Глава восьмая, в которой Софи уходит из замка сразу на несколько сторон

К великому облегчению Софи, на следующее утро Кальцифер вспыхнул в очаге, свежий и бодрый. Если бы Хоул не сидел у Софи в печенках, она была бы даже тронута, увидев, как рад чародей видеть Кальцифера во здравии.

— А я уж думал, старая головешка, она тебя прикончила, — сказал Хоул, преклонив колена у очага так, что длинные рукава упали прямо в пепел.

— Просто устал, — ответил Кальцифер. — Тяжело тащить замок. Так быстро мне еще не приходилось его гонять.

— И впредь на подобное не поддавайся, — посоветовал Хоул. Он поднялся, грациозно отряхивая серый с алым костюм. — Начни сегодня с этого заклятья, Майкл. А если придут от короля, скажи, что я ушел по срочному личному делу и буду только завтра. Я хочу повидать Летти, но этого ему говорить не нужно. — Он взял гитару и открыл дверь в пасмурный простор над холмами, повернув ручку вниз зеленым.

Там его поджидало Пугало. Стоило Хоулу открыть дверь, и Пугало метнулось наперерез, боднув его в грудь башкой-репой. Дзыннь-пиннь! — горестно взвыла гитара. Софи слабо взвизгнула от ужаса и ухватилась за кресло. Одной рукой-палкой Пугало мотало туда-сюда, пытаясь ухватиться за дверь. Судя по тому, как отчаянно Хоул упирался ногами в порог, было ясно, что наседают на него со страшной силой. Пугало, вне всякого сомнения, преисполнилось решимости проникнуть в замок.

Кальцифер высунул из очага голубое лицо. Майкл остолбенел.

— И правда Пугало! — хором сказали они.

— Да неужели? — пропыхтел Хоул. Он половчее переставил ногу, уперся в косяк и нажал. Пугало мешком отлетело назад и с легким шелестом плюхнулось в вереск в нескольких ярдах поодаль. Оно тут же вскочило на ноги и снова запрыгало к замку. Хоул поспешно положил гитару на порог и выскочил наружу — навстречу Пугалу.

— Не надо, дружище, — сказал он, выставив вперед руку.

Пугало отступило, медленно и осторожно двинувшись в сторону. Когда Хоул остановился, Пугало тоже остановилось, застряв одной ногой в вереске и мотая туда-сюда лохмотьями на руках, словно человек, пытающийся протолкаться сквозь толпу. Эти лохмотья казались глумливой насмешкой над длинными рукавами Хоула.

— Не уйдешь? — спросил Хоул. Рожа-репа медленно повернулась из стороны в сторону. Нет. — Боюсь, придется, — продолжал Хоул. — Ты пугаешь Софи, а если ее напугать, она может таких дров наломать… Если вдуматься, ты и меня тоже напугал. — Хоул поднял руки над головой — с трудом, словно в них была огромная тяжесть. Он выкрикнул непонятное слово, которое заглушил внезапный раскат грома. И тут Пугало поднялось в воздух и полетело прочь. Оно поднималось все выше и уносилось куда-то назад, лохмотья развевались, руки негодующе мотались, выше, выше, дальше — и вот оно превратилось в парящее в небе пятнышко, а потом в исчезающую в облаках точку, а потом и вовсе пропало.

Хоул опустил руки и вернулся к порогу, вытирая лицо тыльной стороной ладони.

— Беру все мои слова назад, Софи, — сказал он, задыхаясь. — Это Пугало — действительно страшная штука. Оно ведь весь вчерашний день за замком таскалось. Нечасто мне приходилось сталкиваться с такой сильной магией. А что это было — останки того несчастного, в доме которого вы устроили уборку?

Софи слабо засмеялась. Сердце у нее опять стало что-то не того.

