17 декабря
– Дашь мне свою кредитку?
– Почему?
– Потому что все мои заблокированы, – сердито ответила Лорен.
Вскоре после Дня благодарения у нее украли личные данные; кто-то стал брать кредиты на ее имя, создавать учетные записи на виртуальных биржах. Ужас.
– Дать могу, но про покупки можешь забыть.
Мы завтракали: я ел кашу, Лорен пила кофе и сидела в Сети. Люк снова играл в «кусочки фруктов и собака».
Эллароза увлеченно гукала на коврике перед телевизором. Если Люк для своего возраста был крепышом, то она в полгода казалось крошечной. Волос на голове у нее пока было немного, и все они торчали в разные стороны, словно птичье гнездо песочного цвета. Крошечные глазки малыша постоянно следили за тем, что происходит в мире. Мы взяли ее к себе на пару часов, чтобы Сьюзи могла сходить в магазин.
В тот день я остался дома. В неделю перед Рождеством клиентов у меня не бывает, я собирался заняться бумагами и подсчетом расходов, поэтому кухонная стойка была завалена обрывками бумаги и записками, которые я пытался привести в порядок. Сам того не осознавая, я взял смартфон и провел по экрану, проверяя ленты новостей в социальных сетях. Ничего.
– Что значит «про покупки можешь забыть»?
Если я сбросил обороты перед праздниками, то Лорен все еще летала на полной скорости. Сейчас на ней был костюм; она собиралась на деловую встречу.
– До Рождества больше недели. Я просто закажу все с доставкой за один день. «Амазон» говорит, что в этом году…
– Это не «Амазон».
Я взял со стойки пульт и прибавил громкость в телевизоре. «Сегодня FedEx и UPS полностью приостановили операции из-за вируса в программах, управляющих транспортировкой…»
– Супер. – Лорен хлопнула крышкой ноутбука.
«…обвинили группу хакеров «Анонимус», которые объявили о своем намерении наказать транспортные компании за приостановку доставки в Китай вакцин от гриппа. Представители «Анонимус» отрицают участие группы в нападении и говорят, что хакеры лишь инициировали «отказ в обслуживании»…»
– Так куда ты сегодня? – спросил я.
«…прогнозируют, что недополученная прибыль за праздничный сезон составит сотни миллионов долларов, и это еще более усилит экономическую рецессию…»
– Встречаюсь с хедхантерами в центре. Завяжу контакты, посмотрю, не засыплют ли меня предложениями.
Я выдавил из себя ободряющую улыбку.
– Милая, это просто здорово.
Как же так получилось, что я вынужден врать ей о своих чувствах?
После возвращения из Бостона она ушла в себя, держала дистанцию. Я пытался не давить на нее, позволяя ей самой разобраться в своих мыслях, – но мне казалось, что я ее теряю. Я вел себя так, словно мне все равно, однако мечтал встряхнуть ее и спросить, что, черт побери, происходит.
Вздохнув, она взглянула на телеэкран, потом на меня. Я встретил ее взгляд, но быстро отвел глаза. Лорен поцеловала Люка и что-то шепнула ему. Затем взяла ноутбук и направилась к выходу.
– Вернусь сразу после обеда, – бросила она через плечо.
– До встречи, – негромко ответил я уже закрывающейся двери.
Меня Лорен не поцеловала.
Я разрезал на кусочки остаток персика и отдал их Люку. С шаловливой ухмылкой он схватил их, а затем, радостно пискнув, бросил на пол – благодарному Горби. Чтобы мне мало не показалось, один кусочек упал на отчет, который я пытался читать.
– Все, позавтракал? С Элларозой хочешь поиграть?
Я вытер Люку лицо салфеткой и спустил на пол. Он постоял, держась за ножки моего табурета, чтобы не упасть, а затем помчался, опасно кренясь, к Элларозе. Добежав до дивана, он ухватился за него и встал, шатаясь, словно человек, впервые вставший на коньки. Потом с улыбкой посмотрел на Элларозу и на меня.
Эллароза еще не освоила искусство переворачивания на живот и поэтому просто лежала на коврике, глядя на Люка во все глаза. Люк с визгом плюхнулся на колени и подполз к ней, затем положил ладонь ей на лицо.
– Осторожно, Люк. Поласковее.
Он посмотрел в глаза Элларозе и сел рядом с ней, словно защищая.
«Масштабы эпидемии птичьего гриппа в Китае пока неясны, однако Госдепартамент США уже предостерег американских туристов от посещения страны. Вместе с набирающим обороты движением за бойкот Китая…»
– Безумный мир, да? – сказал я Люку. Горби свернулся клубочком у него за спиной.
