Такой суровой зимы в королевстве еще не бывало. Иней покрыл могильные плиты. Кусты роз в саду замка оголились, а оставшиеся листья сморщились и потемнели. Король Магнус и герцог Хэммонд ждали на опушке леса приближения вражеской армии. Было очень холодно, пар, выходящий изо рта, собирался возле лица в облачка и растворялся в студеном утреннем воздухе. Руки короля онемели. Он не чувствовал ни тяжести доспехов, ни того, как в шею впивалась кольчуга, настолько заледеневшая, что металл прилипал к коже. Его не беспокоили враги на другом конце ратного поля. Он их не боялся.

Душа короля уже умерла.

Но ведь за ним стояла его армия.

«Почти год прошел, — подумал король. — Она умерла около года назад». Он держал ее голову и смотрел, как жизнь покидает любимые глаза. Что он мог сделать? Кем он был без нее? Он сидел в своих покоях, его маленькая дочка забиралась к нему на колени, однако даже ей было не под силу пробить пелену окутавшей его печали. Он не слышал ни слова из того, что говорила малышка. «Да, Белоснежка, — отвечал он на многочисленные вопросы девочки, хотя мысли его блуждали где-то далеко. — Верно, дорогая. Я знаю».

Вдалеке, на противоположном конце поля, король видел вражескую армию: зловещее воинство, собранное какой-то сверхъестественной, магической силой. Это были воины-тени, неясными силуэтами вырисовывавшиеся на фоне утреннего тумана; безымянные и безликие, облаченные в черные доспехи. И невозможно было понять: где кончается лес и где начинаются они.

Герцог Хэммонд повернулся к королю и, нахмурив брови, озабоченно спросил:

— Из какого ада явилась эта армия?

Король стиснул зубы. Он помотал головой, чтобы стряхнуть с себя оцепенение, в котором пребывал уже многие месяцы. Его королевство нуждалось в защите.

— Из того ада, в который они скоро вернутся! — крикнул он и, подняв меч, повел свое войско в наступление.

Они поскакали навстречу теням, выставив вперед мечи, и вскоре оказались лицом к лицу с противником. На врагах были такие же, как на королевских воинах, доспехи, только под ними клубились, подобно дыму, зыбкие черные тени. Один из безликих вражеских воинов бросился на короля Магнуса с оружием на изготовку. Король взмахнул мечом — и его противник тотчас же разлетелся на тысячи черных осколков, словно состоял не из плоти и крови, а из обычного стекла. Король огляделся и не поверил своим глазам. Его воины нападали на врагов, и те один за другим взрывались в утреннем тумане. Сверкающие осколки падали на промерзшую землю и исчезали. Через несколько минут противника как не бывало. На поле остались только королевские воины, и тишину нарушало лишь их тяжелое дыхание. Словно вражеской армии и не существовало вовсе.

Король с герцогом с удивлением посмотрели друг на друга. Сквозь туман король разглядел между деревьями какое-то странное деревянное сооружение и направился к нему. Подойдя поближе, король обнаружил, что это тюремная повозка. Король спешился, заглянул внутрь и заметил съежившуюся в углу женщину. Светлые волнистые волосы каскадом падали ей на спину. Лицо скрывала вуаль.

Она была пленницей воинов-теней — и кто знает, какая участь ее ожидала. Поговаривали, что темные силы убили и покалечили тысячи людей, в том числе множество детей. Резким ударом меча король сокрушил замок.

— Теперь вы свободны. Вам больше нечего бояться, — произнес он, протягивая молодой женщине руку. — Как вас зовут, миледи?

Женщина медленно повернулась к нему, и на ее хрупкую фигурку упал луч света. Она взяла его за руку и приподняла вуаль. Король Магнус не мог оторвать взгляда от ее прекрасного лица с высокими скулами, пухлыми губами и огромными голубыми глазами. Волосы ее были убраны со лба и стянуты двумя золотыми шнурами. На вид ей было лет двадцать, не больше.

— Меня зовут Равенна, сир, — тихо ответила девушка.

Король молчал. Все в ней — правильный нос, тонкие пальцы, пухлые губы — было прекрасным и нежным. И тут он ощутил тепло ее руки. До него донесся свежий запах сосен, растущих вокруг. Он отчетливо вспомнил тот день, когда встретил свою жену — единственную женщину, которая была способна пробуждать в нем подобные чувства. На дворе тогда стояла летняя жара, и пятна солнечного света играли на листьях яблонь.

И вот сейчас боль утраты наконец отпустила его. Король смотрел на Равенну, и сердце его бешено колотилось. Он неожиданно понял, что снова ожил.

Король Магнус вернулся в замок с юной красавицей. Зима кончилась. Печали остались позади, и будущее казалось радостным и прекрасным. Король попросил Равенну стать его женой. С каждым днем он все больше влюблялся в эту девушку, которую враги выкрали из отчего дома и держали в плену. В ее присутствии король вел себя словно мальчишка. Он с волнением слушал ее рассказы о том, как она жила до встречи с ним вместе с братом Финном и покойной матушкой на самой окраине королевства.

