Книга: Снеговик
Назад: Глава 25 День девятнадцатый. Дедлайн
Дальше: Глава 27 День двадцатый. Начало

Глава 26
День девятнадцатый. Тишина

Харри еще раз нажал на звонок в квартиру Арве Стёпа.
Охота неизвестно на кого закончилась для черного «амазона» пустой площадью на Акер-Брюгге.
— Если у него там баба, он, само собой, не откроет, — поделился Бьёрн Холм и посмотрел на трехметровые двери.
Харри нажал на соседний звонок.
— Там же конторы, — напомнил Бьёрн Холм. — Стёп живет один, на самом верху. Я читал.
Харри оглянулся по сторонам.
— Да не-е, — сказал Холм, потому что понял, о чем он думает. — Фомкой не выйдет. И стекло тута армированное, не разобьешь. Надо подождать, пока охранник не…
Харри вернулся к машине. И вот тут Бьёрн Холм не успел разгадать его мыслей. По крайней мере, пока Харри не сел за руль и Бьёрн не вспомнил, что ключи так и остались в замке зажигания.
— Нет! Харри! Нет!!! — Его слова потонули в реве мотора.
Колеса прокрутились по гладкому от дождя асфальту, и машина дернулась вперед. Бьёрн Холм раскинул руки перед машиной, но успел поймать взгляд Харри из-за руля и отскочил в сторону. «Амазон» ударился в дверь с глухим звуком. Стекло покрылось белыми трещинами, еще секунду повисело в воздухе, а затем осыпалось на асфальт. Прежде чем Бьёрн успел осмотреть повреждения, Харри уже вышел из машины и пролез в образовавшееся в двери отверстие.
Бьёрн, матерясь, двинул за ним. Харри схватил горшок с огромной, в человеческий рост, пальмой, доволок до лифта и нажал кнопку вызова. Когда блестящие алюминиевые двери раздвинулись, он установил горшок между ними и ткнул пальцем в белую дверь с зеленой надписью «Вход»:
— Прикрой черный ход, я пойду по главной лестнице. Перекроем пути к отступлению. Встречаемся на седьмом, Холм.
Вскарабкавшись по узенькой железной лестнице на третий этаж, Бьёрн Холм весь взмок от пота. Его голова и тем более тело не были предназначены для таких выкрутасов: он, черт возьми, эксперт! Ему нравилось реконструировать события, а не конструировать их.
Слышно было только звенящее эхо его собственных шагов и пыхтение. Он остановился. А что ему делать, если на него кто-нибудь выскочит? Когда Харри вызвал его на Сейльдуксгата, то попросил захватить с собой табельный револьвер, но ничего не говорил насчет того, что его можно будет пускать в ход. Или он это имел в виду? Бьёрн схватился за перила и запыхтел опять. Что бы сделал Хэнк Уильямс? Напился бы. Сид Вишез? Показал бы фак и смылся. А Элвис? Элвис Пресли. Точно. Бьёрн Холм вытащил на бегу револьвер.
Лестница кончилась. В открытую дверь коридора Бьёрн увидел Харри. Тот стоял в самом конце, прислонившись спиной к стене возле коричневой двери в квартиру. В одной руке у него был револьвер, вторую он поднял, приложил палец к губам и кивнул на дверь. Та была приоткрыта.
— Пойдем по комнатам, осмотрим одну за другой, — прошептал Харри Бьёрну, когда тот приблизился. — Ты налево, я направо. В одном темпе, спина к спине. И не пыхти.
— Погодь! — прошептал Бьёрн. — А если Катрина там?
Харри молча посмотрел на него.
— Ну, я тока хотел сказать, — забубнил Холм, пытаясь понять, что же он хотел сказать, — в худшем случае, значить, я застрелю… коллегу?
— В худшем случае, — поправил Харри, — коллега застрелит тебя. Ясно?
Юный эксперт из Скрейи кивнул и пообещал себе, что, если все закончится благополучно, он таки перейдет, черт возьми, на бриолин.
Харри беззвучно приоткрыл дверь ногой и скользнул в квартиру. Он почувствовал дуновение сквозняка. Первая дверь направо была в конце прихожей. Харри взялся за ручку левой рукой — в правой был револьвер, — открыл дверь, вошел. Это был кабинет. Пусто.
Харри вышел к Холму в прихожую и жестом показал, чтобы тот не опускал револьвер.
Они пошли по квартире дальше.
Кухня, библиотека, тренажерный зал, столовая, зимний сад, гостевая комната. Везде пусто.
На Харри повеяло холодом, и, войдя в гостиную, он понял почему. Дверь на террасу была открыта настежь. Белые занавески нервно трепетали на ветру. По обе стороны гостиной отходили два коридорчика, каждый заканчивался дверью. Харри показал Холму, чтобы тот зашел в правую, а сам остановился у второй.
Харри затаил дыхание, собрался, чтобы не промахнуться, и открыл дверь.
В темноте он различил кровать, белое покрывало и что-то похожее на тело. Левая рука нащупала возле двери выключатель.
— Харри! — раздался голос Холма. — Сюда, Харри!
Голос взволнованный, но Харри все равно не обратил на него внимания, сосредоточился на глядящей на него темноте. Он повернул выключатель, и в следующее мгновение спальня осветилась множеством ламп. Никого. Харри проверил шкафы и вышел. Холм с револьвером в руке стоял возле своей двери. Харри подошел.
— Он не шевелится, — прошептал Холм. — Мертвый. Он…
— Чего ты тогда кричал? — отозвался Харри, подошел к ванне, наклонился к голому человеку, лежащему в ней, и снял с него маску поросенка. На шее отчетливо выделялась тонкая красная полоса, лицо казалось белее снега, а полуприкрытые веки не закрывали зрачков. Арве Стёпа было не узнать.
— Вызову группу, — сказал Холм.
— Погоди.
Харри подержал ладонь у Стёпа возле рта. А потом взял главного редактора за плечи и как следует тряхнул.
— Ты что делаешь?
Харри тряхнул еще сильнее.
Бьёрн положил руку Харри на плечо:
— Харри, он мертв, неужели ты не…
И тут Холм поперхнулся своими словами. Потому что Арве Стёп открыл глаза и вдохнул, как ныряльщик, наконец-то выскочивший на поверхность из темных глубин океана, — глубоко, с болезненным хрипом.
— Где она? — спросил Харри.
Стёп замотал головой, глядя на Харри расширенными от страха зрачками.
— Где она? — повторил Харри.
Стёп никак не мог сфокусировать взгляд, а из приоткрытого рта вырвался только всхлип.
— Жди тут, Холм.
Холм кивнул, глядя, как Харри выходит из ванной.