Я вернулся к докладу о потенциальном рынке устройств дополненной реальности. Мне уже доводилось видеть новые очки с функцией дополненной реальности, которые выпустила одна из больших компаний. Технология меня зачаровала, и я хотел организовать стартап в этой области – по мнению Лорен, слишком рискованный.
Примерно час я читал и подсчитывал расходы, а потом вдруг заметил, что Люк ведет себя удивительно тихо: он заснул, привалившись к Горби.
Я зевнул.
Мне самому захотелось вздремнуть. Я посадил Элларозу в манеж у окна, взял Люка на руки – его голова болталась, словно мешок с картошкой, – и лег на диван, уложив сына на свой живот. Так и задремал под бубнеж CNN: «Когда кибершпионаж становится кибератакой? Расскажет наш корреспондент…»
Меня разбудил громкий стук в дверь. Туман в голове постепенно рассеялся. В дверь забарабанили снова.
– Сейчас же отопри дверь! А не то я так дуну, что весь твой дом разлетится!
Моя майка вся в Люковых слюнях. Мышцы вялые после сна. «Как давно я отрубился?» Застонав, я сел, осторожно придерживая сына.
– Да, да, секундочку!
Прижав Люка к груди, я доковылял до двери и открыл ее. В квартиру ввалился Чак с бумажными пакетами в руках.
– Обедать кто-нибудь хочет? – радостно осведомился он и, поставив пакеты на стойку, стал доставать из них еду.
Люк наблюдал за Чаком из-под полузакрытых век. Я положил его на диване, укрыл одеялом и вернулся к Чаку. К тому времени содержимое пакетов уже было на тарелках.
– А что, пора обедать? – Я потер глаза, потянулся и зевнул. – Меня сморило. Что это?
– Фуа-гра и картошка-фри, друг мой, – улыбнулся Чак, размахивая багетом словно волшебной палочкой. – А также креветки по-креольски в масляном соусе.
Неудивительно, что я потолстел.
– Уже чувствую, как твердеют стенки моих артерий. – Я достал из ящика пару вилок, протянул одну Чаку, а с помощью второй набросился на картошку. – Что, в ресторане заняться нечем?
– Сейчас самое горячее время в году, – рассмеялся Чак и подцепил кусок фуа-гра. – Но у меня дела здесь.
– Снова набивать ящик, отведенный под Судный день?
Он улыбнулся, с явным удовольствием поедая жирную гусиную печенку.
Я покачал головой.
– Ты действительно думаешь, что все рухнет?
Чак вытер губы тыльной стороной ладони.
– А ты действительно думаешь, что это никогда не случится?
– Люди всегда ждут конца света, но он так и не наступает. Прогресс зашел слишком далеко.
– Расскажи об этом жителям острова Пасхи и индейцам-анасази.
– Это были изолированные группы.
– А как же римляне? По-твоему, мы все не изолированы на крошечном голубом шарике под названием «Земля»?
Я начал чистить креветку.
– Между прочим, я занялся изучением киберпространства, – сказал Чак, – и да, ты был прав.
Я пожалел о том, что поднял эту тему.
– По сравнению с тем, что происходит сейчас, – заговорщически шепнул Чак, – «холодная война» выглядит эпохой открытости и взаимопонимания.
– Ты драматизируешь.
– В течение всей истории способность одной страны влиять на другую зависела от контроля над территорией. Угадай, что впервые нарушило этот принцип?
– Киберпространство? – предположил я, положив в рот креветку. Смесь специй и масла взорвалась на языке фейерверком вкусовых ощущений. Какой восторг.
– Не-а. Космические системы. С тех пор как в 1957-м русские запустили спутник, приоритетом для военных стал космос – он позволял собирать информацию и применять силу в любой точке земного шара.
– А как это связано с киберпространством?
– Все дело в том, что кибертехнологии разрушили ту связь во второй раз. Они стали новым приоритетом для военных, вместо космоса, и по тем же самым причинам.
Я задумался.
Чак набил рот жирной картошкой-фри.
– И космос уже стал частью киберпространства. – Он улыбнулся.
– Ты о чем?
– Большинство космических систем управляется через Интернет. Нам прибамбасы в космосе кажутся страшно далекими, но в киберпространстве никакой разницы нет.
– Тогда в чем разница?
– Главное отличие в том, что космическое пространство требует огромных денег, а для киберпространства нужен только ноутбук.
Я переключился с креветок на картошку и выудил свой кусок фуа-гра.
– Так что тебя беспокоит?
Он покачал головой.
– Те программы-«бомбы» в энергосети, про которые ты говорил… Китайцы хотели продемонстрировать нам, что они могут это сделать. Иначе мы бы эти программы не нашли.
