13
— Скучали без меня? — спросил Ребус, входя в отдел по расследованию нераскрытых преступлений.
— А тебя что, разве не было? Я и не заметил. — Питер Блисс выуживал папки из большого пластикового контейнера. Какие-то листы упали на пол. Элейн Робисон помогла их поднять.
— Как дела на Гейфилд-сквер? — спросила она.
— Кофе и в подметки нашему не годится.
— Я имела в виду расследование.
Ребус пожал плечами:
— Сомневаюсь, что там уверены в связи этого дела с другими.
— Эта идея всегда была непопулярной, Джон.
— А тут мне, кажется, повезло: Коуэна не видно.
— На каком-то совещании, — сообщил Блисс, усевшись за свой стол. — Напрашивается на повышение.
— В отдел по борьбе с преступлениями в сфере информационных технологий, — добавила Робисон, уперев руки в бока. — Там есть какая-то вакансия наверху.
— У меня всегда было впечатление, что наш дорогой начальник ненавидит глухари.
— Зато он любит расти по службе. Им придется сделать его инспектором криминальной полиции.
— Первый шаг к старшему инспектору и дальше, — подхватил Блисс, качая головой.
— Ну, гардероб у него уже вполне готов к повышению, даже если сам он — нет.
Ребус повернулся, собираясь уходить.
— И нашего славного кофе не выпьешь? — спросила Робисон.
— Много куда нужно успеть, многих повидать, — извиняющимся тоном возразил Ребус.
— Заглядывай, — сказала она ему в спину.
Он уже спешил к двери.
На стене близ кабинета было написано «Этика и стандарты», но все называли этот отдел «Жалобами». Ребус подергал ручку — она не подалась. Цифровой замок. Он постучал, прижал ухо к двери, постучал еще раз. Дальше по коридору находился кабинет заместителя, а еще дальше — самого главного констебля. Ребуса довольно давно не вызывали сюда на ковер. За долгие годы службы в полиции он повидал немало канцелярских крыс. Они приходили и уходили, всегда были полны новых идей, склонны устанавливать всякие нововведения, словно можно было изменить работу с помощью заседаний по определению стратегии и фокус-групп. Именно это и представляли собой «Жалобы». Каждый год или два их название менялось. «Жалобы и поведение», «Профессиональные стандарты», «Этика и стандарты». Ребус знал полицейского, которого «Жалобы» затравили, когда соседка пожаловалась на высоту его лейландского кипариса. Процесс занял чуть не год, по истечении которого полицейский решил уволиться.
Еще одно достижение «Жалоб».
Ребус сдался и спустился на лифте в кафетерий. Бутылочка «Айрн-брю» и шоколадная вафля. Он направился к столику у окна. Окно выходило на спортивную площадку, где полицейские иногда сражались в регби. Но сегодня день был не игровой. Стул издал жуткий скрежет, когда Ребус отодвинул его от стола. Ребус сел и ответил на взгляд человека, сидящего напротив.
— Малькольм Фокс, — констатировал Ребус.
Фокс не стал это отрицать. Он был на двадцать лет моложе Ребуса и на полтора стоуна легче. В волосах чуть меньше седины. Большинство полицейских копами и выглядело, но Фокса можно было принять за управленца средней руки в компании по производству пластмассовых изделий или в налоговой инспекции.
— Привет, Ребус, — поздоровался Фокс.
Перед ним стояла тарелка, на которой не было ничего, кроме шкурки банана. В стакане — водопроводная вода из графина у кассы.
— Я подумал — почему бы не встретиться по-людски? — Ребус сделал большой глоток «Айрн-брю» и сдержал отрыжку.
— По-моему, не самая светлая мысль.
— Мы работаем в одном здании — что нам мешает посидеть за одним столиком?
— Масса причин.
В манерах Фокса не было ничего враждебного, в голосе не слышалось никаких эмоций. От него исходила некая небрежная уверенность человека, который знает, что окружающие его люди — обитатели совсем другого мира. — Потому что ты собираешь на меня компромат?
