Глава 22
О поисках сокровищ, встрече с драконами и празднике любви, а также о весне и попытках отравления
Так и потекло второе полугодие. Учеба, бесконечные занятия и вылазки с Аннушкой в различные нереальности, где мы скупали и зачаровывали всевозможные предметы, начиная с удивительного оружия и заканчивая редкими драгоценностями, которые там стоили очень дешево, уж не знаю почему.
Несколько раз темная фея вытаскивала нас в какие-то совсем уж дремучие места. Однажды это был расположенный в джунглях древний храм, разрушенный почти до основания. А когда мы пробрались через кучу ловушек в длинных подземных коридорах, то очутились в древней сокровищнице. Всё мы здесь брать не стали (да это и нереально), только то, на что нам было указано. Несколько баснословно дорогих драгоценностей, кое-что из оружия… Прочее Аннушку не интересовало, и когда мы отобрали две вещи «для себя», она отнеслась к этому абсолютно индифферентно. Как и в прошлые разы, ее не интересовало, что мы там прихватываем кроме предметов, выбранных ею для школы.
В следующий раз она предъявила нам книгу-портал, на обложке которой был нарисован фрегат с черными парусами и скалящимся черепом с трубкой в зубах на флаге. Так мы очутились на нереальном тропическом острове посреди моря. Магистр сказала, что где-то тут зарыт пиратский клад, выдала карту на клочке бумаги и велела искать, откапывать и работать. На это у нас ушел целый день. Кстати, было ужасно весело и мы с Карелом надурачились, изображая пиратов.
Сундук мы тогда все же откопали и кое-что из него увезли в Межгород. Как обычно — самое ценное и крупное для ВШБ, а пару ювелирных безделушек, которые не заинтересовали магистра, мы забрали себе.
Куда всё добытое нами потом девал магистр Новард, я не знаю. Но судя по тому, что в школе затеяли ремонт нескольких подсобных зданий, купили еще лошадей, оборудование, реактивы, новое оружие для тренировок и пополнили библиотеку, деньги, вырученные за эти вещи, уходили на благоустройство школы. Это только то, что я видела. А ведь были и другие факультеты, немагические, и там тоже требовалось многое. Как обычно дотаций (или что там в этих мирах) не хватало, и руководству учебных заведений приходилось самим изыскивать способы пополнения бюджета.
С Иваром мы уже не могли находиться вместе столько времени, сколько в новогодние каникулы, но все равно старались побыть вдвоем каждую свободную минуту. Если проводили вместе ночи, то на его территории. Я приходила вечером в мужской корпус и допоздна делала уроки и тренировалась с Карелом, потом шла в комнату Изверга (он дал мне ключ) и дожидалась там, пока он вернется с дежурства. Гаврюша в такие ночи оставался в моей кровати, составляя компанию Лоле. Но их обоих сие ничуть не огорчало — эти сладкоежки жевали конфеты и яблоки и играли.
А еще Ивар дико ревновал меня к Карелу. Причем добиться объяснения, с чего вдруг такая необъяснимая болезненная реакция на моего напарника, я не могла. А ведь ничего не изменилось, мы всегда были близки с Карелом и всё время были вдвоем. Ивар мрачнел, хмурил брови и крепко сжимал меня в объятиях, стоило мне упомянуть Карела, но ничего не предпринимал, и мне пришлось смириться с этим фактом.
Незаметно пролетела зима, наступил день, посвященный богине любви. Лола в предвкушении ожидала от меня чего-нибудь эдакого, но я зареклась устраивать иллюзии в общежитии. Нет уж, хватит. Только нашу комнату принарядила букетами, воздушными шариками, да входную дверь украсила цветочной гирляндой. Ну еще для Тельтины и ее соседки Дарилии постаралась, но они сами меня попросили.
А утром праздничного дня в коридорах женского общежития раздались разочарованные девичьи голоса. Потом к нам в дверь постучали, а когда Лола открыла, мы увидели переминающихся на пороге девушек с ЖРФ.
— Доброе утро… — начали они издалека.
Я молча им кивнула и вернулась к своим делам. Дружна я с ними не была, а две из них так вообще доставали меня осенью.
— А мы к Кире, — неуверенно произнесла одна из гостий.
— Ну? — сухо спросила я.
— Кир… А ты не будешь в этом году украшать общежитие? — переглянувшись, спросили девушки.
— Нет.
— Совсем?
— Совсем! Всё, что я хотела сделать красивее, уже наряжено, — равнодушно отозвалась я, не обращая внимания на Лолу, которая с трудом сдерживала смех.
— А коридоры… точно не будешь?
— Точно. Кому надо, пусть этим сам занимается.
Девчонки зашушукались… Лола уже мелко тряслась, но вслух еще не смеялась, а я уткнулась взглядом в книгу, не желая даже вида подавать, что поняла, к чему весь этот разговор.
