Пальцы Биджана исполняли на клавиатуре один и тот же пассаж. Он, как попугай с синдромом Туретта, набирал одно и то же слово: «блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин». Затем нажал «отправить» и катапультировал письмо в электронный почтовый ящик Фреда Уилсона. Больше ничего. Только слово «блин». Восемнадцать раз.

Ему ничего не надо было добавлять. Никаких пояснений. Фред прекрасно знал, что случилось.

Биджан обхватил голову руками, закрыл глаза и последний раз повторил то же самое слово: «Блин!»

В июне 2008 года Twitter получил 18 миллионов долларов финансирования. Компания Биджана Spark Capital вложила 14 миллионов, Джефф Безос из Amazon и Фред Уилсон – бо́льшую часть от оставшихся четырех миллионов. Остальное добавили несколько «бизнес-ангелов». Крупная сумма, предоставленная компанией Биджана, гарантировала ей место в совете директоров Twitter. Туда же вошел и Фред Уилсон. В течение последующих нескольких месяцев Биджан начал погружаться в дела компании. Он появился на нескольких совещаниях, поднял руку во время ряда важных для инфраструктуры компании голосований. И теперь он гнусно матерился. Потому что он задолбался.

Он посидел какое-то время, безрезультатно пытаясь придумать, как бы уничтожить – каким-нибудь, любым способом – письмо, которое он случайно отправил Джеку несколькими минутами ранее. Он знал, что это невозможно. Нельзя оживить мертвеца и стереть письмо, летящее со скорость 85 тысяч миль в секунду из Бостона в Сан-Франциско.

Подумав несколько секунд, Биджан начал спешно печатать новое письмо.

Кому: Джеку. «Пожалуйста, позвони мне сразу, как получишь это письмо. – Далее он отметил, что хотел бы стереть предыдущий е-мейл. – Вне контекста оно может быть неправильно понято».

Всё началось в июле 2008 года, когда Twitter приобрел свою первую компанию, Summize, применявшую сторонние сервисы, чтобы люди могли найти любой публичный твит. Пользователи подсели на эту возможность с той же скоростью, с какой и на сам Twitter. Вскоре на Summize было столько людей, что по количеству просмотренных страниц он конкурировал с Twitter. Вместо того чтобы придушить конкурента, Twitter решил приобрести Summize и небольшую команду высокопрофессиональных разработчиков.

Сделка прошла относительно безболезненно. Первоначальные переговоры между Фредом и Джоном Бортвиком, инвестором, заседавшим в совете директоров Summize, прошли, когда они стояли у соседних писсуаров.

– Почему бы нам не объединиться и не покончить с делом, к всеобщему удовлетворению? – спросил Джон, поглядывая на Фреда.

Фред согласился, и после пары личных встреч сделка состоялась (не в туалете, к счастью).

У Джека и так это был тяжелый месяц в связи с переездом Twitter в новый офис – модное, современное помещение бывшего завода с большим количеством окон и пространством для роста. Помимо многих других прибамбасов, появившихся в офисе (гостиная с диваном и видеоиграми, большая красная телефонная будка, полностью оборудованная кухня с хлопьями и другими закусками), Джек предложил комнату Radiohead: «Пусть там играют Radiohead двадцать четыре часа в сутки!» – сказал он с воодушевлением.

Когда все бумаги с Summize были подписаны и часть суммы выплачена акциями Twitter, Джек позвонил Грегу Пассу, разработчику, отвечавшему за техническую часть работы в Summize:

– Слушай, мы тут подумали, что у нас нет настоящего лидера в команде разработчиков. Не хочешь ли ты ею управлять целиком?

Грег посидел какое-то время молча, обдумывая слова Джека. Он сразу понял, что в Twitter что-то не так, если в отношении команды разработчиков он слышит от CEO слова «нет настоящего лидера».

– Ну хорошо… – ответил Грег, но прежде, чем он успел спросить, что, собственно, имел в виду Джек, тот продолжил:

– И заодно возглавить отдел администраторов?