 

Харри стоял на краю террасы Арве Стёпа. Внизу, метрах в двадцати пяти от него, поблескивала черная вода канала. В лунном свете он различал скульптуру на приподнятом над водой постаменте и безлюдный мост. А там… Что-то виднелось в воде, похожее на дохлую рыбу. Черное кожаное пальто. Она прыгнула. С седьмого этажа.
Харри шагнул ближе к краю террасы и встал между двумя пустыми цветочными вазонами. Он тут же вспомнил: Эстмарка, Эйстейн, соскальзывающий со скалистого берега прямо в воду, в озеро Хёук. Харри с Валенком вытягивают его наверх. Эйстейн на больничной койке в Королевском госпитале с какими-то строительными лесами вокруг шеи. Тогда Харри узнал, что с большой высоты надо прыгать, а не шагать, и держать руки по швам, чтобы не сломать ключицы. Но главное — решаться прыгать надо быстро, пока не подступил страх. Вот почему не успел пиджак Харри мягко упасть на землю, как он уже летел вниз, слыша рев ветра в ушах. Черная вода неслась прямо на него. Черная, как асфальт.
Он сжал пятки вместе, и в следующее мгновение воздух как будто разом вырвался из него, а чья-то невидимая рука попыталась сорвать с него одежду. Звуки исчезли. Он почувствовал парализующий холод, рванулся и вынырнул на поверхность. Огляделся по сторонам, увидел черное пальто и поплыл к нему. Ноги уже ничего не чувствовали, и он понял, что у него в запасе всего несколько минут: потом тело просто-напросто откажется работать при такой температуре. Но он также знал, что резкое охлаждение могло спасти Катрине жизнь: клетки и органы мгновенно перейдут в режим анабиоза, функционируя при минимальном количестве кислорода.
Харри поднажал и поплыл в тяжелой черной воде к блестящему кожей пальто.
Наконец он на месте. Харри схватил ее и…
Он выругался, выплюнул воду и посмотрел в сторону террасы. Повел взглядом от ее края по крышам, по металлическим трубам, откосам, которые прилегали к соседним домам, где тоже были террасы, множество пожарных лестниц, а значит, возможностей скрыться за лабиринтом фасадов Акер-Брюгге. Он все еще держался на воде, но понимал, что на уважение Катрины ему больше рассчитывать не придется: он повелся на самый дешевый трюк. На какой-то миг ему даже показалось, что сейчас совсем неплохо было бы утонуть.