– Ты хочешь сказать, что ЦРУ, АНБ и все прочие трехбуквенные агентства, которые ты обожаешь ненавидеть, ничего бы не заметили? – скептически спросил я.
– При слове «кибервойна» люди представляют себе видеоигры, думают, что там все чисто, но на самом деле все будет по-другому.
– И как же?
– В 1982 году ЦРА активировала логическую «бомбу», которая уничтожила нефтепровод в Сибири. Взрыв был на три килотонны, почти как у маленького ядерного заряда. А им всего-то пришлось изменить программный код канадской компании, которая управляла нефтепроводом. И это было более тридцати лет назад. Можешь представить, на что они способны сейчас.
– Неужели так страшно?
– Новое кибероружие, которое создают сейчас… его никто не испытывал, – продолжил Чак, посерьезнев. – Про ядерное оружие, по крайней мере, известно, что это страшная штука – Хиросима, Бикини и все такое. Однако о потенциальном уроне от кибертехнологий никто ничего не знает – и все равно они радостно цепляют эти штуки к чужой инфраструктуре, словно игрушки на елку.
– Думаешь, все настолько плохо?
– В ходе Манхэттенского проекта главные физики заключили пари – подожжет атомная бомба атмосферу или нет. Ты слышал?
Я покачал головой.
– Ученые предполагали, что вероятность уничтожить все живое на планете – пятьдесят процентов, и все равно продолжили работу. Друг мой, государственное планирование не изменилось. Они понятия не имеют, на что способно новое оружие.
– То есть если что-то случится, бежать все равно некуда? И если что-то произойдет, ты хочешь трепыхаться и смотреть, как все умирают? Лично я предпочел бы быструю и легкую смерть.
– Чудовищная безответственность. – Чак посмотрел на Люка, лежащего на диване. – Неужели ты не отдашь все силы, не будешь драться до последнего вздоха, лишь бы его защитить?
Я взглянул на Люка и понял, что Чак прав. Я кивнул.
– Ты слишком веришь в прогресс, – заявил он. – С тех пор, как люди стали изготавливать всяко-разное, мы утратили больше знаний, чем обрели. Время от времени общество движется вспять.
– Уверен, у тебя есть примеры. – Когда Чак расходится, останавливать его бесполезно.
– На раскопках в Помпеях нашли акведук лучше тех, которые у нас сейчас. – Чак вытащил из-под груды картошки-фри еще один кусок фуа-гра. – И мы до сих пор не знаем, как были построены пирамиды.
– Дело рук древних пришельцев?
– Я серьезно. Когда в 1405 году адмирал Чжен вывел свой флот из Сучжоу, его корабли по размерам не уступали современным авианосцам, и он взял с собой почти тридцать тысяч воинов.
– Правда?
– Посмотри в Интернете. Чжен вступил в контакт с индейцами на западном побережье за четыреста лет до того, как Льюис и Кларк привезли туда Сакагавею. Китайцы курили косяки с вождями из Орегона на кораблях, которые превосходили по размерам современные крейсера, – за сто лет до того, как Колумб «открыл» Америку. Знаешь, какого размера была его знаменитая «Нинья»?
Я пожал плечами.
– Пятьдесят футов в длину, а команда насчитывала в лучшем случае пятьдесят человек.
– У него вроде было три корабля, нет?
– Я вот что хочу сказать: еще до того, как мы, европейцы, стали плавать на наших корытцах, китайцы уже обошли весь мир с тридцатью тысячами солдат на боевых кораблях размером с авианосец.
К этому моменту мы прекратили есть.
– И что? Я не въезжаю.
– Только то, что иногда общество движется вспять. И у меня такое чувство, что с этой историей с Китаем мы сами себя дурачим.
– То есть они не враги?
– Все дело в том, что у нас неправильная точка зрения, – объяснил он. – Мы готовим их к тому, чтобы они стали нашими врагами, но в основном потому, что враг нам нужен. Они не пытаются править миром. Такой цели у них никогда не было.
– То есть насчет киберугрозы ты неправ?
– Нет, но…
Чак подцепил еще одну креветку.
– Но что?
– Возможно, мы закрываем глаза на настоящего врага.
– Какой же это враг, мой друг – любитель теорий заговоров? – Я закатил глаза, ожидая услышать речь про ЦРУ или АНБ.
Чак ткнул в мою сторону очищенной креветкой.
– Страх. Настоящий враг – это страх, – задумчиво ответил он, смотря наверх. И через секунду добавил: – Страх и невежество.
Я рассмеялся.
– А кто из нас складирует все это добро?! Может, это ты боишься?
– Не боюсь. – Чак посмотрел мне в глаза. – Готовлюсь.