— Кхм… Кир… — снова позвали меня гостьи, — а может, ты сделаешь так же красиво, как в прошлом году? Только без этих крылатых монстриков со стрелами.
— С какой стати? — подняла я брови. — Берите и делайте сами. Иллюзии вы проходили точно так же, как и я. Так что без меня.
— Ну, Ки-ир… — начала канючить одна из студенток. С ней у меня отношения были в порядке, так как она встречалась с мальчиком с третьего курса и мои отношения с Иваром ее не коснулись. — Кир, мы же так не умеем. У тебя и воображение, и талант, и идеи всё время такие необычные.
— Вот и потренируйте свою фантазию. А мне мой резерв пригодится для других целей. — Я была непробиваема.
— Праздника хочется, — вздохнули девушки.
А потом одна из них, эльфийка, которая частенько толкала меня осенью, проходя мимо, глубоко вдохнула и произнесла:
— Кир, ты прости нас. Сами не знаем, что тогда на всех нашло… Обидно ведь, что он тебя выбрал. Сейчас-то уже понимаем, что у тебя ни шанса не было. Разве же можно устоять, когда сам Ивар Стенси так добивается? А тогда прямо какое-то помутнение рассудка случилось. Ну и зависть, конечно. Мы это… давай мириться?
Пока она говорила, у меня брови поднимались всё выше и выше. Лола все же не выдержала и прыснула от смеха, и девушки на нее укоризненно посмотрели, переминаясь на пороге. А я встала и приблизилась к двери, потом вышла из комнаты и обвела посетительниц пристальным взглядом. Они его не выдержали и потупились. А потом все та же эльфиечка неуверенно протянула мне руку и спросила:
— Мир?
— Мир, — вздохнула я и ответила на рукопожатие.
А потом мы все вместе прошлись по коридору, и по мановению моих рук он преображался. Но с девчонок я стребовала накопители, ибо мне мои запасы и самой пригодятся. Хотят красоты — пусть «раскошеливаются» на энергию.
Вечер я провела с Иваром. Он подарил мне цветы, коробку сладостей и сережки с рубинами в комплект к кулону, врученному на прошлый Багонг. А я подарила ему… себя в умопомрачительном сексуальном белье, которое берегла для такого случая, и бутылку его любимого старинного вина. Кажется, Ивару понравилось и то, и другое…
Аннушка же с наступлением весны словно с цепи сорвалась. Она прекратила отправлять нас за добычей и стала таскать в места обитания драконов. И ведь началось всё так безобидно. Мы с Карелом настроились на очередные поиски чего-то там, взглянув на брючный замшевый костюм магистра Кариборо и ее мечтательную улыбку, а в итоге оказались в горах, над которыми кружили драконы.
— Действуйте, адепты, — провозгласила темная фея и присела на валун.
— А как именно? — осторожно уточнил Карел.
— А как хотите, так и действуйте, — невозмутимо отозвалась преподавательница.
— Ну и как мы хотим? — повернулся ко мне друг.
Я же задумчиво посмотрела в небо и ответила:
— Полагаю, нам следует докричаться до кого-нибудь вон из тех крылатых и зубастых. Начинай!
— А чего я-то? — справедливо возмутился напарник.
— Ты мужчина, — пожала я плечами.
— Поэтому пропускаю дам вперед!
Я зыркнула на него и поджала губы. Аннушка с тонкой усмешкой наблюдала за нами, но ничего не говорила. У меня вообще сложилось впечатление, что мы ее очень забавляем. Порой она и рада бы рассмеяться, но амплуа не позволяет.
— Ладно, тянем соломинку, — проворчала я и подняла с земли два маленьких камня: белый и черный. — Кому достанется белый камушек, тот первый и призывает дракона.
— Ну и где тут соломинка? — поднял брови Карел.
— Зануда! — спрятала я «соломинки» за спину и перетасовала. — Выбирай!
А потом напарник, которому выпал жребий, мысленно звал дракона, запрокинув голову к небу. Спустился черный как смола самец, здоровенный и жуткий. Я не могла слышать, о чем они мысленно беседуют, поэтому сама несмело позвала:
«Привет».
«Ух ты! Маленькая самочка тоже Говорящая!» — ко мне повернулась огромная голова и оскалилась в том, что, вероятно, должно было означать улыбку.
Я икнула от «восторга» и подумала:
«Вот это мечта для Зубной Феи…»
К сожалению, мою мысль дракон воспринял как фразу, адресованную ему, так как оказалось, что мыслить и мысленно беседовать — это не одно и то же, нужно делить процесс.
«Но-но! Маленькая самочка! Зубов не дам!»
