8
Лу Сайкс устало смотрел на Кэт. Он почти не спал. В два часа ночи его подняли: убийство на бытовой почве. Он даже не успел побриться, и на обычно гладком лице пробивалась щетина.
– Лу, мы имеем дело не просто с тремя жертвами передозировки, – сказала Кэт. – Все гораздо серьезнее. Речь идет о краже корпоративной разработки. Сильнодействующее лекарство, которое еще находится в стадии тестирования на животных, попало на улицы. Так что можно ждать новых смертей.
Вошел Рэтчет. Вид у него был не свежее, чем у Сайкса. Из ближайшего «Макдоналдса» он принес гамбургер, в который тут же вгрызся.
– Винс, слышал последние новости? – спросил Сайкс. – Боюсь, как бы они тебе аппетит не отбили.
– И что за новости? – поинтересовался Рэтчет, аппетитно откусывая гамбургер.
– Новак получила результаты токсикологических анализов по двум нашим трупам с передозировкой.
– Да?
Чувствовалось, гамбургер волновал его больше.
– Оказалось, их убило зелье под названием зестрон-Л.
– Не слышал о таком.
– Где тебе слышать? Это новый препарат, который варганили в «Сигнусе». И он ни в коем случае не должен был появиться на улицах.
– Каким-то образом его вынесли из стен «Сигнуса», – сказала Кэт. – Впору возбуждать дело о краже.
– Мы занимаемся убийствами, – пожал плечами Рэтчет.
– Это и есть убийство. Ты забыл, Винс? У нас уже три трупа. Хочешь, чтобы их стало больше? Или тебя так напрягает сверхурочная работа?
– Так мы берем это дело? – спросил Рэтчет, мрачно глядя на Сайкса.
– Если бы все было так просто, – простонал Сайкс, откидываясь на спинку стула. – Дырка там от пули, след от удара ножом.
– А что, есть сложности?
– Я сам не любитель лишних проблем. Конечно, все куда проще, когда имеешь дело с дырками от пуль и ранами. Уличные наркоманы – уже группа риска. Честно говоря, меня не колышет, где они достают свою дурь.
– А если бы они ширялись стрихнином, тебя бы это волновало?
– Сравнил!
– Никакой разницы. Зестрон-Л в больших дозах тоже смертельно опасен. Вдруг в городе завелся какой-нибудь псих, решивший таким способом очистить улицы от наркоманов? И он, кстати, делает полезное дело.
– Знаешь, Новак, есть черта, которую я в тебе терпеть не могу, – вздохнул Сайкс.
– Это какая?
– Твоя непрошибаемая логика. Она у тебя совсем не женская.
Сайкс тяжело поднялся со стула.
– Попробуем урвать пару часиков от основной работы и прямиком в «Сигнус». Воров ловить.
– Только все взбаламутил, – проворчал Рэтчет, когда Сайкс ушел. – Лучше бы я сейчас спал.
От запаха гамбургера желудок Кэт голодно заурчал. Чтобы отвлечься от мыслей о еде, она стала разглядывать стол Сайкса. С фотографии в рамке улыбалась тоненькая чернокожая женщина и двое ребятишек. Семья Лу? Почему-то она забыла, что у копов тоже есть семьи, дома и платежи по ипотеке. Рядом с семейной была другая фотография. Сайкс и его спутник стояли на ступенях полицейского управления Альбиона и улыбались, словно уличные торговцы.
– Это напарник Лу? – спросила Кэт. – Тот, кого застрелили в Южном Лексингтоне?
Рэтчет кивнул:
– Представляешь? Он сидел в неприметной машине. Просто сидел и вел наблюдение. Вдруг мимо едет какой-то парень и начинает стрелять. Как я слышал, они с Лу были неразлейвода.
Он потер друг о друга указательные пальцы, показывая Кэт, насколько тесной была дружба Лу и того копа.
– На этом перекрестке мы потеряли двоих. Убойный перекресток. И таких в городе полно. Еще один – это угол Болтон и Суортмор. Там шлепнули моего напарника. Был неподалеку тупичок. Наркотой торговали чуть ли не в открытую. Ну он туда и сунулся.