Хоул сразу понял, что ей нехорошо. Он ринулся в замок, перепрыгнув гитару, подхватил Софи под локоть и усадил в кресло, — Успокойтесь, все кончилось, все позади…

И тут между Хоулом и Кальцифером что-то произошло. Софи это почувствовала, потому что Хоул держал ее за руку, а Кальцифер высовывался из очага. Что бы это ни было, сердце у Софи в ту же секунду стало вести себя как надо. Хоул взглянул на Кальцифера, пожал плечами и повернулся, чтобы снабдить Майкла многословным руководством, как заставить Софи провести день в тишине и покое. Потом он взял гитару и наконец удалился.

Софи лежала в кресле и притворялась, будто ей вдвое хуже, чем на самом деле. Она дожидалась, чтобы Хоул скрылся с глаз долой. Как, однако, некстати, что он тоже направляется в Верхние Горки, — но ведь сама Софи ходила гораздо медленнее и рассчитывала оказаться на месте как раз тогда, когда он пустится в обратный путь. Существенной задачей было не встретить Хоула по дороге. Софи исподтишка глядела, как Майкл расстелил на столе заклятье и углубился в его изучение. Она подождала, пока он не вытащил большие книги в кожаных переплетах и не принялся с унылым лицом делать лихорадочные заметки. Когда Софи показалось, что Майкл всецело поглощен наукой, она несколько раз пробормотала как можно громче и внятней:

— Что-то тут душновато! — Майкл ее не услышал.

— Ужасно душно, — продолжала Софи, поднимаясь и ковыляя к двери. — Свежий воздух.

Она открыла дверь и выбралась наружу. Кальцифер услужливо остановил замок, чтобы ей было сподручней. Приземлившись в вереск, Софи огляделась, высматривая, на что бы опереться. Дорога в Верхние Горки песчаной ленточкой пролегала как раз под холмом. Естественно, Кальцифер постарался устроить все как можно удобнее для Хоула. Софи побрела к дороге. Ей было немножко грустно. Она будет скучать по Майклу и Кальциферу.

Она почти добралась до дороги, когда сзади донеслись крики. По склону вслед за ней скакал Майкл, а следом телепался замок, выпуская из всех четырех башен взволнованные клубы дыма.

— Да что же вы делаете-то, а? — воскликнул Майкл, догнав Софи. Судя по тому, как он на нее смотрел, Софи поняла, что мальчик решил, будто из-за Пугала она несколько повредилась в уме.

— Я прекрасно себя чувствую! — возмущенно ответила Софи. — Просто хочу навестить другую с… с… с… сестрину внучку. Ее тоже зовут Летти Хаттер. Понимаешь?

— А где она живет? — резко спросил Майкл, словно Софи могла этого не знать.

— В Верхних Горках, — фыркнула Софи.

— Да это ведь в десяти милях отсюда! — ахнул Майкл. — Я же обещал Хоулу проследить, чтобы вы отдыхали! Нет, никуда вы не пойдете. Я дал ему слово, что глаз с вас спускать не буду!

Софи подумала по этому поводу сразу много нелестного. Ах, значит, теперь Хоулу есть от нее польза: он надеется, что она пойдет к королю! Конечно, он не собирается выпускать ее из замка!

— Ха! — сказала Софи.

— И к тому же, — продолжал Майкл, понемногу беря дело в свои руки, — Хоул тоже отправился в Верхние Горки.

— Сама знаю, — бросила Софи.

— А, так вы волнуетесь за ту девушку, она ведь ваша внучатая племянница! — сообразил наконец Майкл. — Ну, ясно. Только я вас не пущу.

— Я пошла, — заявила Софи. — Всего хорошего.

— Но если Хоул вас там увидит, он выйдет из себя! — не унимался Майкл, решивший развить тему полностью. — Я же ему обещал! Он разозлится на нас обоих! Вы должны отдыхать! — И когда Софи была уже готова хорошенько ему врезать, он воскликнул: — Постойте! В кладовой же стоит пара семимильных сапог!

