Книга: Уже мертва
Назад: 41
Дальше: 43

42

События двух последующих дней до сих пор отсутствуют в воображаемых документах в папках моего сознания. Я помню, что эти дни в моей жизни были, но они запечатлелись у меня в памяти как что-то смутное и беспорядочное.
Часы со светящимися цифрами, напоминавшие о чем-то неприятном. Голоса. Светлое окно. Темное окно.
Лица. Клодель под лампой дневного света. Силуэт Джуэл Тамбо. Райан, перелистывающий страницы. Клюющий носом Шарбонно.
Во мне было так много лекарств, что я не могла определить, когда бодрствую, а когда сплю. В голове бесконечным циклоном кружились воспоминания и сны. Я много раз по прошествии времени пыталась выстроить события тех двух дней в последовательную цепь, но у меня так ничего и не вышло.
Способность нормально воспринимать действительность вернулась ко мне в пятницу.
Я открыла глаза, увидела яркий солнечный свет и медсестру и сразу поняла, где я. Справа от меня кто-то сидел. Я догадалась об этом по раздающимся оттуда приглушенным звукам. Я повернула голову и, почувствовав приступ жуткой боли и пульсацию на шее, осознала, что делать резкие движения мне еще не рекомендуется.
Райан сидел на виниловом стуле и что-то писал в карманном органайзере.
— Я останусь в живых?
Мои слова прозвучали невнятно.
— О! — Райан улыбнулся.
Я сглотнула и повторила вопрос. Мои губы двигались с трудом и были как будто опухшими. Приблизилась медсестра, прикоснулась подушечками пальцев к моему запястью и с сосредоточенным видом уставилась на часы.
— Говорят, останетесь, — ответил наконец Райан. Закрыв органайзер, он положил его в карман, поднялся со стула и подошел к кровати. — Сотрясение, рана на шее и значительная потеря крови. Тридцать семь стежков, аккуратно наложенные опытным пластическим хирургом. Прогноз: будет жить.
Медсестра окинула его неодобрительным взглядом.
— У вас десять минут, — сказала она и вышла.
Обрывок какого-то воспоминания, промелькнувший в моей напичканной лекарствами голове, вызвал ощущение страха.
— Кэти?
— Расслабьтесь. Ваша Кэти скоро будет здесь. Она уже приезжала, но вас не было.
Я вопросительно изогнула бровь.
— Вас в тот момент только-только увезли на «скорой». Сейчас Кэти у каких-то друзей из Макгилла. Она приехала в Монреаль в тот день около полудня. Без ключей. В подъезд вошла спокойно, потому что дверь была не закрыта. Кто-то из ваших соседей не особенно печется о своей безопасности. — Он заткнул большой палец за ремень. — А в квартиру ей попасть, естественно, не удалось. Она позвонила вам в офис, не обнаружила вас на месте, оставила сумку под дверью, чтобы вы узнали о ее приезде, и отправилась к друзьям. Вернуться планировала под вечер, но началась гроза, и ей пришлось где-то переждать непогоду с друзьями. Дозвониться до вас было невозможно. Когда она приехала сюда во второй раз, чуть не упала в обморок, но мне удалось успокоить ее. Один из сотрудников отдела по оказанию помощи пострадавшим постоянно поддерживает с ней связь, поэтому она прекрасно знает, как продвигаются ваши дела. Несколько людей, присутствовавших здесь в тот вечер, сразу предложили ей пожить у них, но она отказалась, сказав, что поедет к кому-то из друзей. Ей ужасно хочется поскорее с вами пообщаться. И вчера и позавчера она приезжала.
Я мужественно старалась сдержать эмоции, но слезы облегчения все же покатились по щекам. Райан подал салфетку и поддержал меня понимающим взглядом. На фоне зеленого больничного одеяла собственная рука показалась мне какой-то странной, как будто чужой. Запястье окружал пластмассовый браслет. Я заметила маленькие кровавые точки под ногтями.
В голове опять мелькнуло что-то жуткое.
— А Фортье?
— О нем позже.
— Нет. Сейчас.
Я чувствовала, что боль в шее усиливается.
— Подонок потерял много крови, однако благодаря современной медицине выжил. Насколько я понимаю, нож, пройдя сквозь его глазницу, врезался в решетчатую кость, ничего другого не повредил. Он теперь, конечно, одноглазый, но только и всего.