Дочь короля Белоснежка, которой только-только исполнилось семь лет, во время трапезы всегда сидела рядом с ними и, уперев подбородок в сложенные ладошки, смотрела на Равенну распахнутыми глазами. Все вместе они стали семьей. Мечты короля начинали сбываться.

Порой он наблюдал, как Равенна с улыбкой берет малышку за руку и ведет гулять во двор замка. Казалось, Равенна была с ними вполне счастлива…

Наступил день свадьбы. Равенна слышала, как там, за деревянными дверьми, гости нетерпеливо ерзают на своих местах. Она припудрила щеки, накрасила кроваво-красной помадой губы, а платье зашнуровала так туго, что стало трудно дышать. Слегка изогнув губы, Равенна рассматривала свое отражение в зеркале. Сегодня, когда закончится церемония, она отринет всякое притворство. И наконец получит то, что хочет.

— Вы такая красивая… — раздался за ее спиной детский голосок.

Равенна обернулась и увидела стоявшую в дверях Белоснежку. Девочка взяла подол длинного платья невесты, расправила и подняла с каменного пола. Легким движением руки Равенна поманила ее к себе.

— Очень мило с твоей стороны, дитя мое, — проворковала она. — Особенно если учесть, что в этом королевстве именно ты, со своим прелестным личиком, считаешься идеалом красоты.

Равенна коснулась щеки Белоснежки. Кожа девочки была словно фарфоровой. Большие лучистые темно-карие глаза, нежный румянец на щеках. Никто не мог устоять перед очарованием малышки. При встрече с ней и солдаты, и служанки как зачарованные почтительно опускались на одно колено.

Белоснежка смотрела на Равенну доверчивым, невинным взглядом. Равенна ласково улыбнулась девочке. Что ж, игра скоро закончится, и она, Равенна, отомстит за обиды, которые нанесли ей и ее народу.

— Я понимаю, как тебе тяжело. Я тоже потеряла маму в твоем возрасте, — сказала она, погладив девочку по щеке.

В огромном соборе музыканты оркестра уже настраивали инструменты. Скоро она прошествует по проходу. Все шло по плану.

Равенна ждала, когда заиграет музыка, и мысленно вернулась в прошлое. В тот день люди короля появились в ее деревне. Она была тогда еще совсем крошкой. Равенна вместе с матерью и братом Финном сидели в цыганской кибитке. Их маленькое семейство кочевало с места на место. Равенне еще ни разу не приходилось расставаться с матерью и братом. Мать поднесла к ее лицу зеркало.

«Это то, что может тебя спасти», — сказала она ей.

Женщина взяла руку дочери и, прошептав заклинания, подержала над чашей с белой жидкостью. Острым ножом она сделала надрез на запястье девочки. Кровь закапала в чашу, и на белом фоне красные горошины стали еще ярче. Равенна, давясь, выпила зелье. И даже сейчас, закрыв глаза, она по-прежнему чувствовала сильный металлический привкус во рту.

«Пей, — велела ей тогда мать. — И ты научишься отнимать чужую молодость и красоту. Это станет твоей главной силой и единственной защитой».

Люди короля выгоняли цыган из кибиток, а затем убивали. Финн закричал. Он хотел защитить ее. Мать положила руки им на головы и прошептала новые заклинания, новые слова, вкладывая в них силу, соединившую брата и сестру. Они навсегда останутся вместе, и Равенна будет до самой смерти связана с Финном. А потом дети побежали так быстро, что Равенна с трудом поспевала за братом.

Им удалось спастись, однако мать осталась в руках врагов. И теперь каждый раз при воспоминании о том, как солдат приставил меч к горлу ее матери, у Равенны волосы на голове шевелились от ужаса. Последние слова цыганки были обращены к дочери. Когда солдат потащил ее из кибитки, она крикнула: «Запомни! Только благородная кровь может это сделать. И только благородная кровь может это разрушить». Затем мать упала на колени, оросив траву хлынувшей из раны кровью. Через несколько минут она уже не дышала.

— Равенна! — услышала она детский голос. — Равенна, пора.

Равенна открыла глаза. Белоснежка стояла у нее за спиной, держа в руках шлейф подвенечного платья. Распахнулись деревянные двери. Взоры гостей были прикованы к невесте. Все ждали, когда она пойдет по проходу. Равенна выпрямилась, ее голубые глаза, впившиеся в лицо короля, потемнели. Пора.

Этой ночью, когда последние гости заканчивали пировать во дворе замка, Равенна увела короля в опочивальню. Она распустила длинные вьющиеся волосы, а затем прямо в белом свадебном платье легла рядом с мужем и стала наблюдать, как он пьет вино. Его пальцы пробежали по ее золотистым локонам, задержавшись на изящной золотой короне, усыпанной рубинами и изумрудами. Жениха утомили торжества, движения его замедлились от обильных возлияний. Он превратился в легкую добычу…

Равенна сунула руку под подушку и вытащила серебряный кинжал, который спрятала там несколько часов назад. Она подняла кинжал над головой, прицелившись в то место, где было сердце. И с размаху вонзила клинок в грудь короля. Его тело содрогнулось от предательского удара и сразу обмякло.

