Глава 17

В воскресное утро я подошел к демону в обличье доброго Джона Уэйна Кливера и спросил, не нужно ли что-нибудь сделать по хозяйству Снега не было несколько дней, и, хотя на обочинах по-прежнему оставались высокие сугробы, чистить дорожки не было нужды. Я сказал, что составил список того, что, мне кажется, нужно сделать, чтобы заслужить значок «Отличник помощи по хозяйству». После этого мы целый день ходили по дому: ремонтировали подтекающие краны и подкрашивали стены там, где облупилась краска. Я смазал петли на дверях его спальни — это могло сработать мне на руку. Кроули был в прекрасном настроении, но я внимательно следил за ним и видел, что он болен. Может, опять легкие или сердце. И недели не прошло, а Кроули снова умирал. Скоро он отправится на охоту.

В моем списке было несколько пунктов, связанных с машиной, и, хотя она была исправна, он с радостью позволил мне заменить масло и попробовать самому поставить запаску. Однако было холодно, и он не смог долго оставаться со мной на улице, поэтому быстро ушел в дом, чтобы посидеть в теплом кресле, а я воспользовался этой возможностью и спрятал трекер под сиденьем, хорошо его закрепив, чтобы не болтался. Зарядки аккумулятора должно было хватить почти на месяц, но, по моим прикидкам, Кроули мог отправиться на охоту уже этим вечером. Я все проверил, когда вернулся домой: вытащил приемник и обнулил. Карта была не то чтобы идеально точная, но меня вполне устраивала. Машина Кроули была обозначена стрелкой. Во второй половине дня Кей съездила в аптеку, и я видел, как мигающая стрелка потянулась на улицу, достигла центра города и остановилась на парковке перед аптекой. Я видел каждый ее поворот, смотрел, как она тормозила, стояла на светофорах. Отлично.

Еще до того, как Кей вернулась, я проскользнул к ним во двор и, цепляясь за выступающие кирпичи, взобрался на заднюю стену дома. Демон в это время ложился подремать, и я прислушался, чтобы убедиться, что он спит. Дышал он равномерно, хотя и всхрапывал. Ему становилось все хуже. Я прикрепил записку к окну, спустился вниз и ушел по вычищенной дорожке, не оставив ни одного следа.

Я заранее уложил в рюкзак все необходимое и был готов в любую минуту выскочить из дому. Все, что мне требовалось, — веревку или куски ткани для Кей — я нашел в мусорном баке самого демона: это оказались старые занавески, выброшенные после того, как они купили новые на Рождество. Я незаметно вытащил одну, отнес к себе во двор, разорвал на длинные полосы и засунул в рюкзак. Не знаю, можно ли снять отпечатки пальцев с занавески, но на всякий случай я это сделал в перчатках.

Демон проснулся вскоре после возвращения Кей, и не прошло и часа, как он пришел в сильное возбуждение. Я видел, как он медленно вышагивает по комнате мимо окон, прихрамывая, время от времени останавливаясь и хватаясь за грудь. Другой рукой он, чтобы не упасть, держался за спинку дивана, на лице застыла гримаса боли. Долго он продержаться не мог.

На небе собирались тучи, и в сгустившихся сумерках звезд не было видно. Через несколько часов, когда демон дойдет до грани, он, пошатываясь, подойдет к машине и уедет в поисках очередной жертвы.

А мне пора встретиться с моей.

Я был в полной готовности: оделся во все темное и теплое, натянул маску и перчатки, чтобы не оставлять отпечатков. Нацепил рюкзак и тихо выскользнул на улицу. Мама уже спала, и я надеялся, что спали все в городе. Хотел было проскользнуть во двор демона задами, чтобы меня никто не заметил, но так я рисковал оставить следы на снегу. Лучше пробежать по расчищенной улице. Я всегда был очень осторожен: принимал меры, чтобы меня не увидели и не опознали, но сегодня у меня словно проснулся звериный нюх. Назад пути не было. Я не смогу выкрутиться после того, что собираюсь сделать. Уже у входной двери я в последний раз глянул на улицу, убедился, что она совершенно пуста, и метнулся на другую сторону. Слава богу, уличных фонарей у нас не было.