 

В четыре утра перед Харри на кровати лежал, дрожа, закутанный в халат Арве Стёп. Куда только делся его загар! Да и вообще он как-то съежился и сразу превратился в старика.
Харри принял обжигающе горячий душ и теперь сидел на стуле в свитере Холма и штанах, одолженных ему Стёпом. Из гостиной доносился голос Бьёрна, который пытался по мобильному организовать погоню за Катриной Братт. Харри попросил его соединиться с управлением и дать описание ее внешности, потом дозвониться до полиции аэропорта Гардермуэн, на случай если она попробует сесть на утренний рейс, а также связаться с отрядом «Дельта», чтобы они обыскали ее квартиру, хотя Харри был более чем уверен, что там ее не найдут.
— Так, значит, вы уверены, что это была не просто сексуальная игра и Катрина Братт попыталась вас убить, — произнес Харри.
— Да она хотела меня задушить! — стуча зубами, отозвался Стёп.
— Хм. А еще она спрашивала вас насчет алиби…
— Третий раз говорю вам: да! — простонал Стёп.
— И она думает, вы и есть Снеговик?
— Хрен ее знает, что она думает! Девка совсем свихнулась.
— Возможно, — сказал Харри, — хотя это не означает, что она действует без всякой цели.
— Да какая тут может быть цель? — Стёп посмотрел на часы.
Харри знал, что сюда едет адвокат Крон и он наверняка немедленно прекратит любую беседу Харри принял решение и наклонился вперед:
— Нам известно, что вы — отец Юнаса Беккера и близнецов Сильвии Оттерсен.
Стёп дернул головой.
Харри понял, что должен попытать удачу, и продолжил:
— Идар Ветлесен был единственным, кто об этом знал. Ведь это вы отправили его в Швейцарию и оплатили курсы, где он изучал болезнь Фара, не так ли? Болезнь, которая есть у вас самого. — Харри понял, что попал точно в цель: Арве Стёп старался не выдать себя, но лицо его дернулось, зрачки расширились. — Ветлесен, вероятно, стал попрекать вас ответственностью, которую вы на него возложили. Возможно, вы боялись, что он сломается. А может быть, он воспользовался ситуацией и надавил на вас. Например, потребовал больше денег.
Главный редактор не веря своим глазам уставился на Харри, а потом медленно покачал головой.
— Как бы то ни было, Стёп, вы слишком многое бы потеряли, если бы правда о вашем отцовстве выплыла наружу. Этого вполне достаточно, чтобы у вас появился мотив для убийства тех людей, которые могли об этом рассказать: матерей и Идара Ветлесена. Логично?
— Я… — Стёп отвернулся.
— Вы?..
— Я больше ничего вам не скажу. — Стёп подался вперед и уронил голову на руки. — Говорите с Кроном.
— Отлично, — ответил Харри.
Времени у него оставалось всего ничего. Последний, короткий удар. И сильный.
— Я так им и расскажу.
Харри ждал. Стёп по-прежнему сидел наклонившись и не шевелился, вдруг он поднял голову:
— Кому это «им»?
— Журналистам, разумеется, — небрежно бросил Харри. — Уж они-то нас нынче будут пытать, скажете, нет? Ведь это же настоящая сенсация.
Во взгляде Стёпа что-то забрезжило.
— Это вы о чем? — спросил он, а по голосу было слышно, что все ответы ему известны.