Дальнейший разговор был сущим абсурдом. Я уверяла дракона, что мне его зубы без надобности. Он утверждал, что они очень ценные. Я заявляла, что они мне все равно не нужны. Он горячился, что это я только говорю так, а на самом-то деле мечтаю вырвать у него клыки. Карел с недоумением наблюдал за моей мимикой и топчущимся на месте огромным ящером.
«А почему мой друг не слышит нас? — спросила я вдруг. — Ведь вы перед этим разговаривали».
«А ты хочешь побеседовать втроем? — сбился с очередной фразы о своих драгоценных зубах дракон. — Хорошо».
Не знаю как, но он включил мыслесвязь так, что теперь мы в разговоре участвовали все трое. Аннушка лениво на нас посматривала, не пытаясь вмешаться или привлечь внимание к себе. Потом я позвала с неба еще одну рептилию, которая оказалась самкой, и мы говорили уже вчетвером.
Я, воспользовавшись тем, что передо мной особь женского пола, задавала ей вопросы о яйцах и драконятах, сначала объяснив, для чего мне эта информация. Выслушала массу ценных советов и категорический отказ принять наших найденышей в гнездо и высидеть. Нам было сказано, что ни одна драконица на это не пойдет. И мол, ищите способ сами… Бессердечные чешуйчатые гады!
Придется-таки Змею Горынычу поработать наседкой.
С драконами мы общались еще не раз и не только в этой реальности. Я многого ожидала раньше, до того как встретила настоящих, а не выдуманных, рептилий живьем, но по факту всё оказалось скучно и прозаично. Большие крылатые динозавры, мыслящие, но не говорящие, зато пыхающие огнем…
Аннушка нами в целом была довольна. Сказала, что не доработан один момент, и нам надо самим научиться включать это групповое общение, а не ждать милости от драконов. После этого мы несколько дней посвятили слиянию. Странное это дело, должна заметить. Вроде и я, и Карел — это две независимые личности со своими… тараканами и мыслями, эмоциями и заботами. А во время наших попыток слиться сознаниями или хотя бы начать общаться ментально, так же как с драконами, я чувствовала Карела, а он — меня. И это… не то чтобы было неприятно, но как-то дико. Он же парень! А я в такие моменты узнавала, что у него давно не было девушки и он сидит на «голодном пайке». Или что у него болит желудок, так как он объелся жареными ребрышками в трактире. Или что он думает обо мне…
К слову, думал он очень хорошо. Идеализировал меня, я бы даже сказала. В его восприятии я была чем-то нереально классным, удивительным и непостижимым, близким ему по духу, и ради меня он умер бы. Представляете?! Он в буквальном смысле этого слова обожал меня. А я, положа руку на сердце, не считала себя такой замечательной и удивительной, какой он меня видел и воспринимал. И от этого я испытывала к нему щемящую, почти болезненную нежность. Не знаю, как так получилось, но он стал мне самым родным и близким человеком за эти два года в Межреальности. Даже Ивара я любила не так сильно, как своего напарника. Медвежутик мой! Вот я не я буду, если не сделаю из него такого парня, ради которого девушки драться будут готовы. Титул у Карела уже есть, состояние мы ему собираем, характер, ум и внешность у него и так отличные, расти начал, благодаря вмешательству эльфийского лекаря. Осталось еще немного над характером поработать, чтобы побольше уверенности в себе… Хотя, должна сказать, что и в этом плане он сильно изменился со дня нашего знакомства.
Занятия в школе шли своим чередом. Лекции, практикумы, тренировки, новые знания и умения. На хулиганство и проделки у меня времени не оставалось, что бесконечно радовало учителей и ректора и огорчало моих друзей и остальных адептов.
Новенькие члены нашей команды — два ворона, песец и собака — полностью влились в коллектив и подружились между собой и с Гаврюшей. Лемуру теперь тоже было не скучно. Он с удовольствием тискал млеющего Тимофея. Частенько чесал за ушком лукавую добродушную Адельку или перебирал ее мягкую шелковистую шерсть, а потом та вылизывала его так, что у Гаврюши вся мордочка была мокрая. А еще фамильяр Ивара придумал забаву: «дрессировать» Корвина и Чарльза. Когда мы застукали их за этим занятием первый раз, то просто обомлели. В лемуре погибал великий дрессировщик! Он, дирижируя карандашом, указывал воронам куда перелететь, что взять, сколько раз отстукать клювом… Подозреваю, и Корвин, и Чарли всё это прекрасно умели и сами, они ведь тоже фамильяры. Но птицы позволяли очаровательному Гавриилу угощать их вкусными кусочками в награду за выполненные задания и считать себя очень серьезным и важным. Оборотни только посмеивались и шутили над этими забавами, но не мешали своей живности развлекаться.
