее средний палец – Вера вздрогнула… Густав стал перебирать ее пальцы, мягко теребить, нежно поглаживать, целовать – Вера притворно закрыла глаза: будто ей это ласка доставляла удовольствие. Он стал покрывать поцелуями ее чудесную бархатную ручку, поднимаясь все выше и выше… Локоток… предплечье… плечо… И вот ее ласковые трепетные губы. И страстный и продолжительный поцелуй… А дальше последовала страстная и бурная ночь.

Под утро Вера принесла откупоренную бутылку вина и два уже наполненные бокала в спальню.

– Густав, сейчас будем пить вино, а затем продолжим наш телесный разговор.

– С удовольствием, моя любовь! – взял бокал Диметреску.

Ренци на всякий случай спросила:

– А твоя драгоценная и ревнивая женушка не будет тебя искать? Ведь ты не ночевал дома?

– Скажу ей, что меня послали в срочную командировку в Галац. Она поверит. Мне не раз таким способом удавалась ее провести. Тем более мой начальник – мой лучший друг и всегда прикроет. Алиби мое обеспечено на сто один процент. Шеф сам отчаянный ловелас, хотя ему уже под семьдесят. Правда, надо не забыть позвонить ему и предупредить об этом. Но это потом.

– Ну, тогда… – Вера подняла бокал и сказала. – За нашу любовь, Густав!

– За любовь! – воскликнул ухажер и тоже поднял бокал.

Сосуды соприкоснулись – и хрусталь чудесно и красиво зазвенел в честь здравицы. Густав выпил, а Вера лишь пригубила вино. «Охотница» затаилась и напряглась. Она с неописуемым волнением и вожделением готовилась к финалу спектакля… Сейчас все случится! Повелитель ядов – мышьяк продемонстрирует свою убойную силу. Он ни разу не подводил Веру. Верится, что и на этот раз все будет замечательно. Отравительница с интересом наблюдала за Густавом. Итак, токсин попал внутрь организма. Что дальше?..

Лицо мужчины вдруг сморщилось от неприятного ощущения: мышьяк стал действовать на стенки желудка. Густав сморщился еще сильнее, появилась колющая боль в животе. Затем появилась боль резкая и сильная: это желудок начал кровоточить. Яд все глубже и глубже проникал в организм. И вот боли участились и стали невыносимы. Иммунная защита организма уже была не в силах сопротивляться мощной токсичной атаке. Густав, держась за живот, сполз на пол.

А Вера окровенено издевалась над судорожно дергающейся жертвой:

– Ты меня никогда не покинешь, Густав? Отвечай, что ты молчишь? Тебе больно, мой котенок? Но потерпи немного, скоро боль уйдет, и ты будешь моим свеженьким сувениром на память.

Мужчина силился что-то сказать, но не мог: он корчился от сильных болей. Вскоре наступил и паралич дыхательных путей, и жертва затихла. А хозяйка, рассматривая и любуясь мертвым красавчиком, получила долгожданную психическую разрядку. Потом она склонилась над трупом и погладила его по щеке и волосам.

– Мой любимый Густав, теперь ты меня никогда не покинешь.

…Как всегда, Вера поздно вечером заказала очередной цинковый гроб, но она еще не знала, что этот гроб будет последним в ее жизни.

…На пятый день в особняк ворвалась Юдит с милицией.

– Где мой муж Густав Диметреску! Я видела, что он заходил сюда! – набросилась на Веру обманутая жена.

– Какой Густав, не знаю я никакого Густава, – начала отпираться мадам Ренци. – Что вы себе позволяете, женщина!

– Не лги, мерзавка, я следила за ним и прекрасно видела, как он пять дней назад вошел сюда.

– А, это был твой муж, – иронично начала Ренци. – Да я переспала с ним одну ночь, а утром он ушел от меня. Куда? Не знаю. Может, к другой женщине.

– Врешь, он здесь, я уверена!

– Да нет его здесь, обыщите.

– Я чувствую, он здесь!

– Прочь из моего дома, истеричка! Правильно, что тебя не любит муж и изменяет. Жить с такой неприглядной ведьмой да еще страшно несексуальной – это наказание свыше!

– Ах, ты подлая! – не выдержала колких слов соперницы мадам Диметреску.