Рэтчет отложил гамбургер, словно у него пропал аппетит.
– В прошлом месяце мы девчонку потеряли. Пять лет у нас работала. Какой-то отморозок сумел отобрать у нее пистолет, из которого ее и убил…
Он тяжело покачал головой, смахнул со стола крошки и скомкал бумагу вместе с недоеденным гамбургером.
Кэт только сейчас задумалась о том, что у полицейских свое видение города. Альбионский коп смотрит на карту и видит не только название улиц и магистралей. Он видит перекресток, где застрелили его напарника. Глухой переулок, где обнаглевшие наркоторговцы продавали свою отраву. Улицу с разбитым асфальтом, куда под дождем, утопая в грязи, ехала «скорая», чтобы спасти ребенка. Карта города для копа – это летопись трагедий.
В кабинет вернулся Сайкс.
– Все в порядке, Винс, – сказал он. – У нас пока тихо. Можем и сгонять.
Кэт встала:
– Встретимся на месте.
Рэтчет достал из стола мобильный телефон и прикрепил себе на пояс.
– Так мы едем в «Сигнус»?
– А что еще нам остается? Новак все равно не даст сачкануть.
– Лу, я всего лишь прошу вас заняться вашей работой, – сказала Кэт.
– Тоже мне, нашла работу. Я оказываю тебе услугу.
– Не мне. Городу.
– Альбиону? – Сайкс захохотал и потянулся за пиджаком. – Наркоши убивают своих же. Самая большая услуга, какую я мог бы оказать Альбиону, – это отвернуться.
– Это охраняемая территория, – сказал Адам. – Сюда допускают только проверенных сотрудников.
Он набрал шифр на стенном пульте. На экране вспыхнули слова: «ПАРОЛЬ ПРИНЯТ». Адам открыл дверь, жестом приглашая Кэт и полицейских войти.
Первыми вошли Сайкс и Рэтчет. Потом Кэт. Когда Кэт проходила мимо, Адам крепко сжал ее руку. Этот неожиданный интимный жест и аромат его туалетной воды подействовали на Кэт возбуждающе. Но Адам был предельно собран и корректен. Стопроцентный бизнесмен в сером костюме. Только выражение глаз подсказывало, что его обаяние при нем.
– Рад, что вы приехали, – тихо сказал он. – Как вам это удалось?
– Уилок согласился подменить. Взяла выходной. Сказала ему, что покупаю новую машину.
– А почему не сказали правду?
– Его бы устроило, если бы я прекратила расследования. Да и их тоже.
Она кивнула в сторону Сайкса и Рэтчета. Полицейские с любопытством глазели на мигающий компьютерный экран.
– Мне совесть не позволяет отказаться. А для них я источник лишних проблем.
Они подошли к двери с надписью: «ОТДЕЛ 8».
– Вот здесь ведутся исследования по зестрону-Л, – сказал Адам, толкая дверь.
У Кэт захватило дух. Дверь показалась ей порталом в будущее. Мир, куда она попала, состоял из трех цветов: белого, черного и хромового блеска металлических поверхностей. Даже сотрудник, вышедший им навстречу, не выбивался из этой цветовой гаммы. Черноволосый, в ослепительно-белом халате.
– Доктор Герберт Эстерхаус, руководитель проекта, – представился он, пожимая руки гостям. – Я отвечаю за разработку зестрона-Л.
– И это подконтрольная вам территория? – спросил Сайкс, оглядывая помещение, где работало человек пять или шесть.
– Да. Все, что делается в рамках проекта, сосредоточено в этом помещении и трех примыкающих. Попасть сюда можно только через дверь, в которую вы входили. Есть еще аварийный выход, через биолабораторию, где содержатся подопытные животные. Но та дверь подключена к системе сигнализации.
– Сюда допускаются только сотрудники отдела?
– Совершенно верно. Только сотрудники. Честно говоря, не представляю, как хотя бы крупица зестрона могла оказаться за стенами отдела.
– Ясное дело как, – сказал Сайкс. – Кто-то вынес.