Оказавшись у дома Кроули, я обежал его сбоку, направляясь к подвалу и на ходу вытаскивая ключ. Внутри было темно — хоть глаз коли, я вошел, закрыл за собой дверь и оказался в полной темноте. Вытащил фонарик из кармана и между коробками и полками пробрался к лестнице. Ряды стеклянных банок отражали лучик фонаря, и, хотя я знал, что передо мной консервированные свекла и персики, мне примерещилось, что в них человеческие органы — почки, сердца, мочевые пузыри и мозги, — выставленные как товары по сниженным ценам на магазинной полке. Достигнув лестницы, я стал двигаться медленнее, считая каждую ступеньку: я знал, что шестая с правой стороны издает громкий скрип, а седьмая — слабый слева. Я осторожно обогнул опасные места и пошел наверх.

Лестница вела в кухню, которая в лунном свете выглядела строгой и бесцветной. Я посмотрел на приемник и увидел, что демон все еще едет по центру города. Ищет жертву, предположил я, возможно, повернул в сторону шоссе в надежде найти кого-нибудь, — может, кто проголосует или попадется запоздалый пешеход. Ну, это уж как ему угодно, главное — пока он в пути.

Я тихо прошел по коридору, выключив фонарик. Теперь я передвигался почти по памяти, вспоминая, что видел во время ремонтных работ в субботу. Демон тогда провел меня по всему дому, и, когда глаза приспособились к темноте, я понял, где нахожусь и куда надо идти. Коридор из кухни вел в дом, и около задней двери начиналась главная лестница, которая, петляя, возвращалась к передней части дома на втором этаже.

Все погрузилось в тишину. Я снова посмотрел на приемник — демон по-прежнему находился в движении — и поднялся наверх. Там подошел ко второй двери справа — спальне хозяев. Медленно, осторожно, опасаясь скрипа, открыл дверь, но смазанные петли не произвели ни звука. Я улыбнулся, довольный своей предусмотрительностью. В комнате было темно: слабый свет шел только от электронных часов радиоприемника, стоявшего на старинном туалетном столике. Миссис Кроули, маленькая и хрупкая, спала. Даже несмотря на тяжелое одеяло, она казалась крохотной, словно жизненные силы покинули ее на время сна, а тело сжалось. Если бы не дыхание, я бы решил, что она мертва.

Вот в эту миниатюрную женщину и был влюблен демон. Так сильно, что был готов пойти на что угодно, лишь бы остаться с ней. Я снял рюкзак, положил на пол, перевел дух и включил свет.

Она не проснулась.

Я стал осматривать туалетный столик. Очки, шкатулки с драгоценностями — все это мне не нужно. Наконец я нашел его — сотовый телефон миссис Кроули. Я раскрыл его, вернулся к двери и начал фотографировать: щелчок, сохранение, шаг вперед, щелчок, сохранение, шаг вперед, щелчок, сохранение, шаг вперед, — с каждым разом подходя к кровати все ближе и ближе. Когда я отправлю эти фотографии, они произведут сильное впечатление. Я подошел совсем близко, делая последний снимок — ее лицо максимально крупным планом. Фотография получилась уродливой и пугающей. Можно было переходить к следующему этапу.

Я сложил телефон — фотографии были надежно сохранены в его памяти, медленно прошел в изножье кровати, остановился над миссис Кроули и задумался. Нет, я не мог это сделать — никак не мог. Монстр однажды уже вырвался на свободу, напугав маму и упившись ее страхом как живительной влагой. Если я сделаю этот последний шаг, следуя моему плану, я словно распахну перед ним двери. Мне не удастся справиться с темными инстинктами, и ничто его уже не остановит — он пойдет вразнос, сметет все на своем пути, и ничто не сможет его остановить. Нет, на это я пойти не мог.