— Сегодняшняя полиция ничуть не похожа на ту, к которой ты привык. Изменились методы и отношения. — Фокс сделал паузу. — Ты серьезно рассчитываешь вписаться?
— Иными словами, ты мне советуешь не заморачиваться с восстановлением?
— Это тебе решать.
— От кого ты узнал обо мне и Кафферти?
Выражение лица Фокса чуть изменилось, и Ребус понял, что совершил ошибку. Его собеседник знал, откуда эта информация у Ребуса: от Шивон Кларк. Черная галочка против ее фамилии.
— Вот прикинь, — пустился во все тяжкие Ребус. — Не мог ли это сделать сам Кафферти? С помощью посредника? Чтобы понизить мои шансы?
— Для начала тебе лучше держаться от него подальше.
— Трудно с этим не согласиться.
— Почему же ты этого не сделал?
— Может, я надеялся, что он проговорится о чем-нибудь — не забывай, я работаю по глухарям.
— И он проговорился?
Ребус отрицательно покачал головой:
— Пока нет. Но, судя по количеству скелетов в шкафах Кафферти, надежда всегда остается.
Фокс с задумчивым видом отхлебнул воды. Ребус развернул вафлю и откусил кусочек.
— Твое дело, — сказал наконец Фокс, — начато еще в семидесятые годы. Впрочем, назвать его делом было бы несправедливо. Оно занимает целую полку.
— Пару раз меня вызывали к директору школы, — согласился Ребус. — Но ни разу не выгоняли.
— Интересно, это благодаря везению или хитрости?
— Если я что-то делаю, то для этого всегда есть веские основания. И мои методы приносят результаты. Высокое начальство это признавало.
— «Всегда должно быть место для одной белой вороны», — процитировал Фокс. — Так написал о тебе один бывший старший констебль. Он подчеркнул слово «одной».
— Я добивался результатов, — повторил Ребус.
— А теперь? Сумеешь работать по правилам? Теперь у нас даже для одной белой вороны нет места.
Ребус пожал плечами. Фокс несколько секунд рассматривал его.
— Тебя откомандировали на Гейфилд-сквер. Значит, ты снова в паре с инспектором Кларк.
— И что?
— С тех пор как ты вышел на пенсию, ей удалось избавиться от нескольких дурных привычек, которые ты ей привил. Она собирается расти по службе. — Фокс сделал паузу. — Если только…
— Ты хочешь сказать, что я на нее плохо влияю? У Шивон своя голова на плечах. И эта голова никуда не денется, если я поработаю там неделю-другую.
— Надеюсь. Но в прошлом она тебя несколько раз прикрывала.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Ребус снова поднес бутылку ко рту.
Фокс выдавил улыбку, разглядывая Ребуса глазами придирчивого нанимателя, к которому на собеседование пришел зеленый кандидат.
— Мы ведь уже встречались.
— Правда?
— Вроде того… когда-то вместе расследовали одно дело.
Я тогда работал инспектором криминальной полиции.
— Не помню.
Фокс пожал плечами:
— Ничего удивительного. Ты так и не провел ни единого брифинга.
— Наверное, был слишком занят настоящей работой.
— С мятным леденцом во рту, чтобы выхлопа не было.
Ребус уставился на Фокса:
— Так вот в чем дело — я с тобой не поздоровался? Я отобрал у тебя в песочнице конфетки, а теперь ты хочешь взять их назад?
— Я не настолько мелочный.
— Уверен?
— Абсолютно. — Фокс начал вставать. — И еще одно. Ты ведь знаешь, что будет медосмотр? Это я говорю на случай, если подашь заявление.
— Здоров, как бык, — заявил Ребус, ударив себя в грудь кулаком.
Он проводил взглядом Фокса, потом доел свою вафлю и пошел на улицу покурить.