Часть вторая
ПАРЕНЬ НАХОДИТ ДЕВУШКУ

Теперь, когда я числюсь мертвой, я гораздо счастливее.

Точнее, я считаюсь без вести пропавшей. А скоро буду считаться мертвой. Давайте для краткости пользоваться этим словом. Прошло лишь несколько часов, а я чувствую себя гораздо лучше: свобода в суставах, энергия в мускулах. Этим утром я внезапно осознала, что ощущения в мышцах лица какие-то странные, непривычные. Я глянула в зеркало заднего вида: в трех четвертях мили остался ужасный Карфаген, мой самодовольный муж торчит там за липкой стойкой своего бара, в то время как суровая кара нависла над его безмозглой, ни о чем не подозревающей башкой. Глянула и поняла, что улыбаюсь. Ха! Это что-то новенькое.

Мой список важных дел на сегодня (один из многих списков, составленных в минувшем году) лежит рядом со мной на пассажирском месте с кровавой кляксой возле пункта № 22: «Порезаться». «Но ведь Эми боится крови!» — возразят те, кто читал мой дневник. (Ах да, дневник. Ничего, мы доберемся и до моего замечательного дневника.) Нет-нет, я боюсь крови совсем чуть-чуть, но в прошлом году всем уши прожужжала насчет своей фобии. Одному только Нику талдычила с дюжину раз, как боюсь крови, а когда он возражал: «Что-то не помню, чтобы ты боялась крови», я отвечала: «Да ведь постоянно об этом твержу». Ник чересчур забывчив, когда дело касается чужих проблем, поэтому он не сомневался, что я говорю правду. Потеря сознания в центре переливания крови пришлась очень кстати. Это реальный случай, а не просто выдумка, записанная в дневнике. Не переживайте, скоро мы все рассортируем: правду, неправду и то, что могло бы стать правдой.

Пункт № 22: «Порезаться» — я внесла в список уже давно. И вот теперь выполнила — рука до сих пор болит. Не так-то легко вспороть свою кожу, а с ней и мышцы, как будто это просто бумага. Особенно если крови нужно много, но не слишком — вы же не хотите, чтобы через час вас нашли в алой луже и засыпали вопросами. Я прижала кончик канцелярского ножа, но, глядя на голубоватые прожилки вен, ощущала себя сапером, обезвреживающим мину в каком-нибудь кинобоевике. Одно неверное движение, и тебе конец.

Провела длинную черту вдоль внутренней стороны предплечья, закусив тряпку, чтобы не закричать. Один длинный глубокий порез. Потом десять минут сидела скрестив ноги на кухонном полу, наблюдая, как капает кровь, пока не образовалась лужа вполне подходящего размера. Потом все вытерла, но так же небрежно, как это сделал Ник, когда толкнул меня и я разбила голову. Мне хочется, чтобы сцена являла собой конфликт между истинным и ложным. «Следы борьбы в гостиной явно подделаны, но кто-то же замыл кровь. Нет, это точно не Эми!»

Членовредительство того стоило. И теперь, хотя прошло уже несколько часов, рана болит под рукавом, под давящей повязкой. Пункт № 30: «Тщательно перевязать рану, чтобы кровь не капнула туда, где ее быть не должно. Обернуть канцелярский нож и спрятать в карман — чтобы потом от него избавиться».

Пункт № 18. Устроить «следы борьбы» в гостиной. Перевернуть оттоманку. Выполнено.

Пункт № 12. Установить первую подсказку в коробку и положить так, чтобы полиция нашла ее раньше, чем обалдевший муж додумается поискать. Записка обязательно должна войти в протокол. Я хочу, чтобы Ник не сумел отвертеться от этой охоты за сокровищами. Выполнено.

Пункт № 32. Переодеться во что-нибудь попроще, волосы убрать под шапку, спуститься к берегу реки, пройти по неглубокой — несколько дюймов — воде до границы жилого комплекса. В это время Треверсы, соседи, у которых дом с видом на реку, будут в церкви. Но нельзя до конца быть уверенным в этом, поэтому необходимо сделать так, как написано выше. Я всегда на шаг впереди других, в этом моя сила.

Пункт № 29. Попрощаться с Бликером. Почуять напоследок его не очень свежее кошачье дыхание. Насыпать сухого корма в миску на тот случай, если его забудут покормить, когда все закрутится.

Пункт № 33. Избавиться от гребаного «доджа».

Выполнено. Выполнено. Выполнено.