Но был должен. Знал, что должен. Я зашел слишком далеко, чтобы пойти на попятную. И если сейчас остановлюсь — подпишу смертный приговор какому-то человеку, тому, кого найдет Кроули. Он погибнет, потому что я не смог остановить убийцу. А если я не сделаю этого сегодня, то не сделаю никогда и Кроули будет убивать снова, и снова, и снова, пока не убьет всех. Я должен решиться. И немедленно.

Набрав в грудь побольше воздуха, я стащил наволочку с подушки мистера Кроули и поднес ее к голове Кей. Помедлил секунду, пока монстр бушевал внутри, просил, умолял, требовал, чтобы я сделал это. Но ведь монстр для таких вещей и существовал. Для этого я и выпустил его на свободу — чтобы совершить то, что сам я сделать не в силах. Еще несколько мгновений я смотрел на Кей, потом молча попросил у нее прощения и выпустил монстра. Мои руки развернули наволочку и набросили ее на голову пожилой женщины.

Она зашевелилась, но у меня было достаточно времени, чтобы натянуть наволочку по самую шею. Миссис Кроули что-то пробормотала, еще не до конца проснувшись, и попыталась меня оттолкнуть. Сил у нее почти не было. Я протянул руку, отключил радиоприемник с часами и ударил ее по уху. Миссис Кроули издала сдавленный крик, перешедший в стон, и приподнялась на кровати. Я ударил снова — радиоприемник словно вдавился в наволочку, — затем, когда она продолжила сопротивляться, ударил в третий раз. Я не собирался ее бить, но этого слабого сопротивления хватило, чтобы подтолкнуть меня к действиям. Я хотел, чтобы она отключилась, и это всегда казалось таким легким делом в кино (короткий удар — и готово), но мне приходилось снова и снова бить ее по голове. Наконец она застыла, вытянувшись на полу в неестественной позе. Я стоял над ней, хватая ртом воздух.

Мне очень хотелось ее прикончить, услышать, как хрустнут лицевые кости, я жаждал ощущать, что жертва полностью в моей власти. Я навис над ней, но в последний момент схватился за край кровати и оттолкнулся, заставляя себя отвернуться.

Она моя!

Нет. Маска душила меня, как наволочка — Кей. Я сорвал ее, судорожно дыша, стараясь взять себя в руки. Снова склонился над Кей, но пришлось податься назад, оттолкнувшись от стены. Ощущение было такое, будто я играю в одну из видеоигр Макса, пытаюсь обнаружить неизвестные мне кнопки управления и вижу, как мое «я» на мониторе беспомощно носится кругами. Монстр снова зарычал, и я ударил себя в висок, ощутил резкую боль в костяшках пальцев и глухое гудение в голове. Упал на колени, тяжело дыша, глаза заволокло пеленой. Я пылал от желания снова ударить ее, а монстр смеялся внутри меня. Я не мог остановиться и снова поднял приемник.

Рука застыла в воздухе, костяшки пальцев, сжимающих приемник, побелели, и тут я вспомнил доктора Неблина. Он смог бы отговорить меня от этого. Мысли мои путались, но я знал, что, свяжись с ним сейчас, я мог бы спасти две жизни: свою и Кей. Я не думал о последствиях, об уликах, которые оставлю, о признании, которое собирался сделать. Я просто скорчился на полу, достал визитку, которую дал мне Неблин, и набрал его домашний номер.

Он ответил только на седьмой звонок.

— Слушаю, — ответил усталый и раздраженный голос, — наверное, я его разбудил. — Кто это?

— Я не могу остановиться.

Доктор задумался на мгновение:

— Не можете… Джон, это ты?