— Вы еще шутите, Райан.
— На самом деле мне не до шуток. В ваш дом подонку удалось проникнуть сквозь неисправную дверь гаража. Замок квартиры он открыл при помощи отмычки и, никого внутри не обнаружив, отключил электричество и сигнализацию. Вы не заметили этого, потому что ничего, кроме ноутбука, не включали, а ноутбук может питаться и от аккумулятора. Телефон он отключил, по-видимому, после того, как вы сделали последний звонок. Возможно, в тот момент, когда ваша Кэти приехала и оставила у двери сумку, эта тварь уже поджидала вас внутри квартиры.
Меня опять окатило волной страха.
— Где он сейчас?
— Здесь.
Я вздрогнула и попыталась приподняться. Райан осторожным движением вернул меня на место:
— Он под надежной охраной, Темпе. Ему ни за что не уйти.
— Сен-Жак? — спросила я дрожащим голосом.
— Поговорим позже.
Мне хотелось задать ему еще тысячу вопросов, но я уже начинала проваливаться в тот полуреальный мир, в котором провела последние два дня.
Вернувшаяся медсестра окинула Райана многозначительным взглядом. Как он уходил, я уже не видела.
Когда я проснулась в следующий раз, Райан и Клодель о чем-то приглушенно разговаривали у окна. На улице было темно. Мне снилось что-то про Джуэл и Жюли.
— Сюда приходила Джуэл Тамбо? — спросила я.
Клодель и Райан повернули головы.
— В четверг, — ответил Райан.
— А что с Фортье?
— Он уже не в реанимации.
— Разговаривать в состоянии?
— Да.
— Он и есть Сен-Жак?
— Да.
— И?..
— Может, отложим эту беседу до того момента, пока вы не окрепнете?
— Нет. Расскажите мне все.
Детективы обменялись взглядами и приблизились к койке. Клодель откашлялся:
— Его зовут Лео Фортье. Ему тридцать два года. Живет за пределами острова с женой и двумя детьми. Часто меняет работу. Непостоянен во всем. С Грейс Дама в девяносто первом году у них был роман. Они встретились в мясном магазине, где вместе работали.
— На Сен-Доминик.
— Oui. — Клодель в изумлении взглянул на меня. — Их отношения испортились, она стала угрожать, что позвонит его женушке, начала вымогать у него деньги. Ему это надоело, вот однажды он и попросил ее прийти в магазин после работы, убил и расчленил.
— Рискованный шаг.
— Хозяина тогда не было в городе, магазин пару недель был закрыт. Так вот, разрезав свою любовницу, Фортье отправился в Сен-Ламбер и закопал ее на территории монастыря. Как выяснилось, его дядюшка работает там уборщиком. Может, Фортье попросил у него ключи, а может, взял без разрешения.
— Эмиль Рой.
Опять изумленный взгляд.
— Но это еще не все, — сказал Райан. — В том же самом монастыре он расправлялся с Тротье и Ганьон. Привозил их туда, убивал, переносил в подвал, там разрезал, потом все вычищал, поэтому Рой ни о чем не догадывался.
— Таким же образом он проник и на территорию Гран-Семинер.
— Да. По его словам, идея пришла ему в голову во время охоты за Шанталь Тротье. Ее отец живет совсем недалеко от Гран-Семинер. У Роя в монастыре есть дощечка с крючками, на которых висят аккуратно подписанные ключи от разных церковных владений. Фортье просто пришел и взял нужный. А кухонную пилу Жилбер покажет вам, как только вы поправитесь. Говорит, она начищена до блеска.
— Буду ждать с нетерпением.
Я старалась не уплывать в полузабытье, но чувствовала, что скоро буду уже не в состоянии ему противостоять.
Пришла медсестра.
— У нас крайне важный разговор, это касается дел полиции, — сказал Клодель.
— Merde. — Она скрестила руки на груди и покачала головой.
Ей удалось тут же выпроводить обоих, но буквально через минуту медсестра вернулась. С Кэти.
Дочь без слов пересекла палату, приблизилась к койке и крепко сжала мои руки. Ее глаза наполнили слезы.
— Я люблю тебя, мам, — тихо сказала она.
Некоторое время я просто молча смотрела на нее, меня переполняли чувства: любовь, благодарность, беспомощность… Я дорожила этой девочкой, как никаким другим существом на свете. Я всем сердцем желала, чтобы она всегда была счастливой и защищенной, но не могла гарантировать ей ни счастья, ни безопасности. По моим щекам тоже покатились слезы.