Доктор Эстерхаус посмотрел на Адама. Взгляд был мимолетным, но Кэт он сказал очень многое. Прежде всего – молчаливый вопрос. Только сейчас она обратила внимание на нервозное поведение Эстерхауса. Он потирал свои костлявые пальцы. Крысиные глазки следили за каждым движением Сайкса и Рэтчета.
– А как вы отбираете людей в подобные отделы? – поинтересовался Рэтчет.
– Мы в первую очередь интересуемся профессиональными качествами человека и его способностями к исследовательской работе. Никаких проверок на детекторе лжи мы не ведем. Изощренных психологических тестов тоже не применяем. Мы исходим из предпосылки, что у нас работают честные люди.
– Получается, ваша предпосылка не совсем верна, – заметил Сайкс.
– На этом проекте нет текучки кадров, – сказал Адам. – Герберт может подтвердить мои слова.
Эстерхаус кивнул:
– Я здесь работаю шесть лет. А большинство работников, – он указал на людей в белых халатах, – пришли в «Сигнус» еще раньше.
– И никаких исключений? – спросил Сайкс.
Эстерхаус снова посмотрел на Адама. Опять этот нервозный, вопросительный взгляд.
– Исключением была моя падчерица Мэв, – сказал Адам.
Сайкс и Рэтчет удивленно переглянулись.
– Она работала в этом отделе? – не скрывая изумления, спросил Сайкс.
– Всего лишь уборщицей, – быстро ответил Эстерхаус. – Для другой работы у Мэв не было соответствующего образования. Но качество ее уборки нареканий не вызывало.
– Тогда почему она ушла?
– У нас возникли… разногласия, – ответил Эстерхаус.
– Какие именно? – напирал Сайкс.
– Она… начала опаздывать. И не всегда одевалась надлежащим образом. Я говорю не о зеленых волосах и вызывающих нарядах. Но украшения, свисающие с ее шеи… в лабораторных помещениях, учитывая наше оборудование… это было небезопасно.
Кэт представила, как появление Мэв взрывало этот бело-черный мир. Цветовое буйство ее волос и нарядов не сочеталось со строгой лабораторной обстановкой. И все сотрудники – такие одинаковые в своих белых халатах – втайне ненавидели эту экзотику, сочетающуюся с необузданным поведением, но были вынуждены терпеть падчерицу босса.
– И ваши, так сказать, разногласия закончились ее увольнением? – спросил Сайкс.
– Да, – вздохнул Эстерхаус, всем видом показывая, как он сожалеет. – Я обсуждал этот вопрос с мистером Куонтреллом, и мистер Куонтрелл разрешил мне поступить так, как сочту нужным.
– А почему Мэв начала опаздывать? – спросила Кэт.
Все удивленно посмотрели на нее.
– Что вы сказали? – переспросил Эстерхаус.
– Я пытаюсь понять причину. Судя по вашему рассказу, вначале Мэв работала вполне нормально. Нареканий у вас не было. И вдруг в ее поведении что-то поменялось. Когда это произошло?
– Полгода назад, – ответил Эстерхаус.
– Итак, полгода назад Мэв вдруг начала опаздывать на работу, а то и просто прогуливать. Что изменилось?
Этот вопрос был обращен к Адаму.
– Мэв уже жила отдельно, – покачал головой он. – Я не знаю, что именно повлияло на ее поведение.
– Может, с наркотиками познакомилась? – предположил Сайкс.
– Такого я за ней не замечал, – сказал Эстерхаус.
– Разозлилась она, вот и все, – послышался женский голос.
Все повернулись к женщине, сидевшей за компьютером.
– Герберт, я же помню, как вы с ней тогда повздорили. Она не то что разозлилась. Она была вне себя от ярости. Заявила, что больше не собирается… плясать под вашу дерьмовую дудку. Потом ушла и дверью хлопнула. – Женщина покачала головой. – Без тормозов девочка. Чистый импульс.
– Спасибо вам, Роуз, за информацию, – сухо произнес Эстерхаус и повернулся к гостям. – Идемте, я покажу вам другие помещения.