Неблин почти мгновенно проснулся, словно мой голос, когда он его узнал, что-то включил в его мозгу.

— Он на свободе, — прошептал я, — и я не могу загнать его назад. Мы все умрем.

— Джон? Джон, где ты? Джон, успокойся и скажи, где ты.

— Я на краю, Неблин. Я сорвался… лечу в пропасть, падаю в самый ад.

— Успокойся, Джон, — сказал он. — Мы с этим справимся. Ты только скажи, где ты.

— Я в трещинах тротуара, — ответил я. — В грязи, в крови, и муравьи поднимают голову, и мы проклинаем всех вас, Неблин. Я в трещинах на земле, и мне не выбраться.

— Кровь? Скажи мне, что происходит, Джон. Ты сделал что-то плохое?

— Это не я! — взмолился я, понимая, что лгу. — Это вовсе не я, это монстр. Я не хотел выпускать его на свободу, я хотел убить одного демона, но сотворил другого. И я не могу остановиться.

— Послушай меня, Джон, — сказал доктор Неблин так сосредоточенно и серьезно, как никогда еще со мной не говорил. — Слушай меня. Ты слушаешь?

Зажмурив глаза, я заскрежетал зубами:

— Я больше не Джон. Я — Мистер Монстр.

— Нет, это не так, — возразил Неблин. — Ты — Джон. Не Джон Уэйн, не Мистер Монстр и никто другой. Ты просто Джон. И ты можешь держать себя в руках. Ты слушаешь меня?

Меня качало.

— Да.

— Хорошо, — сказал он. — А теперь слушай очень внимательно: ты не монстр. Ты не демон. Ты не убийца. Ты человек с сильной волей и верным представлением о добре и зле. Что бы ты ни сделал, ты сумеешь это преодолеть. Мы можем все исправить. Ты слушаешь?

— Да.

— Тогда повторяй за мной, — продолжал он. — Мы можем все исправить.

— Мы можем все исправить.

Я посмотрел на Кей Кроули, лежавшую на полу с наволочкой на голове. Мне хотелось расплакаться или помочь ей. Но вместо этого я подумал: «Да, я могу все исправить. Мой план все еще может быть осуществлен. Цель оправдывает средства, если мне удастся убить демона».

— Хорошо, — сказал доктор Неблин. — А теперь скажи мне, где ты находишься.

— Я должен идти, — сказал я и поднялся на колени.

— Не отключайся! — закричал Неблин. — Прошу тебя, оставайся на линии. Ты должен сказать, где ты сейчас.

— Спасибо за помощь, — ответил я и отключился.

Я вдруг понял, что все еще держу в руке радиоприемник, и с отвращением швырнул его в сторону.

Посмотрел на Кей. Неужели я убил ее? Стянул с нее наволочку так же торопливо, как снимал с себя маску, посмотрел, не разбил ли ей голову. Как будто ничего не было — ни крови, ни обломков костей. И она дышала, хотя и неглубоко. Видеть ее лицо мне было невыносимо, и я повернул ее голову в сторону. Не хотел думать о ней как о человеке. Не хотел думать, что только что сделал с живым, дышащим человеческим существом. Не видеть ее лица было проще.

Резко зазвонил телефон, напугав меня. Я посмотрел на определитель номера — это был доктор Неблин. Только сейчас до меня дошло, что мой звонок — улика в его телефоне. И в телефоне миссис Кроули. И это неизбежно приведет следствие ко мне. Я вздохнул. Отступать уже поздно: оставляю я следы или нет, демон должен быть уничтожен.

Эта мысль заставила меня задрожать от ужаса, и я посмотрел на приемник трекера. Машина продолжала двигаться — у меня еще оставалось время. Закрыв глаза, чтобы не видеть лица Кей, я снова натянул ей на голову наволочку, на этот раз осторожно. Взял ее телефон и сделал еще несколько фотографий. Вызов от Неблина прекратился, и короткий сигнал дал мне знать, что он оставил голосовое сообщение.