Он ухватил Софи за костлявое старое запястье и потащил вверх, к поджидавшему их замку. Софи приходилось подпрыгивать на ходу, чтобы не запутаться ногами в вереске.

— Но ведь семь миль — это все равно маловато! А если я сделаю два шага, будет перелет! — пропыхтела Софи.

— Нет, шаг у них на самом деле десять с половиной миль, — отозвался Майкл. — Так что мы окажемся почти точно в Верхних Горках. Если мы наденем по сапогу и пойдем туда вместе, я смогу не спускать с вас глаз, а вы не перенапряжетесь, к тому же мы успеем раньше Хоула, так что он даже и не узнает, что мы там были. Вот превосходное решение всех наших проблем!

Майкл был так доволен собой, что Софи не решилась ничего возразить. Она пожала плечами и решила, что пусть лучше Майкл узнает правду о двух Летти, пока они снова не поменяются обликами. Так будет честнее. Но когда Майкл принес из кладовки сапоги, Софи начала сомневаться. До сих пор она полагала, что это два кожаных ведра, которые почему-то лишились ручек и размякли.

— Суйте туда ногу вместе с башмаком, — объяснил Майкл, вытащив к двери две тяжелые ведрообразные штуковины. — Это опытные образцы сапог, которые Хоул изобрел для королевской армии. Потом уже нам удалось сделать их полегче и больше похожими на сапоги. — Они с Софи уселись на порог, и каждый натянул по сапогу на одну ногу.

— Перед тем как ступать на землю, повернитесь лицом к Верхним Горкам, — предупредил Майкл. Они поднялись, опираясь на ту ногу, которая была в обычном башмаке, и осторожно развернулись так, чтобы смотреть в сторону Верхних Горок. — Марш! — скомандовал Майкл.

Вжих! Пейзаж помчался мимо них с такой скоростью, что превратился в дымку — серо-зеленую дымку земли и голубовато-серую дымку неба.

Ветер рвал на Софи волосы и тянул все морщинки на лице назад, пока ей не стало казаться, что до места она доберется со щеками за ушами.

Полет прекратился так же внезапно, как и начался. Кругом было спокойно и солнечно. Посреди общинного пастбища Верхних Горок лютики вымахали по колено. Стоявшая невдалеке корова ошеломленно уставилась на Майкла с Софи. Дальше дремали под деревьями домишки с соломенными крышами. К несчастью, ведрообразный сапог был такой тяжелый, что Софи, приземляясь, споткнулась.

— Не опускайте ногу! — завопил Майкл, но было уже поздно.

Снова появилась жужжащая дымка и взвыл ветер. Когда это прекратилось, Софи обнаружила, что оказалась в Подгорной Лощине, почти что в Трясинах-под-Горками.

— Тьфу, пропасть! — воскликнула Софи, аккуратно развернулась на ноге в обычном башмаке и сделала вторую попытку.

Вжих! Дымка. И вот она снова на пастбище возле Верхних Горок, и снова ей не удержать ногу в тяжелом сапоге. Краем глаза Софи заметила Майкла, который бросился к ней, чтобы не дать упасть, и…

Вжих! Дымка.

— Вот ведь зараза! — высказалась Софи. Она снова оказалась в холмах. Кривобокий черный силуэт замка мирно маячил неподалеку. Кальцифер развлекался, выдувая из одной башни черные дымные кольца. Софи успела это заметить прежде, чем ее нога запуталась в вереске и она снова споткнулась.

Вжих! Вжих! На сей раз Софи нанесла краткие визиты на Рыночную площадь в Маркет-Чиппинге и на лужайку перед великолепным особняком.

— Тьфу! — крикнула она. — Дрянь! — По слову на визит. И снова ее швырнуло вперед, и опять вжих! — и она оказалась на том самом пастбище. Громадный красный бык не спеша поднял от травы нос с кольцом и начал задумчиво наклонять рога.

