5
Полицейского звали Кен Лохрин, и он уже три года был на пенсии. Ребусу пришлось выклянчить номер его телефона. Имя Лохрина обнаружилось в деле Зоуи Беддоус. Судя по материалам, он немало потрудился, ведя расследование. Его почерк и подпись появлялись раз двадцать. Представившись, Ребус первые пять минут потратил на разговор о радостях пенсионной жизни, обмен анекдотами и объяснение специфики работы отдела по расследованию нераскрытых преступлений.
— Лично я совершенно не скучаю по работе, — заявил Лохрин. — Стоило мне вычистить мой стол, как даже боли в пояснице прошли.
— Жалеете, что не было результатов по Зоуи Беддоус?
— Гораздо хуже, когда чувствуешь, что вот, ухватил, осталось совсем немного. С ней ничего похожего не было. Доходишь до какой-то точки и понимаешь — все, нужно заняться чем-то другим. Если, конечно, все глухари не повесили на тебя. Значит, вы входите в этот новый отдел при канцелярии прокурора?
— Не совсем. Я в Эдинбурге, в команде помельче.
— Тогда как же у вас оказалось дело Зоуи?
— Из-за девушки, которая пропала на пути в Инвернесс.
— Но случай с Зоуи — он четырехлетней давности.
— Все равно… — Ребусу понравилось, что Лохрин назвал Беддоус по имени. Это означало, что она стала для него человеком, а не просто номером дела.
— Вообще-то, я и сам об этом думал.
— О чем? — спросил Ребус.
— Нет ли тут связи. Но я уже сказал — четыре года…
— Был и еще один случай в две тысячи втором неподалеку от Стратпеффера, — сообщил Ребус.
— Похоже, вы говорили с той женщиной. Эвиморское дело.
— С Ниной Хазлитт?
— У нее дочь пропала на Хогманей.
— Вы ее знаете?
— Я знаю, что после исчезновения Зоуи она осаждала штаб-квартиру конторы в Стирлинге.
— Но дело не только в ней. — Ребус чувствовал, что сказать об этом необходимо. — Теперь еще есть и Аннет Маккай.
— По прозвищу Зельда — я читаю по две газеты в день.
Чтобы прогуляться до киоска. Иначе свел бы жену с ума.
— Я не спросил, где вы живете, мистер Лохрин…
— В Тилликолтри. Мы славимся складом обивочных материалов.
Ребус улыбнулся:
— Знаете, а я там, похоже, бывал.
— Вы и еще половина Шотландии. Значит, вы ищете связующее звено между этой новой девушкой и Зоуи Беддоус? Плюс Стратпеффер и Эвимор?
— Примерно так.
— И вы хотите узнать у меня про фотографию?
Ребус помолчал несколько секунд.
— Какую фотографию?
— Ту, что Зоуи отправила своему приятелю. Разве я об этом не говорил? Возможно, это совпадение, но я думаю, вы должны проверить…
— Это было в деле Зоуи Беддоус, — объяснил Ребус Шивон Кларк и рассеянно пригладил волосы. — Я должен был обратить внимание, но все затерялось в расшифровке допроса — всего одно упоминание. И фотография была отправлена даже не кому-то из ее близких друзей. А с ней никакого текста — только картинка, посланная в день, когда девушка исчезла…
Он разговаривал с Кларк в коридоре возле отдела криминальных расследований полицейского отделения на Гейфилд-сквер. Кларк слушала, скрестив руки, но в этом пункте остановила его жестом.
— Ты получил дела? Все до единого?
— Да.
— И ты все это обговорил со своим шефом Коуэном? — Она закатила глаза, поняв глупость собственного вопроса. — Зачем я спрашиваю? Конечно, ни о чем ты с ним не говорил — забрал все себе.
— Ты слишком хорошо меня знаешь.
Кларк на секунду задумалась.
— Можно взглянуть на фотографию?
— Мне нужно побеседовать с получателем. — Ребус замялся. — Конечно, говорить с ним не обязательно должен я…
— Хочешь на меня повесить?
— В день своего исчезновения Аннет Маккай отправила фотографию с телефона. В две тысячи восьмом Зоуи Беддоус сделала то же самое и с той же самой трассы. По-твоему, это не заслуживает внимания?
— А что с остальными — в Стратпеффере и Эвиморе?
— У Бриджид Янг не было телефона. И потом — разве тогда можно было отправлять фотографии с телефона?..
В ближайшей двери появился человек. Высокий, стройный, в хорошем костюме.
— Вот ты где, — сказал он.
Кларк выдавила улыбку.
— Да, вот я где, — подтвердила она.
Человек уставился на Ребуса в ожидании, что тот назовется.
— Джон Ребус, — отрекомендовался наконец Ребус.
Они обменялись рукопожатием. — Я из ОРНП.
— Старший инспектор Пейдж, — сказала Ребусу Кларк.
— Джеймс Пейдж, — уточнил тот.
— Вы немного изменились, — заметил Ребус.
Пейдж недоуменно посмотрел на него.
— «Лед зеппелин», — пояснил Ребус. — Гитарист.
— Ах да, мой тезка. — Пейдж наконец-то попытался улыбнуться, после чего повернулся к Кларк. — Собрание группы контроля в час.
— Я буду.
Они смотрели друг другу в глаза чуть дольше необходимого.
— Рад знакомству, — сказал он Ребусу.