Они чуть не вцепились друг другу в горло, но милиционеры вовремя разняли их. Вера думала, что стражи порядка воспримут все происходящее как банальную разборку обманутой жены с любовницей мужа, отвлекутся, посмеются и уйдут, но те не ушли. Юдит настаивала на обыске дома Ренци.

Милиционеры для отвода глаз обыскали дом Веры Ренци и к своему ужасу в винном погребе нашли тридцать два(!) цинковых гроба, в каждом из которых лежал мужской труп. Веру тут же арестовали, и она сразу призналась в том, что отравила этих мужчин мышьяком. Призналась Вера и в убийстве двоих своих мужей и сына. Она ничего не скрывала.

Это была сенсация века! Даже у судей и следователей, повидавших всякого на своем веку, волосы вставали дыбом от Вериных рассказов. Надо же такое учудить! Забальзамированные трупы в гробах – музей смерти да и только! Плюс ее ненормальное поведение: диалоги с мертвыми, созерцания трупов, извращенные забавы с ними, убийства без видимых мотивов, просто так ради удовлетворения своей воспаленной бредовыми идеями психики.

Вера была признана виновной в тридцати двух убийствах и приговорена к пожизненному заключению.

Сокровища ее при обыске не нашли, и Вера Ренци тешила себя надеждой, что когда-нибудь ее дело пересмотрят, она выйдет из тюрьмы и заживет привычной роскошной жизнью.

А ее мать, госпожа Вегвари, убитая горем и стыдом за свою дочь-убийцу, после оглашения приговора поехала в Беркерекул. Там по приезду она сразу отправилась на кладбище на могилу мужу.

…Разросшийся со временем католический погост встретил госпожу Вегвари умиротворенным и крестовым безмолвием. Только вороны лишь время от времени своим противным карканьем нарушали его. Дул прохладный ветер. Женщина села на лавочку…

Взгляд ее был потухшим, казалось, она постарела лет на двадцать. По ее щекам беспрестанно текли слезы. Веки ее припухли от бесконечных рыданий, а губы и руки тряслись. Вытерев в очередной раз солоноватые слезы, она горестно посмотрела на портрет супруга и заговорила:

– Здравствуй, мой милый Андраш. Вот я снова и пришла к тебе в гости. Ты, наверное, знаешь уже какое несчастье на нас выпало. Несчастье по имени Вера, наша дочка. Хотя, по правде сказать, он выпало нам гораздо раньше… Ты помнишь, как тяжело проходила моя беременность. Едва не случился выкидыш, но… все обошлось… А может, тогда лучше было бы, если бы наш ребенок не родился?.. Но раз бог так решил, то… А теперь мне кажется, что это дьявол посмеялся над нами, подарив такое чудовище как Вера. Я ее так любила… и эта любовь обошлась мне очень дорого. Как и тебе. Я помню твои бессонные ночи, нервные расстройства, припадки гнева в те дни, когда она исчезала из дома… Я многое ей прощала, а ты наоборот пытался ее наставить на путь истинный. Я тебе постоянно мешала в этом правом деле. Прости, я была неправа… Беспорядочные половые связи, бродяжничество – это, оказывается, были еще цветочки, мой дорогой Андраш, а вот ягодки-то созрели в этот год… Хорошо, что ты умер и не слышал всего этого ужасного, что говорили на суде. Хотя, может, и слышал, там на небесах… У меня просто леденела кровь в жилах, и волосы вставали дыбом от таких жутких подробностей… Теперь ты знаешь, наша горячо любимая дочь – маньячка и убийца. И ей грозит пожизненное заключение. Как она так смогла…

Вдруг Вегвари схватилась за грудь.

– Что-то сердце колет… голова кружится. Темно в глазах, темно… Жарко мне, жарко… Ох, как болит грудь… Больно мне… Андраш, помоги… Господи…

Госпожа Вегвари вдруг вздрогнула и обмякла… Она скатилась с лавочки и упала на землю… И больше не двигалась. Женщина не смогла пережить позор, выпавший на ее долю, и острый инсульт сразил ее с первого раза.

Закаркали вороны, и ветер внезапно стих.

Андраш с керамического фотопортрета бесстрастно взирал на скоропостижно скончавшуюся жену и будто говорил ей: родная, мы скоро встретим на небесах и поговорим обо всем на свете, и в том числе о нашей дорогой и незабываемой дочке.