Я могу рассказать, как все подстроила, но хочу, чтобы прежде вы узнали меня немного лучше. Не Эми из дневника, который является плодом художественного вымысла (Ник как-то заметил, что из меня не получится настоящий писатель, и зачем я его только слушала?), а Эми Настоящую. Что за женщина на такое способна? Позвольте же изложить вам предысторию, где нет ни слова выдумки, и тогда, возможно, вы начнете кое-что понимать.

Начну с того, что я не должна была родиться.

До моего появления на свет у мамы было пять выкидышей и двое детей родились мертвыми. Каждый год, осенью, как будто сельскохозяйственный урожай. Все девочки. Всех их назвали Хоуп. Я уверена, что это предложение моего отца, с его оптимистическим посылом, с его серьезностью, имеющей оттенок иронии. «Мы не должны терять надежду, Мэрибет!» Но они много раз подряд теряли Надежду.

Врачи уговаривали прекратить попытки, но мои родители отказались. Они не пасуют перед трудностями. Пробовали и пробовали, пока наконец-то не появилась я. Мама не рассчитывала, что я выживу, даже не думала обо мне как о настоящем живом ребенке, о девочке, которую она заберет домой. Если бы судьба от меня отвернулась, я стала бы Хоуп-8. Но я с криком вошла в мир — сердитая, блестящая и красная. Мои родители страшно удивились, когда осознали, что никогда, ни разу, не обсуждали имя для настоящего ребенка. Поэтому первые два дня, которые я провела в клинике, меня не называли никак. Каждое утро мама слышала, как открывается дверь в ее палате и медсестра останавливается на пороге (мне она всегда представлялась этакой винтажной куклой: белые колышущиеся юбки и накрахмаленная шапочка, похожая на коробку для китайской еды). Медсестра мнется, а мама спрашивает, не поднимая глаз: «Она еще жива?»

Когда моя жизнь перестала висеть на волоске, меня назвали Эми, а все потому, что в том году имя пользовалось огромной популярностью, тысячи других малюток были названы так; возможно, Бог не сумеет разыскать меня, затерявшуюся среди прочих детей. Мэрибет как-то сказала, что если бы могла родить меня заново, то назвала бы Лидией.

Я росла гордой, с чувством собственной уникальности, — девочка, которая боролась с небытием и победила. Вероятность успеха составляла меньше одного процента, но у меня получилось. Я уничтожила матку моей матери — не роды, а сокрушительный марш Шермана. Мэрибет стала бесплодной. В детстве меня это радовало до дрожи — лишь я, лишь я, только я.

Моя мама сидит в кресле-качалке в дни рождения-смерти всех Хоуп, потягивает горячий чай и говорит о том, что хочет чуточку времени уделить себе самой. Никакого притворства — Мэрибет слишком рассудочна, чтобы устраивать панихиды, но она становится задумчивой, отстраненной, и мне это претит — я-то нуждаюсь в ее внимании. Я карабкаюсь к ней на колени, сую ей в лицо нарисованную цветными мелками картину, напоминаю, что надо срочно расписаться на уведомлении из гимназии, но встречаю лишь невидящий взгляд, без проблесков внимания. Отец пытается отвлечь меня — угощает конфетами или ведет в кино. Но никакие уловки не помогали. Я не давала маме грустить с тех нескольких минут уединения.

Я всегда считала себя лучше остальных «Надежд», ведь я победила. Но я всегда, всегда ревновала к семи мертвым танцующим принцессам.

Они достигли совершенства, не приложив к этому ни малейших усилий, не прожив ни единого мига в юдоли земной, а я застряла на этом свете и теперь должна ежедневно самоутверждаться, ежедневно доказывать, что и я достойна быть совершенством.

Так жить очень тяжело. Но я мучилась, пока мне не исполнился тридцать один год.

Потом целых два года все было хорошо. Благодаря Нику.

Ник любил. Любил через шесть «и». Ник люби-и-и-и-и-ил. Но он любил не меня. Ник любил девушку, которой на самом деле нет. Я притворялась, я часто изображаю какую-то личность. По-другому просто не могу. Как модницы регулярно меняют свои тряпки, так я меняю личности. Какой типаж мне в самый раз, какие черты характера популярны, какие душевные качества востребованы? Мне кажется, что все люди в той или иной степени делают так, как я, но не признаются в этом, а кроме того, они сосредоточиваются на одной-единственной личности, — они слишком глупы или ленивы, чтобы переключаться.

