Жером Дзубини стал лучшим другом Жана де Бретея. У Жерома всегда был какой-нибудь лучший друг. Последние три года — Альдус Сантей, а до него — Жан-Люк де Маркизан, наследник еще одной аристократической семьи. Он всегда выбирал их по одному и тому же признаку: они должны были быть богатыми и желательно немного не от мира сего. Жером чувствовал себя защищенным благодаря таким покровителям.

— Попробуй. Это потрясающе! Почувствуешь себя как никогда в жизни!

Жан был очень убедительным в тот первый раз. Потом Жерома больше не требовалось убеждать. Да, для него не существовало теперь ничего другого — только очередная доза, и вся реальная жизнь больше не имела никакого смысла. Главное — не перейти последнюю грань.

Экзальтированный Джим не смог удержаться. Он искал смерти, это было понятно сразу. Не перенес груза своей славы. И Жером с Жаном спокойно этим воспользовались. Все оказалось даже проще, чем они думали. Дедушка Жерома рассказывал, что родоначальником их семьи был настоящий маг, знаменитый во времена Екатерины Медичи, некто Козимо Руджери. Ему не повезло жить в одно время с Нострадамусом, который, как никто другой, умел предвидеть будущее и из-за которого Руджери постепенно потерял благосклонность королевы. Но, возможно, именно благодаря этому родству, семейству Жерома уже столетиями принадлежал самый знаменитый цирк мира. Естественно, что потомки мага избрали своим делом фокусы и иллюзии. Клоуны, факиры, паяцы, акробаты, жонглеры и дрессировщики составляли этот уникальный клан. Дети, рождавшиеся в его лоне, с материнским молоком впитывали все секреты и тайны фантасмагорического мира. И Жером был настоящим Дзубини, но Дзубини, ставшим на путь жонглера не только на подмостках, но и в жизни. На путь, ведущий к падению.

Жан в тот день был возбужден. Он нервничал и решил принять дозу, чтобы расслабиться. Жером не упустил возможности и разделил с ним этот «вояж». Теперь оба чувствовали себя способными «спокойно решить проблему».

— Ты принес ключи? — спросил Жан, как всегда с оттенком легкого презрения в голосе.

Семейство Дзубини с незапамятных времен владело ключами от замка, и сейчас настал момент исполнить вековую миссию. Настоящая книга была найдена, и ее следовало вернуть на прежнее место — в секретную нишу башни, где Козимо Руджери вглядывался в будущее. «От человека-ящера родится та, что на заре своих тридцати раскроет тайну ночи Варфоломея».

Это предсказание стало для Джима приговором. Он должен был умереть, потому что все совпадало: он сам называл себя ящером, ящерицей, и у него находилась эта книга. Он привез ее с собой из Нового Орлеана. Жан и Жером наконец-то заполучили ее, а Джим умер, не оставив наследников. О Памеле «побеспокоился» Жан. Используя слабости обоих, он довел до трагического конца не только историю их любви, но и историю самой жизни ящера-поэта. Жан имел представление и о слабостях Жерома, но убийство циркача пока в его планы не входило. Дзубини еще был ему нужен.

Итак, книга и ключи у них. Они положили книгу туда, где много веков назад Руджери спрятал текст Платона. Они не догадывались, что книга просто вернулась на свое место, что их ввели в заблуждение. Удовлетворенные, Жан и Жером обнялись. Мир будет жить по прежним законам, несмотря на мечты этой длинноволосой молодежи, заполнявшей своими протестами улицы и площади Парижа и других городов планеты. Все было под контролем. По крайней мере, им так казалось.