— И я тебя люблю, дорогая.
Кэти ногой придвинула к койке стул и села на него, ни на секунду не выпуская моих рук. Лампа дневного света светила на нее сзади, и голову Кэти окружал прозрачный ореол.
— Я живу пока у Моники. Она на время перевелась в Макгилл. Ее семья относится ко мне очень заботливо. — Пауза. — Верди со мной.
Кэти посмотрела на окно и вновь перевела взгляд на меня:
— Одна женщина из полиции звонит мне два раза в день и готова заехать за мной и привезти к тебе в любое время. Но ты чаще всего спишь.
Она наклонилась вперед.
— Я планирую скоро поправиться.
Кэти нервно улыбнулась:
— Папа тоже звонит каждый день. Спрашивает, как ты.
К бушевавшим во мне эмоциям прибавилось чувство вины и утраты.
— Скажи ему, я в порядке.
Появившаяся в палате медсестра подошла к Кэти и сделала ей знак.
— Я приеду завтра, мам.

 

Следующую порцию сведений о Фортье я получила утром.
— Он долгие годы совершал несерьезные преступления сексуального характера. Впервые взят на заметку полицией в тысяча девятьсот семьдесят девятом году. В пятнадцать похитил девочку и насильно продержал ее взаперти почти сутки. Стараниями бабушки постоянно избегал суда. Любимым его занятием было выбрать какую-нибудь женщину, следить за ней, фиксировать на бумаге каждый ее шаг. В восемьдесят восьмом напал на…
— Бабушку.
Клодель опять изумленно оглядел меня. Я обратила внимание на его шелковый галстук точно такого же розовато-лилового цвета, как и рубашка.
— Психиатр, присутствовавший на суде, определил его состояние как параноидное и маниакальное.
— Что еще написал этот врач? — спросил Клодель у Райана. — Огромная злоба, прежде всего на женщин, склонность к насилию.
— Шестимесячный курс лечения в психушке, и можешь быть свободен! — ответила я. — Типичный случай.
Теперь Клодель смотрел на меня долго.
— Если не принимать во внимание избиение бабушки и издевательство над той девочкой, — вновь заговорил он через минуту, — в тот период Фортье не совершал ничего по-настоящему страшного. А вот убивая Грейс Дама, он испытал массу острых ощущений и решил продолжить доставлять себе удовольствие. Именно тогда он впервые снял какую-то конуру. Та, в которой мы побывали на Берже, была последней из них.
— Разделить свои увлечения с семьей не пожелал, — сказал Райан.
— Откуда он брал деньги на съем жилья, если нигде не работал постоянно? — спросила я.
— Его жена работает. Быть может, этот ненормальный брал деньги у нее. Или у него есть еще какое-нибудь хобби, прибыльное. Этого мы пока не знаем.
— Уже в следующем году он начал действовать по определенной системе, — продолжил Клодель деловитым, беспристрастным тоном. — Кстати, ваша догадка о станциях метро оказалась верной: Фортье зациклен на цифре шесть. Он садился в метро на «Берри», проезжал шесть станций, выбирал жертву и следовал за ней. Первой несчастной оказалась Франсин Моризет-Шанпу. Он вышел вместе с ней на «Жорж-Ванье» и дошел до самого ее дома, потом следил за ней в течение нескольких недель и напал.
Я вспомнила, что рассказал мне о Франсин Моризет-Шанпу ее муж, и почувствовала приступ ярости. Она мечтала о безопасности. Хотела в собственном доме ощущать себя «неприкосновенной». Это было ее самым заветным желанием.
— Но входить в любой чужой дом довольно рискованно, — вновь заговорил Клодель, — и Фортье решил ориентироваться на знаки о продаже недвижимости. Первый он увидел у дома Моризет-Шанпу.
— Что вы узнали об убийстве Тротье?
У меня слегка закружилась голова.
— Тротье. На сей раз он решил поехать по зеленой линии, то есть вышел на «Атвотере». И направился куда глаза глядят в поисках знака о продаже жилья. Его внимание привлекла табличка у дома отца Шанталь Тротье. Он не торопился. Терпеливо следил за этим местом, увидел Шанталь, понял, что она приходит сюда несколько раз в неделю, заметил даже нашивку на ее форменной одежде с названием школы «Сакре-Кёр» и несколько раз ездил к этой школе. А потом устроил девочке засаду.