На той вечеринке в Бруклине я играла стильную девчонку, которая может понравиться такому парню, как Ник, — отпадную девчонку. Все мужчины считают это лучшим комплиментом. «Она отпадная девчонка». Титул означает, что ты клевая, блестящая, прикольная, обожаешь футбол и смыслишь в покере, не кривишься от грязных шуток и болтовни компьютерных геймеров, пьешь дешевое пиво, не возражаешь против секса втроем и анала, как очумелая пихаешь в рот хот-доги и гамбургеры и все-таки ухитряешься иметь второй размер, потому что отпадным девчонкам все нипочем. Отпадная девчонка никогда не рассердится, она только улыбнется с легкой грустью, позволяя своему мужчине делать все, что заблагорассудится. «Валяй, сри мне на голову, не обижусь, я же отпадная девчонка».

Мужчины думают, что подобные девчонки существуют в действительности. Возможно, они обманываются потому, что многие женщины и сами рады притворяться отпадными. Довольно долго образ отпадной девчонки раздражал меня. Я видела, как легкомысленно мужчины — друзья, коллеги и просто знакомые — западают на эти кошмарные фальшивки. Хотелось сесть рядом с любым из них и спокойно сказать: «Ты назначаешь свидание не просто женщине. Ты назначаешь свидание женщине, которая смотрела слишком много фильмов, снятых социально неприспособленными мужчинами, которые верят, что такая порода женщин существует на самом деле и что их можно целовать». Мне хотелось схватить бедного парня за лацканы пиджака или ремень от сумки и закричать в лицо: «Эта сука на самом деле не любит чили-доги, потому что никто не может любить чили-доги!» Эти отпадные девчонки даже не вызывали у меня сочувствия. Они не изображают из себя женщину, какой им хотелось бы стать, — они изображают женщину, какой их хотят видеть мужчины. О! Если вы не отпадная девчонка — это вовсе не значит, что ваш мужчина не хочет отпадную девчонку. Да, возможны варианты в части оформления витрины. Например, он вегетарианец, и ему нравится, чтобы отпадная девчонка предпочитала сейтан хот-догу. Или он художник-хипстер, и для него отпадная девчонка — татуированная кретинка в очках, обожающая комиксы. Поверьте мне, подходы могут слегка различаться, но все равно мужчины хотят отпадную девчонку, которая в их понимании представляет собой женщину, одобряющую все их мерзкие привычки и ни на что не жалующуюся.

Как узнать, что вы не отпадная девчонка? Когда он говорит что-то типа: «Мне нравятся сильные женщины». Если он говорит это вам — это, мать его, означает, что однажды он трахнет кого-нибудь на стороне. Вместо «мне нравятся сильные женщины» следует понимать «я ненавижу сильных женщин». Я терпеливо ждала — годы напролет, — чтобы маятник качнулся в другую сторону, чтобы мужчины стали зачитываться Джейн Остин, учились вязать, искали гармонию в любви и в гостях листали альбомы и лизались друг с дружкой под нашими похотливыми взглядами. И мы бы говорили: «Да, это отпадный парень».

Но я так и не дождалась. Вместо этого все женщины нашей страны, словно сговорившись, стали деградировать! Довольно скоро отпадная девчонка сделалась стандартом поведения. Мужчины возомнили, что она существует взаправду, что это не просто собирательный образ, мечта. Теперь в каждой женщине видят отпадную девчонку, а если она отказывается быть таковой, сразу подозревают отклонение от нормы.

Но быть отпадной девчонкой соблазнительно. Особенно для тех, кто похож на меня, кому нравится побеждать. Нам так в кайф быть девчонками, которых хотят все мужчины. Когда я повстречалась с Ником, то немедленно поняла, что он именно этого хочет, и решила вжиться для него в образ. Я не снимаю с себя вины. Поначалу я была без ума от него — вот в чем дело. Он показался мне извращенно-экзотичным — хороший мальчик из старого доброго Миссури. Другие ему в подметки не годились. Дразня, он пробуждал во мне все то, о чем я и не знала раньше: естественность, юмор, легкость общения. Казалось, что он выпотрошил меня и наполнил пухом. Он помог мне стать отпадной девчонкой — ни с кем другим я бы не сделалась ею. Я просто не хотела. Не могу утверждать, что мне это не нравилось. Я ела печенье «Мунпай», ходила босиком, старалась не волноваться по пустякам. Я смотрела дурацкие фильмы и трескала продукты, напичканные химией. Я не задумывалась о последствиях своих поступков. Я пила кока-колу, не задаваясь вопросом, как смогу ее переварить, не опасаясь кислоты, вполне способной растворить монету, в моем желудке. Когда мы сидели в кинотеатре и смотрели немые ленты, я не фиксировалась на том, что налицо дискриминация актеров по половому признаку или что на значимых ролях слишком мало меньшинств. Меня даже не волновало, есть ли в фильме смысл. Я не гадала о том, что будет. Ни о каких последствиях не задумывалась. Жила сегодняшним днем, понимая, что постепенно глупею и мельчаю. Но и счастья все прибывало.