— Ухожу-ухожу, зверюшечка! — заверила его Софи, лихорадочно разворачиваясь вокруг своей оси.

Вжих! Обратно к особняку, Вжих! На Рыночную площадь. Вжих! И вот опять рядом замаячил замок. Софи уже начала приноравливаться. Вжих! Да это же Верхние Горки! Только как же остановиться?!

— Да будь оно все проклято! — завопила Софи, оказавшись у самых Трясин-под-Горками.

На сей раз она очень осторожно развернулась и сделала шаг весьма и весьма обдуманно. Вжих! И тут, к счастью, Софи угодила башмаком в коровью лепешку и плюхнулась в траву. Майкл кинулся к ней и стащил сапог у нее с ноги.

— Спасибо! — запыхавшись, просипела Софи. — А то уж не знала, как и остановиться!

Когда они шли по пастбищу к домику миссис Ферфакс, сердце у Софи колотилось, но не сильнее, чем колотится обычное сердце, если сделать много сразу и очень быстро. Софи была очень благодарна Хоулу и Кальциферу, что бы они там с ней ни учинили.

— Славное местечко, — заметил Майкл, пряча сапоги в живой изгороди вокруг домика миссис Ферфакс.

Софи с ним согласилась. Домик миссис Ферфакс был самый большой в деревне. Крыша у него была соломенная, а между черными балками виднелись беленые стены, и Софи с детства помнила, что к крыльцу надо идти через сад, полный цветов и весь так и жужжащий от пчел. В Верхних Горках стояло чудное жаркое летнее утро.

Миссис Ферфакс сама открыла им дверь. Она была из тех пухленьких, уютных женщин с аккуратными рядами желтеньких кудряшек, при взгляде на которых сразу начинаешь радоваться жизни. Софи даже позавидовала Летти — самую-самую чуточку. Миссис Ферфакс переводила взгляд с Софи на Майкла. В последний раз она видела Софи всего год назад семнадцатилетней девушкой и, разумеется, никак не могла узнать ее в девяностолетней старухе.

— Доброго вам утречка, — учтиво кивнула миссис Ферфакс.

Софи вздохнула. Майкл заговорил:

— Это двоюродная бабушка Летти Хаттер. Я привел ее повидать Летти.

— Ах, а я-то думаю — до чего лицо знакомое! — воскликнула миссис Ферфакс. — А оказывается — фамильное сходство. Входите же! Сейчас Летти немного занята, но я вас пока угощу ячменными лепешками с медом.

Она приоткрыла дверь пошире. Тут же мимо юбок миссис Ферфакс протиснулся крупный колли, проскользнул между Софи и Майклом и промчался по ближайшей клумбе — цветы так и полетели в разные стороны.

— Держите его! — ахнула миссис Ферфакс, пускаясь в погоню. — Сейчас его нельзя выпускать!

Минуты две все беспорядочно носились по саду: пес метался туда-сюда, тревожно скуля, миссис Ферфакс и Софи бегали за ним, перепрыгивая через клумбы и отчаянно мешая друг дружке, а Майкл гонялся за Софи, крича: «Стойте! Вам опять станет плохо!» Потом пес свернул за угол дома. Майкл наконец понял, что единственный способ остановить Софи — это остановить пса. Он кинулся вслед беглецу прямо по клумбам и у самых яблонь за домом успел ухватить зверя за густющую шерсть.

Софи подковыляла поближе и увидела, как Майкл пытается оттащить пса, корча при этом такие затейливые гримасы, что Софи испугалась, не заболел ли он. Но тут она заметила, что Майкл все время дергает подбородком в сторону яблоневого сада, и сообразила: это намек. Она заглянула за угол, ожидая увидеть там пчелиный рой.

