Среда, 12 декабря 2007 года

Я заметила Стюарта в толпе на Хай-стрит; неловко изогнувшись, он пытался унести одной рукой два огромных пакета с продуктами. Пустой рукав куртки, как флаг, болтался на ветру. Стюарт медленно шел в сторону Толбот-стрит, останавливаясь через каждые сто метров.

Конечно, мне следовало окликнуть его, догнать, отобрать хотя бы один пакет и довести до дому. Думаю, вы так бы и поступили. Но не я.

Я остановилась перед парикмахерской, пялясь через огромное окно на сидевших в креслах женщин, смотрела, пока они не начали с опаской на меня поглядывать. Тогда я перешла к витрине книжного магазина, нагнулась, как бы изучая новинки и одновременно следя боковым зрением за удаляющейся фигурой Стюарта. Наконец он повернул за угол, и я смогла поднять голову.

Если честно, мне не хотелось его видеть. Я еще не отошла от вчерашнего позора — надо же было заснуть в гостях, а потом еще и визг поднять! Чем больше я думала об этом, тем противнее мне становилось. А Стюарт… Что же, он врач-психиатр, от него за версту несет больницей, он олицетворение всего того, чего я в последние три года пыталась избегать. Все эти так называемые специалисты постоянно тобой командуют, суют таблетки, колют всякую дрянь, принимают за тебя решения, направляют твою жизнь в нужное им русло, чтобы было проще контролировать.

Я снова бросила взгляд вправо — хотела удостовериться, что Стюарт уже прошел подальше.

— Привет! Так и думал, что это ты!

Вздрогнув от неожиданности, я повернулась — Стюарт стоял слева от меня, держа в руке уже три пакета.

— Ну, как ты поживаешь?

— Спасибо, все хорошо. Боже, наверное, тебе тяжело так стоять.

— Да, тяжеловато.

Видимо, пока глазела на витрину, он вернулся и зашел в аптеку на углу. Что теперь делать? Не могу же я оставить его с такой тяжестью посреди улицы! Но… но ведь если мы войдем в дом вместе, я не смогу проверить черный ход и окна квартиры со стороны дворика.

— Ты домой? — с улыбкой спросил Стюарт.

Меня охватило раздражение, злилась я, конечно, на себя, что все-таки не смогла избежать этой встречи. Заскочила бы в магазин, тогда бы он точно меня не увидел! Я попыталась спешно придумать какую-то отговорку, но ничего не лезло голову.

— Давай мне пакеты. — Я протянула руку.

— Ничего, я сам.

— Прекрати.

— Ладно, спасибо. — Он протянул мне два самых легких.

— Как плечо?

— Сегодня меньше болит — наверное, еще не проснулось. Вообще-то, я собирался купить только молока.

Мы замолчали. Стюарт шагал на приличном расстоянии от меня, так что встречные прохожие проходили между нами. Может быть, ему тяжело поспевать за мной?

— Ты записалась на завтра? — спросил он наконец.

Я замедлила шаг, чтобы он мог меня нагнать. Я совершенно не желала обсуждать свои медицинские проблемы посреди Хай-стрит.

— Да.

— Ну и как, пойдешь?

— Пока собираюсь.

Мы свернули на Толбот-стрит, здесь тротуар был не такой широкий.

— Извини еще раз, что испугал тебя ночью. Наверное, мне следовало тебя сразу же разбудить.

— Нет, это мне не следовало у тебя засыпать. Но ты не волнуйся, это больше не повторится.

Я почувствовала, что он впился в меня глазами, но продолжала смотреть прямо вперед.

— О, я представляю, как тебе, должно быть, тяжело, — сказал он.

Тут я уже не выдержала, повернулась к нему и выпалила:

— О нет, Стюарт, вот этого ты никак не можешь себе представить! По-твоему, если ты изо дня в день копаешься в чужих мозгах, то стал уже всевидящим? Да ты понятия не имеешь, что происходит в моем мозгу, ясно?

Возможно, на работе он и привык, что пациенты на него накидываются, но от меня такого явно не ожидал. Глаза его округлились, а лицо побледнело и вытянулось. Я не стала ждать, пока он придумает ответ, и поставила пакеты на землю.

— Пока! — бросила я, поворачиваясь.

— Куда ты?

— Никуда! Просто расхотелось идти домой.

Я услышала, как за моей спиной хлопнула дверь, и обернулась. Стюарт вошел в дом. Что же, теперь можно проверить окна, но я осталась стоять на улице, засунув руки в карманы пальто и дрожа от холода и злости.