— К этому моменту он уже нашел более безопасное место для совершения убийства, — вставил Райан.
— Монастырь. Отлично, — ответила я. — Как ему удалось заставить Шанталь поехать с ним?
— Однажды днем он позвонил в квартиру ее отца, предварительно узнав, что она в этот момент будет дома одна, и сказал, что хотел бы взглянуть на жилье. Прикинулся потенциальным покупателем. Шанталь его не впустила. Несколькими днями позже он подкараулил ее у школы, подошел и сказал, что договорился встретиться здесь с ее отцом, но тот так и не появился. Она согласилась проводить его до дому, зная, как сильно отец желает продать квартиру. Все остальное нам известно.
Лампа дневного света на потолке приглушенно загудела.
— Закапывать вторую жертву в монастырском лесу Фортье не отважился, — продолжил Клодель, — поэтому отвез труп девочки в Сен-Жером. На дорогу у него ушло прилично времени, и он боялся, что его где-нибудь остановят, вот и решил, что в следующий раз подыщет более подходящее место.
— Следующей была Ганьон.
— М-да.
В этот момент в палату вошла медсестра. Более молодая и добродушная, чем та, которая ухаживала за мной все эти дни. Она проверила мой пульс и температуру:
— Вы не устали?
— Нет.
— Если хотите, можете принять еще одну болеутоляющую таблетку.
— Может, позднее, — ответила я.
Медсестра улыбнулась и вышла.
— А Адкинс?
— Когда речь заходит об Адкинс, Фортье приходит в сильное волнение, — сказал Райан. — Создается впечатление, что, рассказывая о других своих геройствах, он даже гордится собой, а об этом разговаривать вообще не желает.
Мимо моей палаты провезли медицинскую тележку. Я услышала звук резиновых колес по выложенному плиткой полу.
«Почему ему неприятно разговаривать об Адкинс?» — задумалась я. Именно она не вписывается в общую картину.
Из коридора послышался электронный голос, побуждающий кого-то набрать номер двести тридцать семь.
«Почему?»
Из-за двери раздался звук раскрывающегося лифта.
— Быть может, все дело вот в чем, — произнесла я. — Действуя вновь и вновь по проверенной схеме — монастырь, станции метро, знаки, — он перестал испытывать тот же накал эмоций? Вот и решил опять проникнуть в жилье жертвы, как в случае с Моризет-Шанпу.
Я вспомнила фотографии. Задранную куртку от спортивного костюма на Маргарет Адкинс. Огромную лужу крови.
— Мы выяснили, что с Адкинс Фортье предварительно договорился о встрече. Что явилось для него неожиданностью во время этого визита, так это звонок ее мужа. Он испугался и убил ее в спешке, поэтому и не стал расчленять и упаковывать в пакеты, как планировал. К тому же на этот раз не почувствовал всего того, что мечтал ощутить, — не насладился своим превосходством.
— Статуэтка. Отрезанная грудь.
Райан кивнул:
— В его фантазиях убийство как таковое играет далеко не самую важную роль. Наиболее привлекательной для него является возможность властвовать и распоряжаться. Захочу — убью, захочу — позволю жить. Могу закопать твой труп или оставить на всеобщее обозрение. В моих силах лишить тебя половой принадлежности — отсечением молочных желез или увечьем влагалища, — отрезать тебе руки и сделать абсолютно беспомощной. Звонок мужа Маргарет Адкинс нарушил все его планы.
— Кстати, до Адкинс этот гад никогда не пользовался личными вещами своих жертв, — сказала я. — Быть может, заполучив деньги по ее кредитной карте, он еще раз доказал себе, что имеет над жертвой власть.
— Или в тот момент ему срочно понадобилось что-нибудь купить, а денег у него не было, — произнес Клодель.
— Все же странно выглядит этот его жест, — пробормотал Райан.
Мы помолчали.
— А Питр и Готье? — спросила я, продолжая гнать от себя наиболее важные вопросы.
— Он заявляет, что к ним не имеет никакого отношения.
Детективы обменялись какими-то словами, я их не расслышала. Мою грудную клетку заполнил отвратительный холод. Я собрала все свое мужество и выдавила:
— Гэбби?
Клодель потупил взгляд.