В саду были Хоул с Летти. Над ними высились старые яблони в цвету, а в отдалении виднелась цепочка ульев. Летти сидела в белом шезлонге. Хоул стоял на одном колене в траве у ее ног, держа ее руку в своих, и вид у него был возвышенный и пылкий. Летти улыбалась ему с обожанием. Но хуже всего было то, подумала Софи, что Летти уже ни капельки не была похожа на Марту. Она была самой собой — собой, неотразимой красавицей. Платье на ней было тех же белых и розоватых оттенков, что и яблоневый цвет у нее над головой. Темные волосы, переброшенные через одно плечо, струились блестящими локонами, а глаза сияли любовью к Хоулу.

Софи поспешно убрала голову обратно и растерянно поглядела на Майкла, который изо всех сил держал скулящего пса.

— Наверно, применил заклинание скорости, — прошептал Майкл. Он был растерян не меньше, чем Софи.

К ним присоединилась миссис Ферфакс, пытаясь подколоть выбившийся желтый завиток.

— Плохая собака! — яростно шепнула она псу. — Смотри, еще раз так сделаешь — напущу порчу! — Пес заморгал и попятился. — В дом! Место! — строго указала пальцем миссис Ферфакс. — Колли стряхнул с себя руки Майкла и побрел назад к крыльцу. — Спасибо тебе огромное, — сказала миссис Ферфакс Майклу, когда все последовали за псом. — Он все время норовит покусать Леттиного гостя. — Место! — сурово закричала она, оказавшись в саду перед домом, поскольку колли, судя по всему, подумывал свернуть за угол и пробраться под яблони другой дорогой. Пес скорбно глянул на нее через плечо и обреченно направился на крыльцо и в дом.

— Не исключено, что пес верно уловил суть дела, — заметила Софи. — Скажите, миссис Ферфакс, вы знаете, кто сейчас у Летти в гостях?

Миссис Ферфакс хихикнула.

— Маг Пендрагон, он же Хоул или как там ему угодно себя называть, — ответила она. — Только мы с Летти и виду не показываем, будто это знаем. Я так развеселилась, когда он в первый раз тут появился, назвавшись Сильвестром Платаном, потому что сразу было видно — он меня не помнит, а вот я-то его помню, хотя студентом он предпочитал красить волосы в черный. — К этому времени миссис Ферфакс сложила пухлые ручки на груди и выпрямилась, приготовившись судачить весь день напролет. Софи и раньше часто видела ее в этой позе. — Понимаете, он последний ученик моей старой учительницы, после него она удалилась от дел. А мистер Ферфакс, пока был жив, частенько уговаривал меня перенести нас обоих в Кингсбери посмотреть спектакль. У меня неплохо получается даже двоих переносить, если не спешить. И я всегда забегала к старенькой миссис Пентстеммон. Она любит, чтобы ее ученики не пропадали. И вот однажды она нам представила юного Хоула. Ах, она так им гордилась! А ведь миссис Пентстеммон, знаете ли, и кудесника Салимана учила, так вот она сказала, что Хоул вдвое способнее…

— Неужели вы не знаете, какая у Хоула репутация?! — перебил ее Майкл.

Встрять в монолог миссис Ферфакс было как пристроиться поскакать на скакалке, на которой уже кто-то прыгает. Дождаться подходящего момента непросто, но уж если попал, то попал. Миссис Ферфакс обернулась, чтобы поглядеть на Майкла.

— По-моему, это просто слухи, — заявила она. Майкл открыл было рот, чтобы горячо возразить, но скакалка крутилась вовсю. — И вот я говорю Летти: «Это твой шанс, деточка». Я ж знаю — Хоул может выучить ее в двадцать раз лучше, чем я, да и, признаюсь вам, мозгов-то у нее куда как больше, чем у меня, и она может дойти до того же класса, что и Болотная Ведьма, только no—хорошему. Летти — славная девочка, я в ней просто души не чаю. Если бы миссис Пентстеммон не удалилась от дел, я бы прямо завтра отвезла Летти к ней. Но она уже не учит. Так вот я говорю: «Летти, за тобой ухаживает чародей Хоул, и ты легко можешь себе позволить закрутить с ним роман, и пусть-ка он тебя всему научит. Такая парочка, как вы, далеко пойдет». По-моему, поначалу Летти эта затея не больно-то нравилась, но в последнее время она смягчилась, и сегодня у них, кажется, все прекрасно.