До Ника я никогда не чувствовала себя настоящим человеком, поскольку всегда была товаром. Удивительная Эми обязана быть блестящей, креативной, доброй, вдумчивой, остроумной и счастливой. «Мы хотим, чтобы ты была счастлива», — всегда говорили мне Ранд и Мэрибет, но не объясняли, каким образом достигается счастье. Столько уроков, возможностей и преимуществ, но вот счастливой быть меня не научили. Я не умела шалить, как прочие дети. Когда меня приглашали на день рождения, я смотрела, как они кривляются и хихикают, и пыталась подражать, сама не понимая зачем. Тугая резинка от праздничной шляпы врезалась в подбородок, хрусткая глазурь с торта красила зубы в синий цвет, а я все гадала, в чем причина такого веселья.

И только встретившись с Ником, я разобралась окончательно. Он был таким забавным. Как будто ходишь на свидания с морской выдрой. Из моих знакомых ровесников он единственный не притворялся, что счастлив. Он был искрометным, остроумным, великолепным и очаровательным. Он нравился мужчинам. В него влюблялись женщины. Я полагала, что наш союз станет близким к идеалу, мы будем самой счастливой парой в округе. Дело даже не в любви, а в состязании. Но я искренне не понимаю, зачем жить вместе, если вы несчастливы.

И вполне возможно, я была счастливее эти несколько лет, притворяясь другим человеком, чем до того или после. Но как относиться к этому, я не знаю.

Но в конце концов игру пришлось прекратить — все это было не по правде, я не была собою. Ник, это была не я! Думала, ты догадаешься. Думала, это у нас просто игра. Думала, мы понимаем друг друга с полувзгляда, нам и слова не нужны. Я так старалась быть проще. Тщетные попытки. Как выяснилось, он тоже взял непосильную роль — тонкие шутки, умные игры, романтическое ухаживание. Постепенно все разваливалось. Я возненавидела Ника за то, что он поразился, когда я стала настоящей. Возненавидела за нежелание понять, что игра не могла не закончиться, за его слепую уверенность в том, что он взял замуж существо, созданное игрой воображения миллионов онанистов, любующихся спермой на своих пальцах. Он ведь на самом деле был изумлен, когда я попросила прислушиваться ко мне. Не мог поверить, что я против восковой эпиляции паха, и его ошеломил мой отказ отсосать. Он верил, что мне все равно, если он не приходил посидеть и выпить с моими друзьями! Ту смехотворную запись в дневнике помните? «Мне не нужна дрессированная обезьянка, чтобы хвастаться перед подругами, я разрешаю ему быть самим собой». Так вот, это самая настоящая дебильная чушь отпадной девчонки. Какая херня! Нет, правда, я не врубаюсь. Если вы не заставляете мужчину отменять свои планы или разрешаете ему не идти на уступки для вас, разве вы не проигрываете? Вы же не достигаете желаемого. Это ясно как божий день.

Может, он и счастлив; может, он и говорит, что вы отпаднейшая из девчонок, но это потому, что праздник на его улице. Он называет вас отпадной девчонкой, чтобы обвести вокруг пальца! Ну, как болтовня продавца автомобилей. «Сколько вы готовы заплатить за это чудо?» А вы даже не собирались ничего покупать. Еще одна ужасная фраза, присущая мужчинам: «Конечно, ты не будешь возражать, если я…» Нет, я буду возражать! Просто скажите ему это в лицо. И не проигрывайте, тупые ссыкухи!

Так что всему пришел конец. Верности Нику, защищенности с Ником, счастью с Ником. Я поняла, что есть Настоящая Эми, которая несравнимо лучше, интереснее и многограннее, чем Отпадная Эми. Представляете, каково это — показать свое истинное «я» вашему мужу, вашей второй половинке, а ему эта истина не понравилась? Вот здесь-то и зародилась ненависть. Я очень много размышляла и пришла к выводу: с этого все и началось.