Экскурсия продолжалась. Эстерхаус привел их туда, где в клетках сидели, лежали и прыгали лабораторные собаки. Он специально подвел гостей к двери аварийного выхода и показал крупную надпись: «САМОВОЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ ДВЕРИ ВКЛЮЧАЕТ СИГНАЛИЗАЦИЮ».
– Как видите, сюда никто не может проникнуть и что-то похитить, – заметил Эстерхаус.
– Но кто-то проник и похитил, – невозмутимо возразил ему Сайкс.
– Я допускаю единственную возможность, – сказал Эстерхаус. – Параллельная разработка. Какая-то лаборатория может вести работы в аналогичном направлении. А проникнуть сюда… Если через эту дверь – тревога по всему зданию. А чтобы пройти через основную, надо знать коды доступа.
– Которые знают все ваши сотрудники, – подхватил Сайкс.
– Ну да, знают.
– Один вопрос. – Рэтчет делал пометки в своей записной книжке. – Вы меняли коды доступа?
– В прошлом году – нет.
– Значит, в прошлом году каждый, кто здесь работал… та же Мэв… знали код, – подытожил Сайкс.
Эстерхаус замотал головой:
– Она бы такого не сделала! При всех недочетах ее характера, при всей ее неуправляемости Мэв не воровка. Наконец, это же компания ее отца!
– Я всего лишь привел пример, – спокойно заметил Сайкс.
И опять Эстерхаус взглянул на Адама. Кэт вдруг поняла: они с Адамом пытаются выгородить Мэв.
Адам решил плавно переключить внимание гостей.
– Теперь я покажу вам, где хранится это средство.
Они вошли в боковую комнату, одну стену которой занимал холодильник.
– Особой необходимости хранить что-то в холодильнике нет, – сказал он, открывая дверцу. – При комнатной температуре кристаллы вполне стабильны. Мы делаем это из предосторожности.
Он выдвинул поднос, уставленный пробирками, аккуратно вытащил одну из стойки и протянул Кэт.
– Это и есть зестрон-Л.
Кэт даже залюбовалась ярко-розовыми кристаллами, похожими на крошечные самоцветы. Свет играл на их гранях. Кэт наклонила пробирку, продолжая наблюдать за розовым вихрем, остановленным черной пробкой.
– Красивое зрелище, – признала она.
– Кристаллическая форма лучше подходит для хранения, – сказал Эстерхаус. – Перед вами – зестрон-Л в его чистом виде. Но подопытным животным вводят его раствор. При нагревании кристаллы полностью растворяются в смеси спирта с водой. Препарат очень экономичен.
– Что значит экономичен?
– Всего одного такого кристаллика хватает для изготовления пятидесяти терапевтических доз.
– Пятидесяти? – переспросил Сайкс.
– Да. Из одного кристалла, растворенного в пятидесяти кубических сантиметрах смеси, получается пятьдесят доз.
Рэтчет разглядывал дверцу холодильника:
– Она что же, не запирается?
– Нет, – ответил Адам. – Здесь ничего не запирается. Как я уже сказал, мы доверяем своим сотрудникам.
– А инвентаризационные проверки бывают? – поинтересовался Сайкс. – Вы следите за сохранностью своих пробирок?
– Они все пронумерованы. Если бы хоть одна исчезла, мы бы сразу заметили.
– И все-таки есть какой-нибудь способ незаметно похитить эти кристаллы?
Эстерхаус задумался.
– Если только кто-то догадался…
– О чем? – навострил уши Сайкс.
– Что можно взять один-два кристалла из каждой пробирки. Внешне это практически незаметно.
Все замолчали, раздумывая над услышанным. Звонок сотового телефона прозвучал неожиданно. Оба копа посмотрели на свои мобильники.
– Это мой. Прошу прощения, – сказал Сайкс, отойдя в дальний угол комнаты.
