Глава 20
Док побросал губки, тампоны, шприцы и перчатки в пластиковое мусорное ведерко, вообще-то предназначенное для грузовиков. Он ведь живет в гараже, разве не так? Живи он на острове, воспользовался бы скорлупой кокосовых орехов. Не вопрос.
— Ну вот. Швы сняты, рана вроде бы заживает.
Плохая новость: теперь рука пациента частично потеряла чувствительность.
Хорошая новость: он полностью ею управлял.
Водитель вручил Доку пачку купюр, перехваченную резинкой.
— Полагаю, я тебе должен. Этого недостаточно…
— Полагаю, этого вполне достаточно.
— В конце концов, ты не первый раз штопаешь мою задницу.
— Ты был тогда на «форде» пятидесятого года выпуска, да?
— Да, точь-в-точь как тот, что водил Митчем в «Дороге грома».
На самом деле то была машина пятьдесят первого года выпуска — видно по эмблемам «V-8» и «Ford Custom» на передних крыльях, панели и руле, — но с него сняли хромированные воздухозаборники и добавили радиаторную решетку с пятидесятого. Получилось довольно похоже.
— Ты врезался в опорные столбы только что построенной автострады.
— Забыл, что они там. Последний раз их там не было.
— Вполне понятно.
— И с машиной творилось что-то неладное.
— Наверное, подобный случай заставляет человека более внимательно выбирать машину для угона.
— Я ее не угнал, а позаимствовал: я собирался вернуть ее… Серьезно, Док: я был с тобой откровенен и тогда, и сейчас. Оцени заголовки про Гусмана. Я смотрел новости. Все трое полегли на месте.
— Цифры впечатляют. Он всегда был самой главной из твоих проблем.
— Не многие теперь захотят иметь дело с одноруким водителем. Я был в отчаянии, в тот момент я мог согласиться на что угодно.
Но Док уже находился в каком-то своем мире — что с ним порой случалось — и ничего не ответил.
Когда Водитель выходил из дома Дока, к нему подлетела Мисс Дикинсон — сперва ударив одновременно обеими передними лапами о землю, затем оттолкнувшись задними, словно деревянная лошадка. Док предупредил Водителя, так что он открыл дверь и впустил кошку. Последним, что он увидел, была мирная сцена: она тихо устроилась у ног Дока.
Док размышлял о прочитанном им рассказе Теодора Стерджона. Тот парень, главный герой, живет себе потихоньку в квартире-автомастерской, вроде той, что у Дока. Он грубоват и примитивен.
По большей части жизнь проходит мимо него. Зато он может все починить. Однажды парень находит на улице женщину, избитую до полусмерти. Он приносит ее домой и — тут Стерджон впадает в детальное описание способов промывания ран, импровизированных хирургических инструментов, мельчайших, шаг за шагом, действий — наконец излечивает ее.
Как назывался рассказ?
«Светлый фрагмент», вот как.
«Если нам в жизни попадутся один-два таких же, — подумал Док, — светлых фрагмента, то мы счастливчики. Большинству не попадаются».
А потом… нет, не тишина, как в той опере, «Паяцы».
Потом наступил сплошной шум.