Отдел администраторов компании занимался управлением серверов Twitter, находившихся по-прежнему в плачевном состоянии.

– У меня нет опыта руководства администраторами, – ответил Грег.

– У нас все равно никто не умеет это делать, – простодушно бросил Джек.

В конце разговора Грег пребывал в легком шоке. И не он один. Джек разослал письмо на всю компанию, объявив о перестановках в руководстве: Грег становится директором по операциям, или, кратко, по «опсам», и присматривает за всей разработкой. Сам Джек планировал сосредоточиться на создании новых продуктов. Когда письмо достигло почтового ящика Эва, тот пришел в ярость. «Почему ты поставил человека во главе всех оперативных процессов и разработок компании, не обсудив это со мной или советом директоров?» – спрашивал он с чувством глубокой досады.

Для Эва, а также для Фреда и Биджана настал момент «не пора ли нам пора». Проведя несколько секретных переговорах и совещаний, они решили: пришло время разобраться, что и как происходит в Twitter.

Фред и Биджан, два инвестора, вошедшие в состав совета директоров, прилетели в Сан-Франциско из Нью-Йорка и Бостона ни свет ни заря. Они назначили встречу Голдмэну, Бизу и Джереми. Зачем? «Просто поговорить. Мы хотим узнать ваше мнение о том, как обстоят дела в Twitter». Это было правдой только отчасти. На самом деле Фред и Биджан хотели убрать Джека. Как и Эв. Главная цель бесед – понять, как такой шаг будет воспринят основными сотрудниками.

Выяснилось, что старейших сотрудников Twitter не нужно долго упрашивать.

Голдмэна, Биза и Джереми одного за другим вытаскивали из офиса Twitter в кафе и там дружелюбно расспрашивали. Затем им объявляли, что Фред и Биджан при полной поддержке Эва собираются отстранить Джека, убрав его с должности CEO.

Фред и Биджан поняли, что Джек не разбирается и в финансовой стороне деятельности компании. Выручка оставалась на нуле, а расходы, напротив, росли. Увеличивались расходы на серверы, счета за сообщения, зарплаты. Джек, управлявший расходами со своего ноутбука, подсчитывал всё крайне неаккуратно. Когда Эв узнал об этом, он попросил своего приятеля, опытного предпринимателя Брайана Мейсона, встретиться с Джеком и показать ему, как управлять счетами компании. И всю эту встречу Брайану пришлось провести с маркером у доски, объясняя Джеку азы бухгалтерии.

В ходе встреч с разработчиками Биджан и Фред поняли, что те испытывают скорее беспокойство за Джека, чем сожаление по поводу его грядущего ухода. «С разработкой и админкой просто катастрофа». «Он отличный парень, хороший друг, забавный босс, но он прыгнул сильно выше головы». «Он напоминает садовника, ставшего президентом». «Я не знаю, кто за всё отвечает. Эв представляет продукты и общее видение того, что происходит, а Джек сидит в уголке и что-то записывает».

Члены совета директоров поняли: им надо придумать Джеку новую роль или уволить его немедленно.

Всё уже было подготовлено; оставалось только найти повод. Но тут разогнавшийся поезд со скрежетом остановился.

– Раз так, я уволюсь, – произнес Биз, сидя напротив Фреда и Биджана со скрещенными руками и выражением лица капризного ребенка.

Следует ли оставить Джека во главе Twitter? Возможно, нет, признавал Биз. Но ему казалось, что уход Джека расколет компанию надвое. Хотя большинство сотрудников встали бы на сторону Эва, хотя на посту CEO Джек был уже совершенно очевидно некомпетентен, многие члены команды Twitter, в том числе и Биз, его по-прежнему любили. И поэтому:

– Если вы выгоните Джека, я уволюсь, уволюсь, уволю-ю-ю-юсь!

Это был блеф, но он сработал. Фред и Биджан понимали, что не могут потерять Биза. Тот выполнял в Twitter две отдельные важные функции. Во-первых, он стал публичным лицом компании. С учетом того, что Эв и Джек вели себя на публике тихо и местами странно, он включил свои коммуникативные инстинкты и шутил с прессой, подбадривал сотрудников, часто развлекал знаменитых гостей.