— Знаменитый человек думал, что он позабавится с юной дамой у себя на квартире, но потом роли поменялись, — сказал Харри, разглядывая картину за спиной Стёпа. На ней была изображена обнаженная женщина, балансирующая на канате. — Она уговорила его надеть маску поросеночка под тем соусом, что это вроде как сексуальная игра. Вот в таком виде его полиция и обнаружила: в собственной ванной, голым и рыдающим.
— Вы не можете так поступить! — вырвалось у Стёпа. — Это… Это нарушает закон о сохранении тайны личной жизни!
— Ну, — ответил Харри, — если это что и нарушает, то, скорее всего, ваш блистательный имидж, Стёп. Никак не закон, даже наоборот, помогает закону.
— Наоборот? — почти закричал Стёп. Зубы у него стучать перестали, а к лицу возвращался нормальный цвет.
Харри кашлянул:
— Мой единственный капитал и средство производства — моя личная независимость. — Харри подождал немного, чтобы Стёп успел узнать свои собственные слова. — А поскольку я полицейский, это помимо прочего означает, что я должен постоянно держать общественность в курсе любой информации, огласка которой не помешает расследованию.
— Вы не можете так поступить, — повторил Стёп.
— Могу и поступлю, — ответил Харри.
— Но это… раздавит меня.
— Ну, мне кажется, «Либерал» еженедельно раздавливает кого-нибудь на своей первой полосе.
Стёп аквариумной рыбкой открывал и закрывал рот.
— Разумеется, — продолжал Харри, — даже для человека с личной независимостью существуют компромиссы.
Стёп посмотрел на Харри долгим взглядом.
— Я полагаю, вы понимаете, — сказал Харри и пошевелил губами, словно вспоминая нужные слова, — что мой долг полицейского — использовать эту ситуацию в интересах следствия.
Стёп медленно кивнул.
— Начнем с Бирты Беккер, — сказал Харри. — Как вы познакомились?
— Думаю, что на этом следует закончить беседу, — раздался голос от двери.
Стёп и Харри одновременно обернулись: это был адвокат Юхан Крон, который, казалось, успел принять душ, побриться и выгладить рубашку.
— О'кей, — ответил Харри, пожимая плечами, и позвал: — Холм!
В дверях позади Крона появилось веснушчатое лицо Бьёрна Холма.
— Позвони Одину Наккену в редакцию, — обратился к нему Харри и повернулся к Стёпу: — Ничего, если вещи я верну вам вечером?
— Подождите, — простонал Стёп.
В комнате стало совсем тихо. Арве Стёп сильно потер ладонями лоб, словно бы ускоряя движение мыслей.
— Юхан, — произнес он наконец, — иди. Я справлюсь сам.
— Арве, — предостерегающе сказал адвокат, — думаю, тебе не стоит…
— Возвращайся домой, Юхан, и ложись спать.
— Как твой адвокат я…
— Как мой адвокат ты сейчас захлопнешь пасть и исчезнешь отсюда! Ясно?
Юхан Крон выпрямился, собрал в кулак остатки своего адвокатского самолюбия, но передумал, как только увидел выражение лица Стёпа. Коротко кивнул, повернулся и вышел прочь.
— Где мы остановились? — спросил Стёп.
— В самом начале, — ответил Харри.
Назад: Глава 25 День девятнадцатый. Дедлайн
Дальше: Глава 27 День двадцатый. Начало

Елена ВячеславОвна
Хочу почитать
Евгений
Перезвоните мне пожалуйста по номеру. 8 (950) 000-06-64 Виктор.