– Ну что ж, мы вряд ли можем чем-то помочь, – сказал Рэтчет. – Если где-то существует лаборатория и там тоже делают розовые кристаллы…
– Вероятность существования такой лаборатории ничтожно мала, – возразил Адам. – Зестрон-Л не из тех соединений, которые можно изготовить в подвале. Мы занимаемся им уже несколько лет, но о промышленном производстве пока не может быть и речи.
– Но доктор Эстерхаус говорит, что в каком-то другом месте вполне могли сделать аналог вашего зестрона.
– «Сигнус» – единственная корпорация, располагающая необходимым оборудованием. Поверьте, такие работы стоят очень больших денег.
– Вы бы удивились, узнав, какими суммами ворочает преступный мир, – сказал Рэтчет, закрывая записную книжку. – Я привык говорить честно. Дело о хищении зестрона – почти «глухарь». Вряд ли, мистер Куонтрелл, мы вам чем-то поможем.
– Можно было бы проверить работников на детекторе лжи, – предложила Кэт. – Хоть какое-то начало.
– И оскорбление, которого никто из них не заслужил, – усмехнулся Эстерхаус.
– Я на такое не согласен, – покачал головой Адам.
– Вряд ли это даст результаты, – сказал Рэтчет. – Ваши люди будут нервничать, напрягаться. Боюсь, сейчас вам уже не поймать крысу. Опоздали.
– А как насчет Южного Лексингтона? – не унималась Кэт. – Винс, нужно трясти получателей. Узнавать, кто распределяет наркотик, и через «шестерок» добираться до главарей. Расспросить родственников и друзей жертв. Кто-нибудь да укажет на источник.
– Этим можно было бы заняться, – без особого энтузиазма согласился Рэтчет.
– Винс, нам надо ехать, – сказал вернувшийся Сайкс. – Здесь наша работа закончена.
– Вы никого не будете опрашивать? – удивилась Кэт.
– Потом.
Простившись с Адамом и Эстерхаусом, полицейские направились к выходу.
– Наверное, срочный вызов, – пробормотала Кэт. – Я узнаю, в чем дело.
Копов она настигла уже на стоянке.
– Лу! Постой!
Сайкс повернулся к ней. Вид у него был безмерно усталый.
– Ну что еще, Новак?
– Почему вы вот так срываетесь?
– Потому что мне нужно прикрыть собственную задницу. Это понятно? И потому что у меня есть начальство, которому жутко не нравится, что я разбазариваю свое рабочее время.
– Тебе позвонил начальник?
– Да. И потребовал объяснить, почему я пытаюсь спасти наркош, когда в наших пригородах орудуют убийцы. И я не смог придумать ни одного убедительного ответа. – Он распахнул дверцу. – Залезай, Винс.
– Постой! А кто рассказал твоему начальству об этом деле?
– Я не спрашивал, – раздраженно ответил Сайкс.
– Но ведь он откуда-то узнал.
Сайкс забрался в машину и громко хлопнул дверцей.
– Я знаю лишь то, что надо мной есть начальство и оно мне приказывает. Всё. Сваливаем отсюда. – Он посмотрел на Рэтчета и рявкнул: – Поехали!
Кэт смотрела вслед удаляющейся машине копов.
«Надо мной есть начальство, и оно мне приказывает».
А кто приказывает твоему начальству? Ведь кто-то позвонил начальнику полиции и потребовал отозвать Сайкса и Рэтчета. Кто? Люди из окружения мэра? Эд?
Она задрала голову и только сейчас увидела громадные буквы «СИГНУС» на крыше здания. Ей очень не хотелось допускать такую возможность. Но еще глупее прятать голову в песок.
Если у кого и были причины остановить расследование, так прежде всего у него, Адама Куонтрелла. Иначе пострадает его корпорация. Иначе его репутацию изваляют в грязи. И пусть не врет, что на прием к мэру он приехал в качестве сопровождающего Изабель.
«На какой стоянке ты оставила свои мозги, Кэт Новак?»
Она повернулась и пошла к своей машине.
Кэт было тяжело расставаться с «мерседесом», но она не собиралась отказываться от своих принципов. Пусть Адам Куонтрелл не думает, что ее можно купить. Она не будет его должницей. Ни в чем.