— И вас совсем не интересует, зачем я здесь?
— Джон… — остерегающим тоном проговорила Кларк, но было поздно.
Он шагнул навстречу Пейджу:
— Насколько я понимаю, вы здесь главный, поэтому вам следует знать, что, возможно, существует связь между Аннет Маккай и рядом других пропавших без вести.
— Вот как? — Пейдж перевел взгляд с Ребуса на Кларк, потом снова на Ребуса, но телефон в его руке завибрировал, и он уставился на дисплей. — К сожалению, должен ответить, — извинился он и обратился к Кларк: — Напиши мне, пожалуйста, краткую справку, хорошо?
Он устремился назад в кабинет, приложив трубку к уху. На несколько секунд в коридоре воцарилась тишина.
— Тебе помочь в составлении этой справки? — спросил Ребус.
— Спасибо, что забил в гроб еще один гвоздь.
Она снова скрестила руки на груди, и он подумал: уж не защитный ли это жест? В полицейском колледже он мало интересовался «чтением языка тела». В дверном проеме Ребусу хорошо была видна спина Пейджа. Аккуратная стрижка, на пиджаке ни складочки. Вряд ли ему больше тридцати — максимум тридцать пять. Полицейские начальники молодели…
— Я думал, ты встречаешься с кем-то из Ньюкасла, — словно бы невзначай обронил Ребус.
Кларк смерила его недовольным взглядом:
— Ты мне не папочка.
— Будь я твоим папочкой, я бы дал тебе несколько советов.
— Ты всерьез собираешься читать мне здесь лекцию об интимных связях?
Ребус изобразил гримасу.
— Может, и нет, — сдался он.
— Слава богу.
— Значит, единственное, что нам предстоит обсудить, это справка для мистера Под-Кайфом-и-в-Смятении. — Он попытался говорить примиренческим тоном и сделать добрую мину. — Ты же хочешь, чтобы справка была обстоятельной. Я решил, что никто, кроме меня, тебе не поможет.
Она держалась еще несколько секунд; затем издала звук, в котором слышались раздражение и согласие одновременно.
— Тогда тебе лучше зайти, — сказала она.
Маленький кабинет был битком набит детективами, которые либо разговаривали по телефону, либо пялились в мониторы своих компьютеров. Несколько лиц были знакомы Ребусу, и он приветствовал их кивками и подмигиванием. Ему показалось, что столы и стулья откуда-то реквизированы. До углового места Кларк пришлось идти узкой, плутающей между столов дорожкой, обходя корзинки для мусора и стараясь не зацепить электрические шнуры. Кларк села и принялась перебирать бумаги, сложенные возле клавиатуры.
— Вот. — Она протянула ему копию размытой фотографии, на которой были видны поле, далекие деревья, а еще дальше — очертания холмов. — Отправлено с ее телефона в начале одиннадцатого вечера в день исчезновения. Снимали, конечно, в другое время. Думаю, во второй половине дня. Никто в автобусе не помнит, чтобы она фотографировала из окна, хотя на нее и внимания-то никто особо не обращал, пока она не сказала, что ее сейчас вырвет.
Ребус разглядывал пейзаж.
— Это могло быть снято где угодно. Ты ее передала прессе?
— В официальных сообщениях об этом упоминалось, но мы не думали, что эта фотография чем-то важна.
— Кто-нибудь наверняка узнает это место. Пастбище — уж какой-нибудь фермер точно сообразит. А лес ведь может принадлежать Комиссии по лесному хозяйству? — Он поднял взгляд и увидел, что она улыбается. — Что такое?
— Просто я подумала о том же.
— Потому что ты училась у лучшего из лучших. — (Ее улыбка начала угасать.) — Шутка, — успокоил ее Ребус. — Великие умы и все такое. — Он снова уставился на фото. — И кому она его отправила?
— Школьному другу.
— Лучшему другу?
— Просто другу.
— И часто она это делала? — Нет.
Ребус посмотрел на Кларк.
— То же самое у Зоуи Беддоус — отправила какому-то знакомому, но не больше. И никакого текста, как и здесь.
— Действительно, — согласилась Кларк. — Но что это может означать?
— Отправлено в панике, — предположил Ребус. — Может быть, призыв о помощи, и тут любой адресат годился.
— Или? — Кларк понимала, что есть и другие варианты.
Их глаза снова встретились.
— Ты не хуже меня знаешь.
Она задумчиво кивнула:
— Отправлено похитителем — что-то вроде визитки.
— Прежде чем говорить с уверенностью, придется немного попотеть.
— Но никто не мешает держать это в уме.
Ребус помолчал, потом спросил:
— Так тебе нужна моя помощь?
— На какое-то время — возможно.
— Попросишь «Физикал граффити» сообщить моему шефу?
— Рано или поздно твой «Лед зеппелин» истощится.
— Зато пока будет весело, — улыбнулся Ребус.
— Все тебе на руку, да? Не придется объясняться с Коуэном насчет этих старых дел. А кроме того, можно общаться с Ниной Хазлитт.
— С чего ты взяла, что я буду этим заниматься?
— С того, что она в твоем вкусе.
— Вот как? И кто же мне нравится?
— Смятенные, забитые, искалеченные…
— По-моему, Шивон, ты чуток ошибаешься.
— А с чего ты ушел в глухую защиту?
Она посмотрела на его руки, и он тоже на них взглянул: они были сложены на груди.