— Я забрала вашу жизнь, сир, — прошептала Равенна. — А теперь захвачу ваш трон.

Она вышла из опочивальни и направилась в холл, оставив скрюченное тело короля на окровавленных простынях, быстро спустилась по лестнице и подбежала к крепостным воротам. По ту сторону железной решетки ее ждал Финн. А за ним стояла его армия — воины-тени, едва различимые в лунном свете. Равенна подняла решетку, и солдаты хлынули внутрь. В считаные минуты они заполонили крепость.

Началась битва, и Равенна вернулась в свои покои. Снизу доносились крики гостей, слышалось бряцание мечей. Один из людей брата принес ей тяжелое зеркало. Оно походило на круглый щит из идеально отполированной бронзы. Равенна осталась одна и, не обращая внимания на доносившиеся со всех сторон вопли и стоны, принялась рассматривать свое отражение. Это зеркало было намного больше того, что в далеком прошлом держала перед ней мать, и своей магической силой превосходило его.

— Зеркало, зеркало, молви мне скорей, кто здесь краше всех, кто милей? — подавшись вперед, спросила Равенна.

Поверхность зеркала пошла рябью. На пол, прямо к ногам королевы, выплеснулась кипящая жидкость, которая тут же превратилась в бронзовую статую размером с Равенну. В фигуре, словно окутанной плотной блестевшей тканью, отражалась комната, а в лице статуи Равенна увидела собственное прекрасное лицо.

— Это ты, моя королева, — мужским голосом ответило ей зеркало. — Еще одно королевство пало к твоим ногам. Тебе нет равных по силе и красоте.

Услышав ответ, Равенна убедилась, что полученная от матери магическая сила безгранична. По мановению ее, Равенны, руки королевства разрушались, люди гибли и даже простые предметы, приобретая волшебные свойства, открывали доселе никому не известные секреты. Равенна вспомнила обо всем, чего лишил ее король, и, почувствовав жжение в кончиках пальцев, вскинула руки вверх. Теперь он мертв. Королевство принадлежит ей. Впредь никто больше не сможет причинить ей боль.

Когда сражение закончилось и внизу все стихло, Равенна снова спустилась во двор замка, где собрались воины-тени. Столы и кресла были забрызганы кровью. Повсюду валялись осколки посуды и остатки праздничного пира. Равенна даже не вздрогнула, увидев в креслах безжизненные тела, в том числе женские. Выживших званых гостей и местную знать воины Финна выстроили вдоль стены.

— Что нам с ними делать? — спросил один из генералов.

Женщины умоляюще сложили руки, взывая к ее милосердию. Некоторые благородные мужи еле сдерживали слезы. Они прижимали к себе детей в напрасной попытке защитить их. Равенна закрыла глаза и вспомнила мать. Вспомнила убитых безжалостной рукой женщин из своей деревни. Все закономерно. Это была ошибка короля, не ее. Так что чему быть, того не миновать.

— Предать мечу, — недрогнувшим голосом ответила Равенна.

Поежившись от холодного ночного воздуха, она поплотнее закуталась в мантию и повернулась, чтобы уйти. Краем глаза она заметила Белоснежку, которую Финн крепко держал одной рукой. В другой руке у него был нож, приставленный к горлу девочки. Равенну поразило выражение лица Белоснежки. Ведь еще совсем недавно это прелестное дитя держало в руках шлейф ее подвенечного платья. Губы малышки дрожали, по щекам текли слезы.

— Финн, нет! — вырвалось у Равенны.

Финн, прищурившись, посмотрел на сестру, словно ему показалось, будто он ослышался. Она гордо выпрямилась, чтобы не выглядеть слабой в глазах брата, так доблестно сражавшегося за нее и ни разу не усомнившегося в ее приказах.

— Запри ее. Никогда не знаешь, где может пригодиться королевская кровь.

Глаза Равенны и Белоснежки встретились. Мачеха и падчерица на миг замерли посреди хаоса и ужаса разрушения. Женщин вытаскивали наружу и убивали. Знатные особы безуспешно пытались вырваться из рук солдат. Маленький мальчик с опухшим от слез лицом истошно звал мать. Но Равенна видела только Белоснежку, а та — лишь ее. Равенна прижала руку к груди, пытаясь разобраться в чувствах к этой девочке, наследнице трона, который она, Равенна, только что захватила. Они были каким-то загадочным образом связаны. Связаны неведомой, могущественной силой.

Равенна, прижимая руку к груди, стояла во дворе и смотрела, как Финн тащит девочку в темницу.

Белоснежка шла, по-прежнему не спуская с мачехи глаз, а потом исчезла за тяжелой деревянной дверью.