Заехав в прокатную фирму «Реджис», она вернула «мерседес» и заплатила за все время пользования. Оттуда она пешком двинулась в фирму, где торговали подержанными машинами.
Кэт выбрала себе серый «форд». Пять лет эксплуатации, несколько ржавых пятен на крыле. Салон слегка затхлый. Обивка на заднем сиденье порвана, но двигатель работает исправно, и цена вполне устраивает.
За рулем такой машины Кэт не испытывала ни малейшего чувства вины.
Она поехала прямиком в мэрию.
Ей вежливо, но холодно объяснили, что мэр Сэмпсон очень занят и сегодня не сможет ее принять. Не только сегодня. Кэт понимала: после давешнего разговора ее вообще больше не пустят к Сэмпсону. Оставался окружной прокурор. Своего бывшего мужа она застала на рабочем месте. Письменный стол Эд содержал в образцовом порядке. Никакого вороха бумаг, ручек и скрепок. Все лежало на своих местах. Сам хозяин кабинета выглядел столь же безупречно. Его рубашка из чистого хлопка была идеально выглажена. Кэт еще раз удивилась, как она выдержала два года совместной жизни с этим человеком.
Ее появление удивило Эда.
– Кэт? Решила нанести мне неофициальный визит?
– Кто нашептал начальнику полиции? – вместо приветствия спросила она.
– Ясно. Визит сугубо официальный.
– Это сделал Сэмпсон?
– Ты о чем?
– Сам знаешь о чем.
Кэт уперлась ладонями в стол.
– Сержанту Сайксу велели держаться от «Сигнуса» подальше. Кто отдал приказ? Сэмпсон? Ты?
Эд откинулся на спинку кресла.
– Не я, – ответил он, подкрепляя слова невинной улыбкой. – Как говорят, не сойти мне с этого места.
– Сэмпсон?
– Без комментариев. Но ты знаешь, какое давление он испытывает. Если полиция начнет копать, сведения просочатся в СМИ. А нам такая публичность не нужна. Особенно сейчас.
– Куонтрелл к этому причастен?
– Что?
– Он просил Сэмпсона убрать копов?
На лице Эда отражалось неподдельное изумление.
– А ему это зачем? Я не понимаю, зачем ты копаешься в таком дерьме? Или возвращаешься ко временам похода в защиту сирых и убогих?
– Я не участвовала ни в каких походах!
– Участвовала, и еще как. Думаешь, мне было легко жить с тобой? Сплошные принципы, с которыми я должен считаться. Женившись на тебе, я не давал обет бедности и нестяжательства. Но стоило мне купить «БМВ» или… или вступить в клуб ракетбола, ты морщилась, словно я совершил что-то гнусное.
– Эд, ты просто забыл нашу совместную жизнь, а теперь придумываешь черт-те что. Я никогда не призывала тебя к бедности.
– Не напрямую. Но неимущие как были, так и остались предметом твоих забот. Кэт, пора менять свои взгляды. Ну что ты носишься с этими нариками? У нас на улицах грабят туристов! Добропорядочных туристов из добропорядочных мест. Вот кого мы должны защищать, а не отбросы из Южного Лексингтона.
Кэт тряхнула головой и невесело рассмеялась:
– Эд, я только сейчас поняла. Представляешь? До сих пор не понимала.
– Чего ты не понимала?
– Какой ты добрый и чувствительный придурок.
– Опять проблема восприятия.
– Не восприятия, Эд. Принципов. – Кэт подошла к двери. – Будь у тебя собственные принципы, возможно, ты бы понял, о чем я говорю.
Едва за бывшей женой закрылась дверь, Эд Новак позвонил мэру.
– Она только что ушла, – сказал он. – Настроение у нее далеко не радужное.
– Как вы считаете, у нее хватит мозгов сунуться к газетчикам? – спросил Сэмпсон.
– Если и сунется, мы будем хранить полное молчание. На каждый их вопрос – «без комментариев». Или отрицать кризис.
– Нужно выставить ее заурядной паникершей, чьи слова нельзя принимать всерьез. В ближайшее время сделайте что-нибудь, чтобы остудить ее пыл. А то она станет занозой в заднице.