Лола жутко расстраивалась, что для нее в этом году никто не призвался, и строила планы на будущее. Кто ей достанется: такой же глазастый мимимишный зверек типа Гаврюши, или кот, или собака, чтобы охранять ее, или большая ящерица (вот этого не хотелось бы, не любит она чешуйчатых), или может, какая-то редкая птица? Вот бы — феникс!
Я отмалчивалась и украдкой улыбалась, так как чувство юмора у Деда Мороза оказалось весьма специфическим, и что может прилететь в следующем году, не бралась предсказать даже я. А уж у меня-то воображение и фантазия о-го-го!
Иола Дексова в последние месяцы то ли успокоилась и смирилась (во что мне не верилось — очень уж у нее были красноречивые взгляды), то ли затаилась (что более вероятно). Но как бы то ни было, ни одного выпада в мой адрес не случалось начиная с зимних каникул, нашего сближения с Иваром и неудачной попытки отравления. Лоле я, кстати, ничего не рассказывала. Дерхана особа вспыльчивая и неуправляемая, с нее сталось бы пойти и набить морду, ой, прекрасное эльфийское личико в целях профилактики.
Правда, во втором весеннем месяце случилось досадное происшествие. Мы с ребятами сидели в кондитерской и лакомились десертами. Учитывая погожий солнечный денек, народу было много: мамы с детишками, юные барышни с компаньонками или горничными, студенты… Ну и мы в полном составе, правда, без фамильяров. Под ногами у посетителей крутился толстый рыжий кот, выклянчивая ласку. Разносчица его пыталась шугануть, но местный обитатель на ее нарочито гневные слова не обращал никакого внимания и терся о ноги детишек.
Я заказала дополнительную порцию взбитых сливок, а в ее ожидании смеялась над шутками дурачащегося Рива. Эльф был в ударе и шутил напропалую — у нас уже животы болели, так мы нахохотались. Показалась разносчица с моим заказом, но пока она шла к нашему столу, на нее налетел какой-то мужчина, едва не выбив из рук креманку, тут же извинился, раскланялся, сунул женщине монетку в карман фартука за беспокойство и поспешно ушел. Ворча, что ходят тут всякие косолапые и честных женщин чуть ли не с ног сбивают, разносчица поставила на стол мой десерт и ушла принимать заказы у новых посетителей. Я же приступать к еде не торопилась, просто наслаждалась жизнью. Потом Ривалис вздрогнул, наклонился под стол и произнес:
— Ну ты и так толстый, как буханка хлеба! Куда тебе еще?!
— Мр-ряу! — не согласился его собеседник из-под стола.
— Ну ладно, ладно, — засмеялся эльф. — Мы сейчас Кирюшу ограбим, вон у нее сколько вкуснятины.
Под мое бурчание Ривалис зачерпнул полную ложку сливочного десерта из креманки и опустил под стол. Ребята что-то говорили, а Рив вдруг переменился в лице и вскрикнул:
— Кира, не трожь! — и шлепнул меня по руке, которую я протянула к своему десерту. — Отравлено!
Под столом бился в конвульсиях толстый рыжий кот, а из его рта шла пена. Не буду описывать всё подробно… Начался переполох, вызвали стражу, отравленные сливки изъяли. Долго всех допрашивали, не видел ли кто чего… Все вспомнили мужчину, налетевшего на разносчицу, которая сейчас перепуганно рыдала и клялась и божилась, что у них приличное заведение, и они никогда… Самое странное, что никто, ни один посетитель не смог вспомнить, как выглядел тот мужчина. Вообще! Даже я не смогла сказать, какого цвета у него были волосы и глаза, высокий он или низкий, как одет и было ли у него оружие. Все помнили сам факт столкновения, но описать хоть примерно облик злоумышленника не смог никто.
Я же смотрела на пушистый рыжий трупик и корила себя за то, что не проверила лакомство с помощью артефакта. Ну что мне стоило сразу же протянуть к нему именно ту руку, на которую был надет перстень, определяющий наличие яда? А я сидела, смеялась и шутила, и пострадало ни в чем не повинное славное животное. Ведь я же всегда сканировала всю еду и в общежитии, и в столовой, и даже в нашей комнате. Всегда! И сегодня тоже! А с этими злосчастными сливками допустила досадное промедление, и из-за этого погиб зверек.
Нас наконец отпустили, но настроение у всех было подавленное. Ребята строили гипотезы, что это за странное происшествие? Кому я могла не угодить? Может, это случайность? Я же отмалчивалась… Даже Ивару не стала ничего говорить, хотя он ужасно испугался и пытался прижать меня к себе, не выпуская из объятия. Но что я могла сказать? Что это уже второе покушение? Что меня кто-то пытается убить? Он знал о первом, так же как и Карел. Но не пойман — не вор. Доказать, что тут как-то замешана Иола Дексова, я не могла. А больше мне и подумать не на кого было, лишь она меня люто ненавидела. Либо же я знала только о ней.
