Итак, пришло время проветрить пространство, выйти из библейского архетипа, будь он религиозным или секуляризированным, отказаться от восхваляемой греческой модели и от искаженных парадигм Ницше, Хайдеггера и Лео Штрауса. Эти бесплодные парадигмы модерна и контр-модерна привели к формированию безумных властных проектов, но не смогли разрешить ни одного из малейших противоречий между традиционалистами и прогрессистами, которые со времен религиозных войн приводили к насилию, длившемуся почти непрерывно.

Сегодня экономическая глобализация заканчивает разрушение социально-экономической среды миллиардов крестьян мира, особенно в Азии и Африке, ставя под вопрос и социально-экономическую стабильность наиболее развитых европейских стран. Фундаменталистские, традиционалистские и нигилистические басни находят в этом контексте плодородную почву для распространения страха перед концом света, который лежал в основе чудовищного насилия прошлых веков, способного, таким образом, вернуться и в наше время. Возрождение всевозможных форм терроризма вместе с геополитическими и идеологическими манипуляциями, объектом которых они становятся, представляют собой всего лишь одно из проявлений этого контекста всеобщего распада, который благоприятствует также и безудержному распространению американской власти, подогревая усердие, с которым его идеологи продвигают этот порядок голой силы.

Чтобы распрощаться с этими баснями, нужно «провести работу над ошибками», вступить в то, что Хабермас называет «коммуникационным разумом», иными словами «парадигма познания предметов должна смениться парадигмой взаимопонимания между субъектами, способными рассуждать и действовать». Хабермас поясняет: «Разумеется, трансцендентально историческая “сила” – единственная константа в перипетиях побеждающих и побежденных дискурсов – в конце концов оказывается всего лишь эквивалентом понятия «жизнь» в ее традиционной экзистенциалистской интерпретации. Более приемлемый вариант можно найти, отказавшись от несколько сентиментальной предпосылки метафизической бездомности, и поняв, что метания между трансцендентальной и эмпирической концепциями, между радикальной саморефлексией и отсутствием возможности вернуться к истокам и архаичным временам, между продуктивностью человеческого рода, производящего себя, и предшествующей всему производящему изначальностью являются именно тем, что представляет собой и вся эта игра удвоений, то есть симптомом исчерпанности. И тогда окажется, что, раз парадигма философии сознания полностью исчерпала себя, в такой ситуации переход к парадигме взаимопонимания приведет к исчезновению самого этого симптома».

Итак, неотложная задача, требующая всего наша внимания, – покончить с лицемерным самокопанием, царящим как в национальных политических системах, так и в системе международных отношений, чтобы благодаря консенсусу найти действительные нормы междугосу-дарственного поведения, а также восстановить престиж и функцию суверенного государства. Разнузданная свобода торговли и враждебность по отношению к любому вмешательству, нацеленному на регуляцию социальных, экономических или финансовых, национальных или международных дисбалансов, – это и есть рецепты для сотворения грядущей катастрофы. Интеллектуальная и экономическая повестка мира не может больше определяться исключительно несколькими американскими или европейскими медийными интеллектуалами, политиками и высокопоставленными чиновниками «Большой восьмерки», Всемирного банка или Международного валютного фонда, из года в год провоцирующими одни и те же антиглобалистские манифестации, на которые натравливаются всё те же силы правопорядка, но ничего существенного не меняется.

Нельзя продолжать игнорировать Бразилию, Индию, Китай, Мексику и многие другие страны; судьба Палестины не должна оставаться вечной драмой; американские и британские войска должны выйти из Ирака; а если требуется пополнить список памятных мест, нужно срочно основать то место, что было бы связано со страданиями, принесёнными колониализмом, рабством и войнами деколонизации.

Всё это, очевидно, поставило бы под вопрос современную линию развития мира, но изменить её быстро не получится, пока мы имеем дело с гнетущей тенденцией, развитию которой, похоже, ничто не в состоянии воспрепятствовать. По крайней мере, необходимо правильно определить болезни, которыми страдает мир, и распознать изнанку тех декораций, которые нас окружают, что мы и попытались здесь сделать. Работа над изменением современного состояния мира предполагает расставание с интеллектуальной повесткой и большими философскими парадигмами оголтелого неоконсерватизма, который покрывает и легитимирует социальный и культурный распад, вызываемый многосторонним кризисом, особенно сильно ударившим по монотеистическим обществам. «Переобоснование» мира в том смысле, который этому термину придавала Ханна Арендт, – это, несомненно, дело многих лет, в течении которых может произойти множество социальных, политических и военных потрясений и волнений.

Подобное переобоснование требует примирения традиционалистской мысли и прогрессистской – как на Западе, так и на Востоке – благодаря диалогу, который заставил бы традиционалистов, анти– или постмодернистов отказаться от своей одержимости старыми дореволюционными моделями, искаженными парадигмами и авторитарным желанием власти. Нужен диалог, который не сводился бы к непрестанным, использующим различные техники интеллектуального устрашения обвинениям в адрес республиканцев, которые по-прежнему вдохновляются идеей прогресса, гуманизмом и поиском универсальных норм и ценностей, способных обеспечить мир на всей планете. Чтобы принести плоды, этот диалог должен выйти из замкнутого круга политиков и западных мыслителей, искренне раскрывшись навстречу великим незападным системам мысли, которые сами чаще всего пребывают в кризисе, испытав на себе коснувшийся их ураган европейской культуры и промышленности. Только в таком диалоге неразрешимые до сего момента проблемы западного антисемитизма, статуса государства Израиль и палестинцев, не имеющих своей государственности, американского и исламского религиозного фундаментализма могли бы найти разумные решения, обеспеченные общим консенсусом.

В мире, прошедшем глобализацию, в котором встреча «Запада» с «Востоком» вот уже четыре столетия остаётся проблемой, кризис легитимности глобален, и столь же глобальной оказывается потребность в переобосновании. Ведь кризис разъедает не только внутренний порядок обществ, но и международный, который по этой причине всё больше опирается на развертывание американских имперских сил. И всё это еще больше осложняется тем, что, парадоксальным образом, открытое или закамуфлированное сопротивление этому присутствию вызывает ещё большую глобализацию, ещё больше американских интервенций, приводя к почти полному интеллектуальному и политическому подчинению ООН интересам США.

Нескоро мир сможет выйти из этого порочного круга. Но мы, по крайней мере, можем работать над осознанием этой ситуации. Только благодаря такому осознанию можно противостоять одновременно разрушительной экономической глобализации, которая стремится оправдать тезис о войне цивилизаций, и вторящему ей эху терроризма.