Теперь, когда я располагал временем, чтобы разместить тело соответствующим образом, я стал фотографировать более изощренно.

Кей была распростерта на полу в ночной сорочке в цветочек, в синих носках и с наволочкой на голове.

Она лежала на спине, а рядом с ее головой — разбитый радиоприемник.

Вытянулась на полу, и на нее зловеще падала моя тень.

Я вытащил из рюкзака полоски занавески и покрепче связал ей руки. Кости у нее были тонкие и хрупкие, и я подумал, что, если захочу, наверное, могу их сломать. И тут же понял, что уже сдавил их одной рукой так, что они вот-вот переломятся, и отстранился.

«Оставь ее!»

Я осторожно вытянул ее связанные руки над головой и надежно привязал к батарее под окном. То же самое проделал с ее лодыжками: сначала связал, а потом прикрутил к ножке кровати. Все это время я, фотографируя, поглядывал на приемник трекера.

Машина демона остановилась. Я бросил телефон и обеими руками схватил джи-пи-эс-приемник, впившись глазами в тускло мерцающий экран. Он был на краю города, на перекрестке неподалеку от того места, где жила Лорен. Я перестал дышать. Машина снова начала двигаться, и я положил приемник на место. Ложная тревога.

Я приподнял наволочку, открыв рот миссис Кроули, и засунул ей между зубами кляп из куска занавески. Она была без сознания и по-прежнему дышала ровно, но я не хотел рисковать — ведь она могла прийти в себя и позвать на помощь. Я сделал еще один снимок ее лица и снова натянул наволочку. Теперь фотографий было достаточно. Монстр снова зарычал у меня в голове: снимок ее руки, лежавшей на полу, произвел сильное впечатление, но я, хоть и не без труда, прогнал эту мысль. Поглядывая на приемник трекера, упаковал рюкзак. Пора было переходить к третьей фазе.

И тут демон снова остановился.

Перекресток на экране был мне незнаком, но обе улицы носили цветочные названия, поэтому я знал, в каком районе он находится, — это Садовый, он тянется вдоль железнодорожных путей до лесопилки. Это рядом с тем местом, где он убил отца Макса. Там наверняка патрулировала полиция, и он сильно рисковал. Может быть, его остановил полицейский? Я ждал, держа в одной руке джи-пи-эс-приемник, а в другой телефон. Машина замерла. Теперь или никогда. Я набрал сообщение, прикрепил к нему первую фотографию Кей и набрал номер Кроули.

Отправив сообщение, я написал новое, потом еще одно и еще. Положил приемник трекера и двумя руками отправлял послания с фотографиями, словно вел нагнетающий ужас беглый огонь. Вскоре я перестал писать — просто слал фотографии, хронику страданий, которые претерпела его жена. Я остановился на секунду, чтобы посмотреть на экран приемника, и громко выругался, увидев, что стрелка остается неподвижной. Почему он стоит? Что делает? Если я не успел его остановить, он убьет кого-нибудь еще и весь мой план — все, что я уже сделал, — пойдет прахом. Неужели я упустил время?

Телефон зазвонил снова, и я едва не выронил его из рук. Высветился номер мистера Кроули. Значит, мне удалось привлечь его внимание. Я проигнорировал вызов и послал еще несколько фотографий: спящая Кей, Кей с наволочкой на голове, Кей с кляпом, Кей, привязанная к радиатору. Мгновение спустя стрелка на приемнике дернулась назад, развернулась и помчалась по дороге к дому. Наживка сработала, но достаточно ли этого? Я вглядывался в экран и ждал, что сейчас машина замедлит ход или съедет на обочину, ждал чего-то, что подтвердит: его тело разрушается. Но ничего не изменилось.

Демон был здоров, вне себя и мчался прямо ко мне.