Он также стал моральным оплотом компании. В конце ноября 2007 года Twitter появился в телесериале канала CSI «Место преступления». В этой серии твиты использовались как ключ к выслеживанию жертвы преступника. Прошло немного времени, вымысел превратился в реальность: ФБР и другие силовые структуры начали стучаться в двери компании с требованием информации о конкретных людях, пользующихся сервисом. Биз и Эв вместе с Кристал дружно отвечали «нет», стойко охраняя личные данные пользователей вопреки надеждам суровых вооруженных парней.

Пока Биджан и Фред опрашивали сотрудников, Джек заподозрил, что происходит неладное: какие-то совещания за закрытыми дверями, тихие разговоры по телефону в переговорной. Но он и не подозревал о степени серьезности положения. Более того, не знал и о том, что угрозы Биза привели ко второй за последние несколько недель отсрочке в исполнении приговора.

Первая произошла немного ранее, после безуспешной попытки Джека «преломить хлеб» с Эвом, с которым они практически не разговаривали. Два соучредителя договорились поужинать вместе и обсудить происходящую вокруг суматоху. Джек считал, что цель трапезы – починка некоторых сожженных мостов. Ему казалось, что Эв не слишком рад тому, что происходит. Но ни один из них не рискнул впрямую изложить свои взгляды и мнения, поэтому во время ужина они только и делали, что обходили острые углы.

Они встретили в калифорнийском ресторане «Бакар» в начале августа. В воздухе царил запах горящих дров. Оба пытались снять неловкость с помощью нескольких больших порций алкоголя и лишь после долгого молчания и нескольких светских реплик наконец перешли к делу.

– Что происходит? – спросил Джек, пока они ждали заказ. – Ты выглядишь не слишком радостным.

Эв объяснил, что у компании проблемы. Отключение сервисов, недостаток коммуникации между ним и советом директоров, счета приближаются к шестизначным величинам. Эв отметил, что за последние несколько месяцев блог компании состоит из идущих подряд постов, объясняющих, почему упал сайт Twitter.

– И всё это, – завершил Эв, – большая проблема для Twitter.

– Ты хочешь сам стать CEO? – в упор спросил Джек, застигнув Эва врасплох. – Хочешь? – Он вдруг стал очень решительным.

– Ну, я думал об этом, – ответил Эв, потягивая мартини. И тут же свернул тему, переведя разговор на другие проблемы: недостаток рабочей силы, высокие зарплаты, хаотическая корпоративная культура. Джек его снова прервал:

– Ты не отвечаешь на мой вопрос. Ты должен сказать, хочешь ли стать CEO. Я не уйду из-за стола, не поняв твоих намерений. Я не хочу дальше работать в тумане.

Эв взял короткую паузу. Он не планировал рассказывать Джеку о планах совета директоров, но теперь его принуждали к ответу. Он не рассказывал о происходящем даже Голдмэну, опасаясь, что разговор тут же дойдет до его подруги Кристал, а там уже постепенно и до Джека. Эв глубоко вздохнул.

– Да. Я хочу стать CEO. У меня есть опыт руководства компанией. Именно это сейчас требуется Twitter.

– Отлично, – сказал Джек, и на лице его отразились гнев и отвращение. – Тогда не будем дальше тянуть. Я хочу завтра же объявить об этом топ-менеджерам.

После этого странного ужина Джек вернулся домой, не вполне понимая, что делать. Он открыл дверь квартиры, вошел и попытался прояснить свои мысли. Затем рухнул на белый диван, вытащил из филсоновской сумки ноутбук и начал быстро набивать письмо топ-менеджерам компании, назначая срочное совещание на завтрашнее утро. Затем написал еще одно письмо Фреду и Биджану, пересказав разговор с Эвом.