– Она всегда такой была, – вздохнул Эд.
Весь день Адам Куонтрелл ждал звонка Кэт. Он чувствовал: чтобы внести ясность в их отношения, нужно было пообедать в каком-нибудь уютном местечке. Исполненный оптимизма, он заказал столик на двоих в китайском ресторане «Йенькин». Это поможет Кэт понять, что он на ее стороне и хочет сделать их отношения более тесными. Время приближалось к пяти часам, однако Кэт не звонила.
Когда телефон в кабинете Адама наконец зазвонил, он услышал в трубке не ее голос, а голос своего дворецкого Томаса.
– Доктор Новак вернула «мерседес», – сообщил Томас. – Совсем недавно я говорил с фирмой «Реджис».
– Да. Она сегодня собиралась покупать машину.
– Мистер Куонтрелл, я бы не стал отрывать вас от работы, но думаю, вам необходимо знать, что она сама оплатила стоимость проката. За все дни.
– Как так? Я же просил прислать счет мне.
– Я помню. Они пытались объяснить это доктору Новак. Но она потребовала, чтобы они приняли у нее плату за прокат.
– Им надо было проявить больше твердости.
– Мне сказали, что никому из их персонала не удалось переупрямить доктора Новак.
«Ну что мне делать с этой женщиной?» – подумал Адам, вешая трубку.
Совсем недавно она радовалась этой машине. Ему казалось, Кэт поняла, что плата за прокат – его подарок. Что же заставило ее расплатиться самой?
В половине шестого он покинул здание «Сигнуса» и поехал на север. По пути он решил заехать к Кэт, надеясь застать ее дома.
Проезд был пуст. На стук в дверь никто не отзывался. Адам вернулся в машину и стал ждать.
Минут через двадцать, когда уже собирался завести мотор и поехать домой, он заметил приближающийся серый «форд». За рулем сидела Кэт. Вскоре она свернула в проезд.
Адам вылез из машины. Кэт вышла из своей. В руке у нее был бумажный пакет с едой из ресторана «Хоп Син».
– Кэт! Я несколько раз вам звонил…
– Я была занята, – сухо ответила она.
На что же она рассердилась? Словно не замечая Адама, Кэт пошла к крыльцу своего дома. Адам не отставал.
– Почему бы нам не полакомиться настоящей китайской едой? – предложил он.
– Меня вполне устраивает еда из «Хоп Сина», – отрезала она, открывая дверь.
Адам был полон решимости выяснить причину столь странной отчужденности. Не дожидаясь приглашения, он последовал за Кэт в дом, прошел в кухню.
– Кэт, я честное слово не понимаю, в чем дело.
– Зато я прекрасно понимаю вас, Адам. Если бы «Сигнус» принадлежал мне, я бы тоже постаралась остановить расследование.
– Я не останавливал никакого расследования, – покачал головой Адам.
– Вы подумали, какой шум поднимут газетчики. Представили себе заголовки. «Новое детище „Сигнуса“ – лекарство-убийца».
– С чего вы решили, что я зашел так далеко в стремлении выгородить свою компанию?
– А разве нет?
Кэт принялась выгружать содержимое пакета.
– Слушайте, я сегодня почти ничего не ела. Я хочу нормально поесть, пока… а, черт!
– Что?
– Жареный рис в машине оставила.
Она стремительно вышла. Адам побежал за ней.
– Давайте куда-нибудь съездим пообедать, – предложил он.
– Нет уж, спасибо. – Кэт открыла дверцу машины и вытащила второй пакет. – Сегодня я наслаждаюсь одиночеством. Обед. Горячая ванна. И никаких развлечений.
Она захлопнула дверцу… и в этот момент оглушительный взрыв потряс ее дом. Взрывная волна опрокинула Кэт на спину. Ее ранило осколком стекла. К счастью, Кэт упала в сухую траву. Сверху на нее дождем сыпались щепки, осколки и куски асфальта.
Затем, словно мягкий снегопад, с небес опустились хлопья белой пыли.
