Пятница, 30 января 2004 года

В январе, через неделю после того, как Сильвия переехала в Лондон, я решила ей позвонить. В первый раз я наткнулась на автоответчик. Я хотела послать эсэмэску, но как-то не смогла найти подходящих слов. У меня был жуткий день: голова раскалывалась, — наверное, приближались месячные, судя по тому, что весь день глаза были на мокром месте.

Вечером я позвонила снова, и на этот раз повезло. Сильвия сняла трубку, промурлыкав своим грудным голосом: «Алло!» — и мне показалось, что на заднем плане я слышу звуки музыки и гул толпы.

— Сильви, привет, дорогая, это я.

— Кэтрин, ты! Как дела?

— Все хорошо, спасибо. Сама-то ты как? Я просто умираю от любопытства! Как тебе работа? Тебе сейчас удобно говорить?

— Нормально. Через часик-другой пойду прошвырнусь, а сейчас я все равно сижу дома и пытаюсь заставить себя почитать разную полезную хреновину. Вообще пока все идет нормально. Завал работы, конечно, тут все помешаны на работе. Куда до них нашему старому доброму «Ланкастер гардиан»!

— А как тебе квартира?

— Ну, с этим похуже. Сосед сверху обожает дуэт «Карпентерс», врубает на полную громкость, а муж и жена внизу тоже веселые, то ругаются и вопят, то трахаются, и тоже с воплями. Так и живу. Вчера, например, я целый день напевала «Мы только начали свой путь», это из репертуарчика «Карпентерс»… Представляешь, до чего докатилась? В общем, ищу новую квартиру.

— Ох, Сильви, я так по тебе скучаю!

— Я по тебе тоже, детка. Как дела в Ланкастере?

— Дождь.

— А как на работе?

— Очень много очень неинтересной работы.

— Ну а девочки?

— Я их уже давно не видела.

— То есть как? Ты что, болеешь? Никуда не выходишь?

— Нет, мы выходим иногда вместе с Ли. Но девочек давно не видела.

На том конце провода наступило молчание. Я услышала какие-то звуки, — похоже, она рылась в коробках с обувью.

— Сильви, мне как-то неспокойно. Что-то не так.

— Что именно? — Шорох на заднем плане продолжался, потом Сильвия тихо выругалась.

— С Ли… Я… Он иногда меня пугает.

Наконец она прекратила искать и сосредоточилась на разговоре:

— Чем же он тебя пугает? Не может быть, чтобы ты боялась его самого, — он ведь абсолютный душка. Может быть, ты боишься его потерять?

Я помедлила, пытаясь найти нужные слова:

— Понимаешь, он не всегда такой душка, как тебе кажется.

— Вы что, ссоритесь?

— Ну да, что-то типа этого. Я устала от его работы, он все время где-то пропадает. Понимаешь, когда мы встречаемся, это всегда происходит на его условиях. К тому же он запрещает мне ходить в бар одной, без него.

Сильвия вздохнула:

— Ну, если честно, детка, его можно понять. Вспомни, как ты… как все мы проводили время до того, как ты встретила его. Ты же готова была каждый вечер зависать в баре, иногда неслась туда специально для того, чтобы кого-нибудь подцепить. И ты удивляешься, что он нервничает, что не хочет отпускать тебя одну?

Я промолчала, и она продолжала:

— Ты ведь больше несвободна, детка, ты же понимаешь, теперь у тебя есть обязательства. — Ее голос смягчился. — Ли хороший человек, Кэт. Вспомни, с какими придурками и мудаками ты встречалась до него. Я уверена, что он просто старается тебя защитить. Красив как бог и влюблен в тебя по уши. Господи, да все наши девки умирают от зависти! После того ужина у Мэгги, когда он глаз с тебя не сводил весь вечер, девчонки в один голос сказали, что такой любви они еще не встречали. Разве не этого мы ждем всю жизнь? Как бы я хотела оказаться на твоем месте. Ей-богу, хотела бы!

— Да, ты права, — сказала я бодрым голосом, стараясь, чтобы он не дрожал.

— Солнышко, мне пора бежать. Позвони в выходные, хорошо?

— Ладно… Беги развлекайся. Целую тебя, Сильви!

— И я! Брось хандрить, детка, не расстраивайся! Чао! — И она повесила трубку.