Затем Джек попытался уснуть, но только ворочался на кровати, раз за разом прокручивая в памяти все сказанное. Он решил, что за всем этим скрывается заговор Эва для захвата власти в компании и что если Фред и Биджан прочитают его письмо, то они остановятся зарвавшегося председателя совета директоров.

На следующее утро все собрались в переговорной на срочное совещание. Джек и Эв стояли в нескольких метрах от входной двери. Они оба получили сообщение от Биджана с требованием немедленно позвонить ему, причем обоим вместе. «Ничего не предпринимайте, – написал Биджан. – Немедленно позвоните мне».

Они вышли из переговорной, оставив менеджеров в полном недоумении. И хотя от них требовался единый конференц-вызов, они направились в противоположные стороны. Джек пошел в комнату Radiohead, а Эв в другую переговорную. Затем оба позвонили Биджану.

– Послушайте, мы в курсе того, что происходит, и не хотим, чтобы вы сейчас что-то делали. Возьмите паузу, – заявил Биджан.

Джек слушал Биджана. До него донеслась мелодия Radiohead. Ему пришлось теснее прижать айфон к уху, чтобы заглушить еле слышную музыку. Но он успел с иронией отметить, что из динамиков звучала песня «Полиция кармы» – именно в тот момент, когда он ввязался в странную битву за власть с Эвом.

– Мы с Фредом прилетим на следующей неделе и проведем встречу с вами и с менеджментом, – продолжил Биджан.

Разговор был окончен. Биджан повесил трубку, облегченно вздохнув, после того как ему удалось отложить смену CEO. Эв и Джек одновременно открыли двери комнат и застыли друг напротив друга, словно в банальной романтически-комедийной сцене. Затем стремглав прошли несколько шагов в одну сторону и молча сели друг напротив друга.

В новом офисе Эв и Джек не только устроили «комнату Radiohead», но и пожелали сидеть в одном месте. Теперь их столы стояли вплотную друг к другу. Теперь они уперлись хмурыми взглядами в мониторы на столах – ни дать ни взять мешки с песком на брустверах для отражения вражеского огня.

Джек знал теперь, что на стороне противника значительные силы. Он прокручивал в уме слова Биджана, отчаянно пытаясь понять, что же происходит. Слова «пока» и «не сейчас» ходили в мозгу кругами, но не давали ключей к ответу.

Фред и Биджан прилетели в штаб-квартиру Twitter неделю спустя. План состоял в том, чтобы уволить или отстранить Джека и назначить Эва CEO. Но когда пришло время включить рубильник, запротестовал Биз и на время защитил друга. Теперь у Биджана и Фреда не имелось другого выхода, кроме как оставить Джека в его текущей роли. Они предъявили ему ультиматум.

– У тебя три месяца. Три месяца на то, чтобы всё исправить и наладить управление компанией.

Разумеется, они знали, что Джек не сможет ничего исправить ни за три месяца, ни за три года. Он был просто неспособен управлять компанией. Это сродни попытке строительства песочного замка под водой.

Инвесторы вернулись в Нью-Йорк и Бостон соответственно и начали вести переговоры о способе отстранить Джека. Они переписывались, обсуждая его возможную новую должность. Именно в этот момент Биджан и совершил ужасную ошибку.

Сев рано утром за компьютер, даже не успев выпить чашку кофе и едва отойдя от непродолжительного ночного сна, Биджан случайно нажал «отправить всем» вместо того, чтобы адресовать письмо только Фреду.

«Думаю, Джек примет роль “пассивного” председателя совета директоров, – писал он. – Тогда уже Эву надо будет решать, сможет ли он ужиться с Джеком в новой должности». И тут нажал роковую кнопку, не успев четко осознать, что делает.

Несколькими секундами позже он смотрел на ветку сообщений и произносил слово, 18 раз написанное в письме Фреду Уилсону: «блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин блин».

Затем моментально набросал письмо Джеку: «Пожалуйста, позвони мне сразу, как получишь это письмо. Вне контекста оно может быть неправильно понято».

Но поздно. Джек понял, что произойдет дальше.