Райан откашлялся:
— Вам, наверное…
— Расскажите о Гэбби.
Мои глаза защипало от подкатившихся к ним слез.
— Почему? — спросила я.
Никто не ответил.
— Из-за меня?
Я старательно пыталась говорить ровным голосом.
— Этот человек — сумасшедший, — сказал Райан. — В нем живет безумная жажда власти. О своем детстве он почти ничего не захотел нам рассказывать, но дал понять, что к бабушке питал просто невероятную ненависть. По его мнению, именно бабушка виновата во всех его бедах, он твердит, что из-за нее у него не сложилась жизнь. Насколько мы поняли, она была очень деспотической и фанатично религиозной особой. Его ощущение своего бессилия, скорее всего, порождено отношениями с ней.
— Другими словами, этот парень не умеет общаться с женщинами и винит в этом свою бабусю, — добавил Клодель.
— А при чем здесь Гэбби?
Было видно, что Райан не хочет отвечать на мой вопрос.
— Поначалу Фортье стал удовлетворять свою потребность во власти путем подсматривания за женщинами. Он следил за ними, узнавал подробности их жизни, записывал что-то в своих тетрадках, довольствовался фантазиями, а жертвы даже не подозревали о его существовании. Потом ему захотелось чего-то большего. Он убивает Дама, получает при этом кайф и решает продолжать свою карьеру. Грань между жизнью и смертью. У него появляется право определять ее. Его уже не остановить.
Я уставилась на синие ирисы в вазе на тумбочке.
— И вот на его пути появляетесь вы: опознаете труп Изабеллы Ганьон.
— Я становлюсь для него угрозой, — произнесла я, понимая, к чему он клонит.
— Да, он осознает, что над ним нависла угроза. И что источник этой угрозы — доктор Бреннан. Она в состоянии разрушить мир его фантазий — мир, в котором ему принадлежит роль властелина.
Я прокрутила в голове события последних шести недель:
— Я определила, что найденный в Гран-Семинер скелет принадлежал Изабелле Ганьон, в начале июня. Три недели спустя Фортье убивает Маргарет Адкинс, на следующий день мы появляемся на улице Берже. Еще через три дня я нахожу останки Грейс Дама.
— Да. Он в ярости.
— Конечно. При помощи убийств этот ненормальный остужал свою ненависть к женщинам, а я…
— Или свою злость на бабулю, — сказал Клодель.
— В любом случае вы встали у него на пути как серьезная преграда.
— И я тоже женщина.
Райан достал пачку сигарет, но тут же вспомнил, где находится.
— Он допустил большую ошибку, воспользовавшись кредитной картой Адкинс, однако не захотел этого признавать, стал искать виноватых.
— К тому же ему было невыносимо думать, что за ним самим теперь охотится женщина.
— Но почему Гэбби? Почему не я?
— Кто знает? Может, он ждал вас, а из вашей квартиры вышла она?
— Не думаю, что все было так, — сказала я. — Очевидно, и за мной этот псих какое-то время пристально наблюдал. Ведь это он принес череп в мой сад?
Кивки.
— Что ему стоило в самом начале подкараулить меня где-нибудь и прикончить, как всех остальных?
— От больного не знаешь, чего ждать, — ответил Клодель.
— Гэбби он убил совсем по-другому, не так, как других. Ему было известно, где я живу и что она переехала ко мне.
Я разговаривала скорее с самой собой, нежели с Клоделем и Райаном.
Эмоциональное напряжение, скапливавшееся во мне на протяжении нескольких недель, вот-вот грозило достигнуть предела.
— Он специально сделал это. Чтобы заставить меня страдать.
Мой голос звучал все громче и громче, и я уже не пыталась контролировать себя. Перед глазами возник конверт в косяке моей двери. Овал из осколков кирпичей. Раздувшееся лицо Гэбби, божки в ее ушах. Изображение моей дочери на фотографии.
Тонкие стенки воздушного шарика моего напряжения внезапно лопнули, и долгое время сдерживаемая тоска и страх прорвались наружу.
Боль полоснула лезвием по горлу, как только я закричала, но я не остановилась:
— Нет! Нет! Нет! Проклятый психопат!
Я услышала, как Райан сказал Клоделю что-то резкое, почувствовала прикосновение чьих-то рук к своим плечам, увидела медсестру, ощутила, как в меня вошла игла. Потом все пропало.
Назад: 41
Дальше: 43