Тут миссис Ферфакс сделала паузу, чтобы немного посиять на Майкла благожелательностью, и Софи ухватилась за возможность тоже прыгнуть через скакалку.

— Но мне говорили, что Летти любит кого-то другого, — сказала она.

— Вы хотите сказать, сочувствует? — уточнила миссис Ферфакс, понизив голос. — Тут уж ничего не поделаешь, хотя это ужасно, — многозначительно прошептала она. — И нельзя же требовать от девушки так много. Я сама ему говорила. Я ведь тоже ему сочувствую…

Софи выдавила из себя озадаченное:

— А?!

— Но заклятье страшно сильное! Все это так печально, — разливалась соловьем миссис Ферфакс. — Мне пришлось объяснить ему, что особа моих способностей никак не в состоянии снять порчу, наведенную Болотной Ведьмой. Хоул мог бы это сделать, но не попросишь же его, правда?

Тогда Майкл, который уже давно беспокойно поглядывал на угол дома, опасаясь, что оттуда вот-вот появится Хоул и увидит их с Софи, сумел наступить на скакалку и остановить ее, сказав:

— Извините, нам пора идти.

— Неужели же вы не отведаете моего медку? — огорчилась миссис Ферфакс. — А знаете, я во все снадобья его кладу! — И она снова разразилась монологом — на сей раз о магических свойствах меда. Майкл и Софи целеустремленно зашагали к калитке, а миссис Ферфакс плыла за ними, не переставая болтать и при этом огорченно выпрямляя стебли, которые помял пес. Между тем Софи ломала голову, как бы узнать, откуда миссис Ферфакс знает, что Летти — это Летти, и при этом не расстроить Майкла. Миссис Ферфакс примолкла, чтобы перевести дух, выпрямляя высокий люпин.

Софи решительно встряла:

— Миссис Ферфакс, мне казалось, к вам должна была отправиться моя племянница Марта…

— Ах, шалуньи! — воскликнула миссис Ферфакс. Она поправила люпин и распрямилась, улыбаясь и качая головой. — Как будто я не узнаю мое собственное снадобье на меду! Но я же все время ей говорила: «Не желаю никого держать насильно, всегда предпочитала учить тех, кто сам этого хочет. Только вот, — говорю я ей, — никаких переодеваний. Или ты остаешься здесь в своем обличье, или прощай». Видите, получилось очень славно. Вы точно решили уходить? А то бы спросили у нее сами…

— Нет, нам пора, — ответила Софи.

— Нам надо вернуться вовремя, — добавил Майкл, бросив в сторону яблонь еще один затравленный взгляд. Он вытащил из живой изгороди семимильные сапоги и поставил один из них перед калиткой для Софи. — На этот раз я буду вас держать, — предупредил он.

Миссис Ферфакс стояла, прислонясь к калитке, и глядела, как Софи всовывает свой башмак в сапог.

— А, семимильники, — закивала она. — Представьте себе, сто лет их не видала. Очень полезное приобретение для человека ваших лет, миссис Ээээмн… Я бы и сама не отказалась сейчас от пары таких сапожек. Так, выходит, это от вас Летти унаследовала колдовские способности? Не то чтобы это обязательно семейное, но частенько случается…

Майкл ухватил Софи за руку и дернул. Оба сапога ступили на землю, и остаток монолога миссис Ферфакс заглушили очередной «вжих!» и вой ветра. В следующий миг Майклу пришлось упереться ногами в землю, чтобы не разбиться о стену замка. Дверь была открыта. Изнутри послышался рев Кальцифера:

— Портхавенская дверь! Кто-то ломится в